DxD: Меняя миры.

Сейчас Айка лежит на спине и наблюдает, как рушится мир. Она уже открыла около сотни коробок, но ничего так и не нашла. — Что это за чертовщина? Неужели нет какой-то подсказки? — Пробормотала Айка, тупо уставившись на черную дыру. — — Ты собираешься сдаться? — Айка вдруг услышала два контрастирующих голоса маленьких девочек, которые исчезли раньше. Айка подняла глаза и увидела, что они стоят в пяти метрах друг от друга: — Думаю, я не должна этого делать. — Айка встала и принялась снова и снова открывать коробки. — — Ты что, собираешься просто проигнорировать совет отца? — Эти двое говорили у нее за спиной. — «Отца»? — Айка в замешательстве склонила голову набок. Единственная фигура, которая приходит ей на ум, что эти двое могут называть отцом, — это ублюдок, который бросил ее в эту ситуацию. — Ч… — Она хотела спросить маленьких девочек, кого они называют отцом, но внезапно вспомнила слова Киске, когда он ударил ее в грудь. «Красный? Взять красную веревку?» Айка огляделась вокруг и не обнаружила ни одной красной веревочки: «Все это коробки! Как бесполезно!» — Затем она вспомнила урок и обучение Йоруичи относительно обнаружения: «Если это моя сила, то я должна быть в состоянии обнаружить ее правильно? Йош, давай сделаем это.» Но когда она просматривает коробки по методу Йоруичи, все они кажутся ей одинаковыми, и кажется, что во всех этих коробках ничего не изменилось. Она начинает расстраиваться, так как мир уже почти исчез, когда вдруг она заметила пучок белых нитей, идущих из коробок. Айка почувствовала просветление. Она сосредоточила свои навыки обнаружения на этих нитях, и они стали более очевидными. Когда она это делает, то замечает красную нить, которая торчит, как больной палец, и она наконец понимает, что имел в виду Киске. Айка вытащила его вместе с коробкой, к которой он был прикреплен, и открыла ее. Она увидела рукоять японского меча и из-за размера коробочки, она невольно задалась вопросом, весь ли меч здесь или только рукоять. — Скорее! Вытащи его! — Кричали ей маленькие девочки. Айка положила руки на ручку и потянула ее, но та застряла, так что ей пришлось использовать всю свою силу, чтобы потянуть ее. — Быстрее! Торопись! Мир вот-вот рухнет! — Ух… Да знаю я! — Айка использовала всю свою силу, чтобы вытащить его, и ей это удалось, она вытащила двухметровый нодачи. В тот момент, когда она вытащила его, ее одежда внезапно превратилась в Сихакушо, и мир мгновенно вернулся к своему прежнему облику. — Секунду… Я ведь не собираюсь сейчас присутствовать на похоронах, правда? Когда я смогу выбраться? — Заметила она, осматривая свой новый наряд. — Поздравляю, мама. Позволь мне еще раз представиться. Меня зовут Aeternam Somnium (Вечный сон). — Эти двое снова заговорили в одно и то же время, но, вновь услышав имя друг друга, они начали новую войну, бросая красные и черные шары энергии в друг друга, создавая большое количество взрывов. — Стойте! — Айка закричала на двух испуганных маленьких девочек, и те остановились. — Почему вы деретесь? Разве вы не сестры? — Она взяла мое имя! — Они указывали друг на друга, объясняя свою причину. — Хотя я каким-то образом понимаю, что означает это имя, но почему вы боретесь за такое неубедительное имя? — Потому что это мое имя! — Кто дал вам это имя? Они посмотрели друг на друга, а потом снова посмотрели на Айку, пожимая плечами. — Не знаю. Айка немного помолчала, прежде чем принять решение: — Идите сюда, вы двое. Они подошли к ней с растерянным видом и ждали, когда она заговорит. — Я каким-то образом понимаю, что это имя очень важно, но я действительно думаю, что оно звучит неубедительно. Поскольку у вас двоих одно и то же имя, не спорьте из-за него. — Айка погладила их обеих по головам, но вид у них был недовольный. Они не хотят с ней соглашаться. — Но мне будет неудобно различать вас с одним и тем же именем, поэтому я дам вам новые. — Продолжала Айка. — Что, новое? Ты хочешь отказаться от моего имени? — Они обе плохо себя чувствовали и собирались отослать Айку прочь, чтобы она никогда больше не называла их по имени. — Конечно же, нет. Я знаю, как важно это имя для вас двоих, если вы обе боретесь за него. Поскольку вы обе считаете меня своей матерью, я дам вам дополнительные имена, чтобы у вас обоих был разный набор. — Объяснила Айка. Айка повернулась к рыжеволосой маленькой девочке и сказала: — Ты будешь Аканэ (Ярко-красная). Затем она повернулась к черноволосой маленькой девочке: — А ты будешь Кагуя (Светлая ночь). Аканэ и Кагуя посмотрели друг на друга и улыбнулись. Они повернулись к Айке и воскликнули: — Нам это нравится. — В первый раз эти двое признали друг друга. — Отлично. — Айка счастлива, что они перестали драться, так как у нее было чувство, что она должна решить эту проблему. После того, как они приняли свои новые имена, Айка почувствовала легкость, когда странная сила начала течь внутри ее тела. — Мама! Покажи отцу свою истинную суть! Затем Айка теряет сознание и возвращается во внешний мир. Ей все еще хотелось знать, кого они называют «отцом», но почему-то она подсознательно знала это, поэтому просто позволила потоку увлечь себя наружу. . . . — Что это за заклинание? Оно выглядит тусклым, но почему-то я чувствую, что не смогу сделать ни одного движения, если эта ткань свяжет меня, не говоря уже об этих болтах. — Сона нахмурила брови, изучая «магию» Киске — Это не из какой-нибудь популярной системы… Он даже не использует магический круг… Как это работает? — Пробормотала Акено, и это было слышно всем присутствующим. «Здесь слишком много посторонних. Все, что мы знаем, это то, что он эксперт в пространственной магии, а все остальное неизвестно. Откуда же она взялась? От каких-то древних практиков? И как он этому научился? А пока мне нужно запомнить каждую деталь, чтобы потом искать информацию о нем.» — Подумала Сона, глядя на Йоруичи. Сакура думала о том же, более или менее. Она не ожидала, что ее сын скрывает что-то настолько грандиозное, и не знала, что об этом думать. «Мы должны как следует поговорить позже. Но я сомневаюсь, что он расскажет мне, как было и в первый раз. Я должна напомнить ему, что он не должен заходить слишком далеко в темную сторону, иначе он пожалеет об этом. Я должна присматривать за ним, как его мать, хотя и понимаю, что не очень хорошо справляюсь с этим делом.» — Ты собираешься исполнить «Финальную песню»? Ты можешь кончить тем, что убьешь ее. — Внезапно заговорила Йоруичи, увидев, что Киске все еще не отзывает обратно свое Реяцу-Ки. — Нет, но так, на всякий случай… Хм? Затем Киске внезапно улыбнулся изменению ауры Айки: — Похоже, она преуспела… После тщательного осмотра его улыбка внезапно застыла: — И она проделала это всю дорогу… Черт… Это жульничество… Она гораздо хуже той клубнички.