The Skin

***

Он лизал свои губы. Рука прижата к двери, качнул бедрами в сторону, когда посмотрел на меня. Мой рот был сухим, как будто во рту был песок. Я сжимал руки в кулак на кровати, пытаясь контролировать их от тряски. Трясясь от безумного желания схватить это тело и заявить, что оно моё, моё, всё моё. Он ухмылялся. Он знал. Он знал, что я хочу с ним сделать. Как я хотел поцеловать эти тюльпановые губы, восхититься этой стройной шеей, раскрыть эти греховно длинные ноги, просто трахнуть его - до луны и обратно. Боже, я хотел сделать все это и даже больше. Быстрее, я умолял, кричал в пустых покоях моего разума. Пожалуйста, поторопись. Иди сюда. Встань передо мной. Позволь мне обнять тебя. Позволь мне прикоснуться к тебе. Позволь мне подтвердить, что ты здесь, и что на эту ночь, только на одну ночь, я смогу владеть тобою. Его кожаная куртка скрипнула, когда он опустил и уронил руки. Единственным светом в комнате был мягкий желтый поток позади него, окутывающий его тенью. В темноте он высматривал пространство в комнате, как на свою стихию. Никто не мог видеть его таким. Будто его никогда и не существовало. Он мог пойти куда захочет и что захочет, свободный и невредимый. Дикое животное, одинокий волк. Немногие были привилегированны, чтобы подобраться к нему так близко. А те, кто были, они не хотели ничего, кроме как наслаждаться им, желая чтобы время остановилось хотя бы на мгновение. Он расхаживал, бедра качались гипнотически, его темп был таким мучительно медленным, что я хотел кричать. Но я не мог говорить. Я не мог кричать. Я не мог проявить слабость. Потому что один промах - и все закончится. Волк убежит, оставляя меня валяться в этой темноте, одиночестве и холоде. Пара стройных ног в джинсах присела между моих ног. Я испустил стон. Жар от его тела заставляла меня содрогаться от удовольствия. Мой член затвердел. Я посмотрел вверх. Из под лохматой чёрной челки на меня смотрели любопытные серые глаза. Я облизнул губы и поднял руки, чтобы те парили возле его талии, ни разу не нарушив зрительного контакта. Я весь дрожал. Но я контролировал себя, сосредоточился на нем, как будто спрашивая разрешения. Поймав момент когда он кивнул, я чуть не заплакал. Я расположил руки на его стройной талии. И дёрнул его грубо, чтобы он прилил к моему телу. Он рассмеялся, стряхнув с себя куртку, и неуклюже обернул голые, зловещие руки вокруг моей шеи. Каждая часть меня, которая соприкасалась с его кожей, была в огне. Я решил не терять времени, и приподнял часть его рубашки, облизывая каждый сантиметр, пьянее при виде его обнаженной груди, записывая каждый вздох, который он произносил, для будущего мастурбационного материала. Я прижимал своё тело к нему, чтобы он почувствовал мой твёрдый член. Убедившись, что он знает, что делает со мной. Я упал обратно на кровать, притягивая его. Покрывала остужали жар на моей голой спине. Я обхватил его затылок, и крепко держал, пока мои губы чуть ли не обгладывали его горло. Я чувствовал вкус его пота. Нектар богов. Он возвышался надо мной, его предплечья по обе стороны моей головы. Его свободная рубашка висела низко, обтягивая мою обнаженную кожу и давая мне возможность хорошенько заглянуть внутрь. Он едва прикасался ко мне, дразня меня. Я рычал под его кожей. Он усмехнулся, и, наконец, удобно расположился у меня на коленях, мой пульсирующий член хорошо прижимался к его твердым ягодицам. Я в отчаянии сгибался. Он с удовольствием напевая под нос, снимал с себя майку. Это никак не укротило мою жажду. На самом деле, он превращал меня в бешеного маньяка. Он