***
Во время разговора со второгодками они почувствовали легких прилив сил от предстоящего соревнования, но, распрощавшись, этот поток хороших эмоций переполнил чащу бесчувственности, окончательно опрокинув ее. Они шли по коридору молча, то заходя на квадраты солнца, то теряясь в тени. Нобара жила поодаль от Мегуми, но он почему-то решил, что хочет ее проводить, да и сама Кугисаки не высказалась против. Когда они попрощались со старшими, девушка лишь молча посмотрела на него и махнула головой то ли поправляя волосы, то ли указывая направление в свою комнату. Мегуми не понял, да и Кугисаки, видимо, тоже. Мерными шагами они молча шли, проходя одну дверь, вторую, другую, дверь ее комнаты и по итогу оказались в конце коридора. Они одновременно остановились у окна и молча посмотрели на живую листву деревьев: поднялся ветер. В такую жаркую погоду это была благодать, но они почему-то не остались на улице, а зашли в душное общежитие. Да и из-за самой школьной формы было жарковато. Кугисаки беззвучно поднесла руку к носу и потерла его: чесался, видимо. — Аллергия, – резко сказала она, предварительно шмыгнув носом. Мегуми решил поверить ей. — Твоя комната в другой стороне, – озвучил он очевидное. – Не хочешь пойти отдохнуть? — Не надо говорить мне это, – Нобара подошла ближе к окну, упираясь ладонями в раму. – Сам-то… Фушигуро был уверен, что выглядит не так плохо. Да и почему он должен идти отдыхать? Не то чтобы он много сделал за предыдущий день или текущий. А если Нобара намекала на его душевное состояние, то и здесь он не то чтобы много пережил. Бывает. Кугисаки тяжело выдохнула, подцепила пальцем ворот кофты и потянула его от шеи. Погода оказалась слишком переменчивой, и Нобара уже сомневалась, что на ней сейчас была летняя форма. Ткань противно прилипала к коже. — Знаешь, в такую жару лучше правда лежать и ничего не делать. Лучше подождать, когда станет попрохладнее. — Можем выйти опять на улицу, – бесцветно ответил Мегуми. Кугисаки повернулась к нему лицом, но не успела поймать его взгляд: Фушигуро рассматривал пространство за окном. Ее губы тронула легкая улыбка, лицо потускнело. Не было ничего веселого в похождениях туда-сюда, хотя с ним, возможно, было бы и веселее. Там всегда были какие-то винты в голове. Нобара отпустила ворот кофты и направилась в сторону своей комнаты, но, оказавшись рядом с Мегуми, остановилась. Она буквально чувствовала напряжение, которое возникло между ними, и решила оборвать тугие струны в этом недопонимании. Кугисаки не долго знала Юджи, да и Мегуми не лучше, однако кусок в их жизни был выдернут. Не имеет смысла стараться ради друг друга и делать вид, что все хорошо, пока кто-нибудь окончательно не откажется от своих эмоций. Она считала, что первым на это решится именно Фушигуро, с его ледяным, но сочувствующим взглядом. Кугисаки осторожно похлопала его по плечу и двинулась в сторону своей комнаты. Лучше знать, что все плохо, и при этом знать, что они есть друг у друга.Трио и двоица
10 апреля 2021 г. в 17:28
Итадори и Нобара, объединенные небольшой стычкой с не слишком проворным проклятием, быстро сошлись разношерстными характерами. В небольшое кафе на пересечении оживленных дорожным движением улиц они ворвались с шумом и возней и заняли столик у панорамного окна, усевшись за один двухместный диванчик. Мегуми и Годжо заняли места напротив.
На улице вечерело, стекла в двухэтажном здании напротив ярко отсвечивали заходящее солнце; небо приобретало мягкие оранжевые и розоватые закатные цвета. Все вокруг пожелтело, отдавая сепией, и окружение вдруг стало каким-то уютным и теплым, обрамляясь золотистыми оттенками. В кафе стоял усталый гул, как будто все посетители решили провести здесь очередной вечер после работы: кто-то тихо говорил по телефону, кто-то быстро жевал пищу, словно не ел вот уже несколько дней, другие просто вели приятную беседу, изредка выдавая смех. Официанты обсуждали что-то в дальнем углу, скрывая улыбающиеся лица пластиковым меню.
