Встреча

13 мая 2023

      Тонкие ветви совсем молоденьких деревьев едва ощутимо щекотал легкий, теплый ветерок. Шелест мягкой травы звучал в унисон с шепотом изумрудной листвы. На голубом небе не было заметно ни облачка, что позволяло солнцу беспощадно испепелять и «жарить» все вокруг. Словно улица была сковородой.       Ни открытые окна, ни даже кондиционеры не спасали бедных студентов от ужасной жары. Несчастные чувствовали себя, подобно рыбам, выброшенным на берег. Даже молодой преподаватель, заметно подуставший от тяжёлого рабочего дня, периодически отходил попить воды, тем самым прерывая пару: - Извините, — произнес он, уже в какой раз, смахнув пот со лба. - Ничего страшного, мистер Аккерман, — съязвил зеленоглазый шатен, так удачно расположившийся вплотную к кондиционеру в конце аудитории. — Мы подождём.       Поправив надоедливо спадающую на глаза чёлку, блондин устало вздохнул. Казалось, что пара длится уже целую вечность. Нет, конечно, без сомнений, Армин обожал логику, но, черт возьми, две пары подряд, такое даже для него слишком. Подперев щеку кулаком, юноша уставился в окно, решив понаблюдать за воронами, что очень уж громко кричали, засидевшись на проводах. «И не жарко им там?.. Хоть бы в тень спрятались, глупые птицы…» — Подумал он, отведя взгляд на однокурсников. Сзади сидел вечно подкаловавший преподавателя Эрен, а рядом с ним его подружка — Микаса, которая, к сожалению, была безответно влюблена в этого несносного хулигана. Справа — Жан, любящий подсесть к своему лучшему другу, по совместительству отличнику-святоше. Лишь бы не писать коспекты, а фотографировать уже готовые в конце пар. Другие же либо не пришли, либо ушли после прошлой пары… «Понимаю их, в такую жару бы сидеть дома под вентилятором самое то, а не вот это вот все…» — буркнул себе под нос Арлерт, чем заставил рядом сидящего парня невольно улыбнуться. Все-таки, редко можно услышать из этих правильных уст подобные слова.       Вернувшись в аудиторию, преподаватель закатил глаза, моментально приметив воркующую парочку на задних рядах. Потом он перевёл взгляд на умирающего от жары Армина, у которого уже в прямом смысле выражения плавились мозги, а затем и на Жана, который вместо того, чтобы с доски переписывать конспект, нещадно бил пальцами по телефону. Вздохнув, Аккерман устало произнёс. -Вы свободны, можете идти, но по одному. Максимум по парам. — Низкого роста мужчина тут же взялся за неторопливое мытьё доски, попутно напевая что-то под нос. -А разве так можно? — ухмыльнулся Эрен. — Что если кто-нибудь узнает? - Значит, свободны все, кроме Эрена. На всякий случай. —  Усмехнулся в ответ преподаватель, повернувшись к студенту.       Тот лишь было открыл рот, желая выдать что-то эдакое, но вовремя остановил себя — от греха подальше. Юноша умоляюще посмотрел на соседку, спешно собирающую свои принадлежности, но та лишь улыбнулась, коротко попрощавшись. -Микаса! — недоуменно воскрикнул Эрен в догонку подруге. — Как ты могла?! -Прости! — хихикнула девушка. — Я буду ждать тебя на улице.        Парень лишь успел схватился за голову, когда нагрянуло осознание того, что теперь он останется один на один с ненавистным преподавателем. -Что делаешь сегодня вечером, Арлерт? — поинтересовался парень со светло-русой копной, «незаметно» фотографируя чужой тетрадный лист вместе с конспектом. -А что, в кино хочешь пригласить? — подмигнул блондин, бросив на стол рюкзак. -Может быть, — Кирштайн расплылся в улыбке. — Очень даже может быть. -Прости, малыш, — резким движением схватив тетрадь со стола, прошептал блондин. — Ты не в моем вкусе. -Ох, какая жалость! — рассмеялся Жан. — Ты разбил мне сердце! -Устраивайте «Голубую Устрицу» в другом месте, — раздражённо буркнул Аккерман, тем самым заставив парней раскраснеться и поскорее вылететь из аудитории.       Преодолев полосу скрипучего, деревянного пола, мальчишки оказались у старых ступеней и наперегонки проскочив лестничный пролёт, наконец вышли к длинному коридору, который в свою очередь вёл уже к турникетам. Пройдя и его, они улыбчиво попрощались с охранником, сидевшим за стеклом, и бегом выскочили на улицу. Заметив около университета Микасу, стоящую в тени и периодически поглядывавшую в телефон, парни решили подойти к ней. -Любовничка ждёшь? — съязвил Жан. — А я видел, как он вчера за Хисторией увиливал. -Заткнись, Кирштайн. — раздражённо, сквозь зубы, прорычала Микаса.       