серебряный век

фамилия «аккереман» всплыла в списке студентов довольно неожиданно для профессора. он был готов поклясться,что меньше всего желал встретить родственника среди учеников, учитывая свою ненависть по отношению ко второй части семьи. на самом деле, ривая аккермана, как поэта, признали относительно недавно,но он успел создать вокруг себя шум,не воспроизводя никаких действий. просто выдалась возможность пустить стихи в печать и за неделю газеты скрипели от количества критики и похвалы,а книжные полки проваливались от тяжести книг с манящей обложкой «ривай аккерман - сборник сочинений». но это ривай аккерман. прославленный, знаменитый на всю элдию поэт с армией поклонников и поклонниц,но только единицам воздыхателей удалось соприкоснуться с риваем таким,какой он есть.в живом слове были поклонники давние,как петра рал, и новые, нашедшие что-то особенное в поэзии профессора на стадии обучения у него. всех их объединяло одно - эрвин смит называл их «подаккермановки», проводя аналогию с грибами. никто и не был против,потому как все ощущали себя настоящими последователями,хотя часто эти последования заканчивались шаблонным подгоном собственных стихов под стихи профессора. -прелестная госпожа, скажите, вы правда так часто бываете на кладбищах? эрвин смит спрашивал это несколько мягко,посматривая на невысокую студентку,зачитывавшую свои стихотворения, сидя на низеньком стульчике. -нет, профессор. смит расплылся в улыбке и произнес: -вы, верно,взяли эти строки из стихотворения ривая аккермана «пустое сердце»,ох уж эти подаккермановки. после этого студентка клялась,что будет писать только свои оригинальные стихи, стараясь отвлекаться от любимого поэта. это все жизнь ривая аккермана,но...кто же такой леви? аккерманы поделились на две совершенно разные семьи около тридцати лет назад.эта семья была достаточно консервативной и, ественно, отношения вне брака не принимались и осуждались. кто бы мог подумать, что кушель,хоть и обладавшая задорным характером, осмелилась понести дитя не будучи обрученной. сначала девушка мастерски скрывала это, но тошнота, которая накрывала все чаще и чаще, и живот, готовивший разорвать шнуры корсетов, давали о себе знать.в тот день, когда служанка затягивала наряд юной леди, та почувствовала острую боль в месте,где перетягивался живот. юная госпожа не могла скрыть истощенного крика, согнулась и упала на пол в слезах. служанка заметалась, переживая скорее не за то,что причинила вред юной леди, а за то,что ее лишат работы или заставят понести ответственность. тем не менее,врач прибыл незамедлительно. за дверью собралась толпа людей,которая желала знать,что с юной кушель все будет в порядке, и пересчитывала каждую секунду с момента, когда мужчина в белом халате вошёл в комнату. -юная госпожа аккерман беременна. с этого момента кушель стала чужой. каждый понимал - госпожа и господин аккерманы скажут,что она провалилась под лёд,пока каталась на коньках, что ее до смерти зыгразли собаки на рынке, но внебрачный ребенок и его матушка исчезают из семьи навсегда, при любых обстоятельствах. спасибо на том,что было позволено уехать из поместья только после рождения малыша. на самом деле, кушель полагала,что родители сжалятся увидев новорожденного внука, но, к сожалению, даже после рождения малыша аккерманы были непоколебимы в своем решении. единственным,кто не мог бросить молодую мать,стал ее родной брат - кенни. на самом деле,у него не было оснований для исчезновения из семьи вместе с сестрой,ведь каждый знал, что кеннет аккерман - высокий, красивый, молодой наследник этого известного рода. юноша понимал, что, покинув родительский дом, он лишает себя возможности жениться и продолжить дело отца. кушель долго ругала брата, останавливала, билась в слезах, но решение кенни было непоколебимым. у прабабушки был старый-старый домик на поляне, где растут вишнёвые деревья. кушель всегда мечтала побывать в этом опустевшем доме, который каждый год был усыпан горой душистых лепестков, поэтому у юной аккерман не было сомнений, куда ехать и где жить. а ведь место действительно было волшебным: дом был небольшим, старым,но он смог сохранить в себе всю грациозность и великолепие восемнадцатого века. деревьев было много, но, когда брат и сестра прибыли, на улице был декабрь и ни о каких цветах и речи быть не могло. тем не менее, работы было достаточно начиная от масштабной уборки в пыльном доме, заканчивая поиском работы и заботой о младенце. каждый год эта маленькая семья ждала, когда деревья зацветут. кушель в такие моменты могла выходить на улицу с леви на руках и просто сидеть на невысокой лавочке, погружаясь с головой в невероятный аромат. в один из таких дней кушель умерла. леви было девять лет. чтобы вылечить сестру от туберкулёза кенни писал родителям письма и чаще пропадал на работе. письма оставались без ответа,а работа не приносила достаточно средств. единственное,что они могли сделать - вызвать врача, который бы прописал огромное количество дорогостоящих склянок, на которые кенни никогда в жизни не заработает, как бы не старался. в один из весенних дней, когда деревья выглядели как ароматные облака, благодаря цветам вишни, кенни аккерман шел домой с прилипшей к лицу улыбкой. его не было два дня, и наконец карманы провисли от непривычной тяжести купюр. аккерман поднимается по деревянным порожкам, стуча сапогами. мужчина заходит в дом с характерным скрипом и его встречает непривычная гробовая тишина. он проходит во внутрь и осматривает пустой коридор, который тонул в темноте. -кушель!леви! наконец послышался тихий топот босых ног. из спальни кушель выглянула маленькая фигура леви в спальном платье. мальчик выглядел очень плохо: опухшие глаза, уставший взгляд,растрепанные волосы. в руках ребенок держал белый кусок ткани. -леви? где кушель...то есть,матушка? мужчина садится напротив мальчика и смотрит в мертвенно серые глаза. леви тихим,слегка хриплым голосом отвечает: -матушка ушла. кенни хмурится. куда могла уйти кушель,так ещё и больная,если походы на рынок давно стали обязанностями старшего брата. -когда она ушла?