Призрачная ночь, сладкие грёзы

      Так проходят дни до нового заезда Ибо. Свидания с Чжанем в клубе и вне его, будоражат и окружают невероятным теплом и заботой. Чжань помогал Ибо «каждый день» справляться с тяжестью после тренировок, которые были очень изнуряющими, а за неделю до начала заезда, тренировки наконец-то прекратились. И Ибо мог спокойно погрузиться в чувства. Сейчас он чувствовал, что не одинок, что есть тот, кто тебе нужен и кому нужен ты. Мы все хотим принадлежать кому-то. Важно, чтобы этот кто-то тоже хотел принадлежать тебе.       С момента их первой встречи, все шло как-то само собой, в особенности с приключениями, в которые влипал Чжань в клубе. Ибо даже выдохнул, потому, что тьфу-тьфу, сейчас все в норме. Ван Ибо опять стал вспоминать об улыбке, которую дарил Чжань, и он понимал, что улыбка, которую получал он, была особенной, только для него. Ах…как бы хотелось сейчас обнять Чжаня, думает Ибо. Но он уже на автодроме, в костюме, сидит и ждёт начала, погружённый в свои мысли. Сильнее всего «именно сейчас» ему хотелось: увидеть Чжаня, прикоснуться, дёрнуть, подразнить, почувствовать. Сделать что угодно, но только бы он ощущался всем телом. Ибо слишком зарылся в собственных мыслях, что не услышал, как его позвали на старт. Из раздумий его вывел резкий подзатыльник от тренера. Ибо быстро извинился и рванул на старт. Сегодня ему предстоял целый день здесь. А Чжань же сегодня должен был быть в клубе и петь. Ибо попросил Куаня присмотреть за ним, он все равно переживал за этого доверчивого, добродушного и милого Чжаня. Ибо считал его ягнёнком, особенно когда тот был в клубе. Звучит сигнал. И Ибо стартует. В голове уже нет никаких мыслей, чисто адреналин и трасса, и желание встретиться с Чжанем как можно скорее. *** Чжань очень переживал, как там Ибо, но страх перед гонками не отпускал, поэтому он буквально выпросил у Куаня смену сегодня, чтобы хоть как-то отвлечься от переживаний. В клубе он оказывается в 3 часа дня. В это время это просто бар, без шумной музыки, сегодня для Чжаня даже синтезатор приготовили, чему он был очень рад. Конечно, он не звучит так чисто, как рояль или фортепиано, но сегодня хочется спеть что-то приятное и от души. Так и проходят часы. Где-то часов в 8 выбегает Куань и показывает Чжаню на часы, мол, хватит, можешь идти. Чжань кивает и собирается уходить, но прежде хочет спросить Хай Куаня про Ибо. Потому что тот-то точно все знает. —Хай Куань, Хай Куань, — подбегает Чжань, — ты знаешь, как прошёл заезд Ибо? — Дыши, Чжань. Все прошло хорошо, он первый! — улыбается Куань. Уголки губ Чжаня приподнимаются в улыбке, а сердце наконец успокаивается и все переживания уходят прочь. — Спасибо, Куань-гэ, — радостно произносит Чжань. — Да было бы за что. Иди уже, а то он мне не простит, что ты тут торчишь и его не поздравляешь, — сквозь улыбку, ворчит Хай Куань. — Хорошо. Я пошёл, пока! — машет рукой Чжань. Он даже думает дойти до одного магазинчика, что приглянулся ему как-то, когда он гулял здесь неподалеку. Это магазин изделий ручной работы. Здесь можно сделать все самому, а заплатить лишь за материал. Так как Чжань все же любит искусство, он хочет сделать что-то своими руками и выбирает парные браслеты. Девушка, что работает там, помогает ему с выбором материала. И вот он сидит и делает эти браслеты, даже не замечая, что с улицы за ним уже давно следят. Закончив работу, браслеты укладывают в красивую коробочку. Чжань расплачивается за материал и выходит. На улице уже стемнело, но ощущение приближающегося лета даёт о себе знать тёплым ветром. Чжань идёт вдоль дороги к остановке, как вдруг спотыкается. Опускает голову и понимает, что от невнимательности не завязал нормально шнурки, поэтому спокойно опускается и начинает завязывать их. Увлеченный процессом, он не сразу замечает, что больше не один на тротуаре, невольно думает, не перегородил ли он дорогу, когда, наконец, понимает, что дело вовсе не в этом. Когда он наконец-то встаёт и хочет обернуться, то чувствует, как чья-то крепкая рука резко обхватила его поперёк груди, а другая закрыла рот. Немедленно нахлынули чувство паники и страха, он стал дёргаться, но вдруг почувствовал, как рука, что была у него на груди, вдруг поднялась выше и почувствовал резкую боль в районе плеча. Его уволокли в один из тупиков, из которого невозможно было сбежать, да и кричать было незачем, пусто…ужасно темно… Чжань пытался сопротивляться, но тело его будто не слушало, и перед его глазами картинка начала размываться.