Маленький котёнок и преданный щенок

– Лю-ю-ю-ютик! Мужики, кто-нибудь видел Лютика? Геральт нёсся по коридору старой крепости, попутно заглядывая в каждую комнату. Он догадывался, что, с появлением менестреля в Каэр Морхене, жизнь явно станет веселее, но даже подумать не мог о том, что всё будет настолько критично. Лютик любил впадать в крайности во время своих игр, поэтому обычные прятки превращались в "найди меня до того, как я вляпаюсь в какую-нибудь холеру", а всякие попытки превзойти Геральта и других ведьмаков в ловкости – во "что может пойти не так, если я залезу на во-о-о-он тот снаряд". Чаще всего всё, к всеобщему счастью, заканчивалось благополучно, но бывали редкие моменты, когда Лютик с, по всей видимости, абсолютно кошачьими инстинктами забирался на очередное дерево и, после десятка безуспешных попыток спуститься, жалобно вопил о помощи. Геральт и сейчас был уверен, что тот сидит где-нибудь на ветке, свесив ножки, и ждёт пока его снимут оттуда. Порой ведьмаку казалось, что этот непутёвый непоседа специально ищет себе на голову неприятности. Но это никак не мешало Геральту его любить. Как-то по-своему, конечно, но любить. Крепко и преданно, беззаветно, безвозвратно. В нём было что-то удивительно родное, и чем больше ведьмак к нему привыкал, тем чаще это чувство посещало его. Пожалуй, сильнее всего оно проявлялось, когда Лютик улыбался или просто глядел на него. Именно тогда Геральт ощущал себя счастливым. Бард был для него свежим воздухом после пыльной дороги, глотком воды после засушливого лета, ярким солнцем после долгих дождливых дней. Только вот он опять куда-то пропал…

***

– Эй, Ламберт! Я тут, эй! – Лютик сидел на верхушке клёна и махал проходящему мимо ведьмаку рукой. – Ты не видел Геральта? – Опять слезть не можешь, бард? – ухмыльнулся тот в ответ и протянул ему руки. – Прыгай давай, я поймаю. Ты зачем на этот раз сюда забрался? – Не буду я никуда прыгать. Я что, похож на самоубийцу? – Немного. Зачем тебе Геральт? – Хочу, чтоб он меня снял отсюда, – засмеялся музыкант и повис на ветке вниз головой. – Пожалуйста, иди и позови его. – Постой, а ты точно уверен, что тебе нужна помощь? Кажется, на днях я видел как ты скакал по развалинам крепости, словно горный козёл. Или тебе просто нужен белобрысый дятел? – Ламберт, скажи, тугодумство у вас... врождённое или приобретённое? Я же ясно выразился. Пожалуйста, приведи его сюда. И чем скорее, тем лучше. А то я вот-вот свалюсь! – Эх, сейчас. Он как раз искал тебя по замку, если не ошибаюсь... – ведьмак уже собирался уходить, но вдруг остановился и снова взглянул на крону. – Слушай, ты ведь не мелкий и не слабый. Почему рядом с Геральтом ты становишься похож на маленького котёнка? – Не знаю. Оно само как-то. Из сердца идёт. А сильно заметно? – Достаточно. Вы друг друга стоите. – О чём ты? – Не важно, – Ламберт похлопал дерево по стволу и медленно побрёл в сторону замка. – Пойду приведу его, раз тебе он так сдался.

***

– Седовласка-а-а! Твоя принцесса опять застряла на дереве и боится спускаться! Иди спасай, рыцарь хренов! Эхо в замке стояло добротное, так что этот зов можно было услышать даже находясь в башне. Что, собственно, и произошло. С лестницы на первый этаж кубарем слетел Геральт и, ища глазами источник звука, оглядел зал. За широким столом сидел Ламберт, неспешно полистывая какую-то старую книгу, и ехидно улыбался. – Ишь ты, как примчался. Теперь понятно, почему он звал именно тебя. – Где Лютик? – В саду, на клёне сидит. Просил, чтоб ты пошевеливался, а то он "вот-вот упадёт", – передразнил барда ведьмак. – К слову, при этом он висел вверх ногами и я не думаю, что это его как-то беспокоило. Но ты всё равно иди проверь. Вдруг он уже в пюре превратился. – Какой же ты идиот. – Нет, ну вы точно сговорились оба. Что за пинки в мой адрес весь день? Я, между прочим, пытался ему помочь, но он отказался. И вообще, Геральт, почему, когда бард рядом, ты становишься похож на преданного щенка, который ждёт, чтобы его погладили? – Отвали, Ламберт. Ничего подобного. – Ага, конечно. Вы точно друг друга стоите. Геральт в ответ лишь раздражённо хмыкнул и вышел на улицу. Ламберт же ещё какое-то время сидел за столом, затем поднялся и подошёл к окну, что как раз выходило на сад. Было видно, как Лютик совершенно бесстрашно прыгает с ветки к своему спасителю в руки, как зарывается носом в плечо и шепчет слова благодарности. Даже с такого расстояния было заметно, как расширяются у Геральта зрачки, как нелепо он улыбается и как гладит барда по голове с просьбой больше никуда не лазить без него. – Вот уж бестолочи, – пробубнил себе под нос Ламберт. – Однажды я их поженю.