Дорогой дневник

      Тарталья сидел в центре стола, на месте, которое обычно занимал Дилюк, и одновременно заливисто смеялся и охал от боли. Присутствующие небезосновательно полагали, что еще несколько минут, и у него либо разойдутся швы, либо из носа польется пресный бульон, одно из немногих блюд, которое ему сейчас можно есть. Дилюк стоял возле окна и довольно улыбался, оглядывая виноградники. Последние три дня он почти все время был в хорошем расположении духа без каких-либо видимых на то причин. Нет, конечно, с подчиненными он продолжал держаться при всей своей строгости, но довольно часто можно было заметить, как он подставляет свое лицо лучам нежного весеннего солнца и задумывается о чем-то своем, о вечном, и даже челюсть расслабляет. Да и хоть строгость и осталась, замечаний было на порядок меньше. Кэйя сидел сбоку стола и кормил Сяо с ложечки. Повар специально сделал для него пюре и нежнейшее мясо птицы, которые почти не нужно было жевать. На это у Сяо не было сил. Всю свою накопленную энергию он тратил на то, чтобы сидеть ровно и кое-как открывать рот. Кто-то из присутствующих даже предложил кормить его парентерально как Тарталью в первый день, но когда они позвонили Джинн, то выслушали очень длительную лекцию о необходимости функциональной нагрузки на желудочно-кишечный тракт. Мол, даже Чайльд уже начал есть, хотя еда все еще прекращала свой путь в области временной колостомы. Чжун Ли же внимательно читал статью, из-за которой у Тартальи и случилась истерика.       — Дорогой дневник, — прискорбно произнес он, оторвавшись от экрана и потерев уставшие глаза, — мне не подобрать слов, чтобы описать боль и унижения, которые я испытал сегодня.       От этого только успокоившийся Тарталья рассмеялся с новой силой, и бульон действительно вытек из носа. Пришлось экстренно звать прислугу. Даже Сяо повернулся в сторону происходящего. Дилюк увидел эту статью первым и, конечно, сразу показал Кэйе, но сейчас они изо всех сил старались не выказывать никаких оценочных суждений касательно этой ситуации из уважения к Чжун Ли.

Так не доставайся же ты никому!

      Правда ли, что сын известного бизнесмена из Снежной, Тарталья, был убит отвергнутым им обожателем? И почему по этому поводу ничего не предпринимает Ордо Фавониус? Какое отношение к этому всему имеет винный магнат Дилюк Рагнвиндр? Узнайте шокирующие подробности убийства, о котором все молчат.       К нам в редакцию пришло несколько фотографий [прикреплены ниже], на которых видно, как некий мужчина, чьего лица мы, к сожалению, так и не смогли разобрать, пытается поцеловать уже мертвого Тарталью. Наш информатор сообщил, что именно он совершил нападение, и у нас нет оснований в этом сомневаться. Общеизвестно, что маньяки, имеющие эректильные дисфункции, ударяют своих жертв ножом, имитируя фрикционные движения. Если проанализировать способ убийства и положение, в котором находился убийца, становится очевидно, что поводом послужила именно неудача в любовных делах, а не простое желание ограбить богача, как утверждает Ордо Фавониус. Тарталья никогда ранее не был замечен в гомосексуальных отношениях, что только подтверждает наше предположение. Как он может принять ухаживания человека того пола, который его не привлекает. При этом Ордо Фавониус продолжают настаивать, что это было убийство во время грабежа. Этим же они оправдывают свое бездействие, говоря, что в таком случае они пытаются сделать все возможное, но по опыту прошлых подобных дел найти преступника будет крайне сложно. Просьба показывать тело убитого была грубо отринута заместительницей Действующего Магистра, поэтому нам пришлось подавать официальный запрос. В ответ мы получили информацию о том, что тело забрал Дилюк Рагнвиндр. Странно, не правда ли? Нам тоже так показалось. С огромным трудом нам удалось отыскать одну из его горничных, чтобы задать ей несколько вопросов. В: Здравствуйте, мисс Аделинда. О: Здравствуйте. В: Действительно ли вы являетесь горничной Дилюка Рагнавиндра? О: Не знаю, что могло поменяться с тех пор, как вы