once

Чонгук помнит свой первый секс ужасным, неприятным и оставившим не очень хорошие воспоминания о партнёре, с которым бедный омега потом ещё трижды столкнулся в университете, смущённо сообщая на вопросы о свободном вечере, что совсем занят и нет на свидания времени. Дело вовсе не в том, что тот альфа был плох в постели, что не доставил самому Чонгуку удовольствия, что оставил без внимания во время процесса. Да и как Чонгук в свой первый раз бы определил, насколько всё хорошо или плохо? Сравнивать-то ему не с чем. Всё, на самом-то деле, было прекрасно: у Чонгука как раз болезненно закончилась течка, друзья позвали его на классное пати, уже на вечеринке альфа оставил о себе приятное впечатление, в комнате, где они занимались сексом, было чисто, опрятно, на кровати — удобно, дверь закрывалась плотно, поэтому им никто не помешал в процессе. Чонгук не кончил, но ему, вроде, понравилось. Всё было хорошо. До утра. Утром Чонгук в ванной, когда с тем же альфой стоял под струями воды в душе, получая лёгкие поцелуи в шею, намыливая ляжку, почувствовал влагу, сочащуюся из… ну, оттуда. Поднимая пальцы, измазанные в сперме, Чон сначала смутился происходящего, зарделся как не в себя, а потом, уже покидая тот дом, решил уточнить у альфы, в него ли он кончил и (самое главное) пользовался ли презервативами. Его смех и эгоистичное: — Да ладно тебе. С презервативами не круто. К тому же тебе понравилось, не спорь, — заставило окрестить тот день самым худшим в его жизни. Как же сильно настроение опустилось ниже плинтуса, ведь забот теперь стало больше, альфа слился в то же утро, оставляя Чонгука томиться происходящим. Омега, ничего не знающий о том, что делать, что предпринимать, как быть, в слезах позвонил другу, краснея, стыдясь собственного поведения, сообщая: — Я не знаю. Он ушёл. Он не шутил, — прокашливаясь. — Сказал, что не пользовался. Я и сам не заметил, но подумал, что из-за алкоголя мог ошибиться. Хён, мне страшно. Всё потом как в тумане: вот Намджун покупает ему что-то, Чонгук не запоминает ни названия, ни формы таблетки, ни цвета — ничего. Вот Намджун даёт ему бутылку с водой, хлопает по плечу, цокает языком и просит быть в следующий раз предусмотрительнее. Конечно, проблем с этим потом не было, Намджун в медицинском учится, Намджун понимает тонкости в таких ситуациях. Чонгук всё равно трижды проверял себя тестами на беременность. Ну, мало ли. Однако после такой нервотрёпки, такого разочарования и ужасного из-за последствий первого раза омега Чонгук пообещал самому себе, что его второй раз вообще не должен проходить в полноценном процессе, когда в него что-то пихают. Потом ему даже понравилось так — комфортить себя ограничениями и не тратить нервные клетки понапрасну. В университете по этой причине среди альф его называют «любителем прелюдий». Чонгук никогда не идёт до конца, даже если очень сильно этого хочет. И ведь всё дело в страхе снова оказаться брошенным, что его снова оставят разбираться со всем этим, что он снова будет пугаться последствий и стыдиться того, что сам недоглядел, сам допустил такую ситуацию. То потрясение до сих пор его не отпускает, и Чонгук продолжает пугаться полноценного процесса, секса вообще, а потом и вовсе — альф. Мир, конечно, не крутится вокруг одного секса. Чонгук живёт просто: ходит на занятия, иногда посещает спортивные клубы, рисует, наслаждается жизнью. Всё же временами приходится в такие будни вписывать дни, когда очень-очень хочется ласк. Однако после ещё парочки вечеров с альфами, не находя у них презервативов, даже если они не переходят к главному, Чонгук начинает кривиться от них. Им не так уж и важно, если у партнёра не течка. Но речь-то идёт ещё об особенностях здоровья, которые не касаются нежелательной беременности. Это проблемы заболеваний, гигиены, банального уважения. Сам омега всегда носит с собой презервативы (ну на всякий случай), но подобное отношение к себе заставляет иногда невольно грустить. Он ничего им не говорит об этом, стесняется, вздыхает. Считает, что диктовать альфам условия не имеет права. Из-за этого омега старается минимизировать встречи с ними. После это превращается в бурчание во время общения, отказы от свиданий, отказы от всего. Потом Чонгук и вовсе говорит Намджуну: «с самим собой лучше». Он закрывает для альф путь к себе. На последнем этапе его разросшейся не на шутку фобии Чонгук встречает Ким Тэхёна. И он оказался исключением хотя бы потому, что не являлся альфой. Обычная вечеринка ребят из потока, которые находят место проведения встречи только в десять часов вечера. До этого все разбредаются по группам и решают выпить. Чонгук всегда за выпивкой идёт в общежитие к Намджуну. Тот