Наследница

— Шляпник, — недовольно воскликнула я при взгляде на старого приятеля.       Бьякуран Джессо, по местным меркам, весьма эксцентричная и яркая личность, на мой возмущённый тон даже не обернулся. Сегодня, как, впрочем, и всегда, он был весь в ослепительно белом - порой у меня из-за этого болят глаза. И нередко возникает желание пролить на него томатный сок, лишь бы появился хоть какой-то новый оттенок в его образе. А также детское поведение, пижонство и излишняя театральность, странный юмор на грани с сатирой и вечная улыбка на губах, что всё вкупе побуждает во мне лишь одно: придушить его во сне подушкой.       Его пристрастие к маршмэллоу доведено до абсурда, ведь этот белый зефир находится везде — пенал им забит до такой степени, что туда помешается лишь одна ручка на издыхании со светлыми чернилами и заедающим роликом наконечника, от чего на бумаге не всегда остаются слова; из школьного шкафчика всегда выпадает парочка упаковок, ибо и там им место не хватает; портфель лёгкий, как пёрышко, ведь этот зефир весит совсем ничего… Этот маршмэллоу повсюду.       Если встанет выбор между полезной, даже может крайне нужной вещью и зефиром, Джессо без раздумий выберет второе, чтобы это что-то нужное одолжить уже у меня. Иногда в голове насмешливо звучит мысль, что этот человек общается со мной только из-за того, что я имею дурную привычку носить все учебники и сто одну полезную вещь с собой, как хомяк. И благо, что Джессо не знает Плюшкина из «Ревизора», иначе данное прозвище точно укрепилось бы за мной без раздумий на долгие годы. — Да, моя милая Алиса? — мурлыкнул Бьякуран, который полностью оккупировал мой компьютер и не думал отвлекаться. Я недовольно поджала губы. Не люблю своё имя, предпочитая вместо него нейтральное Лис. Все же, меня слегка пугает схожесть книжной Алисы и меня… Иногда мне кажется, что отец явно что-то знал, раз выбрал такое имя. — Не называй меня так, — недовольно напомнила я, и без особого стеснения залезла в его рюкзак. Достав упаковку белоснежного зефира, громко открыла его и щедро высыпала горстку в черное кофе. Не только Джессо пристрастился к этой сладости. Страшно представить, сколько денег на стоматологов нам придётся потратить, если мы не перестанем употреблять зефир в таких количествах! — Но раз я Шляпник, то ты Алиса, всё же логично, — в который раз завёл свою шарманку Джессо, даже не возмутившись на то, что я взяла его маршмэллоу. — Которая падает всё глубже и глубже в кроличью нору, — насмешливо протянул мой друг и не глядя протянул мне руку, намекая, чтобы я передала ему упаковку маршмэллоу. — Не понимаю я тебя, Шляпник, — ворчливо отозвалась я, вручая ему другую, ещё не открытую упаковку в руки. — Ты так просился в гости, так спешил мне что-то рассказать… А вместо этого залипаешь в компьютере. Так бы сразу и сказал, что у тебя выключили интернет — мне же не жалко. — Мы еще с тобой не женаты, а ты меня уже пилишь, — со странной интонацией, словно чему-то умилился, отозвался Джессо, отвлекаясь от клавиатуры, чтобы открыть упаковку. — Я не собираюсь замуж, тем более за тебя, мой милый друг. Ты же меня при первой возможности на маршмэллоу променяешь, — беззлобно фыркнула я, откинувшись на кровать, и положив ноги на комод. — У меня будет десять кошек, две собаки, ожирение первой степени и куча мороженого с кофе, которые доведут меня до инфаркта. И случится всё это лет в сорок. Придёшь на мою могилку? Хотя, учитывая, как много ты поглощаешь зефира, помрёшь ты явно раньше меня. Интересно, если я притащу на твою могилку пачку зефира, это будет как дань памяти или как насмешка?       Да-да, громкие слова для шестнадцатилетней девицы. Но жизнь слишком коротка, чтобы сильно напрягаться. В прошлый раз, я старалась — строила карьеру, искала отношения, чтобы завести семью… Все, что хотела увидеть мама, что требовало общество, что было в тренде. А в итоге? Ковиду плевать на мой заработок, мою одежду, модель смартфона и социальный статус. Что было до слёз обидно. Я ведь так и не успела увидеть Европу, выучить английский, попробовать настоящий рамен… Вообще ничего! Всё пыталась соответствовать чужим ожиданиям, забывая о том, чего хочу сама. Это — моё главное сожаление из прошлой жизни, страшная головная боль и