спросили меня об этом в прошлые три раза, но да. Все еще являюсь, как и десять минут назад. В: Это было отдельное подтверждение для читателей. Скажите, были ли вы в доме в тот день? О: Да. В: Расскажите нам, как Тарталья появился в доме? О: Сам пришел. Сказал, что у нас прекрасная прорубь и попросил принести удочку. В: Э-э… О: [Смеётся] Вы бы видели свое лицо. Шучу, конечно. Просто странный вопрос. Этот парень был мертвее всех мертвых, очень бледный с такой дыркой в пузе и кишки торчали, кровь уже не текла. Мне дали заключение из морга и сказали отправить его в Снежную. Потом мне пришлось его переодевать. В: Полностью переодевать? Читателям это могло бы быть интересно. О: Нет, омовением занималась моя помощница. В: Были ли при нем какие-то ценные вещи? О: Нет, ничего не было. Мистер Рагнавиндр сказал собрать все, что у него есть, чтобы потом тоже передать его семье, но ничего не оказалось. Нам это показалось странным, он же очень богат, но потом мы узнали про кражу и все стало понятно. В: Скажите честно, Ордо Фавониус Вам заплатили? О: Нет, мне платит непосредственно мистер Рагнавиндр. В: То есть Вам все же заплатили? О: Ну да. Он хороший работодатель, порядочный, каждый месяц все в срок, мора к море, часто премии дает. А какое это имеет отношение к делу? В: Нет, он заплатил вам, чтобы вы сказали это? О: Сказала, что у нас хорошие зарплаты? Не думаю, что в этом есть смысл. Говорить надо только когда зарплата слишком маленькая, а так может много человек положить глаз на твое место. В: Ладно, а зачем Дилюку Рагнавиндру вообще все это? О: Платить зарплату? Ну так у нас тут капитализм. В: Нет, заниматься похоронами. И не должны ли его были хоронить на Родине? О: Мистер Рагнавиндр находится в очень хороших деловых отношениях с отцом этого молодого человека, поэтому только узнав о случившимся, он, как и подобает благородному человеку, взял на себя все хлопоты. Он устроил церемонию, после чего этого молодого человека отвезли в крематорий, а его прах две моих коллеги уже доставили в Снежную. В: Почему семья сама не приехала за ним? Не кажется ли вам подозрительным, что дело решили пустить на самотек? О: Почему же, насколько я знаю, сюда прислали нескольких детективов из Снежной. Никто не приехал лично, потому что вся его семья сейчас болеет чем-то серьезным вроде гриппа. В: Вот уж правда беда не приходит одна. О: Все так. В: И все же, не заметили ли вы каких-нибудь странных деталей в происходящем? О: Да, есть кое-что. В: И что же?! О: А то, что за последнюю неделю в Мондштадте в два раза выросла смертность от остановки сердца, а вы продолжаете так рьяно пытаться найти подоплеку в нападении какого-то обиженного жизнью психа.       — Обиженный жизнью псих, — смакуя, несколько раз произнес Чжун Ли. — Как я дошел до этого звания? В какой момент жизни я свернул не туда?       Далее шло несколько страниц разбора подобных убийств и весьма оригинальных попыток доказать, почему же интервьюируемая лжет. К слову, все были очень довольны Аделиндой. Узнав про статью, именно она предложила не избегать общения с журналистами, а, напротив, дать одно интервью с не слишком ярым, но все же отрицанием причастности Дилюка к чему-либо криминальному. Несмотря на крайне очевидное проявление недружелюбия в сторону очень многих людей, Дилюка все знали, как очень честного и благородного человека, так что опорочить его имя было крайне сложно. К слову, в погоне за сенсацией, журналистка, не получившая достаточно информации, пыталась подойти и к чести Дилюка. В: Правда ли, что Дилюк Рагнавиндр и Кэйя Альберих состоят в порочных отношениях? О: Да, в очень прочных. В: Нет, порочных. О: Что вы подразумеваете под этим? В: Ну, вы же как горничная меняете простыни в их комнатах и наверняка знаете больше, чем мы? О: Если для вас секс двух взрослых людей является порочным, то, быть может, проблема в вас? Я лично не вижу в этом никакой проблемы, да и они совсем не скрывают, что состоят в отношениях. В: Но они же братья, сводные, но все же братья. О: А у вас есть документы, которые это подтверждают? В: Нет, но… О: Вот и все. Вы же сами создаете слухи и продолжаете верить в те, что придумывают другие?       — Да ладно тебе, дракончик, не расстраивайся, — Тарталья вытащил из носа марлевый тампон и наклонился к Чжун Ли, касаясь губами его щеки, а потом просто взял и сунул этот же тампон ему в правую ноздрю.       — Это мерзко! — запротестовал Чжун Ли и сразу же его вытащил, держа самыми кончиками двух пальцев. — Ты слишком инфантильный для серийного убийцы.       Чайльд продолжил улыбаться, но не нужно было обладать особым умением чтения эмоций, чтобы заметить, как улыбка эта приобрела оттенок горечи, а взгляд его сразу же потух.       — Извини, мне не следовало этого говорить, — Чжун Ли протянул руку и провел тыльной стороной ладони по щеке Тартальи. Сяо несколько секунд сверлил их взглядом, а потом, собравшись духом, поднялся и вышел из столовой даже слишком быстро, учитывая то, как он передвигался последние дни.       Кэйя был сначала даже рад, что Сяо показал хоть какие-то эмоции, но серьезный взгляд Дилюка напомнил ему о том, что сейчас выпускать Сяо из столовой было нельзя. Однако это осознание пришло слишком поздно. Когда Кэйя вылетел в прихожую, они с Венти уже встретились и просто молча смотрели друг на друга. Дилюк тоже тихо вышел и встал сзади Кэйи, мягко укладывая ладонь ему на талию.       — Вот это ты себя запустил, — с улыбкой заявил Венти, пытаясь скрыть неловкость после произошедшего в их прошлую встречу, и коснулся пальцами грязных прядей Сяо, запутанных и торчащих во все стороны. Чжун Ли вчера пытался его расчесать, но Сяо не позволил. А сейчас он протянул к Венти руку, казалось, чтобы нежно его коснуться, молча попросить поддержки, показать, что тот вечер, когда Венти напился вопреки своим обещаниям, ничего не поменял между ними. Однако вместо этого он оттянул ворот чужой футболки, обнажая целый архипелаг ярко-красных засосов, один из которых Венти не успел вовремя спрятать. Слишком внезапно Сяо появился перед ним.       — Зачем ты приехал? — это были первые слова Сяо за последние несколько дней. До боли закусив губу, он очень аккуратно поправил футболку Венти, едва сдерживая слезы. Они ведь так и не начали официально встречаться, верно? Так что какая разница.       Кэйя почти ринулся к ним, но Дилюк резко скользнул рукой поперек его живота и затянул обратно в столовую, закрывая за ними дверь. Может, позже они все это обсудят, но сейчас это только их дело и только они должны или пройти через это, или утонуть. Он тоже был зол на Венти, но это ведь они и решили позволить ему приехать.       — К тебе, — слова прозвучали совсем иначе, чем должны были. Слишком траурно. Венти наклонился и достал спрятанный за банкеткой букет Сесилий. — Для тебя. Хотел, чтобы мы потом гербарий из них сделали. Мой первый букет тебе.       — Ясно, — Сяо принял цветы, глубоко вдохнул и даже едва заметно улыбнулся. Почему-то они напомнили ему о Люмин и о тех днях, когда они просто беззаботно гуляли, обсуждали парней, новые серии какого-нибудь сериала и то, как они будут сдавать ближайшие зачеты. Было так спокойно, никакого раздирающего изнутри мрака. Только пение птиц и шум машин вдалеке, от которого они и любили сбегать.       — И последний? — похрустывая пальцами, спросил Венти после некоторых размышлений.       — Я не могу тебе запретить, твое дело.       После этих слов Сяо просто развернулся и по лестнице начал подниматься в комнату, которую ему выделил Дилюк. Венти в несколько шагов догнал его и хотел было схватить за запястье, но остановился буквально в нескольких сантиметрах. Было страшно и стыдно. Сначала нужно было немного выпить для храбрости и успокоения чувств. Тут уж точно найдется что-нибудь.       Вечером Дилюк почти дочитал «Трудно быть Богом», когда в дверь его комнаты постучались. Он отложил книгу на тумбочку и сел на край кровати, отвечая, что можно войти. Как он и думал, на пороге стоял Сяо. С одной стороны, он выглядел хуже, но с другой хотя бы перестал походить на манекен и даже переоделся. В новой одежде Дилюк узнал старую футболку Кэйи. Заходил значит его проведать.       