***
Чай с тортиками никак не помог умственной деятельности. Михо и остальной экипаж по очереди брали записку и тщательно осматривали со всех сторон, а Хана даже принюхалась. — Ничего особенного, — заключила она. — Если какой-то запах и был, то его перебили пот, металл и масло. — Это потому что записка лежала у Нишизуми-доно в кармане во время тренировки, — объяснила Юкари. — А жаль… Порой Михо ловила себя на том, что подмечает на её лице беспокойство. Юкари явно чувствовала себя не в своей тарелке, и записка явно была с этим как-то связана. Вдобавок она старалась не пересекаться с командиром взглядами. За меня волнуется, что ли? Это же всего лишь записка, даже без угроз. Найдя под столом руку заряжающей, Михо мягко её сжала. Юкари вздрогнула от неожиданности тепло улыбнулась в ответ. — А ещё записка напечатана, — добавила Саори. — У автора ужасный почерк? — Или боится, что мы его вычислим? — предположила Михо. — Или ему лень? Мако, давно проглотившая своё пирожное и теперь боровшаяся со сном, посмотрела на обеих полуприкрытыми глазами и сказала: — Он встал раньше нас, чтобы приклеить записку, — она нащупала на столе свою чашку и отпила. — Ему не лень. После этих слов мехвод устроила голову на столе и закрыла глаза. — Можно мне… добавки?.. — протянула она сквозь зевок. Обсуждение возобновилось с удвоенной силой. Правда, закончилось оно ничем. Никаких результатов. — Ладно, вдруг он сам появится. Не будет же он вечно присылать мне записки, верно? — неуверенно спросила Михо. Остальные лишь пожали плечами. — Давайте ещё по чаю?***
Михо разбудил мобильник. Не до конца понимая, что происходит, она дотянулась до будильника и попыталась выключить. Безрезультатно. Звук, продолжавший вторгаться в её жизнь, никуда не делся. Несколько ударов ладонью по кнопке тоже не возымели эффекта, и только тогда до Нишизуми-младшей дошло, что источником был телефон. На ощупь найдя трубку, она нажала кнопку. — Слушаю. — Одевайся и выходи, есть дело, — раздался шёпот Саори. Михо с трудом разлепила глаза и посмотрела на часы. До срабатывания будильника было немногим меньше часа. — Куда ты меня зовёшь в такую рань? — Это в твоих же интересах, так что не заставляй ещё и тебя расталкивать! — Ладно, сейчас буду, — Михо со вздохом села на кровати. На миг ей показалось, будто она очутилась на месте Мако: жутко хотелось спать, но от неё требовали прямо сейчас встать и пойти. Подумав, Михо облачилась в школьную форму и выскочила за дверь. Снаружи никого не было. Только ветер гонял по дорожке сорванный с дерева лист. — Э-э-э… Саори? Через секунду из куста поблизости высунулась рука и замахала, привлекая внимание. Заперев дверь, Михо подошла к кусту и не успела издать ни звука, когда эта рука схватила её за шиворот и утащила внутрь. — Что… — целый ряд вопросов, начинающихся этим словом был прерван ладонью, зажавшей ей рот. Михо ещё секунду пыталась вырываться, прежде чем увидела перед собой лицо Ханы Исудзу. — Т-ш-ш-ш-ш, — та приложила палец к губам. — Не шуми, а то раскроешь нас. — А? — вполголоса переспросила Нишизуми, осматриваясь. Помимо неё и Ханы в кустах расположились Саори, не отрывавшаяся от бинокля, и Мако, что сидела в обнимку с подушкой. — Хана предложила встать пораньше поймать твоего поклонника с поличным, — объяснила Саори. — Будем сидеть здесь и ждать, когда он придёт с новой запиской. Тогда мы и узнаем, кто он. — Не понимаю, зачем тут я, — протянула Мако, зевая. — А где Юкари? — шёпотом спросила Михо, убеждаясь, что больше никого рядом нет. Хана пожала плечами. — Она не отвечает на звонки. Может, вчера забыла телефон в кафе? В течение получаса не происходило абсолютно ничего, да и нечему было случаться в такую рань. В какой-то момент Михо начала клевать носом, будучи не в силах выдержать внеплановое пробуждение и посапывающую рядом Мако. Веки наливались свинцом, хотелось послать эту слежку куда подальше и повторить попытку в другой раз. В голове начали зреть мысли, что записки сегодня может и не быть. А может, это вообще розыгрыш? Резкий тычок локтем в бок сбил всю сонливость. — Кто-то идёт, — прошептала Саори, протягивая бинокль. Поднеся его к глазам и несколько раз