Врагу не сдается наш гордый "Варяг".

Когда Оберон, король-защитник-надежда Королевства не сумел вернуть Ланса к жизни, что-то внутри младшего мага дороги оборвалось. До чего же страшно и тревожно Гарольду было наблюдать за тем, как главная опора и человек, несущий в себе надежду, бессильно развел руками перед тем, что когда-то было Лансом, старшим магом дороги и самым преданным членом великого королевства. В теории Оберон мог все. Он был способен грациозно перемещаться по воздуху, воодушевлять людей одним своим словом, в одиночку противостоять полчищу самых ужасных чудовищ, а вот сладить со смертью Его Величество был не силах. Похоронить, впрочем, достойно павшего мага Оберон тоже не мог. Пришлось все делать впопыхах. Тело учителя было быстро предано мертвой серой земле, а после многочисленные повозки и обозы двинулись вперед, навстречу землям обетованным. В то время Гарольду было до чертиков обидно. А что если с ним что-то произойдет? Если Оберон не успеет его спасти? Что если караван опять подвергнется серьезной опасности? Тогда Гарольд упрямо затряс головой, прогоняя прочь дурные мысли. Он не имел никакого права поддаваться панике. Стоит тьме хоть немного пролезть через щель в сердце, как все — сотня людей в одно мгновение окажется у смерти на пороге. Женщины, мужчины, дети, дряхлый не-совсем-старик. Все они умрут напрасно. Ланса было жаль. До слез жаль, хотя Гарольд, будучи мужчиной, практически никогда не плакал. Из всей этой процессии самый старший маг дороги заслужил увидеть новые земли едва ли не больше, чем все многочисленные повара, музыканты и прочие составляющие блуждающего королевства. Он же был таким хорошим! Таким преданным! Таким талантливым человеком! Отчего же он, самый талантливый из всех (Оберон не в счет), погиб так рано, не увидев укрепление королевства и глазком? Гарольд не знал, хотя искренне хотел получить ответ на это. Частично это желание исполнил сам Оберон, еще во время скромных, совсем непочетных похорон. Его Величество стоял прямо напротив прямоугольной ямы и смотрел своими слишком мудрыми глазами на многочисленных подданных. На мгновение, жалкий миг, взгляды Гарольда и Оберона пересеклись. Маг дороги инстинктивно сжал в руках посох, стиснул зубы, но своих глаз не спрятал. — Так бывает, что самые достойные из нас иногда покидают ряды живущих раньше положенного срока. Ланс пожертвовал собой ради нашего королевства. Именно благодаря его жертве мы не столкнулись с серьезными потерями! Жизнь одного мага покрыла собой жизни сотен иных душ. До чего же это было горько и иронично! Тогда-то Гарольд и ощутил это. Вроде все закончилось относительно хорошо. Спаслись люди, удалось сохранить лошадей, повозки и провиант, но Ланса во всем этом великолепии не было. Отныне и навсегда. Король объявил лишь об одной жертве, но у обычного люда статистика была иной, куда менее воодушевляющей. В том, что коротышка из параллельного измерения Лена и Их Высочества с большой вероятностью мертвы, большая часть горожан не сомневалась. Местный окружающий мир был недобр к людям Оберона и ежесекундно напоминал об этом странникам, поэтому шанс, что новоиспечённый маг дороги в компании ощутимой обузы из двух человек не выживет — было уж слишком очевидно. Стражники говорили про Лену в прошедшем времени, сердобольные кухарки периодически шушукались между собой и грустно качали головами, конюхи тяжело вздыхали. Музыкант, тот самый, сломавший ногу в начале путешествия, даже изъявил желание написать балладу, описывающую трагическую судьбу маленькой попаданки из далекой, неизвестной земли. Баллада обещала быть долгой и неимоверно трагической, с очень печальным концом. Этой инициативы Гарольд не оценил. Стукнул незадачливого менестреля навершием посоха по голове. Лена была жива. Гарольд это чувствовал. Всем своим нутром ощущал, что она жива и, возможно, здорова. Такой же уверенности в судьбе их Высочеств маг не ощущал. Что принц, что принцесса мало походили на тех, кто способен выжить в опасных краях без магии. Их счастье, если Ленка окажется рядом. Ее несчастье, если эта парочка-обуза ее все-таки найдет. Никто не знал, что именно заставило троицу покинуть лагерь, да еще и ночью. В душе Гарольд винил за все произошедшие события именно себя. Если бы он тщательней патрулировал местность, то наверняка бы заметил изменения в лагере, учуял опасность, предотвратил бы надвигающуюся беду. Если бы... Люди судачили о предательстве, люди судачили о смерти, люди судачили о многом, но Гарольд не принимал их слова всерьез. Ни до смерти Ланса, ни после ее. Ленка, та самая Ленка из параллельного мира со странной штукой под названием "метро", ни за что не предала бы королевство. У нее не хватило бы духа на такой подлый поступок. День шел за днем, одну ночь сменяла другая. Время не стояло на месте и караван шел вместе с ним. След в след. Днем Гарольд "читал" дорогу, лечил раненых и сражался с порождениями тьмы. Ночью же, когда мирный люд спал, единственный маг дороги не смыкал своих глаз, хотя порой очень хотелось. Гарольд работал на износ. Ночные дежурства у тлеющего костра с каждым разом становились все сложнее. Усталость, накопившаяся за дорогу, ежесекундно давала о себе знать. Иногда, временами, в голову закладывалась мысль о том, чтобы немного пофилонить и прикорнуть на посту. Но стоило векам начать опускаться под количеством свинца, как в воображении немедленно всплывало бледное лицо Ланса и, что странно, очень недовольная мордашка Ленки. Это отрезвляло. Гарольд вздрагивал и с новым энтузиазмом всматривался в темноту, до боли в пальцах сжимая посох. Временами, совсем редко, видения, навеянные чувством вины, совсем не помогали и Гарольд, чтобы не уснуть, начинал тянуть строчки песни из чужих краев, плотно засевших в сознании:

Наверх, о товарищи, все по местам! Последний парад наступает! Врагу не сдается наш гордый «Варяг», Пощады никто не желает!

Маг дороги не имел никакого представления касательно "Варяга", но точно знал из контекста, что это кто-то или что-то важное. Нечто, что не должно пасть под натиском врага, держалось из последних сил. Королевство, прямо как этот странный "варяг", тоже бьется до последнего. И Лена, там, в далеких землях, тоже, наверняка, сражается из последних сил. Гарольд вздохнул. Ему искренне хотелось, чтобы с ней, мелкой бесталанной ученицей, все было хорошо. Быть может, в тот самый момент, Ленка также лежала где-то в тени деревьев и напевала эту песню, чтобы сохранить боевой дух? В это хотелось верить. А еще хотелось надеяться на новую встречу с Лапиной. Желательно скорую.