всегда провожает на выходные своего соседа из комнаты с пожеланием хорошо провести время. Однако в этот раз вечеринка в середине недели, соседа Намджун не провожает, а потом и вовсе заявляет, что парень с ними увязался. — Тэхён, — указывает на бету Намджун, — живём вместе, убиваемся из-за отсутствия средств на пропитание и давно планируем закопать коменданта под общагой, — кивает. — Чонгук, — указывает теперь на омегу, — мы с ним друзья. Я рассказывал о нём, — обращаясь к Тэхёну. Чонгук не настораживается, потому что беты — не альфы. Намджун (бета) вот очень приятная личность. Беты вообще никогда к Чонгуку не лезут с намерением переспать, так что на тепло улыбающегося ему Тэхёна, тоже бету, он смотрит с такой же приветливой улыбкой, робко произнося «очень приятно». У Тэхёна закатаны рукава кремового свитера, показывают мощные предплечья с изящными переходами вен к кистям. У Тэхёна умные часы на правом запястье, кольцо на указательном пальце левой руки и ровные, ухоженные ногти. У Тэхёна узкие джинсы и ботинки. Он выглядит милым, располагает к себе тёплой, красивой улыбкой. Чонгук сдаётся его очарованию. Тэхён неактивный, немного ленивый, тихий, вдумчивый, вежливый и смешной. Он не так много говорит, но вставляет в рассказы Намджуна такие фразы, что Чонгук разрывается хохотом уже только после комментария парня. Намджун обиженно смотрит на него, закатывая глаза, когда Чонгук в порыве смеха наваливается на плечо Тэхёна лбом. Они пьют всё это время, чтобы прийти на вечеринку весёлыми и готовыми на глупости. Чонгук уничтожает пару банок пива для смелости. Ему весело. Намджун с Тэхёном не отходят от него, они все вместе играют, веселятся, танцуют, чудом ползут на нижние этажи общежития, пытаясь перед комендантами выглядеть максимально трезвыми. Чонгук не помнит, где они оставили Намджуна. Вот омега моргает — вместо улицы видит помещение. Вот ещё моргает — вместо гостиной видит коридор. Вот моргает снова — смотрит прямо в глаза Тэхёна на опасно близком расстоянии. Грудь Тэхёна перед ним то вздымается, то опускается. Чонгуку кажется, что он чувствует это одним взглядом, слышит в ушах выдохи практически порывами ветра. Шумно. Где-то там звучит музыка, кто-то кричит, кто-то открывает дверь и ругается, закрывая обратно. Чонгук переводит взгляд с глаз Тэхёна на стены, осматривая плитки. Они находятся в ванной. Омега стоит перед раковиной. — Ты шумно дышишь, — говорит Чонгук. Он потом улыбается, потому что, судя по звуку резкого вдоха, который уловил омега, Тэхён перестал дышать. — Расслабься. Я просто так сказал. Тэхён протягивает ему полотенце. Чонгук принимает его, осторожно устраиваясь на крышке унитаза. — В порядке? — спрашивает Ким. — Всё хорошо, — отвечает Чон, восстанавливая мерное дыхание. Ну или просто пытаясь вдохнуть холодный, освежающий воздух. — Намджун куда запропастился? — Он увидел кого-то и решил к нему присоединиться, — Тэхён пожимает плечами. — И оставил меня с тобой? — Чонгук обречённо стонет после сказанного, потому что свой язык сейчас совершенно не контролирует. Тэхён (ожидаемо) смотрит на него обиженно. — Мне можно доверять, — говорит бета. — Извини, — тут же тушуется Чонгук. — Прости, я не знаю, что на меня нашло, — вздыхает. — Не альфа, с тобой не альфа, ему можно, — шепчет про себя, успокаиваясь. — Всё хорошо, — с этими словами он поднимает взгляд на удивлённого таким профилактическим монологом Тэхёна. — Я посижу тут ещё немного. — Хорошо, — и устраивается на краю ванны. Чонгук хмурится, смотря на него. Он подозрительно щурится, а потом улыбается, мол, ты шутишь. Тэхён смотрит на него с непониманием. — Иди, веселись, — говорит омега. — Побуду с тобой. Не волнуйся, я буду молчать, — Тэхён скрещивает руки на груди, опять закатывая рукава свитера. Чонгук опускает глаза на выступающие вены, опуская веки с новым обречённым стоном. — Что такое? — бета удивлённо смотрит на него. Чонгук жмурится. — Ладно, сдаюсь, — он вздыхает. — Дай сюда. Пощупаю, — касается его руки, переплетая пальцы, чтобы прижать к лицу, ощущая губами выступающие венки. — Кайф, — говорит Чон. В ванную заходит каждый, пытаясь отогнать парней. Чонгук забирается с крышки унитаза внутрь пустой и сухой ванны. Он обнимает сползающие бутылочки с шампунями и гелями, устраиваясь на одном конце. Вскоре к нему присоединяется Тэхён, закрывая шторку, чтобы не видеть заходящих в ванную комнату людей. И они просто так сидят, внутри ванны, обложившись бутылочками шампуня, принюхиваясь к ним. Чонгук смеётся. Всё сейчас совершенно нормально: обычный бета перед ним выслушивает его глупые мысли касательно того, что происходит на вечеринке, играет музыка девяностых на заднем