и куда? лицо мальчика ни капли не поменялось. он вздохнул и ответил тем же голосом: -вчера и навсегда. леви заходит обратно в комнату,а кенни проскальзывает за ним. младший аккерман садится на пол, опираясь спиной о стену сзади. напротив ребенка стоит кровать матери,в которой лежит она. бледная,с закрытыми глазами, черные волосы потеряли былую насыщенность и лежали аккуратными волнами по обе стороны от лица девушки. кенни подходит к сестре и уже по одному внешнему виду понимает - кушель мертва. мужчина берет в руку холодную худую ладонь сестры и произносит: -я долго старался ради тебя,а ты не дождалась. это был первый уход человека для леви, но очень болезненный. мальчик сохранил кусочек платья матери,стирал его,прислонялся щекой к мягкой ткани. это давало ощущение того, что кушель рядом, но, увы, это были лишь детские иллюзии,о которых леви не заявлял вслух. в последнее время люди стали все чаще уходить из жизни. например, по соседству жили крестьянские дети - изабель и флан. аккерман иногда проводил с ними время: ходил к озеру, чтобы промочить ноги, бегал по земляничным зарослям и просто болтал о разном. к сожалению, в один из дней леви не пошел собирать ягоды. в тот день собаки напали на его друзей. это были полицейские собаки, и все так и говорили: «господин полицейский не углядел», но аккерман не глуп. он знает даже в свои девять - люди, живущие на поверхности,терпеть не могут живущих на дне. жизнь ребенка из крестьянской семьи равна смерти одного воробья или двух кузнечиков. рабочих рук много. пара задавленных телегой котят ничего не изменит, ну а что поделать, если произошел несчастный случай? и, конечно, никто и не подумает,что кучер - настоящий живодёр. следующая ступень жизни - это лицей. просто в один из дней леви ел на завтрак безвкусную кашу, приготовленную дядюшкой, а тот сидел на старом скрипучем кресле,вытянув длинные худые ноги, и спросил: -сколько тебе лет? леви тщательно прожевал неприятную массу во рту, проглотил,с невидимым отвращением, и ответил: -девять. нет, леви вовсе не удивляло то, что дядюшка забыл его возраст. порой ему кажется, что кенни даже имя его периодически выбрасывает из головы. мужчина расплылся в улыбке и более чем довольно заявил: -отлиииично! девять лет - возраст учёности! младший аккерман ни капли не понимал, зачем нужно было это высокопарное вступление,что было не к лицу аккерману старшему.леви прекрасно понимал,что его сложно содержать, поэтому даже начал сам себе готовить и убирать в доме. ведь как только леви окажется в лицее,кенни станет свободным существом,которому придется стараться только для себя любимого,хотя о каком старании идёт речь,если образ жизни кеннета аккермана подобен паршивой собаке. тем не менее,у него появился некий «богатый друг», о котором леви нашел нужным не спрашивать, и аккерман был отправлен в мужской лицей города троста. мужской лицей города троста - это место,в которое каждая мать мечтает отдать своего сына. каждая мечтает,но не каждая имеет возможности. драгоценные места всегда заняты детьми министров и чиновников, поэтому для "кухаркиных детей" проход перекрыт стеклянным потолком. вроде возможность есть, а вроде и нет вовсе. но, как всем известно, городские люди любят деньги. один их запах сводит с ума, поэтому устроить леви подобным способом не составило труда. однако с первого дня мальчик ощущал себя ужасно. леви был не то,что белой вороной,он был вороной вымоченной в вырви-глаз краске. он не стремился искать общения, даже с соседом по комнате все заканчивалось короткими фразами, например «убери свою часть комнаты, пожалуйста», но кто такой этот леви аккерман, чтобы указывать, что делать сыну министра? этот мальчишка игнорировал все просьбы соседа, поэтому леви начал убирать всю комнату сам, потому что грязь и пыл на стороне богатенького сынка раздражали невероятно. однако даже подобная деятельность мальчишке не понравилось. его злило,что сосед «роется в личных вещах и нарушает границы неприкосновенности». однажды этот сынишка попытался устроить драку, в попытке отнять у леви швабру,но пострадал сам. всё-таки урок самообороны от дядюшки пригодился, но, к сожалению, урока «как оправдываться перед надменными родителями более надменного сынка» он не проводил ни разу,а следовало бы. ещё и исчезновение кенни сыграло нешуточную роль. леви сидел в кабинете директора на высоком стульчике,не доставая ногами до пола. в такие моменты он выглядит как обычный ребенок, но, посмотрев в глаза, все становится понятно. понятно кому угодно, но не ученикам и преподавателям этого лицея. что уж можно говорить о директоре, когда его кабинет буквально перегружен элементами безвкусицы: в одном углу часы с позолоченным тигром, в другом - с изображением какой-то греческой богини на циферблате. стены были увешаны картинами, совсем не сочетающимися друг с другом. рядом мог висеть портрет действующего короля и «бурлаки на волге». очевидно, владелец кабинета совершенно не вдумался в то,что изображено на полотне. -господин аккерман,где ваши родители? леви отвлекают от рассматривания загруженного интерьера и это только к лучшему,потому что аккерман был готов вырвать глаза от попавшейся его взгляду, совершенно неуместной композиции камней. зачем хранить это все в лицее? -моя мать мертва,а отца у меня нет. мужчина надел круглые очки и якобы понимающе кивнул. леви так и хотелось сказать «да что ты понимаешь?у тебя висят две совершенно разные картины рядом». -ваш опекун? -я не знаю,где мой дядя. поэтому отправить письмо не получится. мужчина подпёр голову и улыбнулся глупой и мерзкой улыбкой. аккерман был готов поклясться, что его почти стошнило. -только не надо мне врать, господин аккерман. то,что леви возмутился было видно по одному лишь взгляду. -я не вру,сэр. мужчина усмехается и говорит: -врете-врете. ну ладно, в этот раз отделаетесь извинениями перед родителями пострадавшей стороны. а вот перед нервами леви никто извиняться не планировал. слухи о том,что он сирота разлетелись, как свежие газеты, и количество презрительных взглядов в день увеличивалось в геометрической прогрессии.