ошибка, которую повторять у меня более нет желания. — Я тебя люблю. И как станешь старше, то точно тебя трахну, — вульгарные и даже странные слова, но меня они совершенно не впечатляют. Вот когда нам было лет десять, и мы только познакомились в средней школе, это заявления меня ввело в ступор. Я тогда в нем заподозрила братца-попаданца: слишком взрослый взгляд, какой-то цинично-безразличный, отстранённость от окружающих и полнейшая незаинтересованность к собственному будущему. Бьякуран умел пугать. Но я никогда не видела, чтобы он так смотрел на меня — скорее во взглядах мелькала восторженная и мягкая, не полностью понятная мне, эмоция. Словно я самая вкусная маршмэллоу в мире. Единственная и неповторимая на миллионы миллиардов параллельных реальностей. — Не-а, — ответила я, прикрывая зевок рукой. Да ну этого Бьякурана с его шутками в жопу. Желательно, не мою.       Вообще, если так подумать, то нормальный людей тут нет. Отец, дядюшка, школьные приятели и лучший друг в лице Бьякурана. Все они, все до единого, двинутые на голову. Описать словами это трудно, но в глаза бросается манера общения, некая резкость в движениях. И излишняя эмоциональность. Серьезно, для них из-за любой мелкой неудачи нормально заплакать и начать рвать на голове волосы. Или же начать угрожать и обещать убить, если тебя кто-то раздражает, при чем с самой настоящей агрессией, а не сказать и забыть, как бывало в прошлом мире. Здесь быть сумасшедшим норма. — Всё, — торжественно объявил Бьякуран, привлекая к себе внимание. Крутанувшись на стуле он оказался ко мне лицом. Приложил одну руку к сердцу, а вторую театральным жестом протянул мне, разве что на одно колено не встал. — О моя восхитительная Лис! Позволь пригласить тебя на просмотр шоу, что перевернёт всю твою жизнь!       Я скептически осмотрела этого паяца и громко отсербнула кофе, запуская в рот сразу две зефирки. — Не хочу, — отрицательно промычала, активно работая челюстями, хоть воздушная масса и растаяла в горячем кофе почти сразу. — Мне лень. — Пожалуйста, Алиса.       Мне страшно - понимаем мы оба. Ведь в такие моменты, смотря столь серьёзно, Бьякуран не шутил. И, казалось, что сидит передо мной не шестнадцатилетний юнец, а умудрённый жизнью старец.       Я нервно хихикнула, копаясь в собственных мыслях. Ну в самом деле, что это такого по его мнению революционного, он решил показать? Порнуху? Или устроить мне лекции по половому воспитанию? Хотя, у нас в школе и так есть этот предмет, так что не катит. Бои без правил в даркнете? Или очередной мем? Не знаю даже что из этого. Всё и разом, наверное — это будет весьма в его стиле, при этом не самое безумное, что он может отчебучить. Просто на что-то более ненормальное фантазии у меня не хватает. — Алиса, — вновь повторил Бьякуран. Взгляд фиалковых глаз тяжело прошёлся по мне, от чего по коже побежали мурашки, а в животе сжалось тугой ледяной ком. Стало до трясучки страшно. За всю историю нашего знакомства он только один раз смотрел на меня так: однажды после школы к нам пристали странные типы, и Джессо попросил меня уйти. Я не смогла тогда ослушаться, хоть ноги не хотели сгибаться, будто вросли в бетон. Мне было сложно поверить, что слово «омерта» меня защитит. Но в тот день я спокойно дошла до дому, пусть и оглядываясь постоянно назад. И только за закрытой дверью собственного дома я позволила себе расплакаться, сжав руки на уровни груди, чувствуя, как сердце бьётся где-то в пятках… А на утро, к моему крыльцу привычно приехал Бьякуран с гигантским синяком на скуле, на котором я с облегчением повисла. О том инциденте мы не говорили.       Сглотнув слюну, я медленно встала, и, как под гипнозом, подошла к нему, чтобы вложить мои дрожащие пальцы в его. Неожиданно сильные руки с мозолями, не сильно сжали пальцы. Взгляд лиловых глаз заметно смягчился… И меня дернули на себя, усаживая на колени. — Какого фига?! — громко возмутилась я, попытавшись встать и вырвать свою руку из крепкой хватки. — Ты и так меня бить будешь, — весело пожал плечами Бьякуран, не обращая внимания на мои попытки вырваться из мягкой хватки, снова повернувшись на стуле обратно к монитору. И словно не было секунду назад этих гнетущих мгновений тишины. — Так что одним прегрешением больше, одним меньше, какая разница?       