плане (кто-то ностальгирует), Тэхён смеётся на некоторых моментах и, в принципе, является довольно хорошим собеседником. Чонгук редко с кем ощущает себя действительно уютно, так что открытое и откровенное общение с новым знакомым заставляет чувствовать себя лучше. Закрытое замками сердце медленно тает, раскрываясь перед Тэхёном. Ведь всё сейчас нормально. И, конечно, надо было всё испортить. — Ты из тех омег, которые не засматриваются на бет? — прямо в лоб спрашивает Тэхён. Чонгук щурится, недобро так щурится. Он даже улыбаться перестаёт. Уголки его губ падают ниже обычного положения. Чонгук закатывает глаза про себя, в жизни лишь натянуто улыбаясь. — А тебе для кого? Для себя? Чонгук задаёт вопрос тоже смело, хотя ощутимо дрожит. Он чувствует, как кровь приливает к щекам. — А если так? Омега прокашливается. Не то чтобы он не засматривается на бет. Тэхён, конечно, не альфа, но выглядит вполне прилично, в общении, вроде, хороший, прошёл проверку Намджуна, и ему, вероятно, можно доверять. Это всё, что нужно знать Чонгуку, чтобы ответить на заинтересованность в романтическом плане «да». Но всё не так просто. Прямо сейчас они на вечеринке, где все вливают в себя литрами алкоголь, где любое проявление «люблю» сводится к постели и утренним «я ничем тебе не обязан», так что Чонгук вполне может заменить заинтересованность в романтическом плане на план сексуального характера. Ну, бывают беты, которые на омег засматриваются, которые хотят урвать куш больше, чем у альф, похвастаться перед ними тем, что они добились этого своим обаянием. Чонгук уверен, что у Тэхёна это наверняка получается (без нюансов того, что он этим хвастается). Бета перед ним до сих пор довольно закрытый и загадочный. Вот, вроде, спрашивает о заинтересованности для себя, но выглядит так, будто они обсуждают сегодняшнюю погоду. — Брось, нормально же общались, — вздыхает Чонгук, отмахиваясь. — Да и я?.. Ладно, понять бет, которые заинтересовываются омегами, можно, но Тэхён, что ты разглядел в Чонгуке, который… который вообще ничто (по мнению самого омеги). Чонгук выглядит сейчас максимально нелепо. Он давно перестал хоть как-то стараться выделиться из толпы, а потом и вовсе — подчёркивать чем-то фигуру. Поэтому на вечеринку Чонгук заявился в обычной футболке без вызывающих принтов, в огромной клетчатой рубашке, пуговицы которой то застёгивал, то расстёгивал весь вечер. Омега не выглядит так, будто хочет кого-то к себе привлечь. Чонгук не выглядит вызывающе, но про это он напрочь забывает, когда смотрит в глаза беты. Тэхён, когда слышит последний вопрос, опускает взгляд на его тело, смотрит на него так, будто омега перед ним сидит обнажённый, раскрытый, соблазнительный. У него взгляд цепляется за все мелкие детали. Чонгук невольно касается края рубашки, скрывая обозрение на торс (будто футболка с этим плохо справлялась). Всё это теперь довольно странно: Тэхён прямым текстом намекает на что-то, Чонгук сейчас слишком в загонах, чтобы принять это нормально, но при этом совсем не может сказать «нет», ведь… Тэхён очаровательный. «Ладно», — думает про себя Чонгук. — «Если флопнемся, скажу, что ничего не помню и мне неловко об этом говорить», — расставляет приоритеты омега, даже кивая самому себе, мол, ты молодец, что додумался до такого консенсуса с собственными страхами. — Хочешь меня? — алкоголь развязывает язык. Оставленное от ласк альфы тело отзывается истомой, когда Тэхён касается его бедра. — С самой первой встречи, — внезапно выдаёт бета. Звучит романтично. Сначала. Потом задумываешься. Чонгук цокает языком, когда задумывается. Его с самой первой встречи хотят завалить и трахнуть. Это звучит не очень. Однако это не перевешивает пока что плюсы Тэхёна, его харизму и внешность, так что Чонгук закрывает на странное уточнение глаза. — Фу, как грязно, — всё же комментирует со смехом, убеждая в том, что его это ничуть не расстроило (хотя, может, чуточку, процентов на пять). — Ладно, — пожимает плечами. — Переспишь и бросишь? — всё же устанавливает правила «после» процесса. И так ясно, к чему они идут. — Ну, — Тэхён особо-то и не задумывается, словно уже прокручивал этот диалог, — если понравится, можем продолжить, — звучит с томным вздохом, почти романтично. Чонгук снова щурится. — Спать продолжим? — уточняет. Чон просто осторожный (и ранимый). — И спать тоже, — обнадёживает Тэхён. — Но это не первостепенно, — вот это тоже сильно обнадёживает. В любой другой ситуации Чонгук бы фыркнул, закатил глаза, молча встал и ушёл, но сейчас Тэхён, его харизма и внешность привлекают, алкоголь давит на решения, вся эта атмосфера «давай сначала решим, только потом приступим» подкупает, ведь кажется, что