единственное,что спасало - написание стихов. аккерман писал,как о счастливом,так и о грустном. он писал о цветущих деревьях в саду,о похоронах матери, о покойных друзьях. за короткое время накопилась приличная стопка исписанной бумаги.все это спасало от одиночества и насмешек со стороны. в один из дней проводился зачёт по поэтическому искусству. зачёт принимал один из влиятельных поэтов того времени - карлос рал. это был грузный седой старик, напоминавший растолстевшего гуся. такая внешность говорит о тяжелых проблемах с сердцем.господин рал сидел на стуле посреди зала.то, как сиденье отчаянно принимало на себя тяжесть старика, неимоверно впечатляло. мальчишки выходили по списку и каждый зачитывал свои шедевры. в зависимости от размера стихотворения, его можно было либо читать наизусть, либо с листа. -ваши стихи были чудесны. поставьте этому молодому господину зачёт. вытянутый, как рельса, член комиссии в круглых очках кивает и торопливо ставит в журнале отметку, читая следующую фамилию: -господин леви аккерман,вы следующий. -господин аккерман. рал повторил за членом комиссии фамилию, словно утверждая вердикт. мальчишка вышел в центр зала, создавая характерный стук подошвы по паркету. леви поправил нашейный платок и встал ровно,но не по-солдатски,а словно прямота спины это что-то вполне естественное и непоправимое. -здравствуйте. я леви аккерман. карлос рал кивнул, устремив взгляд на ученика, и ответил: -прошу. леви сделал вдох и начал читать стих наизусть: *я места ищу для могилы. не знаешь ли, где светлей? так холодно в поле. унылы у моря груды камней. а она привыкла к покою и любит солнечный свет. я келью над ней построю, как дом наш на много лет. между окнами будет дверца, лампадку внутри зажжем, как будто темное сердце алым горит огнем. она бредила, знаешь, больная, про иной, про небесный край, но сказал монах, укоряя: «не для вас, не для грешных рай». и тогда, побелев от боли, прошептала: «уйду с тобой». вот одни мы теперь, на воле, и у ног голубой прибой. слова лились подобно сплошному потоку воды.нет, это не звучало как выученный наизусть стих, это звучало словно леви только что придумал все это и произносил слова в обычном разговоре. так, словно выразительное чтение это врождённая способность,а не годами вырабатываемая техника. в зале нависла мертвенная тишина,было слышно только дыхание мальчишек. несколько секунд казалось,что все в мире остановилось в исходной позиции. однако господин рал, несмотря на свою грузность, поднялся с места и посмотрел наполненным впечатлениями взглядом на ученика. -откуда в вас столько горя...? в голове восьмидесятисемилетнего поэта никак не укладывалось,как ребенок десяти лет мог написать что-то подобное. сколько несчастий должно было свалиться на хрупкие детские плечи? -а вы что встали? быстро ставьте господину аккерману зачёт! это будущий талант! наконец внимание было обращено на вытянутого педагога, который,как многие, застыл в недопонимании, но, услышав просьбу поэта, мужчина быстро окунулся в журнал, с целью поставить отметку напротив фамилии «аккерман». -«эта будущий талаант!». группа мальчишек расхохоталась,заполняя коридор детским издевательским смехом. после зачета они застали леви в гордом одиночестве и решили подпортить мальчику остаток дня. -а ну... откуда стих переписал? в ответ на едкую фразу одноклассника послышалось холодное, серьёзное и режущее: -это мой стих. группа детей снова залилась хохотом,но объект насмешек был непоколебим,словно это не он причина всей этой истерики. одного из мальчишек это злило, и он не сдавался в поисках болезненных мест аппонента. кучерявая макушка вышла вперёд,ближе к леви,ощущая привелегию от небольшой разницы в росте. -да что с тобой? и что это за тряпка у тебя постоянно на груди висит? мальчишка уже потянул руку к элементу одежды,но ладонь аккермана с шлепком ударила по детскому запястью. -это называется нашейный платок, джеффри.ты явно не чосер,раз не знаешь таких элементарных вещей. мальчишка стоял с расширенными глазами сверля красный след от удара. вся компания затихла,в ожидании продолжения. -да что ты себе позволяешь! эта фраза прозвучала с небольшим взвизгом,с нотками истеричности, характерной детям с неприятным темпераментом. -лучше расскажи своим родителям - англоманам,как их сын, носящий имя великого писателя, порочит его своим свинским поведением. в этот момент нервы маленького джеффри, действительно носящего имя писателя джеффри чосера, достигли точки кипения. на этой стадии человек не может контролировать свою агрессию, поэтому мальчишка уже готовится нанести удар аккерману,но ,кулак кучерявого попадает явно не по лицу и не по любому другому участку тела одноклассника. только подняв свой взгляд,джеффри увидел,что это... -эрвин смит? чуть более высокий блондин стоял гордо,перекрыв своим телом подход к несчастному леви. мальчик скрестил руки на груди и с упрёком посмотрел в глаза одноклассников: -да я,а что? в голубых глазах сиял какой-то отблеск доблести, характерный только отчаянным защитникам, например, рыцарям. -с каких пор ты его защищаешь? этот вопрос остался без ответа,даже самому аккерману было не ясно, откуда в их коллективе борцы за справедливость,ведь до сегодняшнего дня никакой эрвин смит за него не заступался. -я, конечно, безмерно благодарен,но могу и сам разобраться. аккерман выходит из-за спины смита, сразу же получая удар по лицу от джеффри. после этого отчаянного «шлепка» кулаком по щеке, весь коридор заполнился жалобным визгом кудрявого мальчугана. и снова леви в кабинете директора. и снова его ноги не достают до пола. и снова он в этом безвкусном интерьере. -скажите, господин аккерман, вы не хотите здесь учиться? директор с мерзким скрипом ножек резного стула об пол пододвигается и смотрит на ученика. леви жмурится от режущего звука и, кажется, ощущает болезненную пульсацию в щеке,по которой чертов джеффри ударил. -хочу.сэр, он ударил первым, а я просто защищался.