DxD: Меняя миры.

Цубаки кланяется Сакуре: — Я очень сожалею о своем поведении. Пожалуйста, простите меня за грубость. — Все в порядке. Мы понимаем ваши опасения. — Сакура подняла Цубаки вверх. — Спасибо, но я расскажу президенту, что я только что сделала, чтобы получить должное наказание. — Искренне сказала Цубаки подняв голову. «Строгая… и упрямая.» — Подумали все. — Не могли бы вы рассказать мне, что произошло вчера? — Умоляла Цубаки Сакуру, вставая. — Конечно, но мы сейчас завтракаем, не хотите ли присоединиться к нам? — Спасибо за ваше предложение, но я уже поела, прежде чем прийти сюда. — Тогда я приготовлю вам чай, пожалуйста, присаживайтесь. — Сакура вернулась на кухню, не дожидаясь ответа. — Спасибо. — Цубаки прошла в гостиную и села на диван. Затем она заметила сумку Соны с папками в ней. Цубаки не видела ее раньше, так как была слишком сосредоточена на поиске чего-то магического: «Какая ошибка, я не должна пренебрегать обычными вещами только потому, что они нормальные. Возможно, я бы отреагировала правильнее, если бы заметила сразу. А может, и похуже.» Цубаки уже достаточно успокоилась, прежде чем Сакура вышла с чаем на руке. Она снова выразила свою благодарность и начала потягивать чай, чтобы еще больше успокоиться и привести в порядок то, что она узнала, и пришла к выводу, что Сона не могла спать так долго без посторонней помощи или вмешательства: «Я должна подтвердить это позже. Надеюсь, у этого нет никаких побочных эффектов.» Но судя по ее умиротворенному лицу, даже если бы у него был какой-то побочный эффект, он не должен быть таким большим, чтобы его не могла нейтрализовать целительная магия. Сакура рассказала Цубаки о том, что произошло прошлой ночью, разумеется, ничего не сказав об Офис. Все они уже получили предупреждение от Киске, что одно упоминание о ее существовании принесет им массу неприятностей. Только представьте себе, как отреагировали бы другие, если бы узнали, что самое сильное существо в мире приходит к ним за печеньем. Они станут центром внимания как хороших, так и плохих парней, что фатально для тех, кто знал очень мало. — Президент опять проиграла свою партию в шахматы? И она согласилась на пижамную вечеринку, которую предложил Урахара-чан? — Недоверчиво спросила Цубаки. — Президент Сона так легко проиграла в их первом матче, что не смогла смириться с этим, но Киске-семпай сказал ей, что не будет играть с ней, если она не присоединится к тусовке. — Конеко дополнила слова Сакуры. — …Серьезно? — То, что сейчас слышит Цубаки, кажется ей фантастикой: «Она проиграла так позорно, что наша очень строгая президент решила следовать его требованиям? Насколько все плохо на самом деле?» — Цубаки на мгновение задумалась и спросила: — Сколько матчей они сыграли? «Президент должна была выиграть хотя бы один раз, если бы они сыграли 3-4 матча, верно?» — Мы точно не знаем, так как они занимались этим до самого утра. Если мы рассчитаем с учетом времени, которое они провели, то, вероятно, около 8-11 игр. Я немного проснулась в тот момент, когда Киске-кун пытался убедить ее остановиться. — Ответила ей Айка, обдумывая услышанное -… Ну и каков счет? — Губы Цубаки дергаются, когда она представляет, как ее хозяйка упрямо отказывается признать свое поражение. — Если я правильно помню, Киске-кун полностью разрушил уверенность президента. — Ответила Айка, склонив голову вправо и пытаясь пошевелить головой. — И она ни разу не выиграла? — Ни разу в жизни. — С улыбкой заверила ее Айка. -… — Цубаки молчала и пила чай, чтобы привести в порядок свои мысли и обдумать услышанное сегодня. Это удивительно, что ее хозяйка проиграла в шахматы так, что она не могла признать поражение, так как она известна в преступном мире как гениальный шахматист, который никому не проигрывал. Даже условие, которое она поставила для своего брака, — это ее поражение в шахматах. Что подтверждает ее уверенность в себе как игрока. Но вдруг появился незнакомый человек и стал играть с ней, как с ребенком. Цубаки вздохнула, подумав о том, как ее хозяйка будет вести себя с ее предполагаемым женихом, но она пока отмахнулась и задала еще один вопрос, который не давал ей покоя: — Как президент спит до сих пор? — Что ты имеешь в виду, говоря как? — Спросила Сакура в замешательстве, наливая чай в чашку Цубаки. — Ах, простите, что не уточнила, но президент всегда просыпается в шесть утра, независимо от того, как прошел ее день или насколько она устала накануне. Я просто не могу поверить, что она, которая думает и планирует много вещей для своей мечты, может спать так спокойно прямо сейчас. — Улыбка Цубаки потеплела, когда она вспомнила, как усердно трудится ее хозяйка только ради того, чтобы у детей низшего класса в Подземном мире появился шанс осуществить свои собственные мечты. Если бы не ее дьявольская родословная, она бы уже давно упала в обморок. Сакура, Конеко и Айка переглянулись. Они могут видеть, как важна Сона для Цубаки, это явно выходит за рамки нормальных отношений хозяина и слуги, что понятно по одной этой улыбке. — Вероятно, Киске-семпай наложил на нее какое-то заклинание. — Конеко ответила на ее вопрос. — Некое заклинание? — Да, хотя я и не знаю его названия, но я уже испытала его на себе. Это было тогда, когда мой разум был в беспорядке из-за определенной новости, которую я получила. Когда он использует это заклинание, странная успокаивающая энергия течет по всему твоему телу. Это не то заклинание, которое насильно удаляет твои эмоции, чтобы успокоить, оно теплое… Ты чувствуешь доброе тепло и уверенность, что все будет хорошо. — Конеко рассказала о своем опыте. Честно говоря, она хотела испытать это снова, но она не может просто попросить об этом Киске, так как сейчас есть реальная потребность в этом заклинании. — А как ты себя чувствуешь после этого? Пожалуйста, расскажи мне все подробно. — Цубаки поправила очки, внимательно слушая Конеко. Если Киске действительно использовал это заклинание на ее хозяйке, то ей понадобится вся информация о нем, так как это может иметь катастрофический эффект, если его не устранить. Она не слышала, чтобы Киске был особенно хорош в магии, так что быть осторожной для безопасности Соны — это правильно. — В деталях? Я не могу этого сказать, так как я не заметила никаких особых изменений во мне даже после того, как использовала свое Сендзюцу для сканирования всего моего тела. Все, что я почувствовала после пробуждения, — это ощущение свежести и что мое тело было в отличном состоянии. — Спасибо, что рассказала мне. — Цубаки подумала, что должна подтвердить это от Соны, просто чтобы убедиться, ведь она все еще скептически относится к магии, которая воздействует на разум, не имея никакого побочного эффекта, особенно для тех, кто обладает высокой сопротивляемостью магии. — И последнее: почему Кирю-сан может слушать этот разговор? И она, кажется, кое-что знает. Насколько я знаю, Кирю-сан — всего лишь обычный человек, происходящий из обычной семьи. — Цубаки смотрела на Айку, говоря это, что заставило ту сделать шаг назад из-за давления, которое испускает демоница. — Из-за безрассудства моего сына, он случайно показал ей свою магию. — Неужели это так? Тогда достаточно будет простой магии стирания памяти. — Мой сын обладает особыми способностями, которые могут очень точно чувствовать ауру других людей. Он уже знал о существовании Священного Механизма внутри нее, поэтому он позволил ей выбрать, принять это или забыть обо всем. — Хм-м-м? Ты получила приглашение от кого-то, чтобы сделать выбор? — Я получила приглашение от президента, но не приняла его. Я доверяю Киске-куну больше, чем президенту, поэтому он взял меня под свое крыло. — Айка посмотрела на нее прямо и ответила, не съежившись. -… Является ли Урахара-сан частью какой-то организации? — Думаю, что нет. Он упомянул, что он один. — Тогда вы с ним будете считаться заблудшими. Поскольку вы знакомы с президентом и Тодзе-сан, демоны этого города ничего вам не сделают, пока вы не сделаете ничего, что поставит под угрозу безопасность как обычных людей, так и демонов. Что же касается любой другой организации, то лучше не вступать в контакт ни с одной из них. Тебе придется нелегко, но я желаю тебе удачи как бывший человек и собрат со Священным Механизмом. — Цубаки замолчала и стала пить чай, ожидая, когда проснется ее хозяйка. — Спасибо.