Тэхёну совсем не плевать. Чонгук дополняет у себя в мыслях тем, что новый знакомый — кореш Намджуна, который с мудаками только на «Вы» и «отвалите». Чонгук успокаивает себя тем, что Тэхён не оставляет о себе такое странное впечатление. Да и он хотя бы не альфа. Уже что-то. Может, беты действительно в каком-то плане круче? Чонгук пожимает плечами. Надо ведь проверить. — Так условие в том, что мне должно понравиться? — играет омега, поднимая ногу. Он держится за край ванны, вставая с сидячего положения, чтобы полезть на Тэхёна. Чонгук садится прямо на его пах, сжимая бёдрами таз. Бета накрывает ладонями его талию. У него глаза бегают. — Конечно, — говорит Тэхён уже вожделённо, с нескрываемым восхищением в тоне, когда Чонгук над ним медленно стягивает с себя рубашку. — Замётано, — шепчет омега. Всё очень хорошо: странное место для секса, частые гости и «блять, в доме же полно комнат, придурки», в какой-то момент хлещет вода, Тэхён неловкий и странный, когда касается омеги, чтобы снять одежду, хотя, вроде, не особо-то и ошибается, а Чонгуку нравится. Ну, всё нормально, всё почти хорошо. Вот Тэхён устраивает его удобнее внутри ванны, сжимая разводящиеся ноги омеги, пока накрывает его спину своей грудью, наклоняясь, чтобы поцеловать в заднюю часть шеи. Чонгук ощущает его кожей. Это чувствуется иначе. Словно с прикосновениями Тэхёна остаются следы, которые потом обжигают, но остужаются водой. Весь этот процесс происходит за секунды и во всём теле, из-за чего накрывающие ощущения топят Чонгука. Топят в его собственных стонах, топят в чувствах, топят в блаженстве. Чонгук действительно местами не дышит, будто по-настоящему тонет в какие-то моменты, словно уровень воды в ванной достигает резко середины всего помещения, а потом рассасывается. И всё пространство плывёт, как будто они находятся на корабле. Чонгук разворачивается к Тэхёну, чтобы спуститься с небес на землю, но вместо погружения начинает летать. У беты опьяняющие глаза: махагоновые, полные безудержного тепла и влюблённости, с восхищением и тем же топящим блаженством. Тэхёнов взгляд, возбуждённый и желанный, заставляет Чонгука забыть на секунду о том, что происходит вокруг них. Омега смотрит ему прямо в глаза через плечо, когда чувствует, как колечка мышц касаются пальцы. Чонгук сейчас слишком в ощущениях, чтобы его остановить. — Как это обычно бывает с альфами? — спрашивает Тэхён шёпотом прямо в ухо. Чонгук невольно стонет, пытаясь насадиться на пальцы. — Н-никак, — еле произносит Чон. — Вообще никак. Тэхён удивлённо вздыхает. Он усмехается, целуя в загривок. — А как сейчас? — Хорошо. Но не льсти себе. Я слишком долго воздерживался от связей и… ах! Словесный поток уже почти трезвого Чонгука нарушает холодное прикосновение пальцев в жидкости. Чувствительное тело отзывается мурашками. Ноги омеги разводятся, не удерживая баланс. Тэхён удерживает его за живот, приподнимая, прежде чем выпрямить ногу и свесить Чонгука на его колено, мол, на, держись. Чонгуку выбирать не приходится, так что он держится за его колено, прогибаясь в спине, чтобы выпятить задницу. Тэхён проникает одним пальцем, раздвигая стенки, проводя круг внутри. Чонгук бесстыдно громко стонет, прикусывая нижнюю губу. Он опять пытается сам насадиться. — Тише, — Тэхён накрывает другой ладонью его талию, приподнимая колено, чтобы Чонгук сполз на его пальцы, при этом добавляет второй. Вопреки словам беты, омега стонет громче. У Чонгука мир плывёт перед глазами. Он ощущает всё разом и плывёт в чувствах одновременно, упуская связь с реальностью, возвращаясь, чтобы снова упасть в небытие наслаждения. В какие-то моменты омега просто ловит себя на мысли, что лежит на краю ванны, бесстыдно прерываясь на стоны и вздохи, пока Тэхён старательно одаривает его анус вниманием. Чонгук держится за ниточку здравого смысла, пытаясь сказать всё же, что не стоит сегодня заканчивать секс полноценной его частью. Чон даже думает: «блин, теперь дрочить ему». Но всё так быстро потом происходит. И то ли связь с реальностью теряется из-за того, что блаженство такого характера ощущалось Чонгуком лишь единожды — когда он занимался первым, самым неудачным и ужасным сексом, то ли дело в том, что Тэхён сам по себе «слишком», что тело Чонгука и его разум не выдерживают, мечась в разные стороны, оставляя своего хозяина беспорядочно стонать и бормотать «да» на любое уточнение. — Тебе всегда так нравится? Или это исключительный случай? — спрашивает Тэхён в ухо, пока медленно входит в Чонгука. — Я не дохожу до… — не договаривает омега из-за того, что бета в него проникает с шипением, шепча «ну ты и узкий». Чонгук краснеет, опять теряя связь с реальностью, даже напоминая