спросите у эрвина смита. директор кивает,с якобы понимающей улыбкой, и продолжает: -я уже разговаривал с господином смитом, но вы, господин аккерман, нанесли больший ущерб! вы вывернули ему руку! леви вздыхает и отводит взгляд на неуместную коллекцию камней,которая сейчас выглядит приятнее, чем возмущенное лицо директора. -я слышал,что вас хвалил господин рал...поступим по справедливости: если ещё раз попадаетесь, мы займёмся вопросом вашего исключения,ясно? леви переводит взгляд на директора,но смотрит сквозь него, цепляясь глазами за позолоченную статуэтку слепой женщины с весами в руках.это астрея - богиня правосудия.ах,как же ее присутствие здесь иронично. канун рождества - долгожданная пора для всех лицеистов. именно в эти дни у заснеженных порожков останавливаются экипажи, ожидающие мальчишек, чтобы забрать их домой отмечать рождество в кругу семьи и уюта. из окна,покрытого морозными узорами, было видно,как до этого поколеченный джеффри бежит в объятья матушки, как экипажи трогаются с места и лошади с пронзительным ржанием увозят ребят из лицея. леви знал,что кенни за ним не приедет. мальчишка сидел на третьем этаже и наблюдал сквозь окна за уменьшением количества людей. «чем меньше людей,тем воздух чище» - подумал аккерман и даже легонько улыбнулся. наконец он не будет видеть этих косых взглядов,в лицее остаются только некоторые смотрители, не имеющие особого влияния на учеников. как только последний экипаж с топотом копыт покинул территорию учебного заведения, аккерман ощутил какую-то свободу. хоть это и временное явление, такое одиночество ему по душе. глухая тишина и редкий стук голых веток по окнам - вот она, самая настоящая музыка для ушей.леви с полной облегчения душой разворачивается, планируя направиться в свою комнату. его слух улавливает глухой топот, и перед глазами появляется высокий блондин, который был не меньше удивлен этой встрече. -леви? брюнет хмурится.кажется, его сладкое уединение закончено. всё-таки, аккерман глубоко надеялся,что смит просто забыл что-то в своей комнате и прямо сейчас заберёт этот предмет,что бы то ни было - книга, тетрадь или канделябр. леви абсолютно все равно. однако блондин с места на двигался и продолжал держать зрительный контакт с одноклассником. -за тобой ещё не приехали? аккерман решает начать диалог первым, чтобы разрушить нависшее между двумя недопонимание. -мои родители заняты,в этом году мы не отмечаем рождество. -сочувствую. -ничего страшного,это не впервые. эрвин мягко улыбнулся. видимо, подумал,что леви действительно проникся к нему,хотя скорее это сочувствие было выражено чисто из приличия.в свою очередь, аккерман был не особо доволен тем,что остаётся не один.хотя тот факт, что эрвин не особо прилипчив, уже радует. -а ты почему здесь? смит решил также узнать причину того, почему леви в лицее, ведь блондин не рассчитывал,что ещё кто-то останется,хотя это радовало его, даже если этот кто-то хмурый леви аккерман. -мне нескем праздновать. в этот момент смит ощутил себя ужасно неловко и покраснел вплоть до кончиков ушей. не зря же по всему лицею ходили слухи о том,что аккерман сирота, и, судя по довольно-таки едкой реакции леви, ему было неприятно поднимать эту тему. -у меня дела,мне нужно идти. аккерман обошел эрвина и открыл белую крашеную дверь. слишком быстро леви покинул его,а ведь он даже не успел извиниться за такой глупый вопрос и сказать «пока» или «до завтра». эрвин ещё пару минут стоял напротив захлопнутой перед носом двери и позже отправился в свою комнату. в этот вечер небо было усыпано звёздами,но их не разглядеть. яркие точки в небе смешиваются с снежинками и мешают четкости восприятия картинки. сегодня трост накрыла настоящая вьюга,свист ветра был слышен даже при закрытом окне. иногда сквозь сильные порывы воздуха были слышны радостные голоса прохожих, кричащие «счастливого рождества!». в такие моменты леви шикал и закрывал уши руками. он пытался сосредоточиться на тексте учебника по арифметике, который никак не хотел восприниматься разумом аккермана. всё-таки, писать стихи куда приятнее,чем складывать иксы с игриками и наоборот. наконец голоса людей временно замолкли и можно было попробовать заново воспринимать информацию. тихую идиллию нарушил стук в дверь. леви недовольно шикнул и крикнул: -да? -леви,это эрвин! мальчишка недовольно закатил глаза. а кто это ещё может быть? вряд-ли кухарка или дворник будут стучать в ученическую комнату поздно ночью. -я знаю.что-то случилось? -ты занят? аккерман окинул безразличным взглядом учебник арифметики и был готов поклясться, что его глаза заболели от количества цифр и букв на одной странице. -пытаюсь понять арифметику, а что? за дверью сначала послышалась тишина, и леви,если быть честным, напугало такое резкое молчание, но внезапно... -решаешь арифметику в рождество? зачем? леви опять недовольно цокнул,ведь у него правда не было причины. он прекрасно знал,что самостоятельно никогда смысл написанного не поймет. -хочу разобраться, а что? -приходи вниз!в зал! аккерман чуть скривился. он догадывался,что рано или поздно смит захочет втянуть его в активную деятельность и даже продумал ходы по самозащите. -нет, спасибо. -но пожалуйста!там ель. и я попросил госпожу абигаль зажечь камин! аккерман немного смутился. этот мальчишка рассчитывал провести вечер с ним и даже заставил кухарку развести огонь. она уж точно не планировала,что залом до начала семестра кто-то воспользуется. -я не хочу идти. за дверью послышалась тишина.может,леви слишком грубо повел себя? -в любом случае я жду тебя! аккерман тяжело выдохнул и вернулся к чтению.всё-таки эрвина было жаль,ведь он в почти таком же положении,что и леви.