"
К несчастью, Минерва была лишь первой в нескончаемой череде сожалеющих и раскаивающихся. Помона принесла так много растений, что больничное крыло можно было временно переквалифицировать в теплицу. Северус даже и не подозревал раньше, что информацией о цветах, которые буквально кричали о прощении и благодарности на своём языке - придуманном людьми, конечно - можно было бы забить парочку самых больших библиотечных шкафов, и то не факт, что их хватит. Очевидно, что бедные глупые влюблённые частенько косячили, а потом искали способы извиниться пооригинальнее. Люпин, этот негодяйский оборотень, не только опрометчиво сунулся к нему за ширму, но и предложил зарыть топор их междоусобной войны и заключить мир! Раз уж главная война наконец окончена. Единственное место, где Северус хотел бы зарыть топор, это на какой-нибудь уединённой лесной полянке, вместе с покромсанной тушкой самого Люпина, конечно. Рыдания Хагрида, громкие и басовитые, были непревзойдённы. Но только до того момента, как подключилась Хуч. Естественно, и Слагхорн не пожалел времени, чтобы подробно объяснить, что он был в курсе всего всё это время, но, очевидно, не хотел ненароком скомпрометировать Северуса, поэтому с достоинством играл свою собственную незаметную, но важную роль. Даже Грюм - Грюм! - приковылял извиниться и, скромно - жуткое зрелище - потупившись, признаться, что его аврорский нюх, возможно, уже не тот. Вишенкой на торте, последним штрихом на полотне северусова унижения стал, конечно, Поттер. Он мямлил и сопел, сопел и мямлил, а потом, на одном дыхании попросив прощения за свои грехи, грехи отца, грехи родни и даже собственной совы - которая Северусу вообще-то нравилась - собрался с духом и заговорил о их, Снейпа с Эванс, невероятной любви. У Северуса не было выхода. Так что он кричал и швырялся всем, до чего мог дотянуться, включая одно из собственных зелий и горшок с довольно симпатичным плотоядным флоксом, пока этот невыносимый мальчишка не сбежал, поджав метафорический хвост. Больному потом знатно досталось от Поппи за то, что свёл на нет весь прогресс за последние два дня, но Поттер больше не появлялся, и цена не казалась такой уж большой."
Когда эхо очередных приближающихся шагов разнеслось по больничному крылу, Северус решил, что больше не выдержит даже он, со всей его шпионской выдержкой. Не потрудившись оторвать лицо от подушки, он честно предупредил: - Следующий, кто извинится за что угодно, будет проклят так, что ему придётся носить свои лёгкие как ожерелье. - Тогда мне очень повезло, что я здесь не для того, чтобы извиняться. Задорный, слегка писклявый голос застал Северуса врасплох. Прежде чем он смог повернуться к говорящему, тот обошёл стул и подскочил, чтобы сесть на край кровати. - Ты, должно быть, чувствуешь себя лучше, - заметил Филиус. - Ты уже почти так же сварлив, как раньше. - Почти? - Северус дёрнул бровью. - А я-то думал, что это была одна из моих самых.. неординарных угроз. - О, безусловно! Но хмурился ты ещё не совсем убедительно. Не переживай, ещё пара дней под присмотром Поппи - и ты снова будешь в форме. - Ты даже не представляешь, как ты прав. Хитрая улыбка на лице Филиуса наводила на мысль, что он мог иметь об этом довольно хорошее представление. - В любом случае, прекрасно, что ты - и твой хмурый вид - снова с нами. - Пока что, да. Я думаю, авроры уже на низком старте - вероятно, прибудут со дня на день, чтобы торжественно переправить меня в Азкабан. - О, а я думаю, что тебе не о чем беспокоиться, вот увидишь, - прочирикал Филиус. Северус отмахнулся от него. Филиус пытался успокоить его, но Северус никогда не был из тех, кто обманывает себя. Он прекрасно понимал, что новая власть жаждет избавиться