Ох, Нала... Моя любимая мама

      Золото. Оно очень ценно в нашей жизни и когда что-то позолочено, то эта вещь привлекает нас с неимоверной силой… Золотистая и элегантная шёрстка, что покрывало прекрасное, мускулистое и неотразимое тело льва, также очень много кого привлекала. Но он выбрал лишь одну единственную. Та, для которой, казалось бы, это было запрещённым и непонятным. Но эта львица хотела этого льва не меньше всех остальных самок, что заселяли земли саванны.       Вот, наконец, на горизонте появился он самый: золотистая шерсть, ало-кровавая грива, сильные лапы, изящный хвост… его шрам так и остался на милой мордашке. Он выглядел просто прекрасно. Это была, как природная татуировка, облегающая его глаз. И, конечно, его синяя полоска над веками, указывающая на его величие — король.       Возможно, это могло показаться изменой, но на самом деле это была лишь семейная тайна. Подойдя к своей матери, лев прошёптал ей на ушко: «Игривая кошка уже ждёт меня». В ответ последовало короткое «да». Прошло лишь пару мгновений, и вот самец нежно проходиться языком по её шёрстке, подперев её лапу. От этого её изящная фигура заваливается назад с огромным мурчанием… Подумать только… он подчинил королеву за несколько секунд. Его шершавый язык начал идти от самой шеи самца, милая соски, бережно вылизывая и даже прикусывая каждый из них, будто бы напоминая ей: «Помнишь, кем я был? А кем я стал? Это моя благодарность за те годы»…       Вот его игривый язык дошёл до её нежного лепестка светло-алой розы… Из лона уже вполне обильно сочились мартовские соки львицы, но стать самцом, который воспользуется этими обстоятельствами, было порочено самому королю… однако… другого прайда.       Раздался протяжный стон, самка почувствовала шершавый язык своего сына на лоне, какой же он был умелый насильник. Обведя полностью языком нежное лоно, он начал проталкиваться внутрь.       — К-Кайон!.. — жалобно застонала она, готовая подчиниться льву без пререканий, только бы сейчас он полностью заполонил её нутро. Но лев не слушал. Он был непоколебим. Из маленького нежного львёнка, Кайон превратился в самого страстного и сексуального льва. Но вся его любовь приковывалась к самому дорогому в жизни зверю, потому что именно она, мама, дала ему жизнь.       Стенки лона постепенно раздвигались, когда лев входил языком всё глубже и глубже. Совсем скоро, он вошёл своим язычком до самого предела, не доставая лишь пару сантиметров до матки. Он начал ласкать львицу изнутри, а последняя положила свои лапы ему на голову и стонала всё громче и громче.       Льву не пришлось долго стараться… от него многие достигали пика лишь при воображениях, самка же продержалась чуть больше двух минут. Лев с удовольствием выпивал её соки, ими же прекрасно смазывая место вот-вот наступившего контакта.       Ещё пару секунд и его мордашка соединилась с мордашкой матери. Их шершавые языки переплетались, цепляясь друг от друга и расцепляясь вновь. Тут, прямо в поцелуй, из уст Налы раздался ещё один стон. Её нутро начало заполняться нечто очень горячим и желанным. Большой по размерам ствол самца довольно с большой скоростью входил всё глубже и глубже. Из кончика его органа медленно капала прозрачная смазка, но проход уже был прекрасно обмакнут и смачен кончёй самой мамы.       И тут он не стал мучать ту, что этого не заслуживает. Но он решил проверить, насколько королева плотна к его чувствам. Один толчок и стенки лона раздвинулись максимально от размера самца. Самка мгновенно разорвала поцелуй, попытавшись инстинктивно выгнуться до градуса напряжения, но у неё этого не вышло. Ствол вошёл примерно на три четверти и уже достиг матки, начав игриво тереться о её, будто бы дразня. Эффект не заставил себя ждать, спустя пару секунд, лев смог почувствовать, что внутри стало ещё теплее от уже второй порции соков львицы.       Его бёдра начали качаться предельно быстро, от чего Нала начала стонать ещё громче, в тот момент, пока Кайон нежно целовал её шею. Член стремительно бился о матку, а шипы не позволяли самцу выходить из самки, ведь обоим было не очень приятно. Но это лишь его раззадоривало, от чего тот резко ускорился до самого предела. Градус напряжения и страсти взлетел до небес. Самка уже была не королевой Прайдрока, она была личной самкой короля Древа Жизни… Как символично. Король Древа Жизни имел ту, которая дала ему жизнь…       Спустя некоторое время, самец резко прикусил её за шею, вогнав член до предела. Спустя мгновения, в её нутро начала заливаться сладкая и желанная белая жидкость. Она постанывала, держа голову в одном положении, боясь упустить хоть каплю этого момента. Спустя минуту, самец отпустил её шею.       Но на этом «веселье» не закончилось, как только от слез с самки, он сел на свои бёдра, раздвигая их в стороны, а спиной упираясь о камень, в приказном тоне говоря: «Иди сюда, сучка…»       Она не смела сопротивляться, подойдя. Он указал ей на место рядом и сказал леч на бок, животом к нему. Как только это было сделано, она потянулась к сладкому и горячему стволу льва, совсем скоро начав брать его в пасть. Когда она взяла половину, он потянулся лапой к её лепестку, вновь начав играть, проникая коготком, пальцами, а потом и всей правой лапой внутрь, левой резко начав давить на её голову. Когда член был полностью в Нале, Кайон начал нежно двигать своей лапой внутри, где было очень жарко… Спустя каких-то три четверти зенитной луны, самец застонал, давая очень вкусное «молочко» своей маме. Как только всё потемнело, он прошептал:       — Ох, Нала… Моя любимая мама…