Я от души заехала ему локтем в бок. И под весёлое хэканье этого придурка обратила внимание на экран. А там происходило занятое зрелище — двое подростков устроили необычную потасовку. Один летает, другой стреляет из пистолетов каким-то странным потоком света, что сносил пол здания. Из динамика раздавалось приглушенный гул и грохот. — Я не видела этот фильм. Так и должно быть, что ты включил не с самого начала? И что в нём такого? — спросила я, вырывая свою руку из чужой схватки. Только со мной словно игрались — то позволяя высвободиться, то снова её мягко перехватывая.       Я нервно поерзала на месте, стараясь стечь с чужих колен, но мне на бедро положили руку, придавливая. — Не надо так делать, — произнес Бьякуран выдыхая мне в ухо. Я невольно выпрямилась, выпучив глаза. Кожу обожгло горячее дыхание, от чего мои уши мгновенно заалели. Вдоль спины пробежали приятные мурашки. — Когда же тебе будет восемнадцать-то? — Не ной, — смущённо сказала я, когда до меня дошло, что я сделала, но сохраняя невозмутимость, вновь посмотрела на экран. С беспокойством я во все глаза смотря на бой подростков. У меня наконец вышло лучше их рассмотреть.       Один явно азиат — слишком характерный разрез глаза, на вид не старше пятнадцати, в школьной форме со странным огоньком на лбу и металлическими перчатками, что помогали ему летать. Второй уже постарше, с множествами шрамами на лице и теле, смуглый и чернявый, вызывая ассоциацию с мексиканцем. А может испанцем или итальянцем? Оружие — два пистолета, которыми он пытался поджарить до уровня уголька своего противника. — Да, я не видела этого фильма. Но что в нём такого? Дело же не только в спецэффектах?       Бьякуран задумчиво пробежал пальцами от одного моего плеча к другому, прежде чем беспечно ответит: — Это не кино, моя дорогая Лиса, — протянул парень, убирая от меня руку и, судя по шуршанию пакета, полез за маршмэллоу. — Это прямая трансляция с так называемого «Конфликта Колец».       Я нервно впилась ногтями в его руку. Почему-то мне это не казалось глупым розыгрышем. И я еще чуть ли не подсознательно ощутила, что это все не просто так. — Конфликт чего? Колец? А ещё тупее название они придумать не могли? — сказала первое, что пришло мне в голову. Но ведь это в самом деле звучит крайне тупо. — Ты меня троллишь, да? Ну, это же бред! Люди не умеют летать и сносить здания из странных пистолетов!       Бьякуран за моей спиной рассмеялся, снова шурша пакетом. — Мир намного сложней, чем кажется, — произнес мой друг, которого я думала, что знаю хорошо. Но сейчас уже ни в чём не уверена. Его цепкий взгляд с насмешкой наблюдал за боем двух подростков, коль можно так сказать. И, кажется, оценивал. — Но давай сосредоточимся на экране. Всё же «Конфликт Колец» занимательное зрелище, к тому же крайне редкое. Нам просто повезло воочию его увидеть. Знаешь, за что они борются? — За кольцо, конечно, — буркнула я, ощущая себя очень неуютно в его руках. Да еще этот обычно насмешливый тон начал меня беспокоит. — Сам же сказал «Конфликт колец». — И даже без шуток о «прелести» и Роковой горе? — хмыкнул Джессо за моей спиной. Я закатила глаза, а после всё же вновь посмотрела на экран. У азиата пошла кровь, но, кажется, ему было плевать. Другой же мексиканец-итальянец зарычал, выругавшись на иностранном языке. Они бились до смерти, кажется. От этого становилось не по себе. Интуиция тихим звоном зашлась в моей голове, от чего я неприятно поморщилась. И мелко затряслась. Интуиция никогда не предвещала ничего хорошего. — Лиса, эй, ты чего? — Бьякуран отложил маршмэллоу, обняв меня со спины и уткнувшись носом в шею. — Спокойнее, вдох-выдох, расслабься. Тебе ничего не грозит. Я не позволю. — Тогда зачем ты мне это включил?! — требовательно, с лёгкой ноткой истерики, спросила я. Руки Джессо сразу же убрал, благодаря чему я смогла выбраться из хватки и поспешно встала с колен. Хотелось забиться в угол, срочно. — Я не хотел тебя пугать. Твоя интуиция вновь что-то говорит, да? — спокойно произнес он, снова открываясь с новой стороны для меня. На его лице появилась успокаивающая улыбка и он приподнял руки, чтобы я могла их видеть. Глупо, но… Но ему хотелось верить. — Зачем всё это? — вместо ответа на вопрос, залепетала я, нервно поправляя блузку и закусывая нижнюю губу. Но заметив, как взгляд лиловых глаза опустился на них, поняла свой промах. — Все просто, Лис — вопрос безопасности.       