самому себе о том, что нет, не надо, ты же помнишь, чем это закончилось в прошлый раз. Удовольствие затуманивает разум, а алкоголь снова приправляет решение уверенностью, заставляя закрыть на ситуацию глаза. Ну, был первый раз, будет и второй. Возможно, не такой же печальный и ужасный. Омега себя успокаивает, снова напоминая самому же себе о том, что Тэхён, его харизма и внешность перевесили все минусы, так что всё хорошо, всё почти нормально. Тэхён входит в него медленно, тягуче, растягивая каждый момент, словно хочет, чтобы Чонгук мысленно, на уровне ощущений запомнил всё, что сейчас происходит. Омега сглатывает, не прерывая стоны. Странно, когда не чувствуешь альфих феромонов, но сейчас создаётся ощущение, будто это ничего и не приносило, в принципе. Удовлетворение достигается физическим контактом. У Тэхёна всё тот же член, энергии, может, больше, он заботливее и не особо-то разговорчив во время секса. Чонгук даже думает: «неплохо». Когда Тэхён ускоряется и потом разворачивает омегу к себе лицом, входя под новым углом, Чонгук дополняет про себя: «лучше». Ему нравится. Вероятно, слишком. Чонгук настолько в ощущениях, которые засасывают в себя, заставляя гоняться за оргазмом, заставляя искать ласк (внутренних) в поцелуях, заставляя отдаваться всему, что происходит, беспрекословно. Омега забывает про всё, плавно двигаясь навстречу Тэхёну, тянется к его губам своими. Бета уточняет у него, можно ли, когда смотрит прямо в глаза на опасно близком расстоянии. Чонгук успевает закатить глаза и фыркнуть, шепча «можно». Поцелуй топит и поднимает над уровнем земли, закрывая обозрение разуму. Тэхён стонет ему в поцелуй, ускоряя темп. Вода до сих пор хлещет, стоит запах кокоса и секса. Чонгук закрывает глаза, отдаваясь в оргазм, крепко сжимая член Тэхёна в себе. Тот кончает тоже с не менее громким стоном, продолжая медленно и лениво толкаться. Ох, эти ощущения, которые заставляют видеть плавающие звёзды, которые заставляют задыхаться воздухом, которые заставляют дрожать как осиновый лист ещё несколько минут. Омега пальцы ног не чувствует некоторое время. Ванна под ним горячая, хотя хлещет холодная вода. Чонгук шумно выдыхает с улыбкой, пытаясь опомниться после удовольствия. Он чувствует себя наполненным. — Что? — приходит в себя Чонгук. Омега опускает взгляд к животу. Он заляпал себя собственной спермой, но дело не в этом. Дело в том, что Тэхён только сейчас выходит из него. — Нет-нет-нет, — шёпотом говорит Чонгук, пытаясь подняться. Из-за скользкой поверхности он падает обратно, распластавшись ещё сильнее, так ещё и утянув еле стоящего на коленях Тэхёна. Чонгук переводит на него взгляд. Тот по взору всё понимает мигом. — Чёрт, — шёпотом выдаёт он. По его лицу кажется, что Тэхён и сам от себя в шоке. И вот снова: Чонгук осквернён этим миром, сейчас будет оставлен один-одинёшенек с новыми проблемами касательно того, что в него кончил теперь бета и таблетки тут уже другие, заботы иного характера, а Намджун, к сожалению, сильно пьян сегодня. Чонгуку никто не поможет. Всё очень плохо. Омега закрывает рот ладонью, останавливая порыв позорно расплакаться прямо на месте. Он дрожит, принимая сидячее положение, обнимая себя за плечи, шокированно смотря на кафельную стену перед собой, думая о том, как вернуться домой, где и что найти потом… как быть? Страх, доселе опутывающий сердце, запирающий двери души, снова всё захлопывает, дополняя другими замками, создавая новые ключи. Чонгук сжимает пальцами волосы на голове. Он и так знал, что всё будет именно так. Почему же Чон решил, что в этом мире для него существует кто-то исключительный? Тэхён, его харизма и внешность сейчас не имеют цены, они не сравнятся в чаше весов со страхами Чонгука, которые всегда и постоянно будут весить тонны и тонны. Теперь ещё больше. — Прости, — Тэхён говорит это, осторожно касаясь его плеча. — Ты ещё здесь? — спрашивает Чонгук с намерением выразить неприязнь, но испуганное сердечко давит на тон и выходит вопрос на грани «спасибо, что ты здесь» и «боже, неужели?». Омега глотает ком обиды. Он старается не показывать слабости, но у него плохо получается, потому что паника накрывает его, ситуация загоняет в ловушку, холодные стены ванной комнаты сужаются, заставляя задыхаться. Не то чтобы ситуация повторяется зеркально, ведь у Чонгука сейчас риск забеременеть ниже среднего, у него не течка, с ним не альфа, с бетами редко бывает без течек, однако он вспоминает, возвращается в тот момент, прокручивает ощущения, забираясь в мясорубку. Неприятно сталкиваться со страхом в таких проявлениях. Ещё хуже станет, если Чонгук поймёт, что Тэхёну… Тэхёну тоже плевать. — Извини. Правда. Я, — Тэхён сглатывает