был зрелищем. Он был чертовски красивым зрелищем. Я хотел большего. Я протянул руку ему на плоский живот. Он подёргивался. Я проследил твердые мышцы, формировавшиеся на этой подростковой фигуре. Вдруг я остановился. Он положил руку на мою ладонь. Я посмотрел вверх и сглотнул. Нуждающиеся в помощи глаза охватили меня, переполняя меня своей похотью. Их владелец тяжело дышал, облизывая нижнюю губу. Медленно он направлял мою руку вниз, пока она не прижалась к его возбуждению через его джинсы. Я сжал руку. Он задыхался, кусая губу. Смотрел на меня. Я не смог сдержать ухмылку. Я не мог отрицать, что наслаждался этими моментами господства. Где он поддавался своему удовольствию и нуждался во мне, хотел меня. Сама мысль посылала озноб по моему позвоночнику. Я начал поглаживать его, смотрел, как его тело расслабляется под моим прикосновением. Он начал задыхаться, медленно откидывая голову назад и выставляя горло на обозрение. Мой рот полился слюной. Я быстро впился губами в его шею, поразив его. Схватил за клочок волос вороньего цвета, и дернул его в сторону. Он зашипел. Но мне было плевать. Я наклонился и глубоко поцеловал шею, облизывая каждый участок. И перетащил язык от ключиц к уху. Он попытался уклониться, хриплый полу-крик не ускользнул от его рта. Мои зубы вонзились в шею. Он был у меня. Неважно, что я творю сейчас. Я был слишком опьянен, чтобы нежничать с ним. Я уже давно сдался. Я перевернул наши тела, размахивая его худым телом по тонким простыням. Двигаясь методично, я расстегнул ему ремень и снял джинсы. Нижнее белье было снято. Он просто смотрел на меня, этим полуоткрытым, похотливым взглядом за темной челкой. Припухшие губы, частое движение и дыхание грудной клетки. Его член, уже на полной готове, подергивался ко мне, смазка просачивалась через кончик. Все его тело покраснело, словно свежий персик, ждущий когда соберут урожай. Я раздвинул эти прекрасные длинные ноги и занял место между ними. Мое возбуждение потерлось о его внутреннее бедро. Он скулил. Звук ушел прямо в мой член и потребовалась вся моя сила воли, чтобы управлять голодным зверем внутри меня. Я не хотел, конца. Я не хотел, чтобы это заканчивалось. Потому что когда это случится, я снова почувствую себя пустым. Почему мы не могли остаться такими навсегда? Я знал, что был пьян. Я был так чертовски пьян от его взгляда. У меня не было его. Но у него был я. У него был я. Я глубоко вдохнул, пока подставил свой протекающий кончик к его узкой дырочке. И толкнулся вперёд. Он изогнул спину, крик застрял в горле. Я вздрогнул. Ох, блядь, боги, он был тугой. Я чуть не кончил. Я понял, что все еще задерживаю дыхание. Я медленно выдохнул и потер нижнюю часть спины. Постепенно, он снова ухватился за простыни, и сильно задыхался, словно только что пробежал марафон. Лоб у него был покрыт потом, глаза были прищуренными от боли. Мое сердце виновато свернулось.       — Эй - нежно прошептал я. Он посмотрел на меня за челкой. Я заставил его улыбнуться. — Расслабься. Будет ещё больнее, если ты будешь напряжен. Он поднял свою бровь. Потом лёг и уставился на потолок. Он снова начал нормально дышать. — Поторопись уже, старик. - ледяно откусил он. Моя улыбка поникла. Его слова порезали меня, словно стекло. По крайней мере, он немного расслабился, чтобы я мог двигаться внутри него. Но я не спешил торопиться. Если бы я мог справиться с его незрелой апатией, он бы справился с моей дряхлостью. Я медленно вошёл в него, позволив ему почувствовать всего меня. Потом я стал таранить его. Грубо. Он закричал от боли. Его руки поднялись над головой, чтобы