Достав из кармана пачку Винстона, Арлерт лёгким движением вытянул оттуда две тонкие сигареты. Протянув одну другу, он ждал, когда словесная перепалка закончится. -О, спасибо! — кивнул Кирштайн блондину, двумя пальцами сжав тонкую трубочку.       Достав зажигалку, Жан передал ее сначала Армину, в знак благодарности, если так можно это назвать. Сжав фильтр сигареты своими бледными губами, Арлерт «чиркнул» колёсико зажигалки и с наслаждением вдохнул порцию дыма. Нахмурившись, Микаса отошла в сторону. Ей ненавидим был запах табака, она показательно прикрыла нос воротом блузки и отвела взгляд в сторону, заставив Армина и Жана громко рассмеяться, приговоривая, какая Микаса всё-таки милая.       Услышав сзади себя легкие, звонки шаги, Арлерт обернулся. Он почувствовал сладкий, до боли знакомый запах. Такой манящий, заставляющий погрузиться в воспоминания, которых не было (или это можно назвать мечтами?). Он где-то уже чувствовал этот запах, но где же?.. Блондин уже перестал слышать смех Жана и раздраженный голос Микасы. Время будто остановилось, когда перед ним такими строгими, но медленными шагами прошла девушка, чьё лицо он уже видел. «Да кто же ты такая, черт побери?!» — она уже почти прошла, но вдруг почувствовала как ее запястье сжимают чьи-то пальцы. Девушка самоуверенно обернулась, ни капли не испугавшись. -Извините… — Арлерт отпустил ее руку и дружелюбно улыбнулся. — Извините, мы с вами никогда не встречались? -Нет, — хладнокровно ответила девушка и, махнув светлыми волосами, пошла дальше.       Ни капли сомнения не прозвучало в ее голосе, она не чувствовала от него опасности, не чувствовала притяжения. Ничего. Просто незнакомец. Обознавшийся незнакомец. «А что если нет?.. — блондинка обернулась и увидела как в след ей смотрит тот парень, — влюбился, может? С первого взгляда, хах.» — Подумала она, посмотрев ему в глаза. Зачем она это сделала? Зачем посмотрела в глаза? Голубые, словно небо. Словно голубая бездна, в которой можно утонуть. Она не могла перестать смотреть в его глаза, так же как и он не мог отпустить ее. Словно они теряют что-то важное, упускают что-то из виду. Они уже ни о чем не думали, просто тонули друг в друге, в самом чистом смысле этого словосочетания. Им уже ничего не надо, только бы вспомнить, где же они уже встречались… Сколько времени прошло? Неважно. Они… -Энни Леонхардт? — подошёл к девушке охранник, заставив ее вздрогнуть и прийти в себя. -А? Да, это я. Извините за ожидание. — Искренне извинилась она, стыдливо склонив голову вниз. -Ах, ну что вы! Ничего страшного! Ваш отец ждёт Вас. — Улыбнулся охранник. -Хорошо, — спокойно произнесла блондинка и посмотрела снова на лицо того парня. — Мое имя… — прокричала она ему. — Мое имя — Энни Леонхардт! Если ты вспомнишь что-нибудь — найди меня.       Армин хотел было побежать за ней, но остановился, ее же ждёт отец… «Леонхардт? Это же фамилия нового преподавателя… Но он совсем недавно переехал из другого города… Как же такое может быть?..» — спрашивал он у себя. Арлерт посмотрел как друзей, которые все это время наблюдали за столь трогательной сценой. -Пфф! Что это было?! — рассмеялся Жан. — Ты бы видел со стороны! Будто в мыльной опере побывал, ха-ха! От тебя я такого не ожидал, бро!       Блондин снова хотел было посмотреть в след девушки, но… ее уже нигде не было: «Это бессмысленно, — подумал он и развернувшись, стал уходить домой. — Я ничего не вспомню, нашей встречи никогда не было. Никогда. Это был просто запах… маминых духов…»       Арлерт в раздумьях даже не заметил, как дошёл до дома и, открыв ключом дверь, зашел во внутрь. Как всегда его встретило знакомое тявканье верного друга. -Привет, Зик. — Поздоровался Армин со своей немецкой овчаркой, погладив его по голове. — Прости, сегодня я не хочу гулять…       В ответ Зик жалобно начал скулить и прыгать на хозяина, пытаясь ободрить. Но ничего не помогало, как бы он ни старался, — его человек грустит по непонятной причине… и даже делиться не хочет! Безобразие! -Дедушка, я дома! — прокричал блондин, но