Я ощутила, как кровь отхлынула от лица. Мне не надо знать будущее, чтобы понять о чьей именно безопасности идет речь. Моя интуиция всегда бьёт в цель. — Что мне может угрожать? — спросила я, зябко передёрнув плечами, обнимая себе за плечи. Пледа в поле зрения не было — а жаль. Бьякуран громко выдохнул и протянул мне руку. Я с лёгкой опаской глянула на него. — Не бойся. Хватать пока не буду. Обещаю действовать в рамках приличия, — я с заминкой ухватилась его за руку. Хотелось ощутить чужое тепло, ведь дрожь не стихала. Я часто задышала, с отвращением глядя на трансляцию, которую включил Джессо. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что этот бой явно между кем-то вне закона. Другой вопрос, что принять это за чистую монету было сложно. — Я сейчас тебе всё расскажу.       Он мягко потянул меня к себе, но садить на колени не спешил. Указал на экран компьютера, где драка потеряла уже свой первоначальный пыл и оба парня, были откровенно потрёпаны. — Ну и? Причем тут я? — Давай я сначала расскажу тебе, что такое «Конфликт Колец», — качнул головой Бьякуран. — Мир намного сложней, чем кажется, как я уже сказал. Им давно правят из тени. И во главе этой тени мафиозная семья Вонгола, что по праву называется себя королевской…       Это серьёзный разговор был мне не по душе. Всего за какие-то жалкие пару минут обычная посиделка с другом обернулась откровениями, которых я не желала. На душе становилось всё неспокойнее и неспокойнее, а интуиция уже трезвонила во все колокола, отчего я была немного на взводе. Лицо удержать тоже не удалось — брови сами поползи верх, а губы скривились в скептической усмешке. — Звучит очень странно, не находишь? — перебила внезапно я. — Это звучит ещё не так плохо, моя дорогая. А вот то, что это мафия владеет сверхспособностями, что и есть ключ их успеха, может вынести тебе мозг, — насмешливо улыбнулся Бьякуран. — Сверхспособностями? Типа как Халк или Супермен? — Не совсем так, но в одной плоскости с этим. — И как же эти силы называются? — Пламя, — я себя со стороны не видела, но моё лицо явно стало ужасно скептическим. Бьякуран хохотнул и посмотрел на меня, как на своё любимое маршмэллоу, с каким-то умилением и мягкостью. — Самые распространённые виды пламени назвали в честь небесных явлений: Ураган, Дождь, Гроза, Солнце, Облако, Туман и Небо. Последний, как не сложно догадаться, самый редкий, сильный и главный среди них. Есть также побочные виды пламени на подобии Леса, Пустыни, Болота, Льда, Гор, Моря и Земли, но об этом как-нибудь в другой раз.       А после театральных жестом поднял свободную руку с оттопыренным средним и указательным пальцами. На кончиках двух пальцев загорелся яркий янтарный огонёк. Я вздрогнула и широко открыла глаза, смотря на это, шарахнувшись назад. «Он подожжёт мне дом!» — первая паническая мысль была задавлена и забита в угол. После страха появилось желание.       Рука сама поднялась, чтобы дотянуться до огонька. Бьякуран раскрыл ладонь и на ней заиграло это удивительное пламя. Стоило мне его коснуться, как оно перебралось на мою руку, приятно согревая и принося странное, не на что не похожие удовольствия. И умиротворение. Джессо переплёл наши пальцы — могло показаться, что обе руки пылают огнём. — Это… Небо, — ни секунды не раздумывая, уверенно произнесла я, с восторгом смотря на пламя. — Да, моя Лиса, — легко согласилась Бьякуран и поднёс объятые пламенем руки к губам. Есть что-то завораживающее в зрелище, как целуют мою руку в языках огня. И сам жест вышел излишне интимным. Предательский румянец обжёг скулы. Мой друг насмешливо прищурился: — Я могу продолжить тебе рассказывать?       