моргнув, Михо фыркнула и отдала бинокль обратно. Тут Саори перестаралась: человека было прекрасно видно невооружённым взглядом. И никакое приближение не давало разглядеть ничего, кроме мешковатых серых штанов и такой же толстовки, капюшон которой скрывал лицо. Подойдя к двери Михо, незнакомец осмотрелся и быстро прилепил к ней лист бумаги с помощью загодя заготовленного куска скотча. — Это он! Лови! — крикнула Саори, выскакивая из кустов. Следом за ней бросились Михо и Хана, за руку утягивающая Мако, которая пыталась проморгаться от солнечного света и едва не выронила подушку. Заметив погоню, человек в толстовке бросился наутёк. Они промчались по тротуару, распугивая редких прохожих, перебежали дорогу прямо перед чудом успевшим затормозить грузовиком и свернули в переулок. Девушки начали уставать, а преследуемый даже не сбавлял ход — напротив, дистанция неуклонно росла. — Он… в хорошей… форме… — пропыхтела Хана. — Не… догоним… — добавила окончательно проснувшаяся Мако. Белый обруч в её волосах сполз вперёд и рисковал в любой момент свалиться. — Есть идеи? Можем… как-то… обойти? — спросила Михо. Она устала меньше остальных, но не очень хорошо ориентировалась на школоносце и боялась заблудиться, если обгонит подруг. Саори закивала на бегу. — Впереди… перекрёсток. Если побежит прямо… Я обойду слева… Мако и Хана… справа… Мипорин по центру… — она сделала небольшую паузу ради пары вдохов. — Возьмём в клещи! На перекрёстке цель никуда не свернула и продолжила удаляться. Михо гналась, выжимая из себя всё, что только можно было. Её разбирало любопытство. Почему-то хотелось верить, что всё это не шутка, что записка была искренней. Но усталость начала брать своё, и серая толстовка с каждой секундой всё удалялась. Нишизуми-младшая всерьёз опасалась, что план с «клещами» не сработает. Преследуемый добрался до конца переулка и свернул влево. Задыхаясь и обливаясь потом, Михо добежала до поворота только через долгую минуту. Только на улице, где она оказалась, таинственного незнакомца не было. Опасаясь, что цель могла свернуть ещё куда-нибудь, она продолжила безумный бег, понимая, что выдержит максимум ещё пару минут этой безумной гонки. Высматривая места, куда мог бы забежать преследуемый, Михо начала вертеть головой по сторонам и не заметила на своём пути Юкари. Столкнувшись, девушки повалились на тротуар. Приподнявшись на локтях, Нишизуми-младшая ойкнула. — Прости! Я нечаянно… — она торопливо поднялась на ноги и подала руку. — Юкари, ты в порядке? — Ерунда, рюкзак смягчил удар — Акияма приняла помощь и, встав, принялась отряхиваться. У неё за спиной и в самом деле болтался пухлый армейский рюкзак. — Нишизуми-доно? Ой… Через считанные секунды к ним прибежали вконец запыхавшаяся Саори с одной стороны и Хана с Мако с другой. — Где… он? — спросила Хана — единственная из троицы, кому после безумного забега давались слова. — Юкари? А ты что… здесь делаешь? — Просто зашла в танководческий магазин, — Юкари кивнула на дверь магазина, из которого только что вышла. — Я вечером кое-что присмотрела и хотела с утра зайти, пока не разобрали. А почему вы такие уставшие? — Юкарин, я тебе… — Саори сделала несколько судорожных вдохов. — Я звонила. Почему ты не отвечала? — Телефон дома забыла, — смущённо улыбнулась Юкари. — Мы выслеживали того, кто написал записку. Ты не видела человека в серых штанах и толстовке? — спросила Михо. Юкари покачала головой и склонила голову, разглядывая тротуар. — Прости, Нишизуми-доно. Я сама только вышла, а в магазин никто не заходил. Михо разочарованно вздохнула. Тайна неизвестного писателя снова осталась нераскрытой. Оставалось лишь признать поражение, вернуться и прочитать новую записку. — Наверное, теперь он изменит тактику. Как нам его ловить? — спросила она. Ответа не было ни у кого.***