ему ужасно одиноко. только когда аккерман убедился,что арифметика не хочет запоминаться,он с вздохом поднялся со стула и оглядел настенные часы. -через пять минут мне исполняется десять. всё-таки, как иронично родиться на рождество и остаться никому ненужным. наверное, в тот день бабушка и дедушка были заняты празднованием и даже не интересовались самочувствием матушки. наверное, после рождения леви они отвлеклись от праздничного ужина только чтобы выставить его с матерью за дверь. мальчик вздохнул и снял с вешалки серую вязаную кофту,накинув поверх пижамы. аккерман вышел из комнаты и спустился по освещённым лунным светом ступеням. внизу мальчика встретил теплый свет камина, запах хвои и эрвин. блондин сидел на диванчике возле ели с книгой на коленях. смит был одет до неприличия аристократично: классические штаны,рубашка и уложенные волосы. аккерман на секунду вспомнил свой смятый внешний вид и ощутил отвращение к самому себе. -леви! ты пришёл! смит подорвался подбежал к однокласснику. игрушки на ели пошатнулись со звоном. блондин схватил аккермана за руку и потащил к дивану,на котором сидел. оказавшись на мягком сиденье, леви посильнее зарылся в мягкую кофту, а смит снял с маленького столика чернильницу и подвинул к аккерману. -сиди! не уходи! блондин убежал в противоположную сторону,а аккерман скривил лицо,не понимая такой спешки. мальчик облокотился о спинку дивана, прекрывая глаза и вдыхая запах хвои и восковых свечей. за решетчатыми окнами слышен свист сильной метели. ох, как не повезло тем,кто сегодня едет домой к семье. неожиданно запах ели смешивается с запахом выпечки. мальчик открывает глаза и видит маленькую точку света, движущуюся к нему. при приближении он понял,что это эрвин с пирогом,в который воткнута свеча. мальчик осторожно шагал, чтобы не упасть, и остановился у столика,поставив на него печеное изделие с небольшими крупинками изюма. -с днём рождения,леви! аккерман был удивлен. возможно,смит читает мысли и знает, что леви родился сегодня? это объяснение звучит довольно абсурдно, а вот эрвин улыбался так ясно,словно так и должно быть. леви поднимает на одноклассника удивленный взгляд и произносит: -откуда ты знаешь? смит в ответ двигает кресло, чтобы сесть напротив,но совершенно вовремя вспоминает... -я забыл нож и тарелки! жди меня! блондин ураганом убегает и возвращается с опасным режущим предметом и двумя блюдцами. одна тарелка стоит перед леви,а вторая перед эрвином. брюнет все ещё шокирован и раздражен тем,что на его вопросы не отвечают. -откуда ты знаешь? -загадай желание! -нет, откуда ты знаешь? -вот как задуешь свечку,так и скажу. брюнет хмурится и смотрит злым взглядом на смита,произнеся: -если я сейчас в гневе загадаю желание,то знай, все твои неудачи... -ладно! смит садится на кресло,которое делало и без того не по годам рослого ребенка ещё выше. -я смотрел оценки в журнале и увидел там дату твоего рождения. аккерман снова поднял удивлённый взгляд на эрвина. -я думал, ты прилежный ученик.. блондин расхохотался и откинулся на спинку кресла. -ты плохо меня знаешь, леви! брюнет опять нахмурился,но на этот раз смотря на пирог со свечой. -а пирог мы с госпожой абигаль приготовили! «он ещё и ее заставил помогать....надо будет сказать спасибо...» - подумал аккерман, не отрывая взгляда от выпечки. -ну, загадывай желание! леви наклоняет к пирогу, расплывается в небольшой улыбке и легонько дует на небольшой пучок пламени,после которого остаётся ленточка дыма. все это произошло под звон часов и аплодисменты эрвина смита. -с днём рождения и счастливого рождества,леви! -и тебя с рождеством. аккерман сел ровнее на диван и все ещё улыбался,что было удивительно для него. эрвин оказался невероятно забывчивым,но леви, как благородный спаситель пошел за чайником и чашками сам. конечно, он не рассчитывал встретить госпожу абигаль на кухне в рождественский вечер,хотя очень хотелось сказать ей спасибо за потраченное на пирог время. вернувшись с чашками и чайником,леви осторожно поставил сервиз на стол и залил ароматные листья кипятком. -спасибо,эрвин. мальчик уселся на диван и снова укутался в кофту. -всегда пожалуйста! блондин расплылся в довольной улыбке,кусая сладкий душистый кусок пирога. -что читаешь? леви обратил внимание на раскрытую книгу и незамедлительно получил наполненный оптимизма ответ: -это оскар уальд! в ответ аккерман немного скривил лицо,перевернул обложку и увидел надпись «кентрвильское приведение». -это же детские сказки... -и? -девять лет - время учёности,а десять - тем более. леви сделал глоток чая,а эрвин нахмурил широкие брови и спросил: -а что ты посоветуешь? -божественную комедию. -фу,как обычно! в ответ аккерман одарил одноклассника не особо доброжелательным взглядом,а смит одними глазами сказал «ладно,молчу». молчание продлилось недолго. через минуту смит многозначно поставил чашку стол и произнес: -леви,давай будем друзьями? по взгляду эрвина было видно,что он целеустремлен и его не остановить на полпути. леви такая настойчивость немного смутила и заставила растеряться, но тем не менее... -давай... дружить с смитом оказалось не то,что неплохо, а очень даже хорошо и отлично.этот забавный блондин-переросток скрашивал одиночество леви,они помогали друг другу с учебой, а самое главное - когда смит рядом, аккермана не трогал ни один хулиган. это даже не потому что эрвин страшный и опасный, а потому что никто не хотел связываться с влиятельной фамилией смитов или получать по-аккермановски вывернутую руку.возможно, благодаря эрвину, леви смог закончить учебу без посещения тошнотворного кабинета директора,за что он был несказанно благодарен.по иронии судьбы, директор сменился в последний год обучения. скандал о коррупции получил широкую огласку, и в один из дней аккерман заметил,как из кабинета выносят несчастных «бурлаков на волге». после окончания лицея леви остался в тросте. он поступил на литературный факультет,где имел невероятный успех.преподаватели отмечали его талант,а другие студенты уважали старательного ученика.однако проучился он там всего три года.