Он не видел лица того, кто это был, но слышал противный звук сопения и тяжёлого возбужденного дыхания. Его развернули лицом и сквозь пелену Чжань постарался рассмотреть, кому принадлежат эти звуки. И он ужаснулся, потому что это был тот самый парень (второй, который), он подсыпал ему в напиток наркотик. Чжань стал снова пытаться что-то сделать, но он совершенно не чувствовал ни рук, ни ног. Он вдруг понял, что не способен сопротивляться ему. Зато все чувства обострились до предела, а тело обдал неприятный жар. И вдруг этот мужчина подал голос: — Я ждал…ждал, когда тот уебок исчезнет и я смогу взять свое, — произносит он все это тяжело дыша и хриплым от возбуждения голосом. У Чжаня наворачиваются слезы, ему становится страшно. Он думает, что все это какой-то кошмар, поэтому закрывает глаза и зажмуривается сильно, до боли. Как вдруг чувствует руку, которая резко хватает за волосы на затылке и тянет вниз. Утыкает его лицом в возбудившийся член, прижимая рукой сильнее, и слышит все тот же хриплый, отвратительный голос: — Давай, детка, отсоси мне и получишь ещё больше ощущений, я обещаю. Чжань мотает головой, пытаясь отстраниться, но все силы сходят на нет. Мужчина оттягивает нижнюю губу Чжаня и входит в его рот целиком. Чжань не может дышать, задыхается и давится, а тот в каком-то диком безумии вдалбливается в него, не думая, что может навредить. — О…да…я выбью из тебя все. Оттрахаю подстилку этого ублюдка…м… — он хватает со всей силы Чжаня за волосы и отстраняет от себя, держит и, наклонившись, продолжает: — Из-за этого ублюдка, меня уволили. Так ещё, он мне руку сломал. Поэтому я сломаю тебя, чтобы он знал, какого это. И снова со всей силы входит в рот Чжаня и кончает, Чжаня выворачивает. Ему ужасно плохо, его охватывает ужас, когда тот начинает буквально драть на нем одежду, опрокидывает его на землю. Взяв рубашку Чжаня, он перевязывает его запястья за спиной. Разворачивает его тело, которое не способно сопротивляться, и лицом утыкает в его одежду. Приподнимая его бедра. Вставляет палец, резко двигает им внутри, нащупывая ту самую точку, давит еще, добавляет второй. Чжань кричит, ему страшно, мерзко, он хочет уйти от прикосновений, но не может и пальцем двинуть. Он продолжает со всей силы вдалбливать пальцы, Чжань чувствует, что воздуха начинает не хватать, коленки сами разъезжаются, и возбуждение накатывает само собой. Внезапно мужчина останавливает пытку пальцами. Жёсткие руки ложатся на бедра, впиваясь ногтями, и он резко входит. Чжань вскрикивает всем нутром, и теряет равновесие и сознание. Мужчина одной рукой хватает Чжаня за загривок и с силой тянет на себя, эта боль отрезвляет и Чжань приходит в себя, выгибаясь от этой силы. Тот трахает Чжаня, грубо, жёстко, выбивая из него крик за криком. Звуки толчков и хлюпанья усиливаются, мужчина слегка отстраняется и видит, что из дырочки сочится не только его предсемя, но и кровь. Ухмыляется, обхватывает Чжаня за живот и продолжает вдалбливать его в землю лицом, давя его всем телом. Отстраняется и нажимает одной рукой между лопаток, да так, что лицо Чжаня уже скребет земля. — Так ты что, не спал с ним, что ли? Я первый? — еле дыша, произносит насильник. Чжань уже просто молится о том, чтобы это все закончилось, чтобы погрузиться во тьму и ничего не слышать, хочется закрыть уши, сбежать, спрятаться и не вылезать. Но не тут-то было, этот урод решил искусать его везде, куда может дотянуться: шея, спина, запястья. Наконец он кончает, но кончает он внутрь. Чжаня всего передергивает, ком подступает, «грязный, отвратительный»— пролетает у него в голове. Но тот не останавливается. Спустя какие-то пять минут, покусываний и облизываний тела Чжаня, тот снова возбуждается, переворачивает его на спину и входит резко. Чжань снова вскрикивает, руки за спиной болят, тело ноет и не слушается, в мыслях лишь Ибо, его лицо и его крепкие объятия. Когда насильник снова делает резкие движения, Чжань окончательно погружается в темноту, а этот урод вдалбливается уже в бездвижное тело. Встаёт. Хмыкает разочарованно и уходит из переулка, оставив Чжаня там одного… *** Ибо возвращается домой, довольный собой. Они договорились с Чжанем, что проведут время вместе, если, конечно, тот не испугается приходить, боясь посмотреть на Ибо и на его состояние. Ибо звонит Чжаню, но тот не берет трубку. Он звонит Куаню, тот говорит, что Чжань ушёл с час назад. Ибо