Я недовольно поджала губы и вырвалась из его хватки. Наваждение моментально спало. Скрестив руки на груди, я недовольно глянула на него. — Ну, давай, — но это белобрысая сволочь не впечатлился и негромко рассмеялся, откинувшись на спинку кресла. А я недовольно скривилась. — Итак, королевская семья Вонгола. Бла-бла-бла, главные, бла-бла-бла, существуют по меньшей мере уже лет четыреста. Опустим эти скучные исторические факты. Самое важное, что в их руках находится одно из сокровищ этого мира — кольца, подаренные некогда первому боссу Вонголы шаманами. И не пучи глаза, если я начну тебе сейчас рассказывать о шаманах, то мы сегодня не закончим. Так вот. Главная регалия этой семьи — кольца Вонголы, семь на каждый вид пламени. Небо, что объединяет всех, лидер, а остальные шестеро приближенных с особой энергетической связью — хранители, — продолжил рассказывать Джессо. — Пламя само по себе капризная вещь, особенно, когда дело касается передачи потомству. Чем больше сил, тем сложнее. Да и на само качество может влиять. Чем выше класс кольца, тем легче ты можешь использовать пламя и тем проще тебе им управлять. Таких колечек всего два комплекта. Кольца Вонголы из таких. Высшего качества, лучшие из лучших, но крайне требовательные и капризные. Помимо мощного пламени они требуют определённой родной крови.       Я задумчиво нахмурилась. — То есть, кольцо может отличить своего от чужого. Какая интересная вещь, — задумчиво покачала головой, медленно осознавая, ради чего сражаются эти два подростка. Неужели эта побрякушка стоит их жизней? — О, там не обязательно прямой контакт с кровью. Разве что, когда наследники не смогли поделить власть или их больше двух. Если там два наследника, то кольца можно разъединить между собой и поделить, а после устроить битву, как сейчас, — Джессо кивнул в сторону экрана компьютера, про который я успела забыть. Там явно все двигалось к кульминации. По крайней мере азиат лежал мордой в пол возле глыбы льда, в которую замуровал, кажется самостоятельно, беднягу испанца-итальянца. Я передернула плечами, ощущая, как по позвоночнику прошёлся холодок. — К слову, знакомься. Тот, кого заморозили, Занзас Скайрини, приемный сын девятого Вонголы. Последний из его детей, кто выжил. Болезненно гордый. Он не мог смириться с тем, что отец не считает его достойным колец. И в попытках доказать обратное совершил множество неоправданно глупых поступков.       Бьякуран явно подгадал момент, иначе и не скажешь — глыба льда, растаяла в каком-то странной пламени всех цветов радуги. Два новых лица в виде подростка с длинной чёлкой на пол лица и летающего младенца возились зачем-то с цепью. После чего странный подросток с диадемой — Боже, я даже не знаю что меня удивляет больше всего мистика или это женская побрякушка в волосах? — надел кольцо на руку Занзаса. Дальше произошло странное, что даже мой вроде как адаптировавшийся мозг не смог объяснить: Занзас с злодейским хохотом и сияющим кольцом вскочил на ноги, пока хохот резко не оборвался, и не обернулся криком невероятной боли.       Я зажмурилась от этого зрелища и отвернула голову, закрыв уши руками. Джессо встал, обняв меня, словно закрывая от этого ужаса. — Я не хочу это видеть, — сказала дрогнувшим голосом. Я вцепилась в Бьякурана, хоть десять минут назад была готова оттолкнуть и побить. Но это смотрелось действительно страшно. Там, в стенах, кажется, полуразрушенной школы, застыло густым маревом гробовое молчание. Было не по себе. — Не смотри. Нам интересен момент, что случится слегка позднее, — согласился мой друг и с утешением провёл рукой по спине. — Второго участника зовут Тсунаёши Савада. Дальняя родня нынешнего босса, и единственный сын внешнего советника Вонголы. Самый-самый крайний вариант, который, по сути, и претендентом на трон семьи не должен был стать. Обычный гражданский.       Как и ты - но это остаётся не озвученным. — А у самого этого типа, ну Девятого, детей не было? — спросила я негромко, вновь, против воли, прислушиваясь к звукам видео. Там начался разговор на неизвестном мне языке. — Было три сына, как я уже говорил. Один приёмный, два родных. И считается, — тут раздался странный хмык, а у меня внутри что-то нехорошо сжалось, — что детей у них не было.       Я медленно отстранилась от друга. Положила руки ему на плечо и с неверием посмотрела ему в глаза. Кажется, я знаю, что он хочет сказать. — Нет. Это будет самое тупое клише, которое только возможно, — сказала я, почти физически ощущая, как кровь отхлынула от лица. — Пожалуйста, скажи, что ты пошутил. — Лиса, что ты вообще знаешь о своем отце? — и не подумал жалеть меня он. Внимательный взгляд и милая улыбка, словно мы говорили о чём-то незначительном, как контрольная по математики. — Кем он работал? Откуда родом? О чём мечтал? И почему его сейчас нет рядом с тобой?       