Знаешь, как я тебя люблю?

      Весна всегда ярко проявляется в каждом из нас, и каждый раз по-разному. Особенно в самый её разгар. Люди сходят с ума, особенно аллергики. В последнюю неделю я не знаю, куда себя деть, ведь куда я только не приду, везде они — студенты, что горят от аллергии по именованию учёба. Красные напухшие лица и уставшие красные глаза, что практически были не заметны среди впалых от недосыпа мешков под глазами. Зрелище, должна сказать, пугающее, но это всё часть моей жизни, о которой я вроде как мечтала.       Но всё же, среди всего балагана есть место, что стало моим оазисом. Библиотека, даже в этот тяжёлый для многих студентов момент, была практически пуста, и лишь грозная Мисс Бёрти, словно по часам, поднимала свой уставший взгляд, дабы поправить сползшую с её кривых иссохших от старости плеч шаль. Когда я была маленькой, то почему-то была уверенна, что в каждой библиотеке живёт свой кот, что лениво мурлычет на книжных стеллажах, мягко касаясь своим пушистым хвостом корешки книг. Не знаю почему, да и где я могла такое выдумать, но я отлично помню своё разочарование, когда я впервые пришла в библиотеку напротив своего дома, и на мой вопрос — «А где живёт котик?» — Старенькая библиотекарша, сквозь старомодные очки, посмотрела на меня таким глупо-насмешливым взглядом, что мне тут же стало очень стыдно за этот вопрос, что я стала пытаться проглотить свои слёзы, чтобы не выдать свою обиду.

После этого я у неё больше ничего не спрашивала.