ухватиться за изголовье. — Ублюдок... - Он вздохнул. Теперь пришла моя очередь хихикать. Я держал тот же мучительный темп, медленно вытягивая руки, прежде чем войти в него на всю глубину. Пришла моя очередь мучить его, и, твою мать, я собирался наслаждаться каждой этой минутой. Кровать поскрипывала от каждого толчка, на его губах слышался плач. Он подмахивал, как молоток, прижимаясь к моему члену. Он убивался между тем, чтобы проклинать меня и умолять двигаться быстрее. — Черт побери... быстрее... пожалуйста... просто... ублюдок... мне нужно... мне нужно... - вздрогнул он. Он выглядел так, словно вот-вот заплачет. Почему-то меня так возбуждало видеть его в таких муках. Я придерживал его за талию, чтобы он не извивался, и держал медленный ритм. Кажется, теперь он действительно рыдал. Толстые крокодиловы слезы текли ручьём по его лицу, смешиваясь с его потом. Он с трудом пытался ослабить мою хватку, но сдался, чтобы ухватиться за изголовье, когда я так сильно двигался внутри. Он громко стонал, отказавшись смотреть на меня, как упрямый ребёнок. Хотя, с тех пор как он вошел в комнату, он действительно смотрел на меня как на своего ровесника. Моя грудь затянулась. Я приближался. То, как он хныкал и сжимал меня, я знал, что долго я не протяну. Вдруг его руки придвинулась к моим плечам, ногти вонзились к моей коже, когда он подтянулся ко мне навстречу. Его горячее дыхание было возле моего уха. Я вздрогнул. — Кенсей, - застонал он. — Пожалуйста, дай мне кончить... И меня не стало. Я рыкнул, обернув вокруг себя его руку, чтобы прижать его потную кожу к своей. Он был весь в огне, и он был дико чувствителен, если судить по его скулёжу мне в ухо. Работая быстро, я схватился за его возбуждение и стал дрочить ему, соизмеряя скорость с моими толчками. Это принесло мне пожалуй, самые восхитительные стоны с тех пор, как мы начали трахаться. Его руки зацепились за мою спину, губы пылко сместились между шеей и плечом, словно надеясь, что это заставит меня трахать быстрее. Он начал лизать участок кожи, словно щенок свежую костью. Затем, без предупреждения, он укусил. Зубы пробились сквозь кожу. Боль и удовольствие затопили мое тело, когда я испустил все в него. В то же время все тело конвульсировало от волны к волне кайфа. Я чувствовал себя чрезвычайно легко и хорошо, после этого сексуального освобождения. Я наклонился над ним, тяжело дыша в его ухо, сердце бешено колотилось внутри моей груди. Он протянул ладони на глаза. Потом посмотрел на меня из-под них. — Ты засранец, знаешь. - сухо заметил он. Я закатил глаза. Мать его, после секса у него еще оставались силы, пытающиеся как то оскорбить меня. — Ну, ты такой особенный, - прохрипел я. Он зевнул. Я закрыл с ним глаза, а потом...Мое дыхание замерло в горле, когда я увидел, как эти серые глазные оболочки переливаются под светом, и задавался вопросом, что же происходило за ними. И его губы... они выглядели такими манящими. Такие мягкие и пухлые, что просто умоляли поцеловать. Я наклонился, совершенно загипнотизированный, чтобы исполнить их желание. — Стоп - Я услышал как что-то разбилось вдребезги. Я открыл глаза и вздрогнул. Он смотрел на меня с хмурым выражением, глаза посерьезнели. Он выкатился из-под меня. Я быстро отодвинулся, чтобы не попасться ему в глаза. Он сел на край кровати, потянув за джинсы и черный топ. Я смотрел, как он ходил по комнате, собирая вещи. Он всегда торопился уходить. Как будто, пребывание в одной комнате со мной в течение минуты заразило бы его чем-нибудь. Хотя, если вы спросите меня, это не имело никакого