Континуум

[18.03.2077]       По телевизору снова показывали это шоу. Камера иногда съезжала на запястья с обратным отсчётом, пока пара в кадре ссорилась, выясняя, кто из них должен заправлять мистера Помощника по воскресеньям. Через минуту парень должен был сказать девушке самые важные в её жизни слова. Через месяц — она ему, и у серии появится продолжение. Зачем делать из момента представление для приклеившихся к экрану зрителей, Уилл не понимал с самого детства.       — Не ворчи, — отмахивалась Нора, поглаживая плоский ещё живот. — Пусть наш ребёнок уже сейчас знает, что может быть и так.       И Роджерс сглатывал возражения, потому что с этим спорить было действительно глупо — они с Норой далеко не пример идеальной пары. Её таймер замер бесконечным напоминанием о том дне, когда незнакомый, но предназначенный ей человек умер. Возможно, где-то в боях на Аляске, в Канаде или Китае, а может, просто неудачно припарковался в столб на соседней улице — Нора относилась к этому с долей нездоровой, но неизбежной иронии, когда рассказывала на третьем свидании. Разве что губы слегка дрожали в натянутой улыбке. Уилл в чём-то понимал это отношение. Его собственный таймер показывал невозможные числа, превращая его самого в статистический выброс, ошибку, жестокую шутку теории вероятностей. Он старался не думать об этом, пряча осточертевшие цифры за ремешком часов, длинными рукавами или отводя взгляд, случись рукам быть на виду.       В этом не было никакого смысла, а потому Уилл сначала привык уворачиваться от вопросов, а потом и вовсе сбежал от них в армию. У двоих из отряда, Ли и Гордона, уже были фразы, они их носили почти как суеверные обереги. «Я дождусь тебя» и что-то про прощение. Когда Ли подорвался на мине, оторванная рука с этим залитым кровью «Я дождусь тебя» оказалась прямо под ногами Уилла. От холода, ветра с комьями земли в лицо и сожалений щипало глаза.       Роджерс вспомнил это ощущение в субботу двадцать третьего октября, стоило захлопнуться крышке криокапсулы. [23.10.2287]       Уилл был в ярости. В отчаянии. В шоке, наконец. Про таймер на запястье он вспомнил ночью, устраиваясь спать в так удачно подвернувшемся подвале у дома Джаани (кто бы мог подумать, что из всех жителей Сэнкчуари именно он косвенно поможет Уиллу выжить в чёртовой постъядерной разрухе). Если Кодсворт и дата на часах Пип-боя не врали, то его отсчёт мог почти кончиться. Мысль о том, что он должен был оказаться здесь, в этом мире, злила ещё сильнее. Насколько же удобнее было считать, что всё это просто ошибка. У него были планы, была семья… А теперь он даже не уверен, жив ли Шон, и сколько вообще прошло со времени появления лысого ублюдка. Шона могли забрать вчера, год, пять лет назад. Или сто.       В этом мире у него оставалась только месть, пустота и этот грёбаный таймер.       Когда злость улеглась, уступив место болезненному смирению, он закатил рукав комбинезона. До слов оставался один год десять месяцев четыре дня, шестнадцать часов двадцать одна минута и сорок три секунды.       С этим вполне можно было жить, особенно если сосредоточиться на том, что важнее. Где-то там его ждал Шон. [02.03.2288]       Когда Пип-бой впервые поймал сигнал бедствия на военной частоте — чёткий, по протоколу лаконичный, у Роджерса даже сердце замерло. К концу сообщения он уже перестраивал свой маршрут, надеясь только, что в ядерном блоке хватит заряда, а для винтовки — патронов. Пусть этот зов мог крутиться в эфире с самой бомбёжки, пусть пока неясно, что такое «скриптор» (возможно, теперь так просто называли разведчиков), но он был обязан проверить. Потому что своих не бросают, а эта Хэйлин звучала как свои.       Когда он увидел укрепления вокруг полицейского участка, услышал выстрелы и скрип сервомоторов второй силовой брони, то почувствовал оставленное далеко в прошлой жизни желание вытянуться и отдать честь. Когда солдат с незнакомой эмблемой на груди крикнул что-то про гражданского на периметре, то почти оскорбился. И на чистом хвастливом упрямстве выкосил очередями больше половины нападавших гулей. Только потом, когда назвавшийся паладином Дансом (ну и фантазия, паладин, бога ради, что за средневековье) открыл двери и пригласил присоединиться к выжившим членам отряда «Гладиус», перевести дух после схватки, Уилл осознал, насколько слаженно они с паладином действовали на поле боя, не подпуская тварей к раненому и медику. С абсолютно незнакомым человеком, который хоть и обладал военной подготовкой, но принадлежал к совершенно другой, уже послевоенной организации.       Данс, показалось поначалу, был из той породы солдат, которые кроме прицела, не видели ничего вокруг. Стоило поговорить ещё немного, познакомиться с Ризом и той самой Хэйлин из сообщения, как Уиллу стало ясно, что он ошибся. Хороший тактик, преданный и лояльный боец этого своего Братства, строгий, бескомпромиссный, но справедливый командир… Положительные характеристики накапливались в геометрической прогрессии.       А стоило Дансу на следующее утро ловко, с почти незаметной улыбкой и хитроватым прищуром, подбросить шлем перед совместным выходом в «Аркджет», так Уилл едва не бросился первым добровольцем в ряды Братства. Что-то — интуиция, возможно, — подсказывало, что стоит держаться рядом. Если основные силы их организации каким-то образом дойдут до Бостона, то наверняка можно будет рассчитывать на ответную услугу с поисками Шона.       После незапланированного барбекю в испытательном комплексе Роджерс почти попрощался с этим шансом. А Данс снова удивил, подарив ту самую возможность, за которую Уилл уцепился, наверняка порадовав паладина своим рвением. Быть солдатом ему было легко — это всегда обещало кристальную ясность, чёткость курса действий и, если повезёт, интересные задачи. Данс предлагал всё это в обмен на максимальную лояльность к идеалам. Пусть эти идеалы отдавали неприятным фанатизмом, а из-за прослушанной тайком голозаписи Хэйлин радужная картинка Братства тускнела ещё больше, но Уилл мог себе позволить немного конформизма, погрузиться ненадолго в хоть и чужую, но такую знакомую в своей основе среду.       