ответа не последовало. — Эх… видимо, в магазин ушёл. Я же говорил ему сидеть дома в такую жару…       Сняв обувь, блондин зашел в свою комнату, где наконец, переоделся в домашнее. «Господи, как я рад, что по дому можно ходить в шортах и майке… — устало вздохнул Армин, «свалившись» на диван. — И никаких гостей!» — блондин достал телефон и вспомнил о той девушке. «А что если… написать ей? — он поджал губы и, пытаясь найти ее в социальной сети, наконец наткнулся на аккаунт с ее фотографией. — Ну… найти-то — нашёл, а писать что?» — долго думая, блондин так и не смог придумать, что же ей написать, кроме… Армин Арлерт: Привет?.. Мы сегодня встретились на улице, ты помнишь меня?       Откинув телефон в сторону, он закрыл постепенно краснеющее лицо руками, в ожидании ответа. Вдруг телефон стал вибрировать. Судорожно схватив его, Армин застыл, ожидая увидеть ответ от новой знакомой. Жан Кирштайн: Так ты свободен в итоге? Или у тебя появились планы на вечер с той мадамой? ;)       Закатив глаза, Арлерт снова отбросил телефон, но никаких уведомлений больше не приходило. «Зря… — закрыв предплечьем глаза, сказал блондин. — Зачем я это сделал? Я выгляжу как сталкер… почему я такой придурок?!».       Блондин смотрел в потолок, вспоминая тот запах: «Да… это точно… были мамины духи, — улыбнулся он. — Как же глупо, я всего-лишь почувствовал ее запах. Снова. Мне бы так хотелось тебя снова обнять, мам… Так жаль, что я мало тебя обнимал и говорил, что люблю. Теперь за каждой юбкой, от которой так же пахнет, видимо увиливать буду, хах…» — он, кажется, уже смирился, что не получит ответа. Но зачем она дала ему ложную надежду? Зачем сказала свое имя? За… Энни Леонхардт: Так тебя зовут Армин? Очень знакомое имя. Но мы вряд ли встречались, я из другой части страны, из маленькой деревушки, в которой ты вряд ли был.       «Она… написала мне?..» — не веря своим глазам, блондин принялся писать ответ. Сердце будто выпрыгивало из его груди. А вдруг это и есть его судьба? Вдруг он встретил свою любовь? И она на всю жизнь. Случайная встреча, переписка… эффект домино. Он совсем забылся, казалось, он еще не был так взволнован. Армин Арлерт: Ох… да, скорее всего мы не встречались, но мне кажется, то, что произошло может стать началом новой дружбы :) чего-то прекрасного! Энни Леонхардт: Правда? Ну, и чего же ты ждёшь? Что хочешь? Армин Арлерт: Не знаю, правда. Возможно, мы сможем стать хорошими друзьями. Как думаешь? Энни Леонхардт: Друзьями? А ты милый.       «Милый?.. черт! Я веду себя как малолетка! Друзьями… — с нервов голубоглазый уже начал смеяться над самим собой. — Да что же это?! И так понятно, что она не согласится…» — на телефон снова пришло уведомление: «Ну и? Поиздеваться что ли решила? Шутишь надо мной?» Энни Леонхардт: Знаешь, мне сон такой странный снился сегодня, не поверишь. Мне кажется, я видела тебя во сне.       «Действительно издевается… сон ей снился, вы посмотрите. Шутит, не стесняясь. Ну давай, давай… — обречённо думал Армин. — И ежу понятно, что такая как ты не стала бы встречаться с таким, как я.» Армин Арлерт: Меня? Во сне? А что за сон? Энни Леонхардт: Там были обнажённые великаны без половых органов и ты сражался против них… и меня.       Распахнув глаза, блондин вспомнил, что видел точно такой же сон, где он сражается против тупых, обнажённых великанов, может, он видел ее там? «Но как?.. почему нам приснилось одно и то же? Не похоже, что она может залазить в голову, она же не ведьма… наверное…» Армин Арлерт: Мне снилось что-то похожее, но я не помню там тебя. Возможно, нам снился один и тот же сон, но разные временные линии :) Энни Леонхардт: Разные временные линии?.., а ты что-то, вроде, умника? Армин Арлерт: В смысле? Ну… я отличник, вроде… а при чем тут это? Энни Леонхардт: Да так, неважно. Знаешь, у нас, наверное, не получится стать друзьями.       «Ну кто тянул меня за язык?! Зачем я начал хвастаться оценками… Почему я просто не могу сделать все, как надо?!» Армин Арлерт: Что? Почему? Если тебе нравятся бунтари, я могу стать троечником! Энни Леонхардт: Хах, да дело не в этом). Я здесь всего на три дня. А потом уеду. Навсегда. Я не хочу тебя мучить, да и себя тоже. У меня особо никогда не было друзей, но они мне и не нужны. Армин Арлерт: Мы могли бы общаться по сети, разве нет? Или тебе принципиально в живую?..       «Энни, пожалуйста… возможно, я об этом пожалею, но позволь мне просто писать тебе хоть пару строчек в день. Я готов причинить себе боль, лишь бы снова почувствовать то, что чувствовал, когда прикоснулся к тебе на той чёртовой улице. — Он словно молился про себя. — Прошу, не уходи…» Энни Леонхардт: Почему я? Зачем ты так хватаешься за человека, которого только что встретил встретил? У тебя же есть друзья. Те люди, с которыми ты стоял у универа. Разве они не твои друзья? Скажи, почему именно я? Армин Арлерт: Я… я не знаю… меня тянет к тебе. Прошу, позволь мне остаться Энни Леонхардт: Мне очень жаль. Я не смогу общаться с тобой по сети, Армин. Мы никогда больше не встретимся, это общение никуда не приведёт. Армин Арлерт: И что? Ты снова уйдешь от меня? Как тогда закрылась на четыре года! Да как ты можешь?! Энни Леонхардт: Ты вспомнил сон?.. Ты сидел у кристалла четыре года? Ты разговаривал со мной? Армин Арлерт: Ты сказала найти тебя, когда я тебя вспомню. Я вспомнил все. Я любил тебя все то время, несмотря ни на что. Я приходил каждый блядский день на протяжении четырёх лет… Как ты можешь уйти от меня снова? Энни Леонхардт: Что ты несешь? Это был просто сон. Этого никогда не было. Мы не знакомы и никогда не встречались. Ты ненормальный. Энни Леонхардт Пользователь добавил вас в черный список.       «Что?.. Нет! Нет! Вернись, прошу… Вернись…» — но как бы он ни умолял, его мольбы услышаны не были. Она оставила его. Снова. Он никогда и никого не любил. Кроме нее. «Ненавижу! Этот чёртов сон! Почему?! Почему он снова мне приснился?.. Почему… Я всегда все порчу… Все же было так хорошо! Я перепутал сон с реальностью… Я конченный…»       Он не мог ни спать, ни есть нормально. Такое чувство, будто потерял что-то важное, как только приобрёл. Словно, не смог удержать. И вина за это лежит только на нем, ее ни на кого не свалить. Как бы он ни пытался ее забыть, тот момент не выходит у него из головы. Когда они соприкоснулись, когда смотрели друг другу в глаза, когда она прокричала свое имя... Он знал ее всего день. Но вместе с ней потерял надежду. Они обменялись лишь парой строчек. Но ему хватило этого, чтоб вспомнить ее. Он не сможет отпустить ее. Никогда. Он будет вечно сидеть у этого закрытого, неразбивающегося кристалла. Лишь бы снова перечитать те строки, лишь бы снова увидеть ее.       Периодически блондин слышал, как кто-то звенит в дверь и вступает в диалог с его дедушкой. Но Армину было все равно, он лежал, не зная, что делать дальше. На парах он не появлялся уже два дня. Но ему было, откровенно говоря, на это все равно. -Армин! - Кажется, это был Жан.       «Хех… волнуется… придурок. — Смеялся Армин, в том числе и над своей беспомощностью. — Как можно было все просрать? Как?..» -Она уезжает сегодня! — прокричал Жан в дверях, заставив Арлерта вскочить с кровати.       Словно не в себе, блондин понесся к шкафу, кидая вещи на пол, он наконец нашёл, что ему надеть и, одевшись в мгновение ока, побежал к выходу из дома. Он не должен дать ей уйти! Она не посмеет уехать.       Как только Армин прибыл на вокзал он увидел, как Энни уже поднимается по ступенькам. Он затаил дыхание: «не успею… конец…» — сердце пропустило удар, она уже поднялась на поезд и, дав билет кондуктору, неожиданно обернулась, словно почувствовав легкий удар током, заставивший ее обернуться. -Прощай, — шёпотом сказала она, — Армин Арлерт.       Ее лицо вновь было ужасно холодным. Будто ничего не произошло. Но в ее глазах читалась боль, потому что она прекрасно понимала Армина. Знала, что это был не сон. Она не могла себе позволить дать хоть капле чувств вырваться наружу, потому что чувства — это больно. Так всегда говорила ей мать, после развода с отцом. И при встрече с Армином она это окончательно поняла.       Тогда и он понял, посмотрев в ее глаза в последний раз. Он не хотел делать ей больно и готов стерпеть свою, лишь бы она была счастлива. «Я знал тебя день… — подумал он. — Но полюбил, словно знаю всю жизнь. Ну, или четыре года…» — грустно ухмыльнулся он. -Прощай, — ответил он, улыбнувшись, — Энни Леонхардт, любовь всей моей жизни.