Дилюк похлопал рядом с собой по кровати и даже открыл руки для объятий. Сяо немного поколебался, но потом все же сел и положил голову Дилюку на грудь. Тот мягко приобнял его одной рукой за плечи, а второй прижал его голову к себе еще ближе. Совершенно не привыкший к такому Сяо сначала хотел тоже обнять Дилюка, но так и не решился, поэтому его руки остались безвольно лежать на коленях.       — Кэйя тебе когда-нибудь изменял?       — Если честно, даже не знаю, как тебе ответить на этот вопрос. Он ходит на свидания и спит с другими людьми, но я обо всем этом знаю. Не уверен, что можно назвать изменой, когда он мне показывает с кем проведет какой-нибудь вечер.       — И ты не ревнуешь?       — Ну, — Дилюк задумался и улыбнулся, — из нас ревнивый скорее Кэйя, как бы парадоксально это ни звучало. Он экстраверт, ему нравится взаимодействовать с людьми, но он не так часто стремится к глубоким связям, мне совсем не хочется ограничивать его в этом, да и я просто не могу дать ему столько, сколько ему нужно. Впрочем, сейчас он и сам тратит усилия только если ему кто-то действительно нравится. А если человек нравится нам обоим, то иногда мы даже приглашаем его к себе. Но если он только попробует уделить мне внимания чуть больше, чем Кэйя посчитает нужным…       Дилюк даже усмехнулся.       — Не скажу, что я не ревную совсем, но, скажем, если бы я его ограничивал, то испытал бы больше неудобств. Он все равно бы ходил, я все равно бы замечал, но между нами была бы эта нить недосказанности и обмана. И мне очень нравится, когда мне присылают его фотографии с подписью вроде… м-м-м... моя любимая «потуже затяни поводок своему псу». Он там раздевался и не видел, что его фотографируют. В общем, я переслал это ему, и тот человек, не помню, девушка это была или нет, тогда так ничего ночью и не получил. — Я не думаю, что смогу так, — пробормотал Сяо и сменил положение, теперь положив голову Дилюку на колени. Быть прижатым стало слишком жарко. Дилюк вместо этого усадил его и достал свою расческу, пытаясь хоть немного привести в порядок лоснящиеся от жира волосы. На пальцах оставалось неприятное ощущение, но он не придавал этому большого значения. Сяо же просто наслаждался тем, что хоть немного уменьшился зуд на голове.       — И не надо. Ни одни отношения включая и наши не являются готовой моделью поведения. Мы говорили, слушали друг друга и пытались найти компромиссы. Для нас этот компромисс вот такой. Я знаю, когда и кого Кэйя трахает, как знаю, что он очень сильно меня любит. А он знает, что я люблю его и не злоупотребляет доверием. То есть, ты можешь подумать, что он вот постоянно где-то гуляет, а потом спокойно заваливается домой. Нет, это случается не так уж и часто, на самом деле. И мне нужно просто написать, что я, допустим, подавлен сегодня, чтобы он все бросил и приехал. Но, я полагаю, ты не это хочешь слушать.       Дилюк встал с кровати и потянул за собой Сяо.       — Пошли покупаемся? Пожалуйста.       — Ладно, — Сяо ответил совсем тихо.       Дилюк повел его не через основную дверь, а через боковую, которая вела в его личную ванную. Там он включил воду и сел на крышку унитаза, давая Сяо раздеться и залезть в ванну самостоятельно. Мельком Дилюк поглядывал на него. С облегчением отмечал, что совсем свежих порезов нет.       — А Венти. Если бы ты спрашивал, стоит ли тебе с ним встречаться, я бы сказал, что нет. Но что-то мне подсказывает, что этот вопрос уже не стоит, ты уже для себя все решил. Он перед тобой как-нибудь оправдывался?       Сяо опустился в ванную, Дилюк подошел к нему, включил тропический душ и начал осторожно пенить волосы. Он обернулся на звук открывающейся двери, едва уловимо качнул головой и попросил Сяо сильнее зажмуриться.       — Нет, валяется пьяный. Но мы вроде и не начинали встречаться, но вроде и собирались. Не понимаю. Я хотел поговорить, но мне... — Сяо не стал продолжать.       — Скажи.       — Мне мерзко, когда он в таком состоянии. Раньше я не обращал внимания, даже мило было, но больше нет. Наверное, это неправильно, я же и сам люблю иногда выпить.       — А когда он трезвый?       Дилюк передал шампунь вошедшему человеку, а сам очень тихо вышел. Сяо был слишком погружен в свои мысли, чтобы заметить перемену пальцев достаточно быстро.       — А когда трезвый, то он мне очень нравится. И обычно меня это пугало, потому что я начинал идеализировать человека, мне казалось, что другого такого нет, и мне будет очень плохо, если я буду без него, как и очень хорошо, если я буду рядом с ним. С Венти такого нет. Поэтому я сначала и был уверен, что между нами ничего не выйдет. Я знаю, что я смогу легко прожить без него, но я не хочу. Мне хочется, чтобы он был рядом, варил кофе, пел мне песни, чтобы мы вместе выносили мусор и лежали смотрели телевизор, ходили на прогулки. Я даже не ожидаю, что мне от этого ментально станет лучше, но я знаю, что и хуже не будет. Я действительно хочу быть с ним.       — Я не пил сегодня, — Венти переключил воду на кран и сам вытер Сяо глаза, чтобы он посмотрел на него. — Собирался, но Кэйя мне врезал и отобрал бутылку, сам ушел пить. А когда мы встретились в коридоре, я просто притворился, потому что не знал, как мне поступить. Можно я залезу к тебе?       Сяо кивнул и закрыл слив, а после обнял колени и уткнулся в них горящим лицом. Обычно скрывающий свои чувства, за месяц он успел признаться во влюбленности дважды, да еще и разным людям. Венти же быстро разделся и сел сзади Сяо, обнимая его руками и ногами, а носом утыкаясь между лопаток. Он почувствовал, как Сяо от его прикосновений напрягся и несколько раз поцеловал его спину.       — Дилюк позвал тебя?       — Нет, я искал тебя, мне сказали, что ты тут.       — Зачем искал? — Сяо откинулся назад и положил голову на плечо Венти, прикрывая полные слез глаза. Он пытался скрыть тот факт, что плачет, а Венти скрывал, что прекрасно видит подрагивающие губы и дергающийся нос. — Скажи, что ты не трахался ни с кем, просто тебя покусали.       — Я не могу, это же обм…       — Тс-с, — Сяо завел руку назад и приложил палец к губам Венти. — Мы обязательно однажды сядем и обсудим это все, но сейчас, пожалуйста, скажи, что тебя кто-то покусал.       — Да, все так, — Венти поцеловал Сяо в висок, а потом осторожно коснулся губами его уха. — На меня напала целая стая пиявок. Все размером с крупные огурцы. Нет, с бананы. И у них был командир с катапультой. Я пытался убежать, но он стрелял ими в меня. Пытаюсь скинуть, а они в слизи, постоянно выскальзывают.       Сяо улыбнулся и покачал головой. Они так и просидели молча минут пять.       — Все, хватит. Я хочу спать, — Сяо поднялся из воды и взял первое попавшееся полотенце. Вероятно, если оно висело на самом видном месте, значит его можно было брать. Вытерев голову, он завязал его на бедрах и обернулся. Венти так и сидел в ванне, свесив с двух сторон руки и запрокинув голову. Немного поколебавшись, Сяо подошел к нему и, наклонившись, оставил очень яркий след прямо под нижней челюстью. Такой даже водолазкой с воротом не скрыть. Венти сначала, конечно, ойкнул, но потом довольно улыбнулся, прижимая ладонь к этому месту.       — У меня завтра концерт. Ты придешь?       — Нет, я пока не готов встречаться с людьми, — Сяо сел перед ванной на корточки.       — Скажи, а что ты хотел мне тогда рассказать? Когда я отказался слушать.       — Спроси у Кэйи лучше. Назови это историей про мальчика с косичками.       — Хорошо, — Сяо опустил руку и провел пальцами по ноге Венти, но дальше заходить не стал. Он вышел из комнаты и направился прямиком в гостиную, где Кэйя всегда вечерами играл в карты с поваром и одной из горничных. Партия уже закончилась, поэтому он сидел один и смаковал вино из бокала. Сяо попытался прикинуть, насколько Кэйя пьян, но тот заметил его раньше.       — Решил искупаться? Ты молодец, — Кэйя протянул Сяо свой бокал, а сам взял бутылку.       — Я на таблетках, мне сейчас нельзя, — Сяо натянул на себя футболку, которую успел захватить. Взять трусы он, однако, не подумал, поэтому в полотенце сидел, скромно сдвинув ноги вместе. — Венти попросил, чтобы ты мне рассказал историю про мальчика с косичками.       