Чуть позже, вернувшись в участок после очередной зачистки (чёрт знает, откуда у Риза разведданные, но туда целую роту с огнемётами отправлять надо было, а не одного двухсотлетнего парня в ржавой силовой), Уилл рухнул на спальный мешок у стены. Риз спал, Данс был в гараже, а Хэйлин стучала по клавишам терминала.       — Скриптор Хэйлин? Меня интересует один вопрос, может, у тебя найдутся какие-то записи…       — Слушаю, — отвлеклась она. Собранные в хвост волосы хлестнули по щеке, когда она развернулась.       — Сейчас ещё существуют слова? Ну, знаешь, таймер, — покачал рукой Уилл. С выхода из убежища прошло четыре с лишним месяца.       Хэйлин едва заметно нахмурилась и выключила терминал, прежде чем отвечать.       — Я думала, твоя жена…       — Нет, — коротко отрезал Роджерс, ясно давая понять, что в эту тему лезть не стоит.       — Прости, я не хотела показаться грубой. Насколько мне известно, раньше время до слов отсчитывалось прямо на коже, так ведь?       Уилл кивнул.       — Теперь это тоже утрачено. В архивах нет информации о том, с чем это может быть связано — возможно, радиация, влияние ВРЭ, эксперименты Института или какие-то новые эволюционные механизмы, я не могу сказать, здесь у нас огромный пробел в знаниях. Но после войны люди узнают о родственных душах только в момент произнесения слов.       Губы сами собой растянулись в горькой усмешке. И здесь отличился, надо же.       — Спасибо.       Возможно, так было даже лучше. Всегда могло выйти так, что ты за всю жизнь даже не узнаешь, есть ли у тебя родственная душа. В какой-то степени это всё упрощало, заставляя не оглядываться на эфемерные понятия, а сконцентрироваться на текущем моменте. Всё же жить в послевоенной Америке было не в пример тяжело. [24.08.2289]       Институт существовал. Доказано, железобетонно занимал своё место где-то в Бостоне, куда попасть можно было, только позволив распылить себя на атомы.       Уилл перестал задаваться вопросом, во что превратилась его реальность, ещё когда увидел мутировавших мух размером с собаку в заброшенном Сэнкчуари. Просто убедил себя идти дальше, не обращая внимания, не удивляясь и не анализируя происходящее дольше положенного.       Так и сейчас колотил молотком по куску некогда самолётной обшивки, выравнивая его в ступеньку платформы, на которой ему совсем скоро придётся стоять, и просто принимал как должное: да, телепорт; да, синты, андроиды, совершенно неотличимые от людей; да, за всё проделанное и запланированное можно с гордостью носить титул главного безумца Содружества.       Махать инструментами было жарко — близился конец августа, за годы после бомбёжки превратившийся из тёплого и влажного месяца в душный и раскалённый. Верхнюю часть форменного комбинезона Братства пришлось за рукава завязать на поясе, оставшись в одной майке. Как выживал в адской плавильне своей брони Данс всё лето, оставалось загадкой.       Запястья были открыты. Наверное, впервые за всё время их знакомства.       — Передай отвёртку, пожалуйста, — протянул в сторону руку Уилл.       Когда ладонь схватила пустоту вместо облезлой рукоятки, он нахмурился и повернулся посмотреть на Данса. Тот со сложным выражением лица изучал цифры. Роджерс мысленно выругался.       — У тебя есть таймер, — глубокомысленно оценил обстановку паладин. — Это необычно.       — Об этом есть запись в моём досье, да и Хэйлин наверняка говорила тебе.       — Зачем скриптору Хэйлин обсуждать со мной подобное?       Разумеется, ей совершенно незачем, но Уилл поймал себя на мысли, что, возможно, хотел бы, чтобы она ему сказала. Безосновательное, нелогичное и бессмысленное желание.       В итоге он встал за отвёрткой сам.       — Проктор Инграм прогнозирует завершение сборки в течение двух дней, — зачем-то заметил Данс, так и не двинувшись с места.       — Да, я в курсе, сам вроде как над этим работаю, — мимолётно ухмыльнулся Роджерс, продолжая закручивать болты на каркасе.       — На твоём таймере осталось четыре дня, — сообщил наставник-поручитель-паладин тем самым тоном, которым обычно спрашивал, есть ли минутка поговорить неофициально.       — Ага. Надеюсь, это не кто-то из Института, а то нам обоим будет очень неловко, — попытался отшутиться Уилл. Сил и внимания на такие разговоры сейчас у него точно не было.       — Я тоже, — раздалось за плечом моментально помрачневшим и уже совершенно неуставным тоном.       Не знай он Данса лучше, решил бы, что эта тихая, но явная угроза — проявление ревности. Данс ревновал его к гипотетически существующей родственной душе — это бы чертовски льстило, не будь обидным в своей невозможности.       Перед тем как нырять в мысли поглубже, Уилл оглянулся — Данса рядом уже не было, он остался один на площадке.       Несколько (слишком много, если спросить Уилла) раз они оказывались в этих меняющих восприятие моментах — когда вокруг всё будто застывает, время течёт со скоростью прохладного мёда, а ты видишь перед собой только одно лицо. Когда кажется, что проще уж отрезать себе язык, чем не поддаться влечению. Но моменты проходили, по Дансу было совершенно непонятно, чувствовал ли он тоже эту чёртову магию (спасибо, Нора, за меткие слова — вспоминал Уилл с горькой благодарностью), и Роджерс держал себя строго в рамках кодекса. Иногда, во время редких случаев откровенности со стороны Данса, он позволял себе приподнять завесу лёгкими намёками, которые было просто забрать обратно, если их истолкуют неправильно. Твёрдый и несгибаемый паладин твердолобо и без малейших усилий их игнорировал.       Наконец Уилл покачал головой и выбросил к чёрту эти бесплодные размышления.       Сегодня ещё предстояло собирать отражатель. [28.08.2289]       Всё превратилось в сюжет детского комикса, в театр абсурда, в костюмированное выступление тяжёлых пациентов психиатрической клиники — чёрт знает во что!       Когда Уилла выбросило обратно на поверхность, он еле добрёл до разбитого трейлера во дворе развалин. Просидел там на ступеньке до рассвета, совершенно не обращая внимания на радиоактивные бочки неподалёку и редкие выстрелы в самом здании МТИ.       