Итадори и Нобара замолчали и уткнулись в плашку с описанием блюд и напитков, иногда синхронно кивая, словно увидев что-то важное и необходимое; Мегуми молча пододвинул меню к себе и уставился куда-то меж строк, изображая сосредоточенность. Шумная двоица вдруг начала доказывать друг другу что-то, приличия ради хотя бы понизив голос.
Средним шрифтом в меню были вписаны несколько неизящных блюд, сбоку приписка с ценами, и Мегуми, зная, что оплачивать еду будет Годжо, на долю секунды захотел взять то, где больше всего цифр. Однако желание быстро продавилось под тяжестью совести, и Фушигуро решил взять только кофе.
Итадори и Нобара, судя по лицам – восхищенному у первого и довольному у второй, – уже решили, что будут заказывать. Кугисаки сложила руки на стол и забарабанила пальцами по поверхности. Годжо услужливо принял их заказы и направился к кассе.
— Всегда приятно есть, когда тебя угощают, – тоном полным собственно превосходства сказала девушка, и Итадори согласно закивал. – А вот ты, Фушигуро, похоже, не слишком смышленый. Кто вообще при такой возможности закажет только кофе?
— Точно-точно, – Итадори тут же подключился к беседе, наклоняясь ближе, чтобы заглянуть Мегуми в глаза. – Ты не хочешь есть за чужой счет? Но нам ведь предложили, так что ничего страш…
— Нет, – перебил его Фушигуро и откинулся к спинке диванчика, увеличивая свое личное пространство. – Просто не хочу есть.
Итадори, казалось, придвинулся еще ближе, а Нобара сложила локти на стол, уперев подбородок в ладошку.
— Ты все еще дуешься? – спросила она и наигранно скуксилась. – В следующий раз пойдем делать дела все вместе, не гунди.
Мегуми быстро подавил обиду, но все же нахмурился.
— Не в этом дело.
На короткий момент они замолчали, и местный шум, ушедший на второй план во время разговора, снова заиграл красками, и они услышали, как какая-то компания в другом конце кафе захихикала над каким-то своими темами. Люди выглядели необычно оживленными, еда на столах оставалась нетронутой, лишь иногда слышался скрежет посуды. Улицу стало заливать оранжевым светом, на здания ложились темные оформленные тени, солнце в отражении окон постепенно терялось. Один из официантов подошел к стене и включил свет. Романтика, покрывалом накрывавшая всех посетителей и работников, постепенно растворялась под звуком работающих потолочных ламп, и приятная атмосфера сменилась нагнетающим осознанием: уже вечер, пора идти домой и готовиться к следующему рабочему дню.
В кафе золотистые цвета сменились стерильно-белыми.
— Что же ждет нас завтра, – скучающе произнесла Кугисаки, лицо ее выдавало разочарование.
Итадори большими глазами посмотрел на нее.
— Будем помогать избавляться от проклятий, – сказал он, словно это было очевидно.
— Дурак, а если нас заставят делать бумажную работу? – разочарование сменилось сердитыми эмоциями. – Это же скучно.
Итадори тут же перенял ее настрой и заметно поник, но через пару секунд что-то как будто встряхнуло его, и он вновь выпрямился, нацепив на себя счастливую маску.
— Значит, поможем с бумагами.
Нобара прыснула, но ничего на это не ответила, вернув свой взор к Мегуми. Ее глаза бегло двигались, осматривая его лицо, и Фушигуро публично отвернулся обратно к окну, в котором уже заметнее отражались их силуэты.
— А что ты обычно делаешь? – спросила она, перестав его изучать.
Мегуми взглянул на ее отражение, убеждаясь, что обращаются к нему.
— То, что и вы сегодня.
— Один?
— Когда как.
Кугисаки издала какой-то невнятный звук и переглянулась с Итадори, тот, без слов все осознав, закивал.
— А тебе, Фушигуро, не скучно было одному? – мягко спросил Юджи и сложил руки на столе, наклоняясь корпусом вперед. – Ты же был единственным из первого года.
Мегуми помолчал.
— Без вас было спокойнее, но никто не знает, что будет дальше.
— Что значит «спокойнее»? – грубо спросила Нобара.
— Мы станем лучшими друзьями, вот что, – встрял Итадори. – Я уверен, что мы все сработаемся.