значения. Мы уже были более чем грязными. Он остановился у двери. Его руки сжались в кулаки. — Не будь слишком сентиментальным, старик, - холодно сказал он. — Или все кончено. Мое сердце прыгнуло вниз. Все, что мне удалось - это кивнуть. Он не потрудился оглянуться назад и просто вышел, закрыв за собой дверь. Я был поглощен тьмой. Внезапно я почувствовал усталость, эмоциональную, психическую и физическую. Я взглянул на свои наручные часы. У меня еще было время, прежде чем я присоединюсь к Лизе за ужином. Я лежал, глаза закрылись. Мне, черт возьми, нужно было вздремнуть после этих американских горок. Парень за стойкой в отеле любви скептически смотрел на меня, когда я положил ключи от номера на стол вместе с деньгами от аренды комнаты. Я нахмурился. — Что? - Зарычал я. Он лишь пожал плечами. — Ничего, - сказал он, считая брошенные деньги, чтобы убедиться, что там вся сумма. — Ты просто выглядишь так, будто видал деньки и получше. Я мысленно закатил глаза. Я приезжал сюда довольно часто. Это был первый раз, когда мы вели беседу, что было странно и неудобно. Я повернулся, чтобы уйти. — Жена не против, что ты здесь?. Какого хрена? — Это, блять, не твое дело. — Твоя правда. Но я знаю многих идиотов, которые приходят сюда в обручальных кольцах. — Я не женат. — Ааа... Тогда помолвлен. Как мило. — Пошёл ты. Он опять пожал плечами. — Говорю, как вижу, приятель. Не обижайся меня за это. Я не знал, что и сказать этому уроду. Я просто ушел, не сказав больше ни слова. Для меня это не имело значения. Похоже, придётся найти другой отель. Отлично, черт побери. Я скрутил обручальное кольцо на пальце. Не знаю, зачем я его надел, когда поехал в отель. Что я пытался доказать? Что я все еще верен? Что я все еще люблю Лизу, несмотря на то, что я трахался с... Остановись, я отругал себя. Перестань придумывать себе оправдания. Ты знаешь, что ты творишь. Ты знаешь, что это неправильно. Но ты ничего не можешь с этим поделать, не так ли? Ты просто больной старик. Просто, блядь, признай это уже и перестань притворяться, что ты хороший человек. Даже он это знает. И он ребенок. Ребенок. Просто, блядь, ребенок. Боже мой, какого черта я делал? Каким-то образом я нашел дорогу к Лизе. Я жалко смотрел на ее входную дверь. Я услышал мягкий, приглушенный смех за дверью. Я узнал голос Лизы. Другой голос, вероятно, принадлежал ее дочери, Маширо, играющей с куклами. Она была такой порядочной женщиной, искала порядочного мужчину, который бы заботился о ней и ее детях. И вместо этого она встретила меня. Я сглотнул и заставил себя, наконец, постучать. Тишина. Чьи-то ноги прошагали к входу. Дверь заскрипела. Мои ногти впились в ладони. Злые серые глаза наблюдали за мной, их хозяин прислонился к дверному проему. Он все еще носил эту чертову рубашку. Парень вздохнул. — Мам! - крикнул он, уходя, даже не пригласив меня войти. — Кенсей здесь! Я вошел автоматически. Лиза была на кухне, кормила Маширо картофельным пюре. Вернее, Маширо кормила пол картофельными пюре. Она щелкнула языком на своего сына. — Шу, не называй его по имени!- ругала она. — Это неуважительно! И кроме того, он скоро станет твоим отцом! Почему бы тебе не попрактиковаться говорить это, вместо этого? Она подмигнула мне, как будто оказала мне огромную услугу. Я слабо улыбнулся. Мне было плохо. Шухей закатил глаза на ее слова, прежде чем посмотреть на меня. Он наклонил голову назад, натянув ухмылку, тянущуюся к его губам. Как будто все это было для него большой шуткой. Он засунул руки в карманы джинсов, выпячивая бедра. — Добро пожаловать домой - сказал он.— папа.