— У кого-нибудь есть идеи? — спросила Михо. Её терзало смутное ощущение дежавю: вчера они собрались на этом же месте и почти в это же время, чтобы обсудить первую записку. И снова чай, снова тортики и снова записка. На этот раз куда более объёмная. На этот раз автор разошёлся не на шутку. В тексте упоминались танк «Центурион», проходимость Объекта 279, снаряды «Штурмтигра», лобовая броня ИС-3, вновь семнадцатифунтовое орудие, скорость танков Кристи и много других вещей, с которыми сравнивались личностные качества Михо, молча прятавшей в ладонях красное от смущения лицо. Таинственный поклонник неприкрыто восхищался навыками и личностью Нишизуми-младшей и опасался, что может быть недостоин ответных чувств. — Нишизуми-доно, всё в порядке? — забеспокоилась Юкари. — Да, — Михо не могла сдержать глупую улыбку. — Просто меня никогда так не расхваливали. Её действительно редко нахваливали. Впрочем, Нишизуми-младшая в целом только меньше года назад начала ощущать вкус обычной школьной жизни. Примерно тогда же, когда обзавелась друзьями — первыми в жизни настоящими друзьями, которые не требовали от неё быть самой лучшей, добиваться победы любой ценой и беспрекословно следовать семейному девизу. А теперь ещё и такие знаки внимания… Михо никому не признавалась, но очень сильно надеялась, что эти письма не какой-то розыгрыш. — Но всё же… кто мог такое написать? — поинтересовалась Саори, разглядывая письмо. — Что ж это за парень такой, что так помешан на танках? — А что, если это… ну… не парень? — не очень уверенно предположила Юкари и потупила взор, оказавшись на прицеле у четырёх пар глаз. Предположение оказалось настолько неожиданным, что Саори выронила вилку, которую собиралась вонзить в тортик, Мако, удобно устроившая голову на столе и провалившаяся в дрёму, резко выпрямилась, а Михо поперхнулась. Только Хана сохранила самообладание и похлопала командира по спине. — Думаешь, кто-то из танкового клуба шутит? — спросила она. — Или… не шутит? Но кто тогда? — Может… — Михо поскребла ногтями подбородок и, не придумав ни единого предположения, решила ответить наугад. — Андзу? — Не её стиль, — подавив зевок, Мако отправила в рот последний кусок своего тортика, а потом склонилась над чашкой. На секунду Михо подумала, что мехвод сейчас нырнёт в чай носом, но та неторопливо взяла чашку в руку и сделала пару глотков. — Ты права, — кивнула Саори. — Андзу бы пришла вместе со студсоветом и предъявила бы ультиматум. А если это шутка… нет, на неё не похоже. — Да и столько подробностей… — Хана почесала переносицу. — Может, Эрвин? — Для автора записок она слишком непринуждённо себя ведёт, — возразила Юкари. — К тому же она на нас почти не смотрит, хотя если бы пришла только ради Нишизуми-доно, то хоть иногда бы косилась. Приподнявшись на стуле, она помахала кому-то в другом конце зала. Оглянувшись, вся пятёрка увидела исторический клуб в полном составе за дальним столиком. Разумеется, среди них была и Эрвин в своей неизменной фуражке, которая радостно махала в ответ. По ней совершенно не было заметно, чтобы она как-то по-особенному интересовалась Михо. А может, просто хорошо скрывала свои настоящие эмоции. — Слушайте… — Юкари вдруг забеспокоилась. — Я вспомнила, что нужно кое-что сделать… В общем, мне срочно надо бежать. До завтра! Она выскочила из кафе быстрее, чем кто-то успел что-то сообразить. Михо проводила её задумчивым взглядом. Такой внезапный побег ставил в ступор, даже немного перебивал любопытство насчёт таинственного незнакомца. Пообщавшись ещё немного и перебрав с полдесятка кандидатов и кандидаток, девушки решили составить по списку подозреваемых, а завтра обсудить и решить, к кому стоит присмотреться повнимательнее. Саори пообещала написать Юкари, чтобы та тоже подумала над этим вопросом, после чего подруги распрощались и разошлись по домам. У двери Михо почувствовала лёгкую тревогу. В голове промелькнула шальная мысль, что сейчас могла появиться ещё одна записка: вряд ли загадочный поклонник рискнёт снова оставлять послание утром, один раз будучи почти пойманным. Но нет, никаких признаков письма не оказалось, отчего Нишизуми-младшая немного разочаровалась. Хоть все эти сравнения с техникой, которыми пестрела записка, и были неуклюжими, но в них нашлось и что-то неуловимо притягательное. Однако стоило открыть дверь, как Михо поняла, что не так уж и ошиблась насчёт смены modus operandi таинственного поклонника. На полу лежал неаккуратно вырванный из блокнота листок, который, похоже, просунули под дверь. На нём была написана очередная записка. На этот раз автор решил не печатать её, а написал от руки, причём видно было, что писалась она второпях и хорошо ещё, если не на бегу. «Приходи в парк на закате. Никому не рассказывай».***