Я зажмурилась и покачала головой. Я не знаю ответы на эти вопросы. — Нет, всё точно не так. Я просто никогда не интересовалась этим вопросом, да. Уверена, он работал где-нибудь далеко и просто произошёл несчастный случай, из-за чего он умер. Он был вахтовиком, вот, да! Уверена в этом! — только что выдуманной ложью пытаясь себя успокоить, выдала я, но голос предательски дрогнул. Я с трудом открыла глаза и болезненно на него посмотрела: — С чего ты это вообще решил, что я, ну… внучка этого… Девятого, или как ты там его обозвал? — Тимотео Скайрини, — сказал друг. — Я это понял не сразу, — меж тем продолжил Джессо, наблюдая за моей реакцией. — Всё-таки ты — уникальное явление, которые я не видел ни в одной из знакомых мне реальностей, — с каким-то трепетом произнес он и провёл рукой по плечу, старясь хоть немного меня успокоить. — Я заподозрил, что не всё так просто, когда увидел твоего дядюшку Морса. — А чем тебе он не нравится? — не совсем поняла я.       Дело в том, что дядюшка Морс классический колобок — низкий, толстый с лысеющим затылком. Добродушный, с прекрасным чувством юмора и обожающий сладкое, за что себя все время ругает. Мы с ним иногда в тайне от матери едим тортики и мороженное, ездим на пикники, устраивая ночёвку с палатками. И в целом — дядюшка мне почти как отец. — Он одно лицо с туманом Массимо — младшего из родных сыновей Тимотео Скайрини. Я, сначала, принял все несостыковки за банальные совпадения — они меня интересовали мало, пока я не ощутил иллюзию. По глазам вижу, что ты мало что поняла, — улыбнулся Бьякуран, слегка сжав мои локти. Я молчала смотрела на него, не зная даже что и сказать. Разве что глупо похлопать глазами, завалиться спать, а после проснуться и осознать, что всё это — мой бред. — Говоря короче, он дал мне повод усомниться в моих суждениях и копнуть чуть глубже. И проверка подтвердила мои подозрения. — Ты… Ты из-за этого со мной общаешься? Из-за моей мифической связи с этой королевской семьей? — пришла в голову не самая радужная мысль. Но до безобразия логичная. От чего сердце пропустило удар. — Кто ты вообще такой?!       Я напряженно посмотрела на него, сжав челюсть… И сделав шаг назад, болезненно посмотрев на друга. И друга ли?       Под рукой, как назло, не было ничего, чем можно было бы запустить в Джессо и дать дёру. Бьякуран же нагло расхохотался. Надрывно, даже несколько зло. — Ну ты даёшь, — смахнув слёзы, которые выступили из-за хохота, сказал Джессо. — Ох, это прямо смешно! — Я задала вопрос, — с убийственной серьезность произнесла я. — Мне вот совсем не смешно. Тут происходит какое-то странное и непонятное дерьмо, пугающее меня до трясущихся коленей, а он ржёт как конь! — Не злись, моя дорогая, — применительно произнес он, вновь протянув ко мне руку. Я несильно шлёпнула по ней, сделав опять шаг назад. — Сначала ответы, тактильный ты маньяк, — прошипела я, на что Бьякуран закатил глаза и обиженно надул губы, плюхнувшись обратно на кресло. Подумав с минуту он поднял на меня взгляд, вздохнул и ответил:  — Я решил на тебе жениться ещё при первой встречи. И твоя связь с Вонголой тут совершенно ни при чём. Признаюсь, меня даже бесит этот факт, что ты относишься к ним.       Я пристально на него посмотрела. Эти слова казались правдой, но… — Почему я должна тебе верить? — А тебе верить и не надо, ты должна ощущать, что это правда. Знаменитая гиперинтуиция Вонголы весьма специфическая вещь. С вами лгать не выйдет, как не старайся, — беспечно ответил Бьякуран, осторожно протянув опять свои тонкие и бледные, но крайне сильные руки ко мне. Странно, почти смешно было смотреть на него сверху вниз, особенно когда эта бледная моль, весь такой серьёзный и крутой, весьма вальяжно устроился на моём стуле с Хэллоу Китти. Задрав голову, Бьякуран беспечно заявил, будто говорит это по пять раз на дню: — Я босс мафиозной семьи Джессо и хозяин колец Марэ. Тоже из комплекта легендарных колечек, за которые там два придурка в экране и бодаются.       