Проникнуть в Институт — сделано. Найти и убедить доктора Ли — сделано. Найти Шона и едва не лишиться рассудка — дважды сделано.       Сопутствующий ущерб… Нора этого не заслужила. Впрочем, даже к лучшему, что она не увидела, кем стал в итоге их сын. Интересно, это была заслуга воспитания и пропаганды, схожей с той, что велась в Братстве? Или что-то в генах? Он так и не пришёл к чёткому выводу, но снимать с себя ответственность за поступки Шона не собирался. Может, будь он рядом, забери Келлог тогда их обоих на эти драные эксперименты, всё было бы иначе.       Солнце полоснуло по небу розовыми росчерками, напомнив отблески лазера на металле, и Уилл вспомнил, что его ждали с докладом. Жаль, что не просто ждали.       Он провёл под землёй три с лишним дня, пользуясь настороженным гостеприимством учёных в своих целях. Интересно, успел ли уже Мэксон отдать приказ о передаче факела другому добровольцу? На него опять будут смотреть, как на восставшего из мёртвых, как смотрели те два гуля из Добрососедства?       Уилл заставил себя собраться, встать и уткнуться в карту в Пип-бое, просмотреть заметки по маршрутам. И радио, обязательно включить радио, чтобы не оставаться наедине с мыслями. Даже если это отвратительнейший с точки зрения тактики ход.       В пять часов вечера он уже поднимался на борт винтокрыла под Придвеном.       Судя по взглядам тех, кому было нечем заняться, кроме как глазеть на шагавшего по аэропорту неожиданно живого рыцаря Роджерса, его уже не ждали. Или ждали сильно раньше. Или — это подозрение ярко выделялось напряжённо поджатыми губами на хмурых лицах — думали, что его завербовал Институт. Иначе зачем бы ему так долго там быть. О том, что Роджерс рисковал своей шеей далеко не ради целей Братства, знали лишь несколько человек, и, что примечательно, «вниз» эта информация так и не просочилась.       Первым делом он занёс набитую свежими данными голозапись Инграм, перекинувшись с ней парой слов. Судя по тому, что читалось между строк — она была едва ли не единственной, кто считала, что всё пройдёт успешно.       А затем, отмахнувшись от устава и прочих процедур, как от назойливой мошкары на побережье, Уилл отправился туда, где хотел быть. Когда в ответ на стук из-за двери каюты раздалось сухое «войдите», он почувствовал себя спокойнее, чем за всю предыдущую неделю.       — Ну и где вечеринка в честь возвращения? — улыбнулся Роджерс, глядя, как вскакивает из-за стола Данс, как замирает рядом, пристально рассматривая, не пришлось ли продираться через синтов с боем.       — Уилл!.. Рыцарь Роджерс, — до обидного быстро исправился Данс. — Я рад, что ты вернулся.       Теплые искорки в его глазах, заметные даже в свете тусклой лампы, гудящей на потолке каюты, немного компенсировали Уиллу недостаток близости в обращении. Если Инграм была единственной ожидавшей успеха, то Данс, похоже, был единственным, кто на него надеялся, а это дорогого стоило.       — Ты нашёл своего сына? — был его следующий вопрос.       У Роджерса едва не подкосились колени.       Вот так просто. Даже не «ты уже составил рапорт?». Тоже четыре слова, но с ними было бы куда легче справиться.       Уилл тяжело, грузно, будто с наковальней на плечах, прошагал к кровати, сел и посмотрел на Данса, прежде чем начать рассказ. Чёрт знает, что там отобразилось в глазах, но Данс молча сел рядом.       Хватило всего двух минут, чтобы паладин сердито свёл брови на переносице, да так и остался на те полчаса, пока Уилл рассказывал, что произошло в Институте. О роли Шона в происходящем. О собственных мыслях по поводу того, кем стал его сын.       Рука ещё почему-то раздражающе зудела и чесалась — наверняка чёртова психосоматика, как после возвращения из Анкориджа, — но он игнорировал всё, кроме того, как бы рассказать Дансу обо всём и в процессе не рассыпаться на части. Даже понимая, что его не осудят за эмоции — не здесь, не в этой каюте точно, — Уилл не хотел выглядеть слабым. В конце концов, он уже пережил столько всего, сломаться сейчас будет совсем глупо.       — Я позволил этому случиться, понимаешь? Если бы я тогда выбрался из капсулы и придушил ублюдка, он бы не забрал Шона, а сейчас… — голос соскочил как перетянутая пружина.       — Ты уникальный человек, Роджерс, — решительно и совершенно невпопад сказал Данс.       — Спасибо? — Уиллу только и осталось, что криво усмехнуться. Сейчас он чувствовал себя не уникальным, а скорее проебавшимся по всем фронтам.       — Я не закончил. Ты уникальный человек, потому что пытаешься винить себя в том, что находится вне твоей зоны ответственности. Жаль, что ты этого не видишь сам, я бы хотел, чтобы ты понял. Всё произошедшее с твоей женой, похищение сына, его становление главой Института… — Данс замолчал, набирая в грудь воздуха. — Это не твоя вина, Уилл.       Вселенная со щелчком встала на место — даже рука больше не чесалась. Данс ведь всегда говорил то, во что верил.       У Роджерса перехватило дыхание, сердце в груди сжалось и укололо, будто не справлялось с нагрузкой, будто он только что пробежал марафон в полной выкладке, а не сидел на кровати рядом с человеком, который за последние полгода стал ему ближе всех остальных. Который говорил правильные вещи. Без раздумий, на рефлексах прикрывал спину, а иногда охотно смеялся шуткам — вслух, запрокинув голову и забыв про образ сурового командира.       Уилл смотрел на сосредоточенного в своём желании объяснить Данса, как на откровение, и ничего не мог с этим сделать.       Справедливости ради, не особо и хотел, но у реальности были свои планы. И вкус у неё был отвратительный, потому что озвучивала она их голосом Кейда.       «Паладин Данс и рыцарь Роджерс, старейшина Мэксон приказывает прибыть на мостик. Повторяю…»       — Чёрт, как невовремя… — выругался Уилл, поднимаясь с кровати.       — Роджерс, — укоризненно протянул паладин, пытаясь скрыть, насколько и сам согласен.       — Пойдём узнаем, что он там ещё придумал, — в дверях Уилл остановился, подождал, пока Данс уберёт записи со стола, и когда тот подошёл ближе, положил ладонь ему на плечо. — Спасибо. Наверное, мне и правда было нужно это услышать.       