Color

Поезд мчался по рельсам, его движение мягко толкало девушку из стороны в сторону. Т/И не обращала особого внимания на мигающий город, вместо этого сосредотачиваясь на блокноте для рисования, который опасно балансировал на коленях.    Белая страница с чёрными полосами, на которой она начала рисовать грубые очертания улицы за пределами своей квартиры, прежде чем сдаться, отвлечённая постоянным движением поезда. Вздохнув, она спокойно села в кресло.    Т/И перекатила использованный уголь между пальцами и заметила, что кончики уже окрасились чёрным пигментом. Её взгляд скользил мимо серых рук к краю серого свитера. Затем девушка повернулась, чтобы посмотреть в окно, на серое пятно проносящихся мимо городских зданий, а над ним — бледное серое небо.    Девушка слышала, как другие люди говорят о цветах. Как они выглядят, какие они особенные. Но когда Т/И видела вещи только в оттенках серого, подобные объяснения вообще ничего не значили.   С юных лет она узнала, что родственные души могут проявлять себя по-разному — идентичные родимые пятна, первые слова на коже, красная нить, обвязанная вокруг пальца.    Т/И задумалась и даже не заметила, что поезд остановился. Это вокзал на окраине города, тихий, если не считать группы из трёх парней на платформе. Они над чем-то смеялись, с непринужденной фамильярностью хлопая руками.    Она не понимала, что заставило её смотреть на них. А затем, дюйм за дюймом, поезд начал отъезжать. Один из парней повернул голову, и Т/И посмотрела ему в глаза всего лишь на секунду, когда мир будто остановился.    И девушка поняла с невероятной уверенностью, что его глаза не серые и не чёрные.    Они карие.                                              ***   Мир Хёнджина взрывается цветом.    Пластиковый стаканчик выскальзывает из его руки и с грохотом ударяется о бетон, из-за чего из него разбрызгиваются остатки кофе.    Окна поезда уже проносятся мимо, но образ её широко раскрытых глаз всё ещё витает прямо перед ним. Парень моргает, словно ему удастся навсегда запечатлеть это в своем мозгу. — Хёнджин, эй, Хёнджин!   Чья-то рука хлопает его по плечу, и Хёнджин подпрыгивает. Он оглядывается на Джисона со странным ощущением.   Друг сжимает его руку, а затем лицо Сынмина нависает над его плечом, глядя на него с беспокойством.  — Чувак, ты в порядке? Ты выглядишь очень напуганным. — Я… — Хёнджин пытается что-то сказать, но затем прерывается, когда его внимание привлекает ткань куртки Джисона.    Хёнджин, должно быть, уже миллион раз видел, как он носил эту куртку, но она всегда казалась ему серой. Миллион оттенков, но всё же серый. А теперь он даже не знает, с чего начать.    Он протягивает руку, чтобы дотронуться до неё, восхищаясь рябью стольких цветов одновременно.  — Что это? — он шепчет, полностью завороженный. — Это так восхитительно.   Джисон смеётся над ним, как будто шутит, а затем его лицо резко меняется.  — Подожди, серьёзно? Ты видишь… цвета?    Хёнджин отвлечённо посмотрел вверх.  — Это и есть цвета? — парень замечает, что глаза Джисона коричневого оттенка. А волосы Сынмина розовые. Он смотрит на голубое небо, затем замечает мигающий рекламный щит на другом конце станции.    Цветов так много, а он понятия не имел. Может быть, слишком много.  — Ой, — удивился Джисон, а затем Хёнджин почувствовал руки Сынмина на своих плечах.  — Хёнджин, посмотри на меня, — сказал он. — Дыши. Ты начинаешь сходить с ума. — Я? — Хёнджин пытался не обращать внимания на высокий тон своего голоса и то, как его руки начали покалывать.  — Всё в порядке, — успокоил Джисон. — Это нормально, это должно быть супер тяжело, когда видишь такое впервые. — Есть немного, — соглашается он и пытается скопировать медленное дыхание Сынмина.  — Но стоп! Это означает, что ты встретил свою вторую половинку! — Джисон сияет, глядя на почти пустую платформу. — Ты видел, куда она пошла?    