Мегуми оторвал взор от окна и посмотрел на впереди сидящих одногодок: Кугисаки хмурила брови, но держалась стойко, чтобы не влезть в конфликт, а Итадори просто переводил взгляд с одного на другого.
— Чтобы стать «лучшими друзьями», нужно пройти этап «просто друзей», – сказал Фушигуро, внимательно посмотрев на Юджи. В его голосе проскользнуло раздражение.
— А… а? А разве мы не друзья?
— Так, стоп, – Кугисаки выставила перед собой руки, ограждаясь от них. – Я вас день знаю, мою дружбу еще заслужить надо.
— Но мы же уже пережили много всего, даже за день! – возмутился Итадори, и отвел ее руку в сторону. – Разве есть какой-то лимит на дружбу?
Нобара тяжело вздохнула.
— Вот поэтому ты и простак, – она ткнула пальцем в его лоб. – Тебя обмануть – раз плюнуть.
— А вот и неправда, – пробубнил тот, осторожно взяв ее за запястье.
Мегуми без явного интереса наблюдал за ними, а потом неловко огляделся по сторонам: на них никто не обращал внимания, все посетители были заняты своими делами. Тогда его взгляд упал на кассу, где Годжо о чем-то беседовал с бедным кассиром, и вопрос «почему он так долго не возвращается» отпал сам собой. С тяжелым вздохом он снова откинулся на спинку, пока Нобара и Итадори пытались что-то решить. Они не говорили и не вели себя как те люди, которые знают друг друга день. Кугисаки с самого начала показала себя человеком открытым и готовым к приключениям, а Итадори… он был такой же. Оба открытые и искренние в своих действиях и эмоциях, но все же имеющие разные стороны характера: Итадори был, как и сказала Кугисаки, простаком, он не искал в чем-то потайной смысл и был склонен верить людям, если они нуждались в помощи. С другой стороны – Нобара была готова к открытому взаимодействию, но ее характер был весьма непростым и, на первый взгляд, отталкивающим. Возможно то, что Юджи так быстро с этим свыкся, и подкупило ее.
Они ссорятся так, словно знают друг друга гораздо дольше.
— В любом случае, вы быстро поняли друг друга, – сказал Мегуми, и маленькая потасовка прекратилась.
— В каком смысле? – с искренним удивлением спросила Нобара.
— Да ни в каком…
Нобара отпихнула от себя Юджи, и тот чуть не свалился с места, в последний момент ухватившись за стол.
— Знаешь, если ты хочешь произвести впечатление загадочного темного парня, то ты уже провалился.
Мегуми обиженно скривил губы и чуть съежился от смущения. И вовсе он не хотел никакого впечатления производить.
— Поэтому если начал говорить что-то, то договаривай. Гадость, небось, хотел какую сказать, а? – Нобара склонилась над столом и посмотрела ему прямо в глаза, ожидая ответа.
— Вовсе нет, – ответил он, не разрывая зрительного контакта.
Взгляд Нобары был тяжелым, но не потерявшим задора. Она смотрела на него не с ненавистью, а взглядом родителя или старшей сестры, которая хочет добиться правды от своего отпрыска. Мегуми даже не сразу осознал, что именно хочет ей сказать. Под этим взглядом он вдруг ощутил безмерную усталость и тихий покой. На словах Кугисаки, быть может, и была резкой, но видеть человека она умела.
— Вы неплохо поработали, – сказал он, наконец, и Нобара медленно села на место, не меняясь в лице. – Думаю, у вас получился хороший тандем, и вы поладили. Вот в этом смысле.
Итадори с улыбкой взглянул на Кугисаки, и та выдохнула с каким-то облегчением.
— Ну, разумеется, без меня бы он не справился.
Юджи коротко пожал плечами, но ничего не сказал: в любом случае, она будет гнуть свою линию.
— И все же… – вдруг мягко проговорила она.
Мегуми и Юджи молча посмотрели на нее. Нобара склонила голову, уставившись куда-то перед собой, ее руки лежали на столе, пальцы сцеплены в замок. На секунду даже показалось, что начала говорить не она: ее губы были сомкнуты, лицо не выдавало никаких эмоций. Потом она тряхнула головой, собирая мысли воедино, и хитро улыбнулась.
— Я думаю, в один день мы сами поймем, что стали друзьями. Поэтому не будем бежать вперед паровоза. Давайте просто поедим.