от него, по доброй традиции, без суда и следствия. Минерва при поддержке остального персонала Хогвартса отказалась отпускать его, пока здоровье не позволит ему участвовать в собственном процессе. Министерство временно отступило - но, когда до них дойдёт весть о том, что он очнулся.. - Хотя, - продолжил Филиус, - пребывание на больничной койке ещё покажется тебе отдыхом, когда ты оправишься и посмотришь, как здесь обстоят дела. Студенты уехали на лето, казалось бы, настало время тишины и покоя - но нет, не в этом году! Все трудятся днём и ночью, чтобы успеть восстановить и обезопасить замок к тому моменту, когда дети вернутся. Не хотелось бы повторения того случая, когда Гораций нашёл пару первокурсников-хаффлпафцев в самом непредназначенном для первокурсников - и тем более хаффлпафцев - месте.. Спустя сутки после их отправки по домам! - Удивительно, что это были не гриффиндорские хулиганы. С любого из курсов. Филиус усмехнулся. - Минерва сказала примерно то же самое, хотя, кажется, она назвала их авантюристами. - Конечно, она так их назвала, - хмыкнул Северус в ответ. - Тем временем, среди домашних эльфов царит паника. Днём они практически сбиваются с ног, чтобы услужить нам. Они готовят так много еды, будто собираются накормить небольшую армию, и кажется, что мы не можем сделать и шага, не споткнувшись об какого-нибудь беднягу. И они до сих пор не спят ночами, празднуя поражение своих бывших жестоких хозяев. Пустыми бутылками из-под сливочного пива можно забить весь Большой зал! Ты когда-нибудь видел похмельного и измотанного недосыпом домового эльфа, Северус? Это неприятное зрелище, скажу я тебе.. Филиус продолжал болтать, не требуя, к счастью, особого участия Северуса, резво перескакивая с темы на тему и так же оживлённо подпрыгивая на месте. К тому времени, когда он начал объяснять, как нужно готовить персиковую шипучку, бедная северусова голова настойчиво болела от всей этой непрошеной - и абсолютно неоправданной - жизнерадостности. - Филиус, - прервал его Северус, - ты ведь пришёл сюда с какой-то целью? Если ты собираешься извиняться, то можешь приступать - и покончим с этим. Ты наверняка догадался: мне запрещено колдовать, поэтому я вообще-то не смогу исполнить свою угрозу и проклясть тебя, - совсем грустно закончил он. - Так что вперёд. Филиус всплеснул руками: - Святая Моргана, извиняться? Ты думаешь, я должен? Но за что?! - За то, что выкинул меня из окна, например? - предположил Северус. - Как я помню, ты сам выпрыгнул из окна, разве нет? Северус думал, что его невозможно заставить потерять дар речи - и все, кто его знал, думали так же - однако Филиусу это удалось с лёгкостью. Северус уставился на него, будто тот вдруг отрастил щупальца. Хорошо, что Филиус снова, кажется, не нуждался в ответе. - Между прочим, последующий полёт был весьма впечатляющим, - сказал он. - Когда встанешь на ноги, ты обязательно должен продемонстрировать мне, как ты этого добился. В основе ведь лежат чары, да? Обретя, наконец, голос, Северус ответил: - Да, именно. Хотя для объединения и изменения существующих формул потребовались арифмантические уравнения. - А! - Филиус был в восторге. - Я всегда думал, что тебе следовало быть в Равенкло. - Забавно. Кое-кто не так давно предположил, что мне самое место в Гриффиндоре. Что, скажите на милость, не так с моим собственным факультетом и, самое главное, со мной? - Северус приподнял бровь, неожиданно для себя начиная нервничать. Филиус внимательно посмотрел на него и вдруг крепко сжал своей небольшой тёплой ладонью его худые холодные пальцы. - Всё так, Северус, - он успокаивающе улыбнулся - и Северусу впервые за долгое время действительно стало спокойно. - Лучше и быть не может.