на этих словах, — увлёкся. Забылся на секунду. Прости, пожалуйста, — звучит искренне. Чонгук переводит на него взгляд. Ничего страшного, верно? Он гадает, на сколько его хватит. Час? Может, два? Или, учитывая то, что Тэхён довольно вежлив, три или четыре? Возможно, с прибавкой уточнения через неделю, всё ли нормально. Этого всё равно мало. Всё после этого неловко: они моются в полной тишине, одеваются в такой же тишине, выходят из ванной комнаты опять же, не проронив ни слова. Чонгук думает, что Тэхён сейчас развернётся и скажет «ну, пока тогда. увидимся? извини ещё раз». Звучит так себе, но именно подобным образом реагируют все альфы в отношении Чонгука, так что иного от Тэхёна омега и не ожидает, на секунду забывая о том, что бету к нему тянули вовсе не инстинкты, не животное желание заняться сексом и отпустить с пожеланием приятного вечера. Тэхён тянет его за руку, когда Чонгук оглядывается в поисках Намджуна. Омега испуганно ойкает, следуя за парнем. — Хочешь что-нибудь в-выпить? — спрашивает Тэхён. У него дрожит голос. Чонгук осматривает стол с напитками, снова обнимая себя за плечи, выбирая сок, чтобы немного освежиться, остудиться изнутри и подумать на трезвую голову о том, что теперь ему делать. Дожидаться утра — не вариант. За это время может произойти всё: начиная с того, что Тэхёна не хватит до утра, заканчивая тем, что внутри Чонгука может пойти процесс, шанс возможности которого одна на сто тысяч (цифры немалые). Или как там бывает из-за бет? Омега обречённо стонет, закрывая глаза. Он опускает пластиковый стакан с соком обратно на стол, разворачиваясь в поисках Намджуна. Тэхён рядом спокойно так стоит и пьёт пунш, погружённый в телефон. Чонгук проглатывает ком новой обиды. «Хочу тебя с первой нашей встречи», — говорил Тэхён часами ранее. Сейчас он ведёт себя максимально наплевательски. — Я пойду, — подаёт голос Чонгук, отворачиваясь. Тэхён резко поднимает голову от экрана. Он останавливает омегу, осторожно касаясь плеча. Бета то старается его обнять, то отстраняется, будто напоминает самому себе, что не должен пересекать черту. Чонгук смотрит на него, проглатывая уже который ком слёз за вечер. Ему очень хочется сейчас позорно опуститься на корточки и дать волю эмоциям. — Нет, не уходи, — Тэхён вздыхает. — Давай найдём хозяина дома, хорошо? Чонгук хмурится. — Зачем? — спрашивает он. — Ну, — Тэхён мешкает (что удивительно), пытаясь жестами что-то показать, — спрошу у него про, — пожимает плечами, — это. — Что, — Чонгук поднимает одну бровь, — это? — Ну, — Тэхён снова подталкивает жестами, — ты понял. — Не понял, — качает головой в ответ. Бета пробивает ладонью лоб, тяжело вздыхая. Он потом выпрямляется, показывая руками, что всё у него в порядке и сейчас Чонгук должен пойти с ним. Омега и сам не знает, что ему сейчас делать, так что следует за Тэхёном, что бы он там ни имел в виду под этим. Вот сейчас всё очень странно: Тэхён спрашивает у хозяина дома, есть ли тут аптечка для омег, удостоверившись до этого, всё ли у него (тот тоже бета) бывало нормально с омегами. Чонгук их слышит, он внимательно наблюдает за Тэхёном, немного успокаиваясь, когда понимает, что «это» — какие-то противозачаточные под рукой, прямо здесь. Похвально, что бета искал их сейчас. Мило, что, наверное, решил уделить этому время. Конечно, ничего Чонгуку не нужно, у него же не течка, чтобы он забеременел, но… омега молчит. Он так поражён и удивлён, смущён, поэтому молчит. И всё продолжает быть странным, потому что в доме ни у кого нет подобных таблеток или ещё чего-то, поэтому Тэхён просто… — В состоянии сейчас сгонять со мной в аптеку? Если хочешь, только сам могу сходить, — говорит бета. Для него это нормально. Бетам не нужен цикл течек, чтобы беременеть. Эта возможность у них есть всегда, исключая менструальные циклы. Чонгук и его состояние не в их стандартах, но… Чонгук шокированно смотрит на него, хлопая глазами, кивая медленно и на автомате, боясь даже слово лишнее проронить, дабы не рушить эпичность момента, сглатывая каждую секунду. Омега удивлён. Конечно, он удивлён был ещё на стадии, когда понял, что Тэхён не фыркнул ему в лицо, заявляя, что всё «чики-пуки, не беспокойся, я пошёл», но это — путь до аптеки пешком — почему-то бьёт в сердечко похлеще оргазма, заставляя на секунду испытать истому, из-за которой Чонгук теперь вместо слёз хочет позорно растечься лужей, попутно сползая по всему Тэхёну. После данного факта омега даже внезапно вспоминает, что часами ранее у них, господи, был секс, про который оба благополучно забывают из-за последующих забот. Всё опять же очень странно: Тэхён идёт рядом с ним по улице, не прикасаясь ни одной частью тела к