Данс просто кивнул. [02.09.2289]       Бывают дни, когда всё катится к чертям как на реактивной тяге. Уильям Роджерс мог написать книгу об этих днях, если бы задался такой целью. Пайпер бы напечатала, а потом продавала эти мемуары как пособие, вроде «Руководства по выживанию в Пустоши». Об этом дне подробно Уилл писать не стал бы, но оставил бы заметку: утро, когда вышестоящие чины посылают вас на очередную самоубийственную миссию, точно не может быть хорошим.       Не так давно ему стало казаться, что его срок среди фанатично преданных Мэксону людей уже подошёл к концу. И дело было не в бесконечных практически невозможных задачах, за которые почему-то не брались те, кто вопил о желании вынести врата самого ада ради старейшины. Просто Уилл помнил, во что могли превратиться такие культы, имея ресурсы, которыми обладало Братство. Люди по всему Содружеству прятались за наскоро собранными из хлама заборами, тогда как Братство могло обеспечить им относительно спокойную жизнь, не прилагая особых усилий. Но это не было приоритетной задачей. Уилл спрашивал о том, каким было Братство до Мэксона, многое узнал о старейшине Лайонсе из доступных ему по рангу хроник — этот период был явно переписан, но даже старавшийся маскироваться под нейтралитет презрительный тон не был способен скрыть поступки, которые впечатляли Уилла куда больше заслуг Артура.       Он не уходил, не желая подвести Данса. Ещё было жаль Хэйлин — подай он в отставку, она бы осталась одна со своими едва ли не кощунственными соображениями по поводу взятого Мэксоном курса, и Уилл сомневался, что это бы закончилось для неё хорошо, учитывая общие настроения.       Он не уходил из благодарности за помощь с ретранслятором, хоть и понимал, что давно расплатился за неё своей службой.       Он не уходил, потому что вопреки раздражавшему идолопоклонничеству, это была привычная и понятная военная структура.       Когда Артур, не моргнув глазом, отдал приказ казнить Данса за предательство, которого не было, Уилл с мрачной радостью осознал, что больше его здесь ничего не держит. От обещанного повышения и вовсе захотелось безумно расхохотаться — неужели кто-то другой на его месте согласился бы? Этого было бы достаточно, чтобы воткнуть нож в спину самому верному своему бойцу?       — При всём уважении, старейшина, — он едва не нарисовал кавычки в воздухе, подходя к Мэксону почти вплотную, — но ты идиот, если не понимаешь очевидного. Если бы он хотел или имел такую задачу, то уже давно бы свалил эту птичку и отпраздновал твою смерть на горящих развалинах. Данс был лучшим среди всех в этом гарнизоне. Сейчас ты сильно ошибаешься и однажды тебе это припомнят, и помоги тебе господь, чтобы это был не я.       Артур не привык слышать подобное от подчинённых, хлопнул глазами, но Уилл уже шагнул обратно, натягивая на лицо маску послушания.       — Принято — казнить паладина Данса, старейшина, — ровно произнёс он, прекрасно понимая, что его, как самый ценный сейчас ресурс, никто не тронет и пальцем. Артур не станет угрожать тому, чей сын управляет Институтом. — Разрешите выполнять?       Мэксон, казалось, уже сомневался, не привиделось ли ему, и Уилл качнулся на пятках, привлекая внимание.       — Свободен.       Хуже всего было то, что он не знал, куда мог пойти Данс. Оставалось только надеяться, что он залёг на дно достаточно хорошо, чтобы его не нашли патрули Братства, и недостаточно — чтобы его нашёл он сам. Через пять минут он уже сидел в заваленной документами каюте Квинлана и скрипел зубами от нетерпения. Квинлан решил, что рыцарь жаждет мести. Рыцарь же хотел побыстрее выяснить расположение Данса, чтобы больше никогда не видеть эту постную мину.       — Что за бред собачий? С чего вдруг Данс — синт?       О, Уилл знал, что мог рассчитывать на Хэйлин. Кто-то же должен был подтолкнуть Данса к побегу, и, судя по единственной адекватной на весь Придвен реакции, это могла быть только она.       Всё же ей было не место здесь. У них обоих было время нацепить ту маску, которую хотел видеть старейшина и его приспешники, но Хэйлин до сих пор слишком бурно реагировала.       — Значит, он подставил Данса, а ты его прикончишь, так что ли?!       — У меня сейчас нет времени обсуждать это, Хэйлин, — время действительно утекало с каждой секундой этих споров, но что ещё хуже — Квинлан стоял совсем рядом.       — Почему? Слишком торопишься нажать на курок? — Хэйлин уже сама была готова лезть в драку.       Её надо было срочно успокоить, поскольку если кто и знал, где сейчас Данс, то…       — Скриптор Хэйлин! — рявкнул Квинлан, отвлекая внимание на себя.       Уилл, не меняя сердитого выражения лица, одними глазами показал ей на дверной проём. Нужно было поговорить наедине и он надеялся, что Хэйлин поймёт. Возле ноги требовательно мяукнула кошка Квинлана.       Вот уж с кем ему действительно жаль прощаться.       Едва они спустились на нижнюю палубу, Роджерс приложил к губам палец, призывая молчать. Подошёл к стоявшему на столике терминалу, отключил от внутренней сети дирижабля и быстро набрал текст в пустом файле:       «Я ни в коем случае не собираюсь исполнять этот идиотский приказ. Я хочу спасти его и догадываюсь, что это ты помогла ему бежать. Где он сейчас?»       Хэйлин заглядывала через плечо всё то время, пока он щёлкал по клавишам, и благодарно улыбнулась, когда Уилл выжидающе повернулся к ней. Толкнув его плечом, Хэйлин сама опустила пальцы на клавиатуру.       «Пост перехвата «Браво». Он пообещал установить защиту, но там ничего такого, с чем ты не справишься. Спасибо, что не бросаешься вслепую.       Уилл покачал головой и приподнял уголок рта в горькой усмешке.       «Рационально мыслящие люди должны держаться вместе. Мы сюда больше не вернёмся, а я не хочу оставлять тебя одну. Пойдём со мной. Они тебя не заслуживают.»       Хэйлин в ответ на это прислонилась к его плечу лбом и прошептала едва слышно:       — Сообщи мне, когда найдёшь его. Если всё будет в порядке, встретимся через два дня в Замке.       