***
На контрасте после схлынувшего действия анальгетика и кортизола (сноска) тело болит ещё сильнее. Приоткрываю глаза, чтобы узнать сколько времени. Семь часов вечера. В остальном чувствую себя вполне сносно. Осматриваю одежду ещё раз. Пахнет гарью, морем и дорогими духами. После тщательного осмотра нахожу бирку «Вера Инберн» с внутренней стороны одежды. Вера Инберн? Может для маскировки японским именем называться? Не поверит мне никто, а вот экзотичный образ иностранки можно использовать. Отложив стопку одежды в сторону, направляюсь в ванну. Интересно, а как я выгляжу, я ещё не забыла? Всё на месте: глаза мои голубые, нос курносый, волосы опалены чем-то. Жалко шрам не исчез. Свежая после душа влезаю в одежду, чтобы вскоре с ней расстаться: нужна обновка, поэтому направляюсь в ближайший торговый центр. Требуются телефон и новая неброская одежда. Стою на улице, доедая уличную еду, и собираю местные сплетни. Ничего интересного, тц. Так лень куда-то идти. Раны ощутимо болят, поэтому отдохну. Что ты сказал, голос разума? Я избалованная идиотка, и в незнакомом городе нельзя расслабляться? Боль не пропала, а просто отошла на задний план. Придётся подручными средствами из аптеки перебиваться. В любом случае нужно понять, как действовать дальше. Денег хватит на ограниченный срок. Память не возвращается, чтобы её вернуть потребуется недешевая терапия. На подарок удачи в виде самоизлечения не надеюсь. Осталось понять, кто я и что умею. Пустая кобура интересно о чём говорит? Точно, надо будет найти тир. Может моделью или телохранителем была? Тир Йокогамы не поразил разнообразием видов оружия: пневматические пистолет да винтовка. Но к моему вящему удивлению руки при обращении двигались крайне споро и сноровисто. Вот что значит рефлексы, детка! Хоть я и обрадовалась новообнаруженному навыку, новой-старой частичке себя, но теперь вот вопрос: бодрствую по ночам, владею огнестрело. Самые порядочные варианты— это телохранитель или полицейский. Хотя второе, наверное, следует опустить. Телохранители — люди крайне спортивные. А у себя сильно развитой мускулатуры или ловкости не заметила. Тело молодой девушки. И всё. Скорее назвала бы себя неуклюжей, чем юркой. Автор специально не говорит Вам, дорогой читатель, сколько раз я спотыкалась и сталкивалась с прохожими, чтобы не рушить мой чарующий образ ~ Всё равно не хватает информации. Может поддерживая что-то из прошлой жизни, я смогу её вспомнить? Там наверняка осталось многое. А что если я специально стёрла себе память, чтобы начать всё с чистого листа? Крайне занимательная теория, но, зная свою практичную натуру, новую жизнь я бы начинала с домиком и счётом, которого могло бы хватить на всю жизнь. Не время раскисать. За память стоит бороться. В ночном море отражается мягкий лунный свет вместе со звездами. Шлюпка с двумя людьми медленно приближается к скалистому берегу, качаясь на волнах. — Д-д-долго т-там ещё, Нат? — Ты бы помалкивала, Жар-птица. Может поможешь, чтобы согреться? — басовито отвечает спутник. — Б-балбес, тебя согреть? — колюче осведомляюсь я. — Э, нет, не стоит. Не спали только наше судёнышко. Отсюда вплавь слишком далеко. Просыпаюсь. Вопль заглушила подушка, но она не поможет мне унять головную боль, что вызвана мириадами вопросов, возникшими после этого сна. Собравшись с силами, соединяю себя во что-то цельное и говорящее и покидаю отель. На сей раз сняла жильё подешевле, да неприметнее опять же через интернет. Ни один приличный японец не сдаст квартиру иностранке без документов. Так что только интернет. Пора отправляться за нормальными слухами. Я тут не на курорте. Казино? Слишком приметно и денег столько нет, чтобы проигрывать. Китайский квартал? Чужака там увидят сразу, слухи сразу разлетятся. Уверена, что они уже пошли. В центр смысла идти нет, там контингент приличный, а приличные новости я из интернета узнаю. Нужны сплетни, изнанка города. Ай, понадеюсь на удачу. Может что-нибудь интересненькое и само всплывёт. Погрузившись в атмосферу города, я брела по незнакомым переулкам. Как я и хотела, на меня обращали внимания ровно столько, сколько давали бы любому европеоиду на азиатской земле. Маялась я таким несколько часов, не найдя ничего интересного. Да, как красивой молодой девушке, выпивохи пару раз предлагали переспать за бесплатную выпивку или деньги. Даже на пороге голодной смерти с такими уродами не согласилась бы, о чём я и оповестила их. Но ничего больше. Ерунда. Параллельно искала место работы. Хотя бы временной. Мне отказали ровно двадцать раз. Двадцать заведений по типу кафе, баров, уличных лавок, ресторанов мне отказали. Ссылались на достаток персонала, но я им не верю. Я не японка, хоть и говорю на японском. Дискриминация во всей красе. Но прохлаждаться я права не имею. Надо встать на ноги и понять, что вообще со мной произошло. Уже светало и меня начало клонить в сон. Зевнув, потянулась. Бар постепенно пустеет. Пора домой. Знать бы, что я называла домом раньше. Было бы большой удачей, если бы память возвращалась быстрее. Ну что ж, удачи мне в следующий раз. Рассеянный взгляд остановился на нетипично людном для такого времени проулке, в который я зашла, чтобы побыстрее добраться до дома. Передо мной вышла пара гопников, сзади