Когда Михо вбежала в парк, солнце уже касалось далёкой суши, окрашивая небо в оранжево-розовые тона. Она до последнего не решалась прийти, опасаясь чего-то, что сложно было охарактеризовать. Был ли это страх, что вся история с записками — лишь розыгрыш? Или что автор не понравится ей? Или… что понравится? В это время людей почти не было, и те встречались разве что на окраинах парка. В центре же царила тишина. Если раньше была возможность развернуться, пойти домой и сделать вид, что не было никакой наспех начёрканной записки, то теперь было поздно разворачиваться. А с чего я решила, что эту записку написал тот же человек, что и предыдущие? У фонтана она увидела Юкари. Заряжающая стояла у бортика спиной к Михо и смотрела на воду. Услышав шаги, Акияма обернулась. На её лице был виден лёгкий испуг. — Нишизуми-доно? П… привет, — неуверенно сказала она. — Привет, Юкари, — Михо скромно улыбнулась. — А у меня тут встреча кое с кем. Если я только не опоздала… — С таинственным поклонником? — брови Юкари приподнялись. — Он не придёт. Нишизуми-младшая впала в ступор. В голове заметалось множество мыслей, словно вспугнутый рыбий косяк. Откуда Юкари знать, с кем она собиралась встретиться и что этот кто-то не придёт? — Но… почему? Это какая-то шутка? Или… — Михо прошибла внезапная догадка. Сердце на миг замерло. — Или он — это ты? Юкари кивнула. — Это была я. И это не шутка. Каждое слово в тех записках — правда. Только сейчас, сопоставляя те записки, чей текст огнём горел перед глазами, Михо удивилась, что не заметила этого раньше. Под подозрения попадал кто угодно, но никто из экипажа «Панцера» даже не подумал присмотреться к другим. — Но… почему? — спросила она, не понимая, на какой ответ надеется. — Ты мне нравишься, — последнее слово Юкари произнесла почти шёпотом, потупив взгляд. — Можно я кое-что сделаю? Михо удивлённо кивнула. Всё начало превращаться в какой-то сюрреализм, не имевший ничего общего ни с её жизненным опытом, ни с просмотренными романтическими фильмами. А Юкари тем временем быстро подошла к ней и, обвив шею руками, поцеловала. Это было новое, ни с чем не сравнимое ощущение. А через пару секунд Юкари отстранилась и отбежала к фонтану, отворачиваясь к воде. Несколько мгновений Михо простояла на месте, осознавая случившееся. Несколько мгновений абсолютной тишины, прежде чем она поняла, что даже прекратила дышать, боясь спугнуть незнакомое чувство. — Юкари? — тихо позвала она, подходя к подруге и глядя на её подрагивающие плечи. — Всё в порядке… правда… — по голосу было понятно, что в порядке далеко не всё. — Если я… сделала что-то не так, то… хотя бы не выгоняй из команды. Позволь остаться хоть… другом… Михо подошла ещё ближе. Хотелось крепко обнять Юкари, сказать что-то… что-то. Слова мигом вылетели из головы, оставляя лишь пустоту. Это был уже четвёртый раз за год, когда Нишизуми-младшая не знала, что ответить. Первый раз был, когда она решила перевестись из «Куромориминэ» подальше от танков, второй — когда её практически заставили снова заняться танководством, а третий — когда школу Оараи чуть не закрыли даже после выигранного турнира. — Юкари, посмотри на меня, — попросила Михо. Заряжающая обернулась. На её щеках блестели дорожки слёз. Такую Юкари она видела впервые. Не ту полную энтузиазма девушку, которая охотно согласилась помочь с поисками старых танков. Не того преданного члена экипажа, что первым ответил на язвительные нападки Эрики Ицуми, когда та попыталась припомнить Михо проигранную битву против «Правды». Не ту Юкари Акияму, которая не стала задавать лишних вопросов, а от лица всего экипажа высказалась о том, что спасение тонущего экипажа было единственно верным решением. Не ту девчонку с блеском в глазах, что была готова идти за Михо до конца просто потому, что Нишизуми-доно не собиралась останавливаться ни перед чем. Сердце Михо сжалось ещё раз. Да, она была готова ответить на вопрос, скрытый, но не высказанный