Уровень стресса Хёнджина резко возрос, пробивая метафорическую крышу.  — О боже, — начал он, — моя вторая половинка была в поезде. — Так, это не хорошо, но давайте не паниковать, — Сынмин говорил тихо, даже когда Хёнджин начал задыхаться.   — В этом городе проживает около десяти миллионов человек! — Хёнджин пищал в ответ. — Я определенно паникую.   Мир яркий, и у него болят глаза, и тот человек, с которым он должен делиться им, удаляется от него со скоростью 250 километров в час.  — Скорее, Джисон, отдай ему свои солнцезащитные очки, — заговорил Сынмин, — это решит хотя бы одну проблему… И, может быть, нужен бумажный пакет, — добавил он.                                               ***   Остаток пути на поезде пролетел незаметно. Т/И в шоке, и хуже всего то, что она даже не может решить, из-за чего у неё нервное расстройство: из-за того, что её восприятие мира только что приняло стероиды, или из-за того, что её вторая половинка всё ещё осталась для неё незнакомцем.    Несколько раз женщина, сидящая напротив девушки, спрашивала, хорошо ли она себя чувствует. Каждый раз, когда Т/И отвечала «да», это звучало всё менее убедительно.    Перетащив чемодан на три лестничных пролёта вверх, чтобы попасть в свою квартиру, она сразу увидела своего соседа, который являлся её близким другом. Как только Чонин услышал о затруднительном положении девушки, он упал на выдвижной диван в раскатистом смехе.  — Ты сейчас серьезно?   Когда он начал громче смеяться, Т/И с разочарованным стоном отвернулась от него, намереваясь на какое-то время закрыться в своей комнате. Вскоре после того, как она устроилась на кровати лицом вниз, девушка услышала лёгкий стук.    Это Чонин стучал костяшками пальцев по дверному косяку.  — Могу ли я войти? — он воспринял молчание как приглашение и забрался на кровать рядом с ней. — Извини, что засмеялся, — тихо начал он. — Как ты?   Т/И выдохнула и повернула голову в сторону, чтобы посмотреть на него.  — Я не знаю, — честно ответила она, затем сглотнула, пытаясь избавиться от комка в горле. — Я даже не знала, что у меня есть вторая половинка, Инни. Теперь всё по-другому.   Чонин глубоко вздохнул и погладил её по голове. — Итак, — начал он, — твоя вторая половинка — безымянное лицо в городе с населением девять и семь десятых миллиона человек. — Странно, что ты знаешь эту статистику, — Чонин невозмутимо посмотрел на неё, на что она закатила глаза. — Большинство людей даже не встречаются со своей второй половинкой. — Твои шансы очень низки, — признает Чонин. — Но это не значит, что ты не можешь попробовать. — Что я должна делать? — Т/И прикусила губу и повернула голову к Чонину.  — Что ж, тебе, вероятно, придётся чем-то заняться, чтобы привлечь его внимание, — он положил голову на руки. — И как ты предлагаешь мне это сделать? — девушка неуверенно спросила.    Она услышала, как хлопнула бумага, и что-то твёрдое, но не тяжелое, упало ей на живот. Т/И расслабилась, но прежде, чем она успела пожаловаться, ей в лицо прилетел карандаш.  — Делай то, что умеешь лучше всего, — сказал Чонин. — Что ты помнишь? — Я не знаю, — заныла она, заставляя себя сесть. Блокнот для рисования опустился к ней на колени, уже открытый на пустой странице. — Ты даже не стараешься.   Т/И вздохнула и попыталась вспомнить, что она видела в этот день.  — Хорошо хорошо. Я думаю, он стоял на платформе с двумя другими парнями. У него были… тёмные волосы, довольно длинные. А потом он обернулся и… — девушка затихла, глядя на белую страницу, как будто её даже нет.  — И?   А остальное она не хотела говорить вслух. Потому что, когда незнакомец на платформе повернулся, Т/И почувствовала, что весь мир ожил. Подобно солнечному свету, пробивавшемуся сквозь облака после ливня, цвета, казалось, пролились из его глаз, заливая всё ярким светом.    