юноша заболел и сначала не обратил внимания на симптомы. думал,что сможет спокойно перенести заболевание и оно пройдет. на тот момент партнёр аккермана ощутил,что его лоб ужасно горяч и посоветовал обратиться к врачу. после того,как леви перешёл порог тростинской больницы,его жизнь изменилась в корне и в прежнее русло больше не возвращалась. казалось,что он снова вернулся во времена, когда был беспомощным ребенком и жил в нищете с матушкой и дядей кенни, который ни разу не напомнил о себе за все эти годы. леви был в академическом отпуске, поэтому университет не выделял никаких средств. на жилье,которое аккерман снимал на окраине города у пожилой леди, не хватало денег. одним из способов заработать стала возможность опубликовать стихи, но люди в издательстве размахивали руками и просили набраться терпения и ждать своей очереди. тем временем кавалер аккермана написал ему письмо,оставил в палате с душистым букетом цветов, а само содержание записки можно легко расшифровать коротким предложением: «у меня появилась невеста, прости». ественно, аккерман не простил. после очередного отказа от издательства, леви подобное разозлило ещё больше, он порвал в клочья то самое письмо, а раздражительно яркий букет полетел в мусорную корзину,на что медицинская сестра охнула и сказала: «ну как так можно! такой красивый букет и на свалку! господин, подумайте!» но леви было не о чем думать,да и вряд ли бы этот букет смог как-то изменить финансовое положение поэта.вся череда разочарований сопровождалась разрывающей болью в горле и постоянными перепадами температур.сотрудники больницы строго запретили покидать территорию учреждения,потому что «все эти ваши хождения в издательства только хуже делают! сначала разберитесь со своим здоровьем,а потом стихи публикуйте». конечно, врачи были правы,но все было не так просто,ведь через пару дней в палату пришло ещё одно письмо счастья, только от пожилой мадам,где она писала: «с большим огорчением заявляю, что вынуждена выселить вас из квартиры тридцать два на восточной улице в доме сорок восемь». недалеко от лицея,где в свое время учился леви,был небольшой парк.он был особенно красив весной, когда цвели деревья.ах,как кушель любила весну... к большому сожалению сейчас был февраль,но этот месяц был относительно теплым,хотя кучки снега часто напоминали о себе. аккерман сел на одну из лавок,достал папиросу и закурил. леви знал,что, возможно, курение сыграет с ним злую шутку в один день, но не видел смысла думать об этом сейчас.сейчас в портфеле лежат его стихи, и если леви поднимется с лавки и пойдет в издательство, его снова выпроводят со словами «подождите немного». леви выдыхает едкий дым, и мимо пробегает высокий мальчишка, заливающийся от смеха.через несколько минут мимо проходит девочка лет двенадцати в промокшем платье и с красным от слез лицом. «вот уж детские забавы, как потеплело - так в фонтан» - подумал аккерман и снова сделал затяжку. «если у меня нет жилья,то я могу до выписки прожить в больнице» - леви прищурил глаза,выстраивая в голове алгоритм действий. «как только меня выпишут, я останусь на улице. придется жить в ночлежке..» , юноша скривил лицо. ночлежка - место грязное,полное нищих больных. аккерман очень не любил грязь и не хотел бы возвращаться на дно,хоть и социальное.юноша тушит папироску и выбрасывает в мусорное ведро возле лавочки. леви опустил руку в карман пальто и нащупал плотную верёвку... кажется, он собирался отдать ее одной из сотрудниц больницы, чтобы она могла сушить белье.аккерман поднимает глаза на деревья и замечает достаточно толстую ветку,которая могла бы выдержать относительно крупный вес. юноша поднимается и проходит к тому дереву. он снова опускает руку в карман и дрожащей рукой обхватывает верёвку. леви сглатывает,словно ощущая,как что-то невидимое обволакивает шею и давит на нее. аккерман вытаскивает веревку из кармана, разворачивает и... -леви! леви аккерман! веревка теперь скомкана и опущена назад в глубину пальто. леви торопливо оборачивается и замечает силуэт высокого широкоплечего молодого человека, освещаемого февральским солнцем. человек приблизился и аккерман заметил,что его скулы необычайно остры,а глаза,на которых падает тень от шляпы,сияют ясной голубизной. -эрвин смит? молодой человек расплылся в улыбке и ответил: -он самый. аккерман был не особо готов к внезапному разговору с человеком,которого не видел три года. тем более будучи неудачником без жилья и крепкого здоровья.леви жмёт протянутую руку товарища, но ощущает себя немного скованно и неловко. во первых, его прервали по время решения собственной судьбы,во вторых, эрвин за эти годы нешуточно вымахал и теперь выше своего друга на три головы.гинантская тень, которую он отбрасывает на леви подобно дубу, не может не заставлять себя чувствовать ещё меньше.аккерман смотрит на кожаный чемоданчик и жмурит глаза от несколько плывущей картинки. -откуда ты приехал? -ах, я вернулся из путешествия. на этот раз посещал южную африку! питаю там вдохновение для стихов. а...ты...вы? как ваши дела? леви вздыхает,ощущает лёгкую головную боль и отвечает: -можно на «ты»...мы знакомы десять лет... аккерман прикрывает глаза,моргает и продолжает реплику: -я учусь на литературном, вот взял академический... аккерман ощущает какую-то мягкость в ногах, а картинка в глазах становится все менее чёткой,как замыленное зеркало. -что-то случилось? -о...мне нужно было поправить здоровье... -нет, леви, ты падаешь.. все в глазах покрывается темнотой, тело леви теряет равновесие. в лёгких снова стоит запах спирта и медикаментов.все вокруг наполняется шумом,звуком шагов и даже начинают прослеживаться отдельные слова.открыв глаза,перед леви появляется режуще белый потолок с маленькой черной трещиной. скомбинировав все это в своём разуме,юноша пришел к выводу,что снова находится в больнице города троста,а плохо выстиранная кружевная занавеска подтвердила догадку. -с пробуждением.как самочувствие? аккерман смотрит вперёд и видит перед собой силуэт эрвина в пиджаке песочного цвета. -честно говоря, паршиво.что произошло?я ничего не помню. смит вздыхает, выпрямляется и произносит: -ты упал в обморок, а я поймал. -а ты поймал... -а я поймал. врач сказал, что у тебя поднялась температура. аккерман представил себе всю нелепость ситуации. в частности то,как он предстал в нелучшем свете перед старым другом.