прямым текстом в записках, появлявшихся на двери. Михо подалась вперёд и поцеловала Юкари. Осторожно, неуверенно, всем сердцем желая, чтобы этого было достаточно. И Юкари прижалась к ней, не пытаясь отстраниться. Главная загадка последних дней была разгадана, и ответ устраивал их обеих. Нишизуми-младшая не была избалована обилием друзей и тем более романтикой. Только в школе Оараи она встретила людей, которым можно довериться, которые всегда поддержат и, что важнее, помогут. И даже на фоне друзей Юкари выделялась своей преданностью и искренней готовностью сделать всё ради неё. Но о чём-то романтическом Михо никогда не думала, лишь отшучиваясь на советы Саори найти себе парня. И хоть признание Юкари оказалось слишком неожиданным, Нишизуми-младшая поняла, что может ответить на признание. Честно, искренне, без задней мысли. Она нуждалась в Юкари. Не только как в друге, но и как в ком-то большем. Поэтому она продолжала целовать заряжающую, боясь неосторожным движением нарушить потревожить это непривычное чувство. — Ты мне тоже нравишься, — сказала Михо, неохотно разрывая поцелуй. — Что там у тебя такое твёрдое? Мне на живот давит. Неловко улыбнувшись, Юкари вытащила из-за пояса немецкую гранату-«колотушку». Массогабаритный макет, разумеется. Но Михо даже не удивилась: она уже привыкла, что у Акиямы всегда при себе найдётся что-нибудь, что никогда не заваляется в карманах у среднестатистической школьницы, даже занимающейся танководством. Они стояли, обнявшись, пока солнце не заползло за горизонт, оставляя в напоминание о себе лишь медленно темнеющий розовый участок неба. Только после этого Юкари немного отстранилась. — Юкари… а почему во второй записке было так много метафор? — спросила Михо. — Ты сказала, что это мило, — Акияма заулыбалась. — Вот я и решила добавить ещё немного. Не думала, что ты это так близко к сердцу воспримешь. — Меня правда никогда так не нахваливали, — Нишизуми-младшая заулыбалась. — Мне сразу надо было догадаться, что ты как-то с этим связана. Больше никто не знает о танках так много подробностей. — То есть я чуть не раскрыла себя в самом начале? — Юкари усмехнулась, почёсывая затылок. — Такой себе из меня конспиратор. — Но та маскировка сработала отлично, — утешила её Михо. — Мы за тобой гнались несколько кварталов, а ты успела переодеться, и никто из нас даже не думал, что ты можешь быть замешана в этой истории. Ты же в танковом магазине переоделась, да? Юкари кивнула, довольная результатом. — Я тренировалась. Давно, ещё когда собиралась пошпионить в «Сандерсе». У меня же тогда почти получилось… Михо, не удержавшись, взъерошила ей волосы. — Никто не справился бы лучше… «сержант Оддбол». — Нишизуми-доно, не напоминай! — взмолилась Юкари. — Мне до старости будут припоминать этот случай, да? Одарив её своей скромной улыбкой, Михо подала Акияме руку. Их пальцы сплелись, заставляя сердце забиться чуть чаще. — В романтических фильмах в конце пара уходит в закат. Давай и мы так сделаем? Пусть хоть что-то будет правильно, — предложила Михо. — Может, в какое-нибудь кафе? — в глазах Юкари загорелся уже знакомый огонёк энтузиазма, за который Нишизуми-младшая отдала бы многое. — Скоро всё позакрывается, — вздохнула командир. — Пойдём ко мне. Придумаем что-нибудь. — У меня кое-что с собой есть. Прихватила на случай, если ничего не получится и надо будет заесть горе, — Юкари указала на дерево, под которым стоял видавший виды армейский рюкзак, наверняка заставший высадку американцев на Иводзиме. — Как всегда предусмотрительна. Юкари, ты чудо! — Михо вновь стиснула её в объятиях. — Если мама узнает, что я ещё и встречаюсь с кем-то из экипажа, она во мне окончательно разочаруется. — Она не узнает, — пообещала Юкари. — Мы никому не скажем. Придумаем что-нибудь для остальных, никого не найдём, и на этом история закончится. Я… пока не готова рассказывать остальным. Даже встречу эту устроила, потому что не хотела, чтобы кто-то кроме тебя узнал. — Никому не скажем… — эхом повторила Михо. — Пойдём. За чашкой чая что-нибудь придумаем. — Как скажешь, Нишизуми-доно! — Юкари козырнула. — Веди. И две девушки ушли в сторону заката, крепко держась за руки.