Напротив неё Чонин пытался не улыбаться. Он постукивал по бумаге, и девушка уже знала, что делать.    Линии складывались естественно, плавно переходя от конца карандаша, когда она перемещала его по бумаге. Т/И видела его так чётко и быстро, что даже не представляла, как она запомнила движение его века или маленькую родинку у его глаза — такое ощущение, что сам его образ вытаскивался какой-то другой силой, прямо из души.    Чонин обошёл кровать и навис над её плечом, пока девушка незаметно затемняла очертания зрачка своей второй половинки.  — К счастью, он хорошо выглядит, — пробормотал парень.   В ответ Т/И щёлкуна языком и другой рукой отмахнулась от него. Но на самом деле, даже когда Чонин смеялся позади неё, девушка не могла не согласиться.                                               ***   На следующее утро Хёнджин тяжело проснулся, как обычно. Он вдохнул запах своей наволочки из свежего хлопка, пока его сознание всё ещё оставалось мягким и туманным от сна. На мгновение всё стало тихо и мирно — затем Хёнджин открыл глаза, и воспоминания о предыдущих двадцати четырех часах обрушились на него.   Он, вздрогнув, закрыл глаза рукой, откатываясь от пятна яркого золотого солнечного света, струившегося через окно. С опозданием парень вспомнил, что прошлой ночью забыл задёрнуть шторы.    Хёнджин практически упал с кровати и, спотыкаясь, пробрался на кухню, всё ещё босой и помятый.  — Доброе утро, — пробормотал он двум своим соседям по комнате. — Доброе! — Джисон пропел в ответ, слишком оптимистично для десяти утра. — Сядь, Хёнджин.   Парень всё ещё в полусне, поэтому даже не попытался спорить. Он с хлопком упал на стул и благодарно кивнул, когда Сынмин поставил перед ним кружку с кофе.  — Итак, — начал Джисон, — мы думали о твоей проблеме… — Не втягивай меня в это, — прервал Сынмин. — Я не хочу иметь ничего общего с твоей плохой идеей. — Я не думал, что это будет плохая идея!   Сынмин закатил глаза, а Хёнджин в замешательстве продолжил вертеть головой между ними.  — Может, тебе стоило немного поработать мозгами. — Хээй! — Кто-нибудь, пожалуйста, объясните мне, что происходит? — Хёнджин поднял руку.   Сынмин многозначительно посмотрел на Джисона, который закашлялся, выглядя несколько застенчивым.  — Я написал за тебя в интернет, — он надул губы на Хёнджина. — Это то, что делают все. Что-то вроде соц. сети для потерянных родственных душ, которым пользуются люди. — Хорошо, — медленно начал он. — Звучит не так уж плохо. — Ты не знаешь, что произошло дальше, — добавил Сынмин, откинувшись на спинку стула.    Пальцы Джисона начали возиться с ручкой, оставленной на столе.  — Я добавил твою фотографию, чтобы было проще! — он поспешно уточнил. — Я просто не подумал… — О чём? — Ты слишком красив, Хёнджин, — сказал он. — За ночь ты получил около двух тысяч ответов. И все утверждают, что они твои родственные души, — Сынмин вздохнул. — Серьёзно? — Джисон передал Хёнджину свой телефон с извиняющейся гримасой, в котором уже было открыто приложение. Он прокрутил вниз, разинув рот.  — Воу… — Мне очень жаль, — застонал Джисон, закрывая лицо руками. — Серьёзно, я усложнил тебе задачу.   Хёнджин прокручивал комментарий за комментарием. Любой из этих людей мог быть Т/И. Через мгновение он закрыл приложение и положил телефон, прежде чем потянуться, чтобы погладить Джисона по спине.  — Это не твоя вина, — заговорил он. — Ты просто пытался помочь.   Некоторое время они все молчали, пока Хёнджин допивал кофе, а затем Сынмин вновь начал разговор.  — Мы подумали, что тебе будет неплохо вернуться на вчерашнюю станцию.   Хёнджин посмотрел на дно своей кружки. От кофе остался только осадок, но когда он поворачивал его в разные стороны, жидкость ловила свет и приобретала насыщенный темно-коричневый цвет.  — Есть ли в этом смысл? — Есть конечно! — Джисон возмущенно вскрикнул. — Какой? — Судьба.   Хёнджин фыркнул и встал из-за стола со своей кружкой, чтобы пойти и сполоснуть её в раковине.  — Всё это полный бред. — Знаменитая фраза людей, перед тем, как они встретили свою родственную душу, — младший мальчик скрестил руки на груди.   Улыбаясь про себя, Хёнджин только лениво помахал ему через плечо, когда он вернулся в свою комнату, крича: — Тебе нужно поработать над вдохновляющими монологами, Джисон!   Несмотря на свои отговорки, Хёнджин в конечном итоге решил пройти через город и вернуться на станцию, потому что он не смог избавиться от чувства необходимости довести до конца, необходимости понять всю эту теорию соулмейтов. Перед тем как уйти, он посмотрел в окно, слегка вздрагивая и хватая солнцезащитные очки, надевая их и закрывая за собой входную дверь.    На улице слишком светло, и всё ещё слишком ярко для Хёнджина и его недавно обретших чувствительность глаз. Он поехал на метро, чтобы не потерять рассудок, а затем пошёл по переулкам, пока не добрался до тихой станции. Как и вчера, почти пусто. В ожидании поезда было всего несколько человек, и ещё несколько человек в кафе у перрона.    Хёнджин тихо вздохнул, затем сдвинул солнцезащитные очки чуть выше на нос. Когда ждёшь кого-то, кого не знаешь, делать нечего. Примерно через десять минут ходьбы между платформами Хёнджин на мгновение впал в панику, задаваясь вопросом, узнал бы он эту девушку вообще, если бы увидел её.  — Я бы узнал, — пробормотал он себе под нос.   Парень стоял на том же месте, что и вчера, глядя на пустые железнодорожные пути. Было даже пятно на земле от того места, где он уронил свой американо. «Это знак» — подумал он. Или должен быть. Хёнджин на это надеялся.  Через час в животе парня начало урчать. Он прекратил просто стоять на месте и отправился в кафе, где надеялся, что все бутерброды не были распроданы за обедом. Парень толкнул дверь, натыкаясь на кого-то на пути внутрь.  — Извини, — бросил он через плечо.  Ноги несли его к прилавку, где ещё был приемлемый выбор готовой еды. Когда он просматривал страницы меню, внутри появилось странное чувство, как будто Хёнджин что-то потерял. Но он проверил свои карманы, и его телефон и бумажник на месте, поэтому он пытался не обращать на это внимания.    Хёнджин запрыгнул на табурет перед стойкой, чтобы дождаться еды, и думал написать сообщение Джисону и Сынмину, чтобы сообщить им, как продвигается поиск родственной души. Он уже собирался вытащить свой телефон, когда что-то на барной стойке привлекло его внимание.   Парень осторожно потянул предмет к себе. Салфетка, вся в каракулях. Он рассматривал милые цветочки, переворачивая её, и в эту секунду его сердце почти остановилось.    Это его собственные глаза, смотрящие на него. Кто-то взял шариковую ручку и набросал его изображение, вплоть до родинки под глазом. Он услышал в своей голове голос Джисона, говорящий о судьбе. — Прошу прощения, — позвал он, привлекая внимание бариста. — Вы знаете, кто это нарисовал?   Бариста поджал губы. С каждой секундой Хёнджин чувствовал, как его сердцебиение учащается.  — Она ушла не так давно, — наконец заговорил он. — По-моему, как только вы вошли.  — Вот же бл… — Хёнджин держал салфетку в руках, глядя на неё с трепетом. Его вторая половинка была настоящей. Его вторая половинка сидела на этом самом месте. Его вторая половинка запомнила точную форму его глаз и нарисовала её на тонкой салфетке в захудалом станционном кафе.    Он смотрел в окно на вокзал, погружённый в свои мысли. Его вторая половинка… в настоящее время садится в поезд. Он узнал фиолетовую сумку и, как он натолкнулся на неё всего несколько минут назад, и вот девушка ждала, когда откроются двери поезда.  — Дерьмо! —  Хёнджин спрыгнул со стула и помчался через кафе, хлопая дверью в спешке, чтобы выбраться наружу. Он бежал, но двери поезда уже с шипением закрывались. — Нет-нет-нет-нет-нет!!!   Они заблокировались, когда он приблизился к ним, и кнопка предупреждающе замигала. Хёнджин красочно ругался, пока поезд медленно отъезжал, и парень чувствовал себя таким же бесполезным, как и вчера, наблюдая, как её лицо исчезает вдалеке.                                            ***   Зажав губу между зубами, Т/И смотрела, как кассир пробивает очередную пачку мела.  — Я до сих пор не понимаю, что мы делаем, — сказала она вслух.    Чонин закатил глаза и продолжил складывать мел в рюкзак.  — Вчера ты опробовала свою идею, — ответил он, — теперь пришло время моей идеи. И никаких «но», — девушка ещё немного поворчала себе под нос, переставая жаловаться.    Метро до парка Ханган шло над землей, и всю дорогу Т/И рассматривала все цвета города. Это всё ещё так ново, но даже в этом случае она не могла не чувствовать грусть, как будто чего-то не хватает. У неё есть ощущение, что она знает, что это такое, но на этом этапе всё ещё кажется слишком страшным, чтобы дать этому какое-либо название.    Когда они приехали, Чонин отвёл её на набережную у реки. Это огромная территория, вокруг которой слонялись разные люди, наслаждаясь своим воскресеньем. За всем этим, лицом к реке, находился длинный, гладкий, слегка наклоннёный участок стены.  — Вот, — начал Чонин, — идеально, правда?   Т/И провела рукой по камню, затем посмотрела на реку. Это точно привлекло бы чьё-то внимание.  — Довольно хорошо, — ответила Т/И.   Он с улыбкой открыл сумку и начал складывать всё, что ей нужно. Огромную пачку чёрного мела, несколько бутылок с водой, закуски и крем для загара.  — Этого достаточно, чтобы разбить лагерь здесь на неделю, — девушка засмеялась. — Что ж, тебе, возможно, придётся вернуться сюда и продолжать рисовать, пока он не заметит.   Т/И сжала губы. Она не хотела думать о том, что это может не сработать с первого раза.  — Что, если он никогда не заметит? Что, если он на самом деле из другого города, и я просто нарисую его, а он даже не узнает? — Тогда, по крайней мере, ты войдёшь в историю как ходячая трагедия, которая рисует свою вторую половинку каждый день, пока не умрёт от разбитого сердца. — Просто супер, — девушка выдохнула. — Тогда лучше начать.   Чонин протянул ей первую палочку мела. Первый набросок всегда самый сложный. Он должен быть правильным, иначе вся картинка выйдет из строя. Т/И приложила кончик мела к камню и начала рисовать.    За последние пару дней она много тренировалась. На полях учебников, на листочках, разложенных по квартире, на салфетках в кафе. Если Т/И достаточно постарается, делая набросок, она сможет правильно передать его лицо.   Девушка оставляла чёрные линии на камне, используя пальцы, чтобы растушевать края. Медленно, очень медленно всё складывалось вместе — опущенные ресницы, тёмные пятнышки вместо радужной оболочки. Солнце уже низко висело в небе к тому времени, когда она почти закончила, и в течение нескольких часов небольшие группы людей приходили и уходили, наблюдая, как она рисует.   Отойдя на приличное расстояние, чтобы посмотреть на полную картинку, Т/И тяжело вздохнула, переводя взгляд на свои руки, чернильно-чёрные из-за мела, надеясь, что этого достаточно.                                              ***   Хёнджин снова на станции. Он не планировал этого, но он проснулся тем утром и подумал, раз уж он был так близок к встрече с ней вчера, наверняка сегодня он не упустит свой шанс.    Парень должен был прибыть незадолго до полудня, но теперь небо потускнело до бледно-голубого с оранжевым оттенком, когда солнце приближалось к горизонту. Устало вздохнув, Хёнджин протёр глаза, стараясь не думать о том, насколько он голоден.    