эрвин прямо сейчас выглядит,как самый успешный в мире миллионер, который каждый день сталкивается с несчастными страдальцами, как леви, и ведёт себя с ними более чем галантно,хотя внутри испытывает едкое отвращение к подобным личностям. -ты можешь идти домой, спасибо. аккерман отводит взгляд в сторону,считая нужным рассматривание деталей старой кружевной занавески.смит, в свою очередь, поднялся с места и подошёл ближе к кровати больного. блондин слабо улыбнулся и сказал: -тебе нужно будет побыть здесь ещё недельку. не уходи сразу после выписки,нам нужно многое обсудить. эрвин направляется к выходу, добавляя, стоя перед дверью: -выздоравливай скорее. леви никак не мог выкинуть это из головы. как минимум тот факт,что эрвин появился,как только аккерман достал верёвку. почему-то все это выглядело как огромный намек на то,что жизнь должна продолжаться и на то,что смит - тот человек, который вытащит леви из всего этого.если быть честным, аккерман не любил, когда люди брали на себя обязательства, связанные с ним. более того,у таких людей,как эрвин, наверное,много дел и работы. -господин аккерман, проходите. собственная фамилия режет слух,но больше всего пугает то,что она относится не к леви,а к его новоиспеченному соседу. в палату заходит хромающий мужчина с морщинистым лицом. это вытянутое худое тело и этот табачный запах леви знает с самого детства - это кеннет аккерман. -спасибо-спасибо. хриплый голос только стал подтверждением для догадок леви. -ох, вы уже проснулись! я приду к вам с лекарством чуть позже. леви кивнул молодой медсестре и остался один на один с настолько знакомым и незнакомым человеком.аккерман не стремился начать диалог,он ожидал,что старший проявит инициативу. -молодой человек,папироски не найдется? -с чего бы ей не найтись. леви отвечает с какой-то усмешкой. юноша подходит к кровати соседа,шлепая подошвой тапок по полу, и протягивает портсигар. как только рука мужчины тянется, чтобы ухватить папиросу, аккерман убирает от него портсигар и поднимает руку с ним в воздух. -ничего не хотите мне сказать? мужчина поднимает серые глаза на юношу и смотрит пустым взглядом на него, словно понимая что-то,но при этом не желая выдавать себя. -дядюшка,вы останетесь без папирос. -прости меня,леви. юноша отходит от постели больного, защёлкивая портсигар. аккерман младший смотрит на своего изменившегося от времени дядю и хмыкает. -где же вы были,все это время... -леви... -всех детей родители забирали на рождество домой,а я оставался один в лицее...один мальчик жалел меня и возвращался за несколько дней до конца каникул.представляеете,как мне было неловко,я ведь ненавижу, когда меня жалеют. аккерман начал ходить по небольшой палате из стороны в сторону, скрепив руки в замок за спиной. -а каждому ребенку хоть кто-то приехал в день выпуска...а я....а я поехал искать себе жилье в тросте. леви останавливается напротив кровати кенни и пристально смотрит холодным разрывающим взглядом на аккермана. -а ещё я не получил от вас ни одного письма, дядюшка. этой ночью небо особенно ясное,за исключением пары серых облаков.пейзаж абсолютно идеальный для сна,хотя по улице переодчески пробегают собаки с громким лаем.леви не особо любил собак, больше по душе были кошки - спокойные и грациозные животные. юноша лежал лицом к окну. лунный свет падал на него и высветлял ещё сильнее,делая его прозрачным, неземным. -леви, послушай. кенни решил начать оправдываться именно сейчас. видимо,все это время продумывал у себя в голове речь.уж очень интересно,что он скажет. -я работал на одного человека и моя работа заключалась в том,что я должен был сопровождать его всегда и везде... единственное, что я мог делать - периодически посылать деньги в лицей, чтобы оплачивать обучение. после этой реплики нависла глухая тишина,которая сопровождалась только шумом с улицы.леви все ещё лежал лицом к окну. -у меня нет денег прямо сейчас. -у меня тоже. младший аккерман ложится на спину и поворачивается лицом к кенни, который,в свою очередь, смотрит на него. палата наполняется тихим смешком. -я все ещё обижен. эрвин действительно пришел в день выписки. пришел и миллион раз извинился за то,что не навещал в течение всей недели,потому что был в делах. -ничего страшного, ты не обязан. леви покидает больницу вместе с другом детства.солнце очень яркое, настоящее весеннее солнце, но все знают,что март - месяц-обманка и снег выпадет в любой неудобный момент. -так...где ты живёшь? -нигде. леви берет чашку в своей привычной манере и выпивает ароматный напиток. юноша отмечает,что здесь чай гораздо лучше,чем в больнице,но тоже не самый приятный. -то есть...у тебя нет дома? в кафе периодически слышится,как официантка готовит что-то,яростно стуча ложкой о поверхность ёмкости. было слышно,как за соседним столиком хихикала женщина с накрученными до жуткой неестественности кудрями. аккерман подпирает голову и смотрит на взволнованного собеседника. -да, именно.меня выселила хозяйка квартиры,потому что я перестал платить.денег совсем нет. аккерман перемешивает чаинки на дне чашки. -не пробовал отнести стихи в издательство? леви прямо сейчас посмотрел на эрвина взглядом «держишь меня за дурака?» -представляешь, собирался пойти туда, когда ты подошёл ко мне. -судя по той верёвке в руках, ты собирался делать что-то другое. аккерман вздохнул и облокотился на спинку стула. всё-таки смит в тот день заметил, что леви собирался покончить с жизнью. блондин улыбнулся,подпёр голову рукой, заглядывая в глаза собеседника: -не хочешь съездить в митру? леви в митре был только проездом. в городе он никогда не останавливался,но по приезде отметил,что город не особо отличается от троста, только количество людей немного больше и фасады зданий выглядят более пышно и роскошно. квартира смита была большой, светлой, потому что окна выходили на солнечную сторону. не смотря на то,что аккерман любил минимализм, большое количество предметов эрвина содержалось в порядке. каждый предмет занимал свое место и не выглядел лишним. по интерьеру ясно проглядывались интересы смита: карты, глобусы, статуэтки, компасы.