Три года назад:
Город Мондштадт — город свободы. Как его только не называли. Он был окружён высокими каменными стенами, всегда казался таким спокойным, даже несмотря на то, что стражи стояли у ворот, ходили по шумным улочкам, а некоторые и вовсе. Находились возле таверн. Нужно быть начеку — ведь никогда не знаешь, когда враг решится на рисковый шаг и напасть. Возле одной из такой стояла повозка с прицепом, куда грузчики загружали деревянные коробки, что-то обсуждая между собой и крича, чтобы они были осторожнее. В самом заведение были слышны голоса, которые поздравляли… но кого же? Уже опьянённый мужчина сидел напротив совсем молодого паренька с выделенными чертами: ярко-красные волосами и такими же глазами, в которых отражались огоньки, и слабая улыбка, ведь тому было немного неловко. Блондин поздравлял юношу со вступлением во взрослую жизнь и даже предложил ему алкоголь из деревянной кружку, в которой было налито свежее вино. Эта таверна славилась прекрасным алкоголем, сделанная на винокурне «Рассвет», принадлежала она отцу Дилюка, а в будущем да самому мальчишке. — Спасибо, но боюсь, что в этот раз, я пас. — Проговорил юноша, одетый в одежду рыцаря Ордо Фавониус: белая рубашка, заправленная в такие же брюки, на шее был кулон с красным камнем, жилет и плащ с эмблемой Ордо Фавониус. Их разговор прервал статный мужчина, который был похож на своего сына, конечно, тот пообещал собеседнику, что пригласит на свою винокурню и будут пить столько, сколько влезет, похлопав по спине и переведя взгляд на Рагнвиндра с улыбкой на лице. — Поехали, Дилюк. Нам нужно успеть домой, пока дождь не начался. — Выпрямившись, тот направился в сторону выхода, а за спиной лишь послышался юношеский голос «Да, отец» Но уже выходя из таверны, те ничего не заметили, даже неизвестного человека в плаще, который стоял в толпе и что-то бормотал себе под нос… Крепус сел в одну из повозок, дожидаясь, пока сядет рядом сын, но тот решил сесть на лошадь, конечно, отец был не против такого решения. Послышался голос впереди, повозка двинулась, выезжая за ворота и проезжая по мосту, разгоняя голубей по сторонам. Путь был долгим, поэтому иногда отец с сыном перекидывались некоторыми фразами. Солнце спряталось за облаками, а заезжая в лес, их начал окутывать слабый туман. В лесу слышалось пение птиц, треск веток, даже странный звук чего-то, стрекочущего и жужжащего, но что же могло пойти не так в данный момент. Красноволосый мужчина рассказывал сыну о том, как так же мечтал стать рыцарем в его возрасте, защищать родной город и дорогих людей, однако тот не подошел для этой работы, так как на него были другие планы. Конечно, этими словами он хвалил единственного сына, ведь он не только преуспел, но и получил свой Глаз Бога. — Отец, пожалуйста, прекрати. Ты вкладываешься в Мондштат своим способом, даже больше чем рыцари. — Конечно, Дилюк был прав в этот, его отец не только владелец винокурни, но также является защитником города, который является примером для своего сына. Но последние отца были «Дилюк… Я так горжусь тобой, мой сын. Надеюсь, это тебе никогда не понадобиться…» Резкий голос впереди приказал всем остановиться, от чего мальчишка вздрогнул, когда послышались непонятное бормотание и быстрые приближающие шаги по сторонам, а затем рёв дракона в небе. Фиолетовый силуэт спустился на землю, издавая рокочущие звуки и резко атакуя острым концом хвоста парнишку… Удар пришел на лицо, а точнее на глаза, Дилюк упал с грохотом на землю. Тьма окутала юношу с головой, он не понимал, что происходит, не понимал ничего. Слышались голоса, крики, разрывающая плоть, а затем звон цепей и скребущий звук когтей… Юноша почувствовал на своих щеках теплые ладони, одна была в перчатке, и слабая дрожь. Шаги дракона начали отдаляться, словно его созывает хозяин… Тишина. Тело родного человека упало рядом с ним. «О-отец…» тихим и дрожащим голосом проговорил юноша, ничего не видя… Боль начала давать о себе знать, раздирающий крик вырвался из уст Дилюка. Захлёбываясь своими же слезами смешанные с кровью, тот закрыл лицо руками… Где-то неподалёку снова послышались человеческие шаги, которые приближались к атакованной повозке, вокруг которой лежали тела людей в собственной луже крови. — Мы пришли на помощь! Вы в поряд… — голос Кэйи резко пропал, увидев своего сводного брата, его лицо было закрыто окровавленными руками, дрожащим от боли и страха неизвестности… А тело их отца начало растворятся в воздухе, оставляя за собой лишь темные частицы пепла. Дилюк больше не увидит ясного неба, дорогих ему людей, ярких пейзажей, а лишь тьму, которая не отпустит его уже никогда… «Почему я ничего не смог сделать, чтобы это остановить?»На следующий день:
Юноша не помнил, что произошло после его раздирающего крика, голос Кейи, а затем тишина, ему было сложно сориентироваться во времени и местности. Чувствовал лишь мягкую постель по собой и тонкое покрывало, укрывающего его тело, Дилюк не знал, где он, что с ним произошло после вчерашнего случая. В голове снова всплыл образ фиолетового дракона, его острые зубы, звериный взгляд и рык, большие крылья и хвост… Боль снова окутала тело, заставляя вздрогнуть и резко приподняться, отчего вдалеке послышался звук приближающих шагов, каблуки и обсуждение того, что как им объяснить молодому рыцарю о данной проблеме. Одна из монашек посмотрела на приподнявшего юношу, который тяжело дышал и дрожал, сжимая в ладони простынь, его глаза были закрыты битами пропитанные различными маслами и лекарствами. — Мистер Дилюк, вы проснулись! — встревоженный и мягкий голос прозвучал где-то рядом с койкой юноши. — Лежите, вам нельзя пока что вставать, раны ещё не затянулись и могут открыться… — аккуратно присев на стульчик, молодая девушка с блондинистыми волосами заплетенные в два хвостика, одета она была скромно: белое платье с пышной юбкой, колготки того же цвета и ботиночки. Юноше пришлось послушаться, ведь тот полностью беспомощен и не мог взглянуть на неё. Мир в его глазах был погружен в тёмную пелену и лишь звук давал ему надежду на то, что он жив… резко в голову ударил вопрос об отце, который последний, который прикоснулся к его щекам, а затем тепло исчезло так же мимолетно, как и появилось. Повернув свою голову в сторону монашки, та поняла сразу его будущий вопрос, от неловкость и дрожи в горле, Барбара опустила голову вниз и сжала в ладони ткань своей юбки...