Кэйя нахмурился и наклонился вперед, в задумчивости покусывая нижнюю губу.       — Ты на таблетках, тебе сейчас нельзя.       — Я хочу знать.       — Вранье, никто не хочет.       — Ты же знаешь.       — Поэтому имею право говорить так.       — Пожалуйста.       — Венти насиловали в одной комнате, пока в соседней убивали его друга. С тех пор он ни разу не занимался сексом трезвым, потому что боится снова услышать его крик. И тем не менее, сексом он занимается много, чтобы доказать себе, что держит ситуацию под контролем.       — И… давно?       — Десять лет.       — Они встречались?       — Нет, но эта была очень сильная дружба, которая даст фору очень многим отношениям. Во всяком случае, так я понял из его рассказов. Мы познакомились года через четыре после этого, так что я его не знал.       — А к психологу?       — Ну скажи ты ему, может, и послушает. Нас нет.       Крепко сжимая бутылку вина, Кэйя ушел из гостиной с одной единственной целью — не оставаться в компании Сяо еще хоть немного. Он понимал, что это неправильно, но от тихой боли и осознания собственной беспомощности в этой ситуации он злился сам на себя и на весь мир и боялся банально сорваться на Сяо и сделать только хуже. Сяо же одновременно хотелось забыть все, что он узнал, но и узнать подробности произошедшего. Из-за последнего он сам на себя злился. И что ему теперь нужно делать? Он ведь даже не знает, в какой из комнат поселили Венти, чтобы подняться к нему.       Задумавшись, Сяо лег на диван и сразу же уснул, а проснулся только через двадцать часов, совершенно разбитый и окруженный уже обстановкой своего собственного дома. Казалось, что он не был тут целую вечность. Первое, что он почувствовал, это такой знакомый аромат кофе. И правда, в спальню заглянул Венти с большой кружкой из которой еще шел пар. Он был одет в зеленые широкие штаны и белую рубашку с не менее широкими рукавами. Поверх рубашки был надет не слишком туго затянутый корсет и плащ под цвет брюк. Венти быстро коснулся губами губ Сяо и поставил кружку на тумбочку.       — Привет, соня. Я прибежал после саундчека проверить проснулся ты или нет, захожу, а ты хмуришься, бормочешь что-то. Думаю, кофе сварю, ты как раз проснешься, а я на выступление поеду. Первый раз выйду трезвым перед таким количеством людей, представляешь. Мне так страшно никогда не было.       Венти и правда говорил слишком быстро и постоянно одергивал вещи, что выдавало его состояние.       — Попробуй мои анксиолитики. Они не слишком гасят, но успокаивают хорошо.       — Ты точно не пойдешь?       — Точно, прости, — Сяо приподнялся на кровати и посмотрел на собственные ладони. — Я спросил Кэйю.       — Я знаю. Мы сначала подумали, что ты от стресса таблеток наелся. Чжун Ли почти сунул тебе в рот шланг, чтобы желудок промыть. Ему лишь бы что-то в рот сунуть.       — Ну прекрати, — Сяо закатил глаза, но все же улыбнулся.       — Кэйя знает не все, — Венти сел на край кровати. — На самом деле это было не совсем изнасилование. Я просто, не знаю, меня так быстро взял какой-то коктейль, что я согласился пойти с тем парнем. Я… я просто выпал из реальности, я слышал крики, меня никто не держал, но я все равно не встал и не пошел. Я настоящий мудак. И я до сих пор не знаю, почему так произошло, не могу вспомнить деталей. Думаю, честно по отношению к тебе будет рассказать именно эту версию. А ты уже решай, хочешь ты быть со мной после такого или нет.       — Ты старый, — Сяо протянул руку и схватился мизинчиком за мизинчик Венти. — Ты знаешь, что такое рогипнол?       — Нет.       — Давай обсудим это, когда ты вернешься.       — Ладно, мне и правда пора бежать, — Венти напоследок чмокнул Сяо в щеку — Да, кстати, Тарталья нарисовал тебе кошачьи усы, пока ты спал. Мы решили не трогать, чтобы не разбудить тебя. Но Кэйя выложил это себе куда-то там.       Сяо обреченно застонал, упал обратно на кровать и накрыл голову подушкой.