нему, снова смотрит в телефон, держит мёртвую тишину. Чонгук тоже молчит, потому что сказать ему хочется многое, но выбрать из этого потока хоть одну вразумительную фразу — вещь непосильная наполовину пьяной голове. Омега вздыхает, пытаясь успокоиться даже сейчас. — Обычно, — подаёт голос Тэхён со смехом, — редко такое бывает, когда бета… ну, как-то влияет на омегу, — кивает. Он смотрит в глаза Чонгука. Омега на это тоже кивает, соглашаясь. Он редко слышал о том, что организм несовместимых полов воспринимал это открыто и внезапно сразу. У Чонгука это первый опыт с бетой, так что, возможно, с ним ничего не случится, беременным он уж точно не станет. Вот был бы Тэхён альфой, то… всё было бы плачевнее. Возможно, Чонгук бы сейчас шёл по улице один. — Хотя, — Тэхён прокашливается, — это звучит как оправдание. Извини. — Нет, всё… — «нормально?» — переспрашивает у себя же Чонгук. — Не… — «беспокойся?» — опять дополняет в мыслях. «Он беспокоится?» — фыркает. Омега снова решает стратегически промолчать. Тэхён из-за этого очень тяжело вздыхает. — На самом деле, — начинает он, неловко чешет затылок, — сотни раз прокручивал это у себя в голове и не думал, что так налажаю. Я так этого желал, что забыл про всё, что принято делать в процессе, — выбирает более милое слово для «секса», — ну, этого, — не находит. — Сотни раз? — уточняет Чонгук, хлопая глазами. Они останавливаются у круглосуточной аптеки. — Да, — кивает Тэхён, неловко улыбаясь. — Сотни раз, — и смотрит так проникновенно, словно вспоминает все те моменты, когда утопал в нежности, которую несёт за собой одно лишь имя «Чонгук». «Хочу тебя с первой встречи», — теперь приобретает иной смысл. И этот смысл так скачет за весь вечер то в берег мудаков, то в берег вполне нормальных парней, то в берег мечты Чонгука. Омега хлопает глазами, опять же не говоря ни слова. Он боится произнести что-то не то. Ему до сих пор кажется, что диктовать своему партнёру что-то он не имеет никакого права, поэтому терпеливо ожидает действий от самого Тэхёна. Страх, окутывающий сердце Чонгука, напоминающий о первом ужасном опыте, напоминающий о слезах и разбившихся мечтах в тот злосчастный вечер, медленно трещит с каждой улыбкой Тэхёна. Чонгук ясно видит, что не все в этом мире одинаково ужасны. И ладно, об этом не судят по тому, кто тебя водит после незащищённого секса в аптеку, но для омеги много значит одно лишь внимание к его состоянию, к его ощущению от происходящего. Чонгука умиляет даже то, что Тэхён делает это, не особо-то хорошо зная его, ведь общаются они от силы часов двенадцать или меньше. — Зайдёшь? — спрашивает Тэхён, указывая в сторону аптеки. — Я, — подаёт голос Чонгук, — я только раз пил таблетки и не знаю, что мне нужно или… — Всё хорошо, — бета поднимает руки, мол, не надо больше слов. — Я сам всё куплю. — Я оставил деньги дома, но если скажешь номер карты… — Забудь это, — Тэхён качает головой. Он закрывает глаза, отворачиваясь. — Это в большей степени моя вина, так что всё нормально, — говорит наверняка с пылающим лицом. — На, подержи, — он передаёт Чонгуку вещи, когда они заходят в аптеку. Тэхён идёт напрямую к кассе. Всё довольно мило: Тэхён покупает ему сейчас чёртовы противозачаточные для омег, которые контактировали с бетами, Тэхён с покрасневшим лицом консультируется у аптекарши, как быть с таблеткой, в какой дозе принимать и как вообще происходит вся процедура. Чонгук стоит у двери, наблюдая за ним, слушая всё. У него самого пылают уши даже за три метра. Он не представляет, каково сейчас Тэхёну. Чонгук, стоя так, вспоминает про то, что уже ночь, разблокировывает мобильный Кима, чтобы посмотреть время, но экран тут же высвечивается, показывая поисковой запрос с отчаянным тэхёновым «связь беты и омеги информация подробно». Чон тут же вспоминает все те моменты, когда Тэхён за сегодняшний вечер после секса стоял, уткнувшись в телефон. Сердце Чонгука на все эти моменты отзывается сладкой истомой, разрываясь, когда Тэхён подходит к нему, чтобы забрать телефон и передать таблетки с бутылкой воды. «Ты чего?» Тэхёна не отрезвляет Чонгука. — Ты должен пить осторожно. Потом подождёшь шесть часов и снова, — кивает бета. — Поставить будильник? Или сам вспомнишь? Наверное, уже будешь спать. Что же делать? — Тэхён задумчиво смотрит в инструкцию. Омега в шоке, он удивлён и очарован. Это, на самом деле, совершенно незначительные детали, ведь забота о партнёре — это вещь, которая должна существовать в контексте вообще общения людей, которые выстраивают между собой какую-то связь. Однако Чонгук, у которого был ужасный и породивший сто и одну фобию первый раз, впервые сталкивается с тем, кто действительно считает важным