владелец квартиры явно не любит сидеть на месте. полное понимание картинки давала фотография смита на фоне тропических деревьев. «он ещё и фотографа потащил». в те времена создание красивого кадра было целым ритуалом, поэтому фотографу следует целовать руки,за то, что он вынес этот жуткий тропический климат и смог создать красивую постановку. перейдя порог этой квартиры, жизнь аккермана поменялась и вошла в новую фазу. эрвин прочитал стихи аккермана, расхвалил их,засыпая воодушевленными комментариями, и решил попытать удачу в издательстве города митры.стихи приняли. леви сначала посчитал,что это шутка, но когда в квартире раздался звонок с просьбой поговорить об оформлении сборника стихов,газеты трещали от статей, где некого ривая называли гением, мастером слова, страдальцем, аккерман понял,что у него получилось. -поздравляю с этим головокружительным успехом,мой дорогой друг! смит стоял в белой майке против зеркала в ванной комнате,укладывая блондинистые локоны. аккерман сидел у открытого окна и курил папиросу, просматривая статью в утренней газете. эрвин выходит из ванной комнаты, открывает шкаф и просматривает возможные варианты рубашек по настроению. -никак не начитаешься?я думал, что все возможные критические статьи уже были прочитаны. смит достает белую рубашку, от которой пахло свежестью и стиркой. -ищу объявление о продаже жилья. эрвин становится перед зеркалом,поднося к себе рубашку,словно проверяя ее на выглаженность. -но тебе не стоит об этом переживать. леви непонимающе посмотрел на друга,нахмурил брови и сказал: -тебе нравится,что кто-то сидит у тебя на шее?у меня появились деньги, спасибо за помощь. смит мягко улыбнулся,подошёл к аккерману и сел напротив него на корточки,смотря снизу вверх проницательным голубым взглядом. -леви,нам нужно поговорить. разговор получился коротким, незатянутым,но смог пояснить многое для леви в частности.в итоге выяснилось,что эрвин влюблен в леви уже очень давно и планировал сразу после путешествия по африке отправиться в трост его искать. аккерман почувствовал себя персонажем книги. этот смит в детстве прочитал слишком много сказок и теперь ведёт себя, как принц на белом коне, только вот леви не принцесса вовсе,а никому ненужный внебрачный ребенок с внезапной чередой везений. блондин кладет ладони на тонкие руки леви: -позволь мне любить тебя. издалека. я не буду нарушать твое пространство,просто хочу любить тебя,хорошо? пронзительные голубые глаза бьют в самое сердце и аккерман просто не в силе отказать этому человеку,тем более он даже не требует отношений. -ты можешь любить меня сколько хочешь...дай мне время, чтобы я мог ответить взаимностью. смит улыбается, поднимается с места и произносит: -сегодня я представлю тебя союзу литераторов,если ты не против. погода в митре была промозглой и не самой приятной. улицы были залиты тонким слоем воды, который продолжал увеличиваться. капли отбивались с сильным грохотом об крыши и другие твердые поверхности. кажется,зонт порвётся от такого напора воды. -ты так и не сказал ничего про поездку,леви. эрвин и леви стояли под зонтом на станции и ждали трамвай уже примерно пятнадцать минут. это был одиннадцатый час ночи и транспорт любых видов ходил очень плохо.единственнная дамочка с чемоданом уже села в свой вагон до центральной улицы и, наверное, уже давно пьет чай, сидя в глубоком кресле. аккерман же ежится от холода и обхватывает себя руками, создавая мнимое тепло вокруг. -а что я должен сказать? напомни, сколько мы ждём трамвай в такую ужасную погоду? эрвин задумчиво посмотрел на станционные часы и ответил: -минут десять, по-моему, обычная погода для мая.но я же спрашиваю про поездку. как тебе индия, жемчужина британской империи? аккерман сильнее сжимается и, кажется, начинает стучать зубами. -я не думал,что в жемчужине будет также много мусора,как в ночлежках. -не преувеличивай. а какая там архитектура? а животные? -обезьяна пыталась украсть мой бумажник, эрвин. блондин тихо смеётся, оставаясь ещё несколько минут в тишине. он обращает внимание на аккермана, который скукожился,что, кажется, сейчас станет куколкой,которая не доживет до стадии превращения в бабочку. -хочешь, согрею тебя? аккерман поднимает серые глаза на слабо освещенное уличными фонарями лицо смита. -попробуй. смит опускается до уровня глаз своего спутника и замечает то,как аккерман насторожился. -для этого мне нужно твое позволение на прикосновения. лицо леви исказилось в небольшом недопонимании,но промозглый дождь уже порядком надоел. -хорошо, я разрешаю тебе. после этой фразы эрвин мягко улыбнулся,поставил чемодан на платформу и снял со своей шеи широкий шерстяной шарф.блондин обмотал леви тем самым синим шарфом, который, кажется, делал его серые глаза более яркими и пронзительными. -но ты замёрзнешь... смит приблизился к лицу аккермана, осторожно заглянул в глубину глаз и коснулся губ леви своими.поцелуй оказался,мягким теплым. внутри леви, кажется, началось лето: запели птицы ,расцвели цветы. от этого мимолётного прикосновения температура тела повысилась,а кожа чуть покраснела. -так теплее? леви чуть застыл, видя перед собой улыбающегося эрвина,но, кажется, в голову только что пришло понимание чего-то важного,над чем он думал такое долгое время. -можно ещё? вдали начал виднеться жёлтый свет и грохочущий звук становился ближе и ближе. эрвин поднял с платформы чемодан и сказал: -кажется,наш трамвай. -профессор аккерман! я пишу стихотворение посвященное дружбе, скажите, что для вас это означает? леви присаживается на стул и поднимает взгляд на сашу блаус,которая, видимо, обладала особым бесстрашием. -вы полагаете, у меня много друзей? аккерман берет в руку кружку, в своей привычной манере, и подносит к губам. -ну а как же профессор смит? в этот момент леви передёрнуло и, кажется, он чуть не разлил содержимое кружки на брюки. мужчина посмотрел на ученицу особо холодным взглядом и ответил: -не мешайте мне работать. девушка словно растворилась в воздухе после этой фразы. ах, как леви нравилась способность отпугивать людей одним лишь взглядом. аккерман облокотился о спинку преподавательского кресла, наконец сделал глоток чая и осмотрел пустую аудиторию. на поверхности дышать куда легче,чем на дне.