Его телефон гудел в заднем кармане, и он вытащил его поднося к уху, отвечая на звонок.  — Привет, Джисон, — устало начал он.  — Хёнджин, тебе нужно пойти в парк Ханган. Я отправляю тебе ссылку посмотри, что Сынмин нашёл в Instagram!   Он промычал, не поспевая за быстрыми инструкциями Джисона.  — Подожди, я поставлю тебя на громкую связь, — он открыл ссылку с видео, которую отправил ему друг.  — Ты смотришь? — взволнованно спросил Джисон.  — Да, заткнись, — ему показалось, что он услышал визг парня на заднем плане. Хёнджин хмурился, глядя на видео. Это силуэт девушки на фоне залитой солнцем стены, движущейся в разные стороны, и оставляющий чёрные линии за собой. Они начинают соединяться, и постепенно возникает образ. — О боже. — А Я О ЧЁМ, —  Джисон кричал. — Чувак, тебе пора! Это было опубликовано около десяти минут назад!   Хёнджину не нужно повторять дважды. Он никогда в своей жизни так не бегал, и не хотел, чтобы поезд двигался быстрее. Это не долгое путешествие к берегу реки, но даже в этом случае каждую минуту кажется, что он теряет ещё один год жизни.    Парень не переставал бежать, даже когда добрался до Хангана, оббегая людей, идущих по набережной. А потом он увидел это — совершенно чёрное на фоне стены, изображение его собственных глаз, пристально смотрящих на реку.    Хёнджин медленно подошёл. Небо за его спиной стало тёмно-оранжевым, освещая поверхность стены. Столько внимания было уделено каждой из этих деталей. Горло Хёнджина начало сжиматься. Он понятия не имел, каково это — быть любимым кем-то, кого он не знал.    Чужая тень упала на стену рядом, и Хёнджин обернулся.  — Привет, — непроизвольно сказал он, и воздух в легких сразу исчез.   Когда девушка смотрела на Хёнджина, стоящего перед его портретом, на её лице появилась недоверчивая улыбка.  — Привет, — ответила она.   Парень сделал шаг ближе, затем ещё один. Т/И выглядела почти нереальной для него, возможно, потому, что он так долго воображал этот момент, и было трудно поверить, что это происходит на самом деле.  — Я не был уверен, что когда-нибудь встречусь с тобой после того раза. — Я тоже, если честно, — согласилась она. — Думаю, мне никогда не стоило сомневаться в судьбе.   Хёнджин усмехнулся, думая о том, насколько его мысли тоже были пессимистичны. — Это просто безумие, — девушка нервно засмеялась. — Точно, — кивнул Хёнджин.   Но что действительно безумно для него, так это то, что он привык думать, что встреча со своей второй половинкой будет глупой или разочаровывающей. Парень не думал, что будет настолько прекрасно, когда она стояла перед ним и улыбалась. — Я Хёнджин. — Т/И, — она улыбнулась, робко разворачиваясь в сторону.   Небо позади неё не похоже на то, что Хёнджин видел раньше. Оно полно розового, золотого, пурпурного и серебристого, и с таким повёрнутым лицом кажется, что девушка является источником всего этого естественного блеска.  — Знаешь, я не верил в родственных душ вообще, — заговорил он.    Т/И смотрела на закат, прежде чем повернуться к нему с улыбкой на губах.  — Нет? — Ну, я знал, что они настоящие, просто… — взгляд Хёнджина опустился, — я не был уверен, что я встречу своего человека. — И сейчас? — девушка посмотрела в его глаза, в которых отражались все цвета неба. — А теперь… — Хёнджин улыбнулся, ярче, чем солнце, когда оно опускается за горизонт. — Я рад, что ты была в том поезде. — Я рада, что ты был на той платформе, — она улыбнулась в ответ.   Т/И подумала, что будущее с Хёнджином — это как чистая страница в её альбоме. На этих страницах годами собирались рисунки, уголь, графит и белые пустые места. Теперь у неё под рукой есть любой цвет, который она захочет, и есть из чего выбирать.    Но она уже знала, какой из них попробует в первую очередь — это первое, что девушка увидела.    Насыщенный тёплый оттенок карих глаз Хёнджина.