Компьютер моментально напомнил о себе новым криком боли, не таким ужасным, как прошлый, но всё ещё невыносимым. Я вздрогнула всем телом и хотела повернуть голову, но мой друг встал и прикрыл собой экран. — Что там происходит? — тихо спросила я, даже не думая отодвигать мафиози — охренеть можно, какого чёрта, друг мой?! — с пути. — Отказ кольца неба от второго претендента. И остаётся только один — ты, — инфантильно произнёс Бьякуран и указательным пальцем ткнул мне в грудь. Но в его словах не чувствовалось игры или притворства. Как и ситуация не предрасполагала к шуткам. Этот наигранно-лёгкий тон был всего лишь способом успокоить меня. От чего я невольно сделала шаг назад и чуть не споткнулась об стул. Не глядя — я не могла отвести глаза от лица парня — нащупала спинку стула и села на него, схватившись за голову. — Поздравляю, Десятая Вонгола. — Отказываюсь! — громко вскрикнула я, сжав волосы в кулаке, чуть было не выдернув их. Откинувшись на спинку стула, я уставилась в потолок. — Это безумие. Ну безумие же чистой воды! Где я, а где мафия?! Не может быть, это же бред какой-то! Какой из меня босс мафии? Я же крови боюсь до истерики. Ничего не умею и меня никто не знает… Точно! Кольцо не могло меня признать! Ведь я его в глаза не видела, оно не могло меня выбрать! Воодушевлена этой мыслью, я начала вставать… — Вообще-то, твою кровь моими стараниями оно попробовало. …чтобы рухнуть обратно, заставляя мебель жалобное скрипнуть. — Какого?.. Нет, нахера?! — взывала я, даже не думая сомневаться в его словах. Всем нутром ощущала, что он не врёт. — Чтобы тебя защитить. — Да. И как же? — ядовито уточнила я, вставая на ноги. Руки сами потянулись к шее этой бледной моли. Я злобно зашипела: — Эй, мафия и прочие головорезы! Тут принцесса Вонголы бесхозная, без защиты и без знаний! Делай, что хочешь! Ты какого чёрта меня в это втянул?! — Кто сказал, что беззащитная? Я бы и пальцем не позволил тебя тронуть. Семья Джессо это круто, милая моя, — хмыкнул Бьякуран мягко убирая мои руки от его шеи. Кажется, завтра там останутся лёгкие синяки — я не рассчитала силу. Лицо стало неуловимо серьёзным. Я невольно притихла. — Но, увы, даже моих сил может не хватить, чтобы тебя защитить. Как бы сильно я хотел быть двадцать четыре часа в сутки с тобою рядом, это не возможно даже для меня. А чтобы тебя защитить я пойду на всё. Буквально на всё. Поэтому нужны силы посерьёзнее... Идея спрятать тебя была актуальной в самом начале, в твоём детстве. Но этот мир устроен так, что прятаться вечно не выйдет. Вонгола бы тебя нашла и не пожалела: пережевала, выплюнула и закопала бы.       Я нервно облизала губы, пригладив рукой волосы, ощущая странное желание прямо сейчас выбежать в окно, даром, что живу в частном доме. — Ты сам сказал, что нынешний босс — мой дедушка, — возразила я, хоть внутри всё сжалось от холода. — Разве он бы… Думаешь, он бы навредил мне? — А наследник твоего деда — сын внешнего советника. Как раз главы разведки и контрразведки. Жестокий человек, который не побрезгует запачкать руки в крови. Всё же разговор идет о большой власти, Лиса, — я сама это понимала. И это звучало страшно. — Думаю, если бы на момент твоего обнаружения нынешний босс был жив, то внешний советник ему об этом даже не сообщил бы. Зачем беспокоить старика, а? Как думаешь, в какой канаве твоей матери пришлось бы искать твой труп? Если бы он вообще остался.       Я устало потёрла лицо. Звучит до того мрачно, что верилось в это легко и непринуждённо. — Но не может быть всё так плохо… А вдруг не он бы меня обнаружил? — с надеждой уточнила я. — Шестнадцать лет же жила себе как-то спокойно и!.. — Тогда тебя убили бы позже. Если не сам советник, то его сын в опасении за свою власть и своих детей, не пожалел бы тебя и уже наших детей, — безжалостно обрубил Бьякуран. — Меня не устраивают оба варианта. Всё же, я не буду сидеть в сторонке и позволять Вонголе убивать мою жену и детей. Так что это всё ещё бы закончилось войной всех против всех, и, возможно, концом света. А уж в учинении апокалипсиса у меня огромный опыт!       Я мрачно на него посмотрела. Понять шутит ли он у меня не выходило. Но прибить его хотелось всё сильней. — Я не выйду за тебя замуж! — Я тебя совращу и влюблю в себя, не сомневайся, — мурлыкнул этот армагедонец недоделанный, от чего я сжала челюсть прямо до скрипа. Придурок! — Поэтому, я пошёл третьим путём. Не самым лучшим, но единственным верным, как по мне. Раскрыть тебя миру так, чтобы тебя никто не посмел тронуть. И сделать тебя защищённее, чем королеву Англии.       