Спасение сломленных

      Открываю глаза, и первое, что бросается в глаза – зашторенные плотные тюли в спальне, хотя я точно помню, что сам не делал этого. Мне всегда нравился блеклый свет, проступающий с улицы, который слегка оттенял светлым оттенком комнату. Потянувшись, дабы размять затёкшие мышцы в теле, я наклонил голову в бок. И вновь несовпадение. Блокнот с моими личными записями, лежит на прикроватной тумбочке, но я абсолютно уверен, что часами ранее оставлял его на кровати, где и закончил читать. -Что за черт, - выругался я, и резко сел в постели.       Глаза все еще слипались от нехватки сна, а тело ломило. Казалось, что по мне прошелся дракон, растаптывая каждую мою косточку. Просидев еще около минуты, пытаясь осознать происходящее вокруг, мой взгляд зацепился за часы, которые сообщали лишь об одном. Я проспал. Время давно перевалило за 9 утра, а это значит лишь одно. Я вновь ее подвел. В эту же секунду, сон как рукой сняло, а тело больше не ныло.       Подрываюсь с кровати, и стремительно вылетаю из комнаты. Единственный плюс от моей вчерашней усталости, что я лег спать, так и не переодевшись. А значит, я не потеряю время на переодевание.       Сделав несколько шагов по направлению к коридору, мой взор привлекла приоткрытая дверь в гостевую спальню. В голове творился настоящий апокалипсис, потому что все эти мелкие не состыковки, выводили меня из себя. Но еще хуже, что это напрягало. Словно я не один в этом доме. Времени не было уже совсем, и, наверное, глупо было сейчас спешить, ведь опоздал я на шесть с половиной часов. Хотя, опоздал, не самое подходящее слово в данной ситуации. Прохожу вперед и слегка толкаю дверь от себя, и с тихим скрипом она отворяется. Делаю шаг, проходя за порог комнаты, и наблюдаю до ужаса милую картину. Девушка с округлыми чертами лица и оливковой кожей, сидит на просторном подоконнике, укутанная в махровый халат, который словно теплая вуаль солнца согревает ее. Она не видит меня и уж точно не слышит, когда на ее ушах надеты наушники, а в них играет самая любимая песня. В этом уж я точно не сомневался.       У Грейнджер, есть своя особенность, с которой я очень быстро прижился, еще несколько лет назад. Иногда ей нужно время, просто побыть наедине с собой и своими мыслями, которые могут мучать ее на протяжении долгого времени. Эта комната стала ее спасением, и одновременной погибелью. Останавливаюсь и не делаю больше и шага, чтобы не спугнуть ее, наблюдаю со стороны. Словно я какой-то сыщик, наблюдающий за своей жертвой. Наблюдаю за шатенкой, которая прикрыв глаза, вслушивалась в слова песни и плавно покачивалась калачиком из стороны в сторону. Отведя взгляд в сторону, я зацепился взором за небольшой чемодан, стоявший около детской белой кроватки. И волна чувств, словно шторм накрыла меня. Осознание пережитого, как сильный поток водопада, захлестнул все внутри. Перед глазами, пронеслась вся наша жизнь, все чувства, все эмоции пережитые вдвоем. Все счастливые мгновения, все трудности, все навалилось на нас как один сплошной ком, и чувства потерялись в этой пучине. Сердце затрепетало так сильно, а в груди появилась тяжесть, словно я проглотил их только что снова. Со временем, эмоции стали притупляться, но забыть их…невозможно. Ноги подкашиваются, с осознанием пережитого, делаю несколько шагов и облокачиваюсь спиной об стену справа от двери. Перед глазами лавиной скатываются воспоминания на затворке сознания.       Шесть лет назад, живя вместе с матерью в Малфой Мэноре и женатые с Грейнджер, мы отмечали нашу первую годовщину. Прожив год вместе в статусе законных супругов, я впервые осознал, что такое, когда ты засыпаешь и просыпаешься в любви, ласке, заботе и поддержке. Эта женщина сделала меня полностью ручным, я научился проявлять заботу, ласку и любовь. И это было так непривычно, получать ее еще от кого-то, кроме матери. Одно дело отвечать тем же, для женщины подарившей мне мир, а другое, совсем новому человеку, который полностью поглотил мой разум и сердце. И все это делалось не потому что я был в долгу перед ней, а просто потому что хотелось сделать это для нее. Спустя время, Гермиона стала прежней. Живой, наполненной и счастливой. Я готов свернуть целые горы для нее, что тогда, да и сейчас ничего не поменялось. Она открыла свой характер, иногда показывая коготки, что делало ее еще более сексуальной и желанной для меня.       Это было утро двадцать пятого августа, первая годовщина нашей маленькой, но такой крепкой семьи, когда проснувшись, я не обнаружил на соседнем месте своей возлюбленной. Странно, и до ужаса потерянно ощущать, что никто не обвивает, словно лиана ногами твое тело, и рядом нет сладкого аромата персика с карамелью. И тогда, я вновь вспомнил себя потерянным, каким был почти все время обучения в Хогвартсе. Откинув в сторону одеяло, и встав с кровати, я прямиком направился в душ, решив, что, наверное, время приближается к обеду, а Миссис Малфой просто встала раньше, не став меня беспокоить. Приняв быстро душ и переодевшись в повседневную одежду, я направился на поиски своей жены.       Пока я двигался прямо по коридору мэнора, я размышлял о нашем последнем разговоре с Гермионой. Диалог, который до ужаса греет мне душу. Невольно, в голове всплывают фразы, которые я так мечтал услышать, находясь рядом с ней. Честно говоря, сам до сих пор не знаю, почему я сам не начал этот разговор раньше. Ведь много думал, и даже не смел, мечтать о таком. Она ведь, была слаба. И ментально и физически, по крайней мере, мне так казалось. Но спросить у нее об этом я не додумался. Словно это было под запретом.       Когда в тот прохладный, словно окутанный в иней день, жизнь перевернулась с ног на голову, я осознал, что женился на самой потрясающей женщине во вселенной. Женщине, которая подарила мне весь мир.       Странное чувство, когда перед глазами проплывают прожитые годы. Возможно, кто-то назвал бы это шизофренией, а кто-то мог бы подумать, что я проживаю последние деньки. Но дело совсем в другом. Когда ты пытаешься вернуть счастье, ты невольно вспоминаешь, самое яркое и теплое из твоей жизни.       И сейчас, стоя здесь и наблюдая за Грейнджер. Всегда моей, такой родной и нежной, я прокручиваю всю нашу совместную жизнь. Смотря на все под новым углом и проклиная тот день, когда позволил случиться этому. Когда разум, наконец, просветляется, и я полностью оказываюсь в реальности, мой взор привлекает она. Только на сей раз, ее хрупкие плечи трясет от беззвучных рыданий. Слезы – стали ее постоянным спутником. А горе и потери – нашим вечным спутником все последние годы.