Буду ненавидеть, если смогу; если не смогу - буду любить через силу...

      Удар стал для Волкова неожиданностью, он даже не успел отреагировать и отклонился в бок по траектории удара. На его губе моментально выступила кровь, но даже с разбитой губой его внешний вид не мог тягаться с мертвенно-бледным видом Разумовского: его глаза потемнели, а уста потеряли всякий цвет. С минуту он стоял неподвижно, пока Олег внимательным взглядом пытался оценить состояние возлюбленного. После его колени согнулись, а руки уперлись в стену. Сердце готово было вырваться из грудной клетки, а легкие, казалось, и вовсе прекратили работу. Он дергаясь опустился на пол — за минуту припомнив всю предыдущую неделю. На затылке начала образовываться огромная трещина, через которую выходил весь его дух. Его мысли аморфно блуждали под коркой, но никак не могли принять форму чего-то хоть сколько-нибудь содержательного.       Будущее начала исчезать — две самые важные для Разумовского вещи в его жизни дали полный сбой. Первая — это, конечно же, Олег Волков. Друг детства, первая и единственная, ни разу не предавшая его доверия любовь потерялась в погоне за справедливостью, за которой гналась именно, чтобы Сергей жил в гармонии и счастье. Второй важной вещью была его соцсеть — плод его бессонных ночей и отчаянных трудов.       А что с ними будет завтра? Неуверенность в завтрашнем дне, перенесенная жестокость, чувство обреченности и потерянности лишили Разумовского сознания. К счастью, Волков был рядом. Он отнес его в постель, как делал это раньше, позаботился о его сне, сняв неудобную официальную одежду, вызвал врача.       Олег долго стоял, возвышаясь их ложей, обдумывая что-то, рассчитывая в голове. Потом он вышел из спальни, прошел пару метров прямо и свернул. Постучал в дверь: «Алексей?»

***

      Разумовский проснулся от яркого солнечного света, прорывающегося сквозь плотные темные занавески. Сперва он чувствовал лишь тревогу, потому что не мог вспомнить, чем же всё-таки закончился вчерашний день. Ему снились странные сюрреалистичные сны. Перед его глазами блуждали темные силуэты Бехтиева, Грома, Чумного Доктора, он видел потерянные лица людей, вспышки огня, повешенные трупы, замученного от безысходности Алексея, а потом его взгляд встретился с небесными очами Олега. Такими холодными и пустыми, что лишь их присутствие во сне вызывало приступ паники.       Но в отличие от сна — ледяного кошмара, от которого после пробуждения еще пришлось отходить, наяву жизнь предстала Сергею тёплым началом. Его грудь обвивали чьи-то грубые и нежные, отстраненные и заботливые, требовательные и всепрощающие руки. Разумовский закрыл глаза — его спина касалась любящей груди, волосы на голове шевелило усталое дыхание. «Может это всё был сон — Чумной Доктор, казино и остальное?» — пронеслось в его голове, но, наконец, разум вновь стал работать как раньше, он не мог отрицать всего, что произошло, но то, что наступило — веяло спокойствием и какой-то легкой, воздушной радостью.       «Серый, ты проснулся?» — раздался позади заспанный голос. Сергей кивнул. Могучие руки притянули его к себе, Олег крепко прижал его к груди, поместив голову на шею: «Нам стоит поскорее встать. Скоро приедет служба опеки.»       «Что?» — - Разумовский развернулся. На него глядели холодные голубые глаза, которые источали сердечную близость. «Я поговорил вчера с Алексеем. Если его вернуть в приют, он вскоре вновь окажется на улице среди жулья и бандитов. Но мы может сделать так, что ему не придется переживать это снова.» — его голос был спокоен, но не так как раньше: ровная интонация скрывала под собой боязнь сказать что-то не то, боязнь вывести любимого из равновесия и вновь подвести его.       «Ты предлагаешь усыновить его?» — рыжий парень был в смятении, но именно от этого чувства в его груди начали порхать бабочки, которые, казалось, должны были пробить грудь и вылететь, но Сергей дал им волю сам. Олегу даже не успел ничего сказать. Их губы сомкнулись. Из сердца переполнена заполнились первородным счастьем — любовью.       Через полчаса они и Алексей собрались на кухне. Макаров был в странном состоянии: он осматривал Олега и Сергея с большими округлившимися и заплаканными глазами. Ему было приятно, очень приятно чувствовать себя нужным, но также сильно хотелось разделить это чувство с кем-нибудь вроде его погибшей сестры. Он то и дело всхлипывал, но не давал волю слезам, пока опека окончательно не огласила своё решение — дав согласие Олегу Волкову, военному и примерному гражданину, стать его опекуном.       После этого он и его покровитель отправились в прокуратуру, чтобы легальным способом покарать подкупного судью, который отпустил Гречкина. Разумовский остался дома, Олег пообещал ему, что не сделает ничего, что вызвало бы у Сергея непринятие.       Быстро наступил вечер — город загорелся огнями фонарей и освещенных окон. Сергей немного пришел в форму и читал отчет своих юристов по делу о защите Вместе. Суд еще не начался, но подготовиться стоило заранее — Стрелкин явно собирался использовать это дело, чтобы отвлечь внимание от Чумного Доктора. В этот момент Марго резко произнесла: «Сергей, к вам посетитель. Он из полиции.» Разумовский с удивлением поднял глаза от бумаг: перед ним виднелся знакомый силуэт майора полиции. «Впусти его, Марго.» — сказал он тихо. Ему охватывало странное чувство: в таком виде — представившись официальным исполнителем воли закона — Гром его уже навещал. Что могла понадобится ему — Разумовский не мог понять, пока Игорь наконец сам не заговорил: «Как ты думаешь, что стоит дороже — костюм Чумного Доктора или весь этот офис.» Сергей сперва опешил, но не подал виду, что понимает к чему была поднята такая тема.       «Да?» — громко и уже грубо произнес майор и кинул на столик перед диваном желтую папку с надписью «Holt International». В комнате повисла пауза — Сергей взял кипу бумаг и раскрыл её. «Вчера Пчелкина мне рассказала, как ты решил обезопасить себя от Чумного Доктора.» — начал Гром, — «Да — она не догадалась, что как-то неубедительно это звучит. Точнее, возможно, и я бы не догадался, но сам подумай: если ты так страшишься этого психа, почему он вчера тебя послушался и не сжег меня. Даже не так! Почему он сжег тебя, если мог…»       Разумовский обессилено вернул бумаги владельцу, его горло пересохло. В голове стало пусто: никаких идей, которыми можно было бы оправдать поведение Олега. Полицейский уже по глазам понял, что Сергей всё осознает. Он сел совсем рядом.       «Скажи, кто это…» — тихо произнёс он, — «Я сам его арестую. Тебе ничего не будет.» Но Сергей в ответ молчал, он не мог придумать никакого оправдания. Он раскрыл рот и произнес:…