Сэми, я так соскучился.

озорство вернулось ко мне только тогда, когда я почуял невозмутимо яростную Мальбонтовскую страсть. он был энергичен, пылок, красноречив, и выглядел так, будто знает ответы на все вопросы. примкнуть к нему не было бы предательством, как ни глянь: ни себя, ни родины, ни… я предал тебя, милый. демоны не каются, но нести этот груз мне тяжелее, чем по сей день находить в складках простыней твои белые пёрышки. нет, я не спал с ним, не поверишь: даже не помышлял. речь вовсе не о том, что я разлюбил тебя, или стал прикрывать свою трагически разочаровывающую слабость низменными утехами. все гораздо прозаичнее: я просто пошел за ним. потому что это был единственный шанс взглянуть в космическую маску того, кто не сумел тебя уберечь. халатный, пустой, погрязший в своей театральной драме, Он зовется твоим Отцом, твоим Создателем. я созидал творение Его, а он был достаточно уполномочен лишить меня всего: без спроса, суда и следствия, и просто забрал тебя у меня. как неприкосновенную блажь, принадлежать которой я не имел права. знаешь, я не Серафим и никогда не поменял бы ориентиров. но демоническая суть заложена как раз в том, чтоб ненавидеть огненно, всемогуще, до дрожи в том сосуде, который тебе не принадлежит. моя черная душа закоптилась от того, как беспринципно я ненавижу. и это мерзкое зеркало, в котором я вижу лишь собственный призрак с потухшим взглядом, на поверхности которого только круглосуточно индевел пепел. едва ли кто-то не заметил перемен, которые я так тщетно пытался скрыть. раз за разом я вглядываюсь в собственное отражение, пытаясь обосновать; хотя бы для себя найти хлипкое объяснение, которое непременно расставило бы все на свои места, потому что именно несправедливость давит больше всего на свете. ты не заслуживал всего этого, Сэми. нет. нет. все, что мне осталось - тягучая болотная тоска, я утопаю, рвусь из трясины и затягиваю себя ещё больше в те грани, о которые изорвать крылья проще простого. я хотел бы знать наверняка, что тебе не больно. что ты наконец-то перестал истекать кровью и больше никогда не станешь сдерживать слезы. что ж, я отпущу, если тебе там легче, если то, что расписывают Непризнанные о «том мире» хотя бы на цент правда, и если это место доступно нам… или хотя бы тебе. потому что ты достоин стать счастливым хотя бы там, где у меня нет никакой возможности в последний раз прикоснуться губами к твоей вечно смущенной улыбке. я отправляюсь, Сэми, вслед за тобой, чтоб рассказать тебе, что ты отомщен. что убийца повержен, мы с тобой – навсегда спокойны, вечно вдвоем. а что там поменяется в Аду, Раю, кому какие достанутся должности, и даже наличие Равновесия, перестало меня волновать вовсе. знаешь, Сэми, я так соскучился. демоны не почестуют и никогда не отдают хвалу святости. но в предсмертный печальный час я молюсь только тебе. жизнь могла бы быть прекрасной и для меня. не ропщи, бедное сердце, не ропщи. в душе я призываю смерть, но в сердце полон хвалы тебе: "да святится имя Твое".