услышала шаги ещё двух. Остановилась. — Стой, цыпа. Думаешь, можно отказывать таким красавчикам? — спросил один из них. Чувствую, как подошли парни сзади. Блять, а я только подумала, что хуже ситуации, чем нынешняя, быть не может. Спасибо, Вселенная, что не дала растечься от уныния. — Чего застыла, куколка? Испугалась? Скажи что-нибудь. — Давай угостим её. — погано усмехаясь, спрашивает другой, доставая шприц. Пиздец. — Ты бы повежливее отшивала, малышка. Нам придётся научить тебя вежливости. Первый урок бесплатный. Звучит очень смешно. Обращение «малышка» от японца, которого я выше на голову. Моя нервная улыбка выводит типа из себя, и он выхватывает пистолет. Дуло смотрит прямо на меня. — На колени и снимай одежду. Не пристрелит, но попугает. Поиграем по его правилам. Медленно расстёгиваю пуговицы на рубашке. Типы предвкушающе оскалились. Отвлеклись! Пригнувшись, я побежала вперёд. Может успею выбить пистолет из рук? Меня сносит ударом сзади, и я больно ударяюсь об асфальт. Руку больно заламывают. Не могу двинуться. С победным оскалом они подходят ко мне. Пытаюсь вырваться, брыкаюсь, но вес сверху сводит трепыхания на нет. Резкий удар ботинком в голову. Больно хватают за волосы. Пощёчина. — Может теперь ты осознаешь своё положение, сучка. Мой злобный взгляд стал моим ответом. Удар в живот. Нечем дышать. Ещё раз. Бьют по голове. Боль. Закрыть голову. Не помогло. Это не должно заканчиваться вот так. Сквозь пелену боли ощущаю, как срывают юбку. Ни за что. Нет. Нет. Нет. Нет. НЕТ! Пространство вокруг меня заполняется огнём. Он ревёт тысячью глоток, не обжигая только меня. Сознание проясняется, когда слышу вопли, умирающих в агонии. Рассудок выплывает из всепожирающего, как и пламя вокруг, гнева. Три обугленных трупа. Три человека, что стояли ко мне ближе всего сдохли, как им и полагается. Вмиг. Запах горелой плоти. Пистолет, выпавший из рук бандита, плавится от жара. Четвертый, что стоял дальше всех, расширившимися от ужаса зрачками смотрит на золу. Это были его «друзья». Медленно подхожу. — Рассказывай. Всё что знаешь. — пауза, — Иначе умрёшь так же. — Нас послали за иностранкой. Сказа-а-али, что б-богатая. Можно потребовать в-выкуп. Или в бордель продать. Т-ты везде появлялась одна, поэтому мы решили, что ты л-л-лёгкая цель. Парни очень обрадовались, что можно тебя опозорить, когда ты их отшила. М-мы не знали, что тебя нельзя трогать. Пощадите! — Заткнись. Оружие есть? — Конечно, госпожа, возьмите! — Откуда узнали? — От босса. Он нас послал. Сказал, дело простое. — Босс откуда узнал? — Один из продавцов комбини … Чёрт, так и знала. Думаю, что больше интересного он не скажет. Прервала его выстрелом в лоб. Пуля прошила мозг и вылетела из затылка, заляпав стену позади кровью и кусочками мозгового вещества. Юноша умер, толком не успев ничего понять, и рухнул на землю с глухим звуком. Вокруг головы постепенно увеличивался кровавый ореол. Четыре трупа. Я поняла, кем была в прошлой жизни. Это было крайне тёмное существование. Скорби нет. Надо уходить. Пистолет и тела нужно уничтожить. Десятка секунд — и всполохи огня в мгновение уничтожают улики, оставляя лишь чёрный пепел. Отряхиваюсь. Не сильно помогает, но сейчас малолюдно, поэтому должно пронести. На свою беду неудавшиеся похитители выбрали весьма тихий переулок без камер. Теперь никаких улик. Жаль, только гарью воняю. Дорога в убежище смазалась в одно неразличимое пятно. В постель рухнула как подкошенная.***
Проснулась рывком. Завываний сирен и криков полицейских у окон не услышала и обратно с выдохом откинулась на подушку. Посмотрев на руки, не обнаружила на них ни шерсти, ни отросших когтей. Странно, учитывая то, каким хладнокровным монстром я оказалась. К старым синякам и ссадинам прибавились новые. Произошедшее показалось каким- то привычным. Я действительно так часто убивала? Хоть что-то положительное: ещё одна частичка меня вернулась, даже если она уродлива. Если уж коснулись хорошего, то ставшая известной сильная способность обнадёживает: моё оружие всегда со мной. Но я не могу быть единственным эспером. Было бы слишком легко. Думаю, руководство этих кретинов уже начало искать причины, по которым подчинённые не вышли на связь. Надеюсь, что их бесследное исчезновение на время обезопасит меня от нападений. Быстро собрала вещи, оставив оплату. Пора искать новое место. Скрыла лицо маской, а чёрные волосы беретом. Повреждения обработала и наложила повязки. Купила цветные карие линзы, чтобы даже цветом глаз не выделяться. Успокаивает лишь наличие сменного комплекта одежды. Ту я сожгу. В новостях ничего об убийствах не говорили. Явных улик нет, пропажу заметят только через несколько дней, да и местные группировки вряд ли заинтересованы в распространении такой информации. В плане жилья опять спас интернет. Третий раз за неделю менять жильё и с каждым разом на всё более убогое — явно не очень хороший знак. Я превращаюсь в преступницу, убегающую от мнимой совести и правосудия. Ой, да я же уже ей стала. Деньги заканчиваются всё быстрее. Жизнь всё больше падает на дно. Такими темпами криминальный мир сам меня найдёт, но заканчивать свою жизнь, грабя стариков, не хочу. Неужели я всегда жила в такой тьме?***
Неделя восстановления спустя.