его состояние, заботится о его благополучии, хочет для него лучшего. Он впервые сталкивается с тем, что о нём уже после секса заботятся (неловко и странно, но ладно), после секса обхаживают, пытаются исправить ошибку. И хоть Тэхён тоже особо-то не порывался к презервативам в процессе, он сейчас не бежит от него, не оставляет одного с грузом мыслей и проблем. Сейчас Тэхён вместе с ним переживает этот стресс. Чонгук не чувствует себя одиноким. Хоть плохо сейчас им двоим, у них хотя бы есть на кого положиться, с кем поговорить, ради кого держать спокойное выражение лица. Чонгука раньше никто не впечатлял такими незначительными вещами. Тэхён не сделал чего-то глобального. Да и секс у них был, вроде, не такой уж и хороший. Банальный, чувственный, милый. Чонгук всё равно считает, что этот вечер был, в принципе, неплохим. Может, даже лучшим в его жизни. — Прости меня ещё раз, — Тэхён в довершении дня решает пооткровенничать. Он видит смущённого Чонгука перед ним, и ему хочется из-за выражения лица омеги выть. — Я не хотел оставить о себе такое ужасное впечатление. Мне очень жаль, что так вышло. Я пойму, если в следующий раз мы познакомимся снова и ты скажешь, что не помнишь этот день подчистую, — кивает в знак того, что согласен на такие условия. У него опять дрожит голос. Чонгук сглатывает, внимательно смотря ему в глаза. Они сейчас стоят у дома омеги. Бета любезно проводил его, поставил на телефоне пять будильников с напоминанием о том, что надо выпить таблетки. Чонгук считает это умилительным. Вообще весь Тэхён сначала показался таким пафосным, внушительным, с мощными венами на руках и притягательной аурой. На деле же Тэхён — комок неловкости. Чонгук тоже такой. Вроде и дофига пафосный, как Тэхён, отказывает альфам в угоду собственному удовольствию, хранит своё хрупкое сердечко от нападок, но сам при этом не особо-то порывается на продолжение вечера или хотя бы начало до вечера, потому что банально смущается таких вещей. Но упускать Тэхёна не хочется. — Дашь мне свой номер? — спрашивает омега. — Что? — Тэхён поднимает на него взгляд. — Я? Тебе? Зачем? — тараторит он, на секунду улыбаясь, но тут же стирая улыбку, когда доходит до мысли, что причина явно не настолько радужна. — А, — выдаёт он уже грустнее, — ты же должен сказать, в случае чего. Конечно, сейчас, — звучит ещё более печально. Чонгук поджимает губы, чтобы самому не расплыться в улыбке. — Не беспокойся, — говорит Чон. — У меня не было течки, так что всё нормально. Но я всё равно приму, — показывает таблетки. — Я знаю, но мало ли… — Ты милый. Тэхён, записывая свой номер, резко останавливает все движения, поднимая взгляд с шокированным выражением лица. — Свободен в эту с-субботу? — омега прикусывает нижнюю губу. — Я назову место и время. Ну, если ты свободен. — Это, — Тэхён до конца не верит, — обсуждение того, что было сегодня, или… — Свидание, — дополняет за него Чонгук, кивая, мол, именно это я и имел в виду. Тэхён пытается что-то сказать, но отвлекается на номер, который не дописал. Бета секунду вспоминает цифры, резко поднимая к нему взгляд и шёпотом выдавая «забыл», а потом с «а, блин» вспоминает, дописывая, сохраняя в контактах как «Ким Тэхён». Он улыбается, выговаривая: — Увидимся, — когда уходит. — Спасибо. Но «спасибо» ему, ведь теперь Чонгук облегчённо выдыхает, хлопая себя по щекам, взрываясь от смущения, забывая о нервозности и об ужасе ситуации. Он обнимает на входе вешалку и смеётся. Страх, окутывающий его сердце, запирающий душу на замки, заставляющий омегу покрывать себя шипами ради сохранности, медленно спадает, трещин становится больше. Страхи не уходят внезапно и одним махом, но прямо сейчас Чонгук из этой маленькой щели трещины позволяет выйти наружу тому, что действительно для него сейчас важно. Позже это разрастётся и, возможно, с Тэхёном Чонгук впервые ощутит себя спокойно, уютно и на своём месте. Секс не длится от момента, когда вы начинаете целоваться, до той секунды, когда кончаете. Настоящее соитие длится дольше оргазма, дольше осмысления, дольше воспоминаний. Когда вы оба испытываете удовольствие, когда вспоминаете об этом без разочарований и вздохов, когда у вас вызывает трепет момент связи, это и считается хорошим сексом. А всё остальное, что вызывает сейчас у вас негативные эмоции, не входит в категорию того, что подразумевает под собой понятие «заняться любовью». Вы вправе отменить свой опыт, если для вас так удобно. И вот, например, скажи Чонгуку, что его первый раз был вообще-то с альфой и немного в другой обстановке, на сотни утверждений получишь сотни уверенных ответов о том, что действительно первый раз, который принёс ему удовольствие, был с Тэхёном.