Накажи меня, Сяо

— Итэр, это была моя последняя капля, — не прекращал шептать Сяо на ухо. — Ты же знаешь, как я ненавижу, когда ты упоминаешь мне их имена. Я тебя недостаточно удовлетворяю? Хочешь оставить меня?       Только вот ответить Итэр не мог. Он еле успевал хватать ртом воздух, высовывая язык, пока Сяо жадно и грубо втрахивал его в кровать. Светлые глаза закрывались и открывались при каждом попадании по приятному месту. Волосы, намотанные на кулак Адепта, зудели около корней. Хватка была что надо. Искусанное тело давно прекратило сопротивляться и лишь покачивалось в темп движениям. «Лишь бы опять кровать не сломал» — думал Итэр, пока он ещё мог думать… — Тебе следует попросить прощения у меня, — оттягивает волосы и кусает за внутреннюю часть бедра.       Ноги, лежащие на плечах Сяо, качаются вперёд–назад. На них безумно щиплет каждая метка, оставленная Адептом. Он постоянно ни с того ни с сего мог подойти и укусить Итэра, словно заявляя: «Он принадлежит мне». Только когда длинные клыки протыкали нежную плоть на шее, Сяо отодвигался и нежно зализывал языком, извиняясь. Сяо — огромный собственник, который бы начал истреблять людей, не только зло, ради своего омеги. Конечно, Итэр был не против, но иногда это ставило в неловкое положение перед другими. — С-сяо… П-про…сти… — Итэр уже не помнил, сколько раз просил прощения и за что. Хотя это было не так важно, потому что Сяо нужно было выместить ревность.       Итэр покачивал аппетитной попкой, покрытой засосами, в быстром темпе, лишь бы его альфа получил долгожданную разрядку. Сяо не мог насмотреться на вечные метки на теле своего омеги. Как-то раз даже пошутил: «Наверное, я не Адепт, а вампир». Итэр же и сам часто заглядывал в рот Сяо. Просил, чтобы тот открыл, и долго–долго мог вылизывать языком острые клыки. А если ранился, то уже Сяо вылизывал и кусал его. Полностью. Потому что извинялся. Потому что возбудился. Потому что хотелось вечность видеть свои метки на этом теле. — Люблю тебя, — Сяо начал сбрасывать темп до медленного, раскачиваясь вперёд–назад. Из члена внутри начала вытекать сперма. — Ты такой красивый, нежный, прекрасный, светлый, полностью мой. Пожалуйста, не оставляй меня… — Никогда, ты же знаешь…       Сяо, с присущим ему рыком, кончил внутрь, образуя набухающий узел. Навалился рядом, вовлек Итэра в глубокий поцелуй, покусывая его губы. Положил к себе на грудь и потихоньку начал разматывать светлые длинные волосы на кулаке. — Прости за это, я вновь увлекся… — Мне почти не больно. Только вот лодыжки от укусов побаливают, — сорвавшимся голоском протянул в ответ Итэр.       Итэр знал, как во время путешествий, Сяо хотелось запереть его дома и никуда не отпускать. Просто потому что так удобнее. Не нужно было волноваться, что Итэр поранится или будет голодным, или, о, не приведите Адепты, кто-нибудь посмотрит недобрым взглядом на него. Любой фактор, касающийся Итэра, заботил Сяо. И эта забота перетекла в ревность. Каждый их секс из нежности переходил в огненную страсть. Сяо вдалбливал Итэра в кровать, кусал, не жалел ни себя, ни возлюбленного. Последнего это мало волновало, потому что каждый раз перед этим самым сексом говорил: «Накажи меня, Сяо…».