Относительно небольшой бар стоял в одном из проулков, слабо освещённом косым светом фонарей. Прочитала вывеску. Бар «Люпин». На английском. Может тут работёнка найдётся? Спускаюсь по низкой винтовой лестнице, чтобы увидеть маленькое помещение без окон со стойкой, рядом стульев и одиноким барменом, натирающим стаканы, что даже не поднял взгляд на нового посетителя. Какой кошмар! Где мои овации? — Уважаемый, Апероль шприц, пожалуйста. Понятия не имею, что это за коктейль. Просто всплыл в памяти. Значит надо попробовать. Может такая мелочь, как знакомый вкус или запах всколыхнёт в глубинах памяти что-то дорогое? Ужасная ситуация. Безысходная. Оказаться в одной из самых строгих к чужакам стране без знакомых и друзей, без памяти, по сути без личности. Я не знаю, куда идти, и самое главное зачем мне куда-то идти? Даже если меня примут на работу, то что мне делать дальше? Без памяти я пустой сосуд. Таковой будет и моя жизнь. Может забить и зажить спокойной жизнью переводчика или модели, не задавая стольких вопросов? Про убитых я не забыла. Особой вины не чувствую, но убийство сразу четырёх людей на третий день в новой жизни опустошает. С работой также туго. Есть пара временных подработок, но они не покрывают всех расходов, а полностью загрузить себя работой — забросить вопрос о своей памяти и прибытии сюда. Усталость навалилась тяжестью всех прожитых событий. Стук стеклянного основания бокала о деревянную стойку вывел из транса. Последние десять минут я пялилась в стену. Горьковато-сладкий, как и моё настроение, напиток немного отвлёк от тревожащих раздумий. Покатала его во рту, чтобы раскрыть вкус. Вот так. Глоток за глотком, концентрируясь только на вкусе, чтобы ни о чём больше не думать. Так и алкоголиком стану. Хотя это мне не грозит: коктейль приятно пить лишь благодаря мастерству бармена. В остальном, пью только для вида. В скором времени у меня и денег не будет на такие напитки. Если на свободе останусь. Впрочем, её я тоже дорого продам. — У вас взгляд человека, готового идти до конца. Опасный взгляд. Обычно приводит к драматичному итогу. — Вы весьма наблюдательны. — Я работаю барменом уже 30 лет. Навидался я многого в этом неспокойном городе. Постепенно людские души становятся открытыми книгами. — И какая же я книга? — Ну что же вы так сразу, мисс. Я не экстрасенс. Просто понимаю, что вам нужна помощь. — Спасибо. Мне как раз не хватало непринуждённого разговора. Молчим. — Вооружённое Детективное агентство может вам помочь. Его директор — человек чести. На салфетке адрес. Номер телефона вам ни к чему. Лучше прийти лично. — Спасибо. Момент осознания. Ленивый поток мыслей встряхнулся — и в лихорадочном темпе стал обрабатывать новый путь. — Как я могу отблагодарить вас? — Судьба — штука затейливая. Поможете другому горемыке. Можете навестить потом меня. Крепко взяла заскорузлые ладони бармена и от всей души пообещала каждые выходные навещать старика. Оставила деньги на стойке и твердым шагом направилась за своей возможной судьбой. Поглощённая мыслями о столь близком спасении, я не заметила, как выскочила из бара. На выходе из проулка меня встретил весьма высокий для японца молодой человек. Заметила я его слишком поздно, и мы столкнулись. — Ой, блять, сумимасен. — от испуга выдала я. Юноша, протянул мне руку. Насколько же странный у него взгляд. Честное слово, я полностью понимаю! Сумбурно поблагодарив его, попрощалась и с горящими очами убежала. Мне показалось, или его руки и шея действительно были замотаны бинтами? К счастью, эта вылазка закончилась не так кроваво, как прошлая, и я смогла спокойно добраться до кровати.