Хороший выбор — пусть он был довольно близко к аэропорту, но восстановленные полгода назад стены смогли бы выдержать и полноценную осаду.       — Слушай частоту минитменов. Три, два… — шёпотом скомандовал Уилл, готовясь вернуть маску хладнокровия на место.       — Почему ты это делаешь? — в последний момент остановила Хэйлин. — Тоже из благодарности?       Он колебался всего несколько мгновений. Это было личное, но если груза на плечах скоро станет ещё больше, в одиночку его тащить никаких сил не хватит. Дансу теперь сказать об этом он всё равно не мог.       Хэйлин удивлённо ахнула и вцепилась в его ладонь, разглядывая чёткие, аккуратные, словно выбитые в граните, буквы на запястье. Это не твоя вина, Уилл.       Вечная памятка, что нельзя взваливать на себя неподъёмную ношу. Вечное же знание о том, для кого он оказался здесь, ради кого, по мнению вселенной, должен был выжить.       И ему вряд ли могло быть ещё сильнее наплевать, что это оказался не вполне человек.       Синты ходили, дышали, видели сны, чувствовали, рассуждали и боялись смерти ничуть не меньше людей — Роджерсу было этого вполне достаточно.       Хэйлин прикусила губу, мотнула головой пару раз… А затем отпустила его руку и просто обняла.       — Я буду очень рада за вас, когда весь этот хаос закончится, — пригрозила она.       Уилл весело фыркнул. [03.09.2289]       Посадочную площадку возле поста «Браво» Уилл разглядывал с той же смесью ностальгии и смутных сожалений, что и любые знакомые места из прошлой жизни. Сюда в начале 2077 распределили младшего брата одного из его бывших сослуживцев… Райкс? Ренс? Там ещё история вышла дерьмовая — что-то с галлюцинациями или ложными передачами… Данс выбрал то ещё местечко, чтобы спрятаться.       Спускаясь в лифте, Уилл всё пытался угадать, что его ждёт внизу. Он знал Данса — и знал хорошо, а потому надеялся, что тот не взял с собой оружия. Впустую надеялся, конечно, и понимал это — речь всё же о солдате, но совершенно не хотел причинять вред Дансу, пытаясь отобрать у него пушку, которой тот вполне мог попытаться свести счёты с жизнью.       Его же так учили — синты не должны жить.       — Неудивительно, что Мэксон отправил тебя. Он никогда не любил сам марать руки.       Лазерный пистолет — чёрт, не винтовка даже, всё отобрали, — лежал рядом, на ржавой разбитой консоли. Но голос у Данса был настолько убитый, что Уилл сделал пару осторожных шагов, отрезая Дансу возможность даже посмотреть в ту сторону.       — Пусть идёт нахер, — злобно прошипел Уилл. Данс удивлённо распахнул глаза. — И всё своё помешанное на ксенофобии Братство с собой прихватит. Я знаю, что ты сейчас скажешь, — пресёк возражения он. — Что ты синт, а значит, не заслуживаешь жизни, что я должен исполнить приказ и пойти дальше лизать задницу Артуру за очередное повышение. Но вот в чём дело, Данс.       Уилл шагнул ближе, понизил голос и, неотрывно глядя тому в глаза, доверительно поделился:       — Мне плевать, что у тебя внутри. Я не отвернусь от тебя только потому, что под этой кожей синтетические органы. Если Мэксон видит в этом проблему, я вижу проблему в нём.       — Роджерс, очнись. Технологии…       — Хочешь рассказать мне о технологиях, которые уничтожили человечество? — криво, болезненно ухмыльнулся Роджерс. По выражению лица напротив стало ясно, что он опять попал в точку. — Не уверен, что прислушаюсь, раз уж мне тогда выпало видеть всё своими глазами. В войне и том аду, что наступил после неё, виноваты не технологии. А люди. Или, по-твоему, до изобретения ядерных бомб или первого в истории человечества меча, никаких битв не было?       Данс молчал, явно ошарашенный напором.       — Что я хочу сказать — не смей винить себя за то, кем ты являешься, — Уилл немного сбавил обороты, всё же ярость стоило оставить для Мэксона — что-то подсказывало, что они ещё встретятся. — И не смей считать себя хуже тех, чей мозг не способен придумать план атаки на логово мутантов за две секунды.       Данс слабо улыбнулся. О, то был фантастический план, достойный упоминания.       — Я ясно выразился? — подытожил Роджерс, приподняв бровь в попытке придать лёгкости последним словам.       — Ещё как, — кивнул Данс, похоже, впечатлившись речью. Никаких мученических порывов пока больше не наблюдалось, а с этим уже можно было работать.       — Отлично. У тебя был план, что делать дальше?       — Не совсем, — снова помрачнел Данс, задумчиво склонил голову набок. — Но теперь я думаю, что наилучшим вариантом, возможно, будет покинуть Содружество.       — Чёрта с два я тебя отпущу, — собственнически ткнул его пальцем в грудную мышцу Уилл. От этого каменного напряжения придётся избавляться долго. — Мы идём в Замок. Пока что. Там нужно будет встретить кое-кого и продумать дальнейшие действия.       — Для всех лучше будет, если я уйду…       — Посмотри мне в глаза и повтори это ещё раз, если так уверен, что это правда лучший вариант, — поймал его взгляд Уилл. Спустя секунд пять молчания он довольно кивнул. — Я так и думал. Значит, Форт Индепенденс. Если только тебя здесь ничего не держит, — даже с перебором нагловато улыбнулся Роджерс. Но нервы уже вроде бы успокаивались.       Он уже развернулся к разбитой стене, ведущей в пещеру, как Данс поймал его за плечо и притянул к себе, сжав в неловких, неудобных объятиях, уткнулся носом в шею, рвано выдохнул.       — Я никогда этого не забуду, Уилл, — твёрдо на контрасте с дрожащим дыханием пообещал он. — Спасибо.       — Без проблем, — враз пересохло в горле. — Я всегда буду на твоей стороне.       В лифте он то и дело оглядывался на Данса и даже один раз подмигнул, заставив того удивлённо приподнять брови.       Шум лопастей винтокрыла снаружи перевёл его в боевой режим быстрее, чем он успел это осознать. Вряд ли это была Хэйлин — о, Уилл прекрасно понимал, кто мог проследить за ним, чтобы удостовериться в выполнении приказа. Что ж, Мэксона ждало как минимум разочарование, а если он продолжит настаивать — то и что похуже.       — Как ты смеешь предавать Братство?!       — Он ни в чём не виноват. Это моя вина, — тут же взял на себя ответственность Данс, выходя вперёд. Безоружным, чёртов упрямец.       — С тобой я разберусь позже, — рявкнул Мэксон. Уилл собирался сделать всё, что от него зависело, чтобы этого не произошло. — Рыцарь! Почему эта… эта тварь не уничтожена?       — Прикуси язык, Артур, — яростно прошипел Уилл, заслоняя собой Данса. — Он не тварь, а один из лучших бойцов Братства.       — Роджерс, — предупреждающе позвал Данс, но Уилл отмахнулся.       — Нет, раз уж он выследил нас, я скажу всё, что собирался, не останавливай меня. Ты, — ткнул он пальцем в Мэксона, — так ничего и не понял. Десять лет он для тебя дрался, поддерживал твои амбиции и был готов умереть ради Братства. Весь последний год я слушал, насколько старейшина Мэксон мудрый и дальновидный, но это всё ложь, — прищурился Уилл. — Ты слеп ко всему, кроме себя и того, во что ты превратил наставления своего предка.       — Следи за своим тоном, рыцарь! — попытался одёрнуть Артур.       — Да ладно, ты правда думаешь, что это сейчас важно? — презрительно фыркнул Уилл. — Хоть раз обрати внимание на суть, а не прячься за формой. Ты рассказываешь о сохранении человечества, но вбиваешь людям в головы ненависть к тем, кто смеет хоть немного отойти от твоих представлений о нём.       — Довольно! Эта машина не должна существовать, — Уилл выхватил пистолет даже быстрее. — И если ты отказываешься выполнять приказ, поддавшись своим заблуждениям, тебя ждёт та же участь.       Они целились друг в друга, и Уилл знал, что успеет выстрелить первым. Но смог бы его простить Данс после этого? Рушить его мир ещё сильнее не хотелось.       — Прежде чем ты совершишь очередную ошибку… — медленно, взвешенно начал он, — я напомню тебе кое-что. У меня с сыном непростые отношения. Но если ты сейчас выстрелишь в меня или в Данса, будь уверен — уже завтра весь аэропорт сравняют с землёй, а каждого выжившего подвергнут таким пыткам, что они пожалеют, что вообще узнали, кто такой Артур Мэксон. И никакой Прайм тебе не поможет. А теперь присмотрись, старейшина, подумай хорошенько и ответь — я блефую?       Это лицо Уилл собирался запомнить надолго. В ту же секунду, когда пистолет в руке Артура дрогнул, Роджерс знал, что выиграл, а потому позволил кривой ухмылке растечься по лицу.       — Вот как, — с отвращением произнёс Мэксон. — Я так и знал, что твоё назначение было ошибкой.       — Ещё бы, — хмыкнул Уилл вполголоса. — Но у нас есть выход. Сейчас ты развернёшься и уйдёшь. Забудешь о том, что в Братстве когда-либо служили паладин Ричард Данс и рыцарь Уильям Роджерс. Мне всё равно, как ты это провернёшь и что расскажешь остальным, но это единственный способ удержать меня от мести. Ну что?       — С этого момента вы оба мертвы для Братства, — спустя мгновение выдавил Артур, переводя взгляд на Данса. — Я лично привёл приговор в исполнение, рыцарь Роджерс погиб, защищая тебя, машина.       Уилл молча перехватил пистолет одной рукой, сдёрнул с шеи жетоны и отвёл руку. Данс понятливо вложил в ладонь свои.       — Лови, пригодится для хроник, — швырнул в Мэксона Уилл последним, что связывало их с Братством. Отличный жест, в духе довоенных драм.       Мэксон поймал.       — Это ещё не конец, Роджерс, — прорычал он напоследок.       Уилл от всей души показал ему средний палец.       Проследив за тем, как винтокрыл оторвался от земли, Уилл спрятал оружие в кобуру и громко выдохнул. Развернулся к Дансу, который смотрел на него во все глаза, словно не веря, что остался жив. Что они оба остались живы.       — Нужна большая смелость, чтобы высказать Мэксону такое. И ещё бо́льшая удача, чтобы выжить после этого, — ошеломлённо покачал головой Данс. — Я благодарен, что ты не стал стрелять.       — Честно? Уже жалею об этом, — отмахнулся Уилл. — Но мы с этим справимся.       Ему нравилось это «мы», нравилось ощущение целостности слова и нравилось, как Данс на него реагирует. Уилл неосознанно потёр запястье, как делал иногда с того самого вечера. Но для этого точно было не время.       — Идём?       — Да, — кивнул Данс, сверкнув чем-то непонятным в глубине глаз. Восхищение? Уважение? Или всё же что-то большее?       Уилл не собирался торопиться, выясняя это. [05.09.2289]       Оказавшись в Замке, он первым делом составил и запустил в трансляцию сообщение для Хэйлин.       «Генерал Роджерс — жителям Содружества. Я хочу поблагодарить вас за то, что вы делаете. Вы всегда можете рассчитывать на минитменов в трудную минуту. Мы придём на помощь, что бы ни случилось, и защитим тех, кто попросит нас об этом.»       Она поймёт.       Последние пару дней Данс ходил молчаливее обычного, но Уилл не настаивал, давая тому освоиться, привыкнуть к мысли, что теперь он сам волен принимать решения, никому не подчиняясь. Возможно, переосмыслить что-нибудь из вбитых в голову принципов. Даже пару раз отгонял от него Ронни, готовую насмерть вцепиться в умелого солдата — новобранцев прибывало всё больше, и если речь заходила о том, чтобы научить вчерашних фермеров военной дисциплине, Данс был идеальным кандидатом.       Первой реакцией на переданное со сторожевого поста сообщение о том, что к Замку приближается отряд бойцов Братства, было отдать приказ, чтобы выкатили турели и залили огнём весь квадрат перед воротами Замка. Но затем Уилл со стены, щурясь от солнца, разглядел в бинокль махавшую ему Хэйлин. От сердца отлегло, хоть и было непонятно, зачем она привела с собой остальных.       Данс за его плечом недоумённо хмурился.       Уилл лично распахнул ворота и вышел на подмостки. В отряде было всего четверо, вместе с Хэйлин, которая бросилась обнимать их обоих, едва оказавшись в паре шагов.       Остальные приветливо улыбались. Уилл узнал их — скриптор-послушник Коул, помогавший проктору Инграм с техническими проблемами на дирижабле, и рыцарь Лоусон, находившаяся под командованием Гэвила. Последний же член группы заставил его отодвинуть Хэйлин в сторону.       — Что это такое? — опередил его Данс.       Конечно, он не мог не узнать свою силовую броню, что осталась на Придвене.       — Простите, сэр, — глухо раздалось изнутри, а затем броня зашипела, разложилась и выплюнула ещё одного парнишку, совсем молодого — похоже, кто-то из недавних рекрутов. — Я не хотел, извините, но было нужно…       — Клинт, всё нормально, он не кусается, — успокоила его Хэйлин. Лоусон с сомнением хихикнула в кулак. — Данс, это твоё. Я решила, что будет честно вернуть её тебе.       Она хотела как лучше, но Дансу явно было больно смотреть на символ на грудной пластине. Уилл едва заметно качнул головой и тронул ладонью плечо Данса, пытаясь приободрить.       — Надеюсь, ты не станешь сейчас спорить? Обратно её уже не вернуть, — настаивала Хэйлин.       — Конечно, стану! — резко рыкнул Данс. — Это собственность Братства, а не мой личный комплект, этого нельзя было делать! Я не хочу создавать Мэксону ещё больше проблем, чем уже принёс.       — О, нет, нет, нет, — хлопнул в ладоши Роджерс. — К Мэксону это больше не имеет никакого отношения. Она принадлежит тебе и точка, — он шагнул вперёд, погладил тёплый металл и специально накрыл пальцами эмблему, давая понять, что в таком виде броню не оставит. Ещё одно напоминание ему точно не нужно.       Никому не нужно.       — Тебе пойдёт синий, — хитро подмигнул он, оглядываясь на Данса.       Тот наконец-то оттаял и даже закатил глаза в ответ.       Какой же умницей была Хэйлин.       Оказалось, что эти трое были единственными, кто не поверил в официальную версию Мэксона. Они сами выяснили, что скриптор из отряда «Гладиус» знала правду, пришли и потребовали сообщить, что стало с паладином. Когда она согласилась, все трое, не сговариваясь, сняли жетоны и объявили себя дезертирами.       Обо всём этом вечером, сидя у барной стойки в коридоре замка, и рассказала Уиллу Хэйлин. Остальные отправились обживаться на новом месте — одно крыло замка при восстановлении Уилл отвёл под жилые помещения, в которых нашлась пара комнат для новых обитателей. Данс вызвался помочь.       — Я думала, что у меня выйдет остаться там даже после всего, что произошло, — поделилась Хэйлин, качая в руке стакан с мутафруктовым вином. — Может, помогала бы вам изнутри, рассказывала о маршрутах патрулей, чтобы вы не наткнулись… Но просто не смогла.       — Я бы никогда не попросил тебя рисковать собой ещё больше, Хэйлин. Ты уже чертовски много для нас сделала. Спасибо тебе за всё, если бы не твоя помощь, кто знает…       — Ну-ка перестань, Роджерс, — она шутливо стукнула его в плечо кулаком. — Я просто поступила правильно. И сделала бы так ещё раз, — Хэйлин одним глотком осушила стакан. — Вы уже поговорили?       Она кивнула на запястье, и Уилл непроизвольно поморщился.       — Сейчас? Хуже времени не придумаешь. Это может подождать — и подождёт, — с нажимом закончил он, глядя, как Хэйлин открывает рот, чтобы возразить. — Поверь, у него и так полно пищи для размышлений на ближайшее время.       — И сколько ты планируешь ждать? Месяц? Два? Год?       — Сколько потребуется, — просто пожал плечами Уилл.       Хэйлин перегнулась через стойку, подцепила бутылку и налила себе ещё. Уилл отказался — надо было ещё обойти периметр перед сном. Личный контроль над такими вещами всегда успокаивал. На то и генерал.       — Всё-таки нам повезло тогда, в участке, — расслабленно улыбнулась Хэйлин. — Ты хороший человек, Роджерс. Не подведи меня, — нарочито возвышенно напутствовала она.       — Клянусь, — в тон ей торжественно пообещал Уилл, слезая с длинноногого стула. [14.09.2289]       Неделя прошла относительно спокойно. Пару раз Уиллу приходилось уходить из Замка — Мэксону он не соврал, отношения с Шоном действительно были непростыми и требовали много усилий от обоих. Кредиты доверия были выданы минимальные, учитывая, что находились они на разных сторонах, и Уилл пытался понять, что ему с этим делать.       Но от мыслей о ситуации с Дансом отделаться он не мог даже в стерильных лабораториях Института. Скорее, особенно там.       По возвращении он старался телепортироваться как можно ближе к Замку, пусть по этому поводу ворчали все — от Элли Филмор до Престона, но отлучаться надолго и повышать шансы столкнуться с патрулями Братства, которых в этом регионе было достаточно, Роджерс не хотел.       Когда он был в Замке, то видел своими глазами, что Данс уходит в арсенал на рассвете, весь день возится с починкой стоявших там комплектов силовой, а в свою комнату приходит глубоко заполночь. Прогуливаясь по территории Замка после возвращения из Института, Уилл слышал разговоры о том же. Кто-то шутил, что в коридорах завёлся призрак с гаечным ключом.       Роджерсу было не смешно.       На выходных жители Замка отдыхали от рутины, а это, к тому же, была середина месяца, а значит, была пора устраивать вечер танцев. Один из тех обычаев, что Уилл принёс с собой из довоенного времени — этот был в память о Норе, которая дважды в месяц заставляла его, тренированного ветерана, отплясывать вместе с ней до зашкаливающего пульса и желания выплюнуть лёгкие, чтоб не мешали.       В общем празднике он редко принимал участие, но остальные обитатели Форта охотно предавались веселью.       В этот вечер Данса он нашёл во время обхода за стенами замка, сидящим на каменистом уступе. Он выглядел потерянным. Как и каждый день до этого, но сейчас Уилл осознал, что нужно это прекращать. Период примирения с ситуацией уже должен был закончиться, и раз он до сих пор не нашёл себе достойное занятие, Уилл был готов помочь. Идея зрела уже давно, ещё с момента появления Хэйлин в Замке.       Он прошуршал по песку, пнул несколько камешков и опустился рядом с Дансом. Камень медленно отдавал тепло, собранное за день. Молчание Уиллу не понравилось — Данс почти ни с кем не разговаривал, и застоявшаяся вокруг него тишина засасывала, как в трясину или зыбучие пески.       — Тебе нужна цель. Больно смотреть, как ты круглыми сутками сидишь в арсенале.       — Прости, — механически отозвался Данс. — Я понимаю, что причиняю тебе неудобства…       — Бога ради, перестань, — фыркнул Роджерс. — Можешь хоть переехать туда, если хочешь. Но мы оба знаем, что ты способен на большее. Заслуживаешь большего. А потому у меня есть предложение.       