Из динамика раздался смутно знакомый голос, который говорил на английском. — Как вижу, мы слегка опоздали, это печально. Но никто не умер, это приемлемо, — я озадаченно нахмурилась, наклонившись сторону, чтобы увидеть происходящие. — Как я и рассчитывал, — объяснил Джессо, отходят от монитора и освобождая мне обзор.       На экране происходил новый акт абсурда. На сцене появились доселе не объявленные действующие лица. И если по потрепанным подросткам я взглядом прошлась вскользь, то двое явно не вписывались — были слишком чистыми и неустрашимым, точно только прибывшие. Малыш со смутно знакомым лицом и парень под двадцать лет, в котором я узнала друга Бьякурана — Кикё! А этот птеродактиль недоделанный что там забыл?!       Потерянная группа подростков что-то кричали на своём языке, перебивая друг друга. Но все по волшебству замолкли, когда из группы вышло трое… То есть вышло два ребёнка и один вылетел. Я не хочу об этом думать. Летает и хрен с ним. Мексиканец-итальянец же летал с помощью пистолетов, так чему я вообще удивляюсь? — Я присутствую ныне здесь, как представитель своего ученика — третьего претендента на титул Десятого Вонголы. И, как погляжу, теперь уже единственной наследницы, — спокойно произнес малыш одетый в красное ципао. А я наконец поняла, на кого он похож. — Почему он так похож на мистера Фонга? — озадаченно спросила я, поделившись своими наблюдениями. Что там вообще забыли дети? — Это и есть мастер Фонг. Просто он скрывал свою внешность с помощью иллюзии. Тебе собирались рассказать вместе со всем остальным, — беспечно произнес Джессо. А я поняла одно — не хочу ничего знать. Не сейчас. И, вообще, никогда. Не в этой жизни! Я ужасно загруженная. Мне нужен перерыв.       Я сосредоточила всё своё внимание на экране. Снова вопрос на незнакомом мне языке. — Нет, я так же представлю свою организацию. Мы поддерживаем наследницу Вонголы, — ответил на английском мой учитель. Мои мозги жалобно заскрипели. — Семья Джессо и союзники так же поддерживают наследницу Вонголы, — поддакнул Кикё, на чьём лице застыла вежливая улыбка, но от неё становилось жутко.       Я молча покосилась на Бьякурана. Тот беспечно пожал плечами и зашуршал забытыми пакетом с маршмэллоу. — Я тебе говорил, что семья Джессо это круто. Благодаря своим способностям я подмял под себя всю Северную Америку, если тебе интересно. А твой учитель представляет Триаду — крупнейшую мафиозную организацию в Китае, да и вообще — во всей Восточной Азии, — ответил он, запихивая белый зефир себе в рот. — Чо? — тупо переспросила я, не в силах уже удивляться. Кажется, перегорела. — А что? Тебя считай уже поддерживает Азия и США с Канадой. Это отличное подспорье и заявка для выживания. — Но я об этом узнала только сейчас! — не знаю зачем, но возмутилась я. Ведь, по сути, этот поток событий давно уже снёс меня в неизвестные дали. Прощай моя мирная жизнь, я буду по тебе скучать! — Не волнуйся, я обо всём позаботился, — просто ответил глава семьи Джессо. А у меня от этого всего разболелась голова. — Да, дон Вонгола знает обо всём. И, — Фонг посмотрел на наручные часы, мило улыбнувшись, — скоро должен уже встретиться с ней. Ёе имя — Алиса Скайрини, родная и законная дочь Массимо Скайрини, — в это время же отвечал на все вопросы мастер Фонг. Исключительно на английском. — Он назвал моё имя… — обреченно произнесла я, чувствуя, что ноги меня не держат. Кажется, не подхвати меня вовремя Бьякуран, я бы упала трупом на пол.       Раздался дверной звонок. Я позорно взвизгнула, рефлекторно присев на корточки и закрыв голову руками, словно меня уже пришли убивать. Но интуиция молчала, сволочь. — Ты чего? — удивлённо спросил Бьякурна, присаживаясь на корточки рядом. И молча протянул мне маршмэллоу. — На, заешь стресс. И не нервничай. Это, скорей всего, твой дед в дверь ломится. Я ещё пару дней назад ему сообщил о тебе и вручил волос для теста ДНК. Так что иди уважь старика, моя милая Алиса. Всё же ты последняя его родня. Я молчала посмотрела на него. И так же молча полезла под стол, показав смеющему Бьякурану фак. Я в домике. Идите все в жопу.