      Но время проходит, и память стирает его из моих воспоминаний, глуша все те эмоции, что я испытывала раньше. И всё же, библиотека так и осталась в моём сердце, как что-то тихое, такое незнакомо-таинственное, но всё же такое близкое и родное, отчего я никогда не смогу бросить это место. И вот сейчас, сидя на очередном книжном собрании, я пытаюсь не изменить своего мнения.       Где-то сбоку от меня гудели старые вентиляторы, изображая, что они якобы работают. Май выдался жарким, но это не остановило Мисс Бёрти надеть шаль. На что же способны женщины, чтобы скрыть недостатки своего тела? Я как можно незаметней потянула низ и так недлинной юбки, пытаясь хоть немного прикрыть голые колени. Ох, как же мне хочется сменить положение ног, но нельзя, ведь я не могла додуматься надеть лёгкие кюлоты!       Но это было рябью, когда профессор Рид оборачивался на меня, говоря о книге, что я держала мёртвой хваткой всё это собрание. Я так и чувствовала его скользящий взгляд по моим ногам, отчего мне так и хотелось встать и уйти, но вместо этого, я только сильнее натянула края юбки на колени, на что цветы на ткани непременно вытянулись. Мой взгляд играл в неправильные салки. Вместо того, чтобы преследовать взгляд Рида, я избегала его, пытаясь вжаться в пластиковый стул, и моля всех богов на свете, чтобы время шло быстрее. Но мои молитвы явно были проигнорированы.       — Мисс Престон, а Вы что скажете насчёт этого? — Все собравшиеся тут же посмотрели на меня своими скучающими взглядами, страдая от жары и, так же как и я, мечтая уйти отсюда.       — Простите, я… — Пока я тихо сгорала со стыда, кто-то громко зевнул, а полная женщина, что седела рядом со мной, закатила свои глаза, что те пропали под её толсто накрашенными бровями.       — Да? — Рид поправил свои очки, и сложив свои руки на коленях, упёрся в меня своим взглядом, так и говоря: — Надо было слушать, а не в облаках своих летать.       — Я немного задумалась. — Сжав намокшую книжку ещё сильнее, я уставила свой взгляд в пол, словно маленькая девочка, что порвала новое платьице, готовясь выслушивать разочарование матери.       — Надеюсь, Вы задумались о книге, что мы обсуждаем уже… — Рид посмотрел на свои наручные часы. — Два часа.       — Конечно.       — И как Вам она? Что Вы нам скажете о ней? — Рид положил ногу на ногу, и с интересом уставился на меня, словно ему и, правда, было интересно узнать моё мнение.       Я посмотрела на измятую мягкую обложку книги, судорожно пытаясь вспомнить, о чём она.       — Как по мне, то здесь никто не был виноват в случившемся. — Поджав свои губы, отчего мне тут же захотелось воды, я продолжила. — Это был единственный выход для неё, и я считаю, что это хорошо, что он не узнал истинных причин её смерти.       Мужчина, что так громко зевнул, улёгся на пластиковый стул, словно готов был заснуть. И зачем он пришёл сюда, если ему всё это вовсе не интересно? А зачем сюда пришла я, прекрасно зная, что не смогу нормально выносить присутствие Рида?       — Замечательно… — Очень тихо произнёс профессор, но все его прекрасно услышали. — Думаю, на этом можно закончить. Спасибо всем, что смогли уделить время на искусство. До следующего четверга.       После этих слов, все поднялись со своих стульев, выгибая уставшие спины. Позабыв о своих ногах и короткой юбке, я быстрым шагом направилась к выходу, но глубокий голос заставил меня поменять свои продуманные часами планы.       — София, останьтесь, пожалуйста.       Помедлив секунду, надеясь, что мне всё же послышалось, я развернулась к нему, сжав мягкую ткань юбки в кулаке.       — Да?       Профессор снял свой тёмный пиджак, и повесив его на спинку пластикового стула, засучил рукава чёрной водолазки. Что-то в его действиях было таким грациозным и плавным, отчего мне тут же стало неловко за свои нервные махания руками и совершенно неплавную походку.       — Вы же знаете, что скоро будет конец сессии, и в честь этого, мы устраиваем некий праздник… корпоратив? — Я внимательно наблюдала за его действиями, его мимикой лица, пытаясь найти скрытый смысл его слов, но всё тщетно.       — Да. — Мне показалось, что мои ноги стали мне же мешать стоять прямо, отчего хотелось, чуть ли не лечь прямо здесь, в библиотеке, но быстро переменив это действие, я решила всё же этого не делать.       — Я должен позвать Вас на него, ведь Вы стали незаменимой частью нашего коллектива. — Рид поставил обратно на полку книги, что мы обсуждали эти два очень долгих часа.       — Спасибо, но я скорее вынуждена отказ…       Не дав мне договорить, Рид перебил меня.       — И отказы не принимаются.       — Но я вынуждена отказаться. — Вспомнив тот вечер, когда Рид хотел помочь мне с платьем, и как же я долго мучила себя мыслями об этом, я поняла, что мне легче отказаться, нежели повторять свои ошибки. После этого я пообещала себе, что в жизни никуда не пойду, где может быть он, да и что говорить, когда он зовёт меня?       — Почему же? Неужели Вам так неприятно находиться среди нас? — Поджав свои губы так сильно, что нижняя губа чуть не треснула, я полностью упала в своих мыслях. Я потерялась.       — Нет… я просто не могу… — Я почувствовала себя такой беспомощной от того, что потерялась в своей же лжи. — У меня есть планы на это время…       — Но я думаю, что Вы можете немного изменить свои планы. — Его слова словно унизили меня. Я так и видела в его глазах то, как он видел мою ложь, что он знает, что я ни чем не занята, но продолжал давить на меня своими блестящими глазами. Набрав в лёгкие воздух, я хотела уж было заплакать, но только не перед ним.       — Вы так говорите, будто знаете мой ежедневник наизусть. — Мои руки била мелкая дрожь, а язык казался слишком большим, но я всё же смогла сказать это, не проронив ни слова.       — Прошу прощения, если задел Вас чем-то. — Рид взял свой пиджак со стула, и, посмотрев на него пару секунд при этом немного сморщив свои брови, накинул его себе на руку. — Но… мне будет очень приятно, если Вы придёте.       Его голос поимел другие, более тихие ноты, отчего внутри меня что-то толкнулось. Я никогда раньше не слышала его настоящий шёпот.       — Я подумаю. — Отпустив край юбки, что я держала всё это время, я посмотрела на прозрачную дверь библиотеки. — Я могу идти?       — Да… Спасибо, что пришли. До свидания.       — До свидания. — Закинув ручки сумки к себе на плечо, я вышла из библиотеки, не прекращая чувствовать обжигающий взгляд профессора на своих коленях.