Ветер бросил в лицо холодом, прошёлся по волосам, прогудел в уши заунывным аккомпанементом к песне, доносившейся из Замка, и бодро унёсся дальше.       Уилл прочистил горло:       — Полковник Данс, минитмены Содружества — звучит?       — Это слишком, — покачал головой тот. — Ты не должен этого делать.       — А если я хочу?       — Всё равно. Это не… — Данс неопределённо повёл рукой, — неудобно. Твои подчинённые могут воспротивиться такому выбору.       — Понимаешь, я вроде как генерал, — Уилл отвесил шутливый поклон — сидя выглядело ещё забавнее, — а значит, мои решения не обсуждаются. Да и кто может возразить? Престон? Он в восторге от того, что мы вообще возродили минитменов, да и к тебе относится с уважением. Шоу? Я уже устал объяснять ей, что ты в увольнении и не можешь тренировать рекрутов. Долли? Она протеже Шоу, согласна с ней во всём. Мак-Криди? Поязвит и перестанет. Серьёзно, все будут только рады, что я перестану в одиночку тянуть это на себе.       Наверное, это и стало последним аргументом.       — Если ты правда этого хочешь… — серьёзно, церемонно даже произнёс Данс, повернувшись наконец лицом. — То я почту за честь служить под твоим началом, Уилл.       Уилл придирчиво осмотрел расправившиеся плечи, враз вернувшийся на место стержень в спине, уверенно сжатые губы.       — Спасибо. Несколько правил: мы всегда ставим гражданских на первое место, звание — условность, чтобы никого не запутать, и твоё слово абсолютно равнозначно моему… — Уилл сделал паузу и уточнил, — если только речь не идёт о выборе музыки на вечер танцев в Замке. Тут не уступлю, даже не проси.       Данс удивлённо округлил глаза, а затем расхохотался — громко, как когда-то до всей этой ситуации, что висела осязаемой грозовой тучей последнее время.       — И ещё… никаких формальностей между нами. Не хочу превращать наши отношения, — сначала собирался сказать «дружбу», но язык не повернулся. Лгать он точно не станет, даже в таких мелочах, — в поле боя.       — Ты точно уверен, что служил в армии и знаешь, как работает система званий? — отсмеявшись, спросил Данс. В удивительно ярких глазах всё ещё вспыхивали искорки веселья.       — Так и работает, — с апломбом заявил Роджерс, толкнув полковника минитменов плечом, чтобы хоть как-то дотронуться и при этом не испортить всё, что только что произошло, неуместным проявлением чувств. Когда он отодвинулся, Данс неосознанно потянулся следом, будто изголодавшийся по прикосновениям.       Опустившаяся ненадолго над берегом тишина больше не была тяжёлой — наоборот, скорее уютной, домашней какой-то. Волны накатывали на берег мерно, успокаивающе, шуршал песок и галька под ступнями.       Данс вскоре повернулся опять:       — Не знаю, настоящая ли эта дружба или просто сбой в моей программе. В конце концов, я же не совсем человек… — он поднял ладонь, призывая не перебивать. — Но как бы то ни было, я не могу отрицать, что ты стал мне ближе всех, кого я встречал за свою жизнь.       И вот опять он говорил нечто, от чего ёкало в груди и пережимало горло. Уилл задыхался в этой открытой искренности с самого первого раза, когда ему позволили заглянуть под эту стальную броню.       Роджерс посмотрел на теперь недосягаемо далёкий горизонт, на свою руку, вспомнил слова Хэйлин и весело спросил себя — а какого чёрта.       — Это взаимно. Только я надеюсь, что мы могли бы стать больше, чем друзьями.       Да, он оставил себе лазейку — ещё можно будет выкрутиться, если Данс не поймёт, но это было предельно прямолинейно.       — Хочешь сказать, ты… — медленно, осознавая предложение, произнёс Данс, — меня любишь?       Голос дрогнул, соскочил вниз. Уилл с трудом заставил себя посмотреть — тот хмурился так, будто перемножал в уме пятизначные числа, а результат никак не хотел складываться.       — Это бессмысленно. Как можно любить… машину?       — Ты не машина, Данс, — отрезал Уилл, невольно задаваясь вопросом, сколько раз придётся это повторить. Ещё успел подумать, что если бы мог выбрать сам, то хотел бы, чтобы именно эти слова вселенная решила отобразить на запястье Данса.       Даже невольно бросил взгляд на сцепленные на коленях руки. И поперхнулся. Данс всё так же удивлённо проследил за его невнятным жестом — Уилл попытался показать пальцем на запястье, но рука не слушалась.       — Это… — выдохнул Данс. — Это же…       — Подтверждение моих слов, да, — Уилл тепло улыбнулся. В кои-то веки всё вышло правильно. Хорошо. Как было задумано. Ты не машина, Данс.       — Я думал, что… Это невозможно. Это значит, что ты… — Данс захлёбывался словами, лихорадочно пытаясь найти подходящие.       Уилл обречённо вздохнул и вздёрнул рукав рубашки.       — Ты знал?! — неожиданно вспыхнул тот. — Как давно? И когда собирался сказать мне?       — Как минимум не раньше того, как ты разберёшься со своими проблемами, — пожал плечами Роджерс, позволяя рассмотреть надпись. Когда Данс провёл по ней большим пальцем, будто проверяя, настоящая ли, Уилл вздрогнул. — Я не хотел… — голос сбился, когда прикосновение превратилось в лёгкое поглаживание, — чтобы это сбило тебя с толку ещё больше. Что ты делаешь?       Данс решительно придвинулся ближе, на расстояние выдоха, и переплёл пальцы обеих рук с руками Роджерса.       — Если мы оба хотим, чтобы это, — качнул он головой, обозначая их обоих жестом, — сработало, то я прошу — никогда впредь не решай подобное за меня.       Он смотрел серьёзно, сосредоточенно, и обсуждал их будущие отношения так, будто это было самым естественным явлением в этом мире. Просто не могло быть другого ответа, кроме как:       — Обещаю.       — Хорошо, — довольно кивнул Данс, помолчал немного и добавил слегка неуверенно. — Не буду врать, тебе придётся проявить терпение. Я не слишком хорош в области… чувств.       — Я помогу. [17.09.2289]       Хэйлин привела свою угрозу в исполнение, как только застала их обоих в арсенале через пару дней. Уиллу было жаль только, что её радость за них включала в себя попытку продемонстрировать Ронни, что генерал и полковник минитменов используют верстак для брони не вполне по назначению.