Démoniaque

Сегодня, друг, пятнадцать лет минуло С того блаженно-рокового дня, Как душу всю свою она вдохнула, Как всю себя перелила в меня. И вот уж год, без жалоб, без упреку, Утратив все, приветствую судьбу… Быть до конца так страшно одиноку, Как буду одинок в своем гробу. Тютчев Ф.И.

Пламя ярко-горевших свечей освещал небольшую спальню. Тени неровно скользили по предметам и мебели комнаты обнимая и погружая её в темноту. Тьма не касалась только владелицу этого жилища, позволяя свету бросать живой огонек на ее фигуру. Это была молодая, взрослая женщина с темными волосами. Лицо ее, несмотря на россыпь маленьких морщинок и глубокую печаль в синих глазах, оставалось привлекательным и приятным. Расслабившись, она сидела в кресле, возле туалетного столика. Одета эта дама была в шёлковый батистовый халат. В руках женщина держала письмо, которое прочитала совсем недавно. Послание не несло в себе хороших новостей, поэтому она с легкой долей презрения смотрела на своё отражение в зеркале. Незнакомка словно пыталась увидеть по ту сторону зеркала решение сложной задачи, которая мучила её уже не один год. Но весь облик этой прекрасной дамы кричал о столь нелегкой судьбе и печальной жизни. В коридоре послышались торопливые шаги, и женщина тут же усмехнулась. Прислужница уже давно отправилась спать, а шаги, что отбивали спешный такт, явно были мужскими. Этот неведомый посетитель хотел поскорее увидеть её, и она заранее уже знала кем он будет, и что ему надо от неё. Как же ей было противно от одного его присутствия! Дверь спальни резко распахнулась. Дама с равнодушием взглянула на своего гостя взглянув на него в зеркало. Этот человек совершенно не изменился со временем. Разве что стал более старше и мужественнее. Это был мужчина средних лет, убеленный годами и разными событиями, что случились в его жизни. Его статная солдатская выправка выдавала в нем некогда молодого поручика. Теперь же он был знатным господином, одетый в модный сюртук, брюки, и плащ. Руки, одетые в белые перчатки, держали в руках трость. Его темно-кудрявые волосы местами были седы, но выглядел он моложаво. На лице мужчины был виден заметный шрам, чуть ниже правого глаза. Эта отметина была ярким воспоминанием не только в жизни этого господина, но и хозяйки дома. Заприметив её, события тех лет тут же оживились в её памяти, отчего она презрительно скривила губы. Шрамы могут быть воспоминание о прошедших днях, но не глаза. Глаза всегда были и остаются омутом души. А в карих глазах этого господина горел прежний темный огонь. Он словно пожирал душу своего владельца: с каждым годом этот огонь становился более жарким и более ярким. Завидев хозяйку дома, мужчина тут же отбросил в сторону трость и упал перед ней на колени. Заключив в свои объятья нежные округлые колени, он с жаром обнял её. Покрывая ласковыми поцелуями теплые руки, господин поглаживал своими широкими ладонями её талию и покатые плечи.        - Моя радость, мой ангел, Варя-Варенька, - шептал он, как обезумевший, - Наконец-то мы смогли увидеться наедине! Боже, как я тосковал, как скучал без тебя, счастье моё! Я думал, что потерял тебя, но теперь ты вновь здесь. И мы опять вместе, друг с другом. Я больше никогда не оставлю тебя! Теперь никто не отберет мою отраду у меня, - его голос становился всё тише, пока не перешел на шепот, - Я любого уничтожу, кто посмеет взглянуть на тебя. Никто не посмеет забрать тебя у меня. Однако названная Варенька с полным равнодушием слушала его пылкие речи. Одной рукой оперевшись на спинку кресла, она наблюдала за тем, как он целовал кисти рук. Находясь у ее ног. Как когда-то и она, так же стояла пред ним на коленях.        - Повторяетесь, Михаил Гаврилович, - процедила хозяйка, - Говорили Вы мне уже не раз эти слова в былые времена. Придумали уж что-нибудь новое на закате своих лет. Вскинув свою голову, мужчина с жадностью рассматривал её холодную маску, стараясь найти хоть какой-нибудь маленький след своей возлюбленной. Увидеть ту самую живую, искреннюю Вареньку, какой она была в дни своей юности.        - Мои слова останутся неизменными, и ты прекрасно это знаешь, Варвара, - ответил он, поглаживая кожу ее рук, - Все эти годы, я безуспешно искал тебя по всей стране. Я расспрашивал о тебе каждого бродягу, каждого полицмейстера. Я был готов сорваться в глубины самого ада, лишь бы найти тебя...        - Как досадно, что Вы не сорвались всё же в тот самый ад. Ведь игрушка оказалась непокорной, и сбежала от Вас, Михаил Гаврилович, - ядовито произнесла Варвара, с кривой улыбкой смотря прямо ему в глаза. Она видела, как гнев вновь завладел его сущностью: жевалки задрожали, вены были вздуты, в глаза метали ярость. Ещё одно мгновенье, и казалось, что он сорвется. Тем не менее господин взял себя в руки, поднявшись с колен и повернувшись к ней спиной.        - Неужели ты не чувствуешь того же, что и я? Молю тебя, Варюша, смилуйся надо мной. Я в буквальном смысле одержим тобой. Даже несмотря на то, что прошло уже несколько лет, я всё так же желаю тебя. Всем своим сердцем и душой. А ты так и продолжаешь отвергать меня - ускользаешь из моих рук, дерзишь мне. Но к чему это? Я ведь обещал быть всегда с тобой.        - Обещали? - она резко поднялась со своего места, - Все Ваши обещания были ничем более, чем пустыми словами. Слова о Вашей привязанности и любви всегда были лживы. Я им никогда не верила. И даже сейчас не верю. Вами всё ещё движет это отвратное желание обладать тем, что неподвластно Вам! Резко произнеся свои слова, она отвернулась от него, взмахнув копной своих густых, темных волос. Грудь ее вздымалась от волнения и гнева. Этот человек всегда был ей чуждым и непонятным: его эгоистичное желание погубило уже немало судеб. А он по-прежнему настаивает на своём, не обращая внимания на окружающих. С каким бы удовольствием она разорвала весь этот “гордиев узел”, но отчаяние не позволяло ей этого сделать. Едва слышные шаги по ковру заставили её напрячься. Ладонь Михаила коснулась её распущенных волос, убирая их в сторону. Обнажая нежную шею, мужчина провёл по ней носом, вдыхая женский аромат.        - Ты можешь говорить, всё что угодно. Но ясно одно: я хочу чтобы ты всегда была рядом со мной. Я никуда не отпущу тебя в этот раз. Ты моя, Варенька. Только моя, - прошептал он, обнимая её со спины. Его грудь прижалась к ней, и Варя слышала, как отчаянно громко бьёться его сердце. Вся ее женская сущность противилась этому контакту. Она помнила те дни, когда ей было неловко, страшно и больно от этих рук, но не теперь, Теперь это было одно отвращение.        - Но Вы ведь женаты, Михаил Гаврилович, - заметила женщина, - Не свободны пред Богом и людьми. Есть законная супруга, которая когда-то помогла поправить Ваше шаткое положение в обществе. При упоминании своей супружницы, Михаил Гаврилович только сильнее помрачнел. Да, с помощью женитьбы он уладил многие свои проблемы, но вот любимую женщину это событие ему не принесло.        - Мне всё равно, - перебил он её, крепче сжимая в своих объятьях, - Мы практически не видимся: я живу на квартире, и уже целый месяц не навещал ее. Зачем мне она, когда у меня есть ты?        - Я не хочу становится объектом насмешек, - сказала Варвара, вывернувшись из его объятий, и взглянула ему в лицо.        - Чего же ты хочешь? - спросил он, с вожделением смотря на свой недосягаемый идеал. Вот он! Тот самый решительный шаг, который она ждала все эти годы. Всё, или ничего! И посмотрим, насколько сильно этот мерзавец “любит” ее. На какой ещё один безумный шаг он готов будет решиться ради неё?        - Стать твоей женой.