думает, что Чжань боится увидеть его, что возможно, он не знает, что он выиграл и что с ним все хорошо. Недолго думая, он собирается и едет к дому Чжаня, он не знает, какая квартира у него (к сожалению Ибо так и не был в его квартире, зато Чжань, почти поселился у него), но это оказывается ему ненужным. У подъезда он встречает злого Чжо Чена. — Где Чжань? — спрашивает тот, еле сдерживая себя. Опять кто-то испортил ему настроение, знать бы кто😏! — Разве он не дома? — спрашивает Ибо, слегка переживая. — Куань, сказал, что он ушёл чуть больше часа назад, — говорит Ибо, доставая телефон из кармана. —Я знаю, я должен был его забрать, но он уже свинтил. И не звони, я пробовал, не берет, –тоже начинает переживать Чжо Чен. — Я позвонил даже Сяо Лу, она тоже не знает, где он. Ибо утыкивается в телефон и что-то там рыщет. — Я же сказал, не звони! Бестолку! — злиться Чжо Чен. — Я не звоню, а наоборот ищу телефон Чжаня на карте, — заявляет Ибо. — Чего? ТЫ ЧТО УСТАНОВИЛ ЗА НИМ СЛЕЖКУ, — в голос вопит Чжо Чен, подлетая к Ибо. — Только для его безопасности. Вот, он здесь, — показывает пальцем Ибо. — Едешь? — Он еще спрашивает, — оба влетают в машину, с хмурыми мордами и газуют по адресу. Ибо гнал, словно чувствовал внутри, что что-то не так. Чжо Чен не на шутку испугался, впился в держатель, потому что пейзаж так стремительно менялся, что все, что он смог из себя выдавить, так это: — Я блять, оштрафую тебя! Но Ибо не слушал. Резкие тормоза. Звук хлопающейся двери. Ибо включил фонарь, и они вместе с Чжо Ченом пошли туда, куда указывала точка на карте. В переулке, они оба замерли. Ибо рванул к Чжаню, упал у его тела, и он не знал, что делать, куда деть руки. Он снял с себя ветровку и укутал Чжаня, прижал его к себе. На лице проступили слезы, он повернул голову в сторону Чжо Чена, тот приблизился, коснулся Чжаня, пытаясь нащупать пульс. — Жив, просто еле дышит, — тихо произнёс Чжо Чен, встал и начал звонить в скорую, а затем своим ребятам.       Скорая приехала быстро, вот только Ибо никого не подпускал к нему. Вцепился в Чжаня и отказывался отдавать его. Он сам не понимал, почему его окутывает страх. Затем, сделав несколько вдохов-выдохов, под дружески сжавшую его руку Чжо Ченом, он отдал Чжаня врачам и его увезли. Ибо взглянул на Чжо Чена, но тот сказал, что поведёт сам. Мало ли тот ещё разобьётся в таком состоянии. Дав задание своим ребятам, Чжо Чен сел за руль, взглянул на Ибо, тяжело выдохнул. Сквозь свою внутреннюю гордыню, набрал Куаня и сказал, куда ему приехать. Они приехали в больницу минут через двадцать после скорой, Чжаня все ещё осматривали, поэтому они ждали в коридоре. Ибо сидел с опущенной головой, пряча лицо в ладонях, и, кажется, тихо всхлипывал. Сейчас, он мог думать только о том, что не был рядом, что не смог защитить и что не сможет смотреть ему в глаза. «Ему, наверное, было очень страшно», — подумал Ибо. В больницу влетел Куань, на глазах паника и беспокойство. Чжо Чен разозлился бы, да вот что-то не было на это сил, да и сам он тоже виноват. Куань просто подошёл и обнял его. Чжо Чен уткнулся в плечо. — Иди, поговори с Ибо. Он не слышит меня, думаю, тебя он услышит, — куда-то в плечо произнёс Чжо Чен и отстранился. Куань направился к Ибо, а тот даже головы не поднял. Куань положил руки на его плечи и тихо произнёс: — Ибо… Тут из-под ладоней появились лишь красные от слез глаза. Куань присел рядом, приобнял. Он тоже не знал, что сказать, лишь выдавил: — Всё будет хорошо, Ибо. Верь в это. В этот момент в больницу залетела вся в слезах Сяо Лу и Юйчэнь, который старался удержать её. Она налетела с кулаками на Чжо Чена, обвиняла его во всем. Тот принимал каждый её удар, ведь он дал обещание, а в итоге не сдержал. После ещё нескольких истерических воплей со стороны Сяо Лу, она просто стекла вниз, рассевшись на полу. Юйчэнь приобнял её за плечи, приподнял и усадил на кресло. К Чжо Чену подошёл один из полицейских и что-то протянул ему, а затем отчитался: — Капитан Ван (полное имя: Ван Чжо Чен), все улики собрали, камеры изъяли и на них был обнаружен вот этот человек, — протягивает фото. У Чжо Чена слегка дёргается нога, но он устоял. Он знал кто это. Он ведь его арестовывал. —Какого черта! — вдруг заворчал он, почти рыча. — Разве он не должен быть в тюрьме? — Простите, сер, но он внёс залог и его выпустили, — отчитался офицер. — Сейчас же найти и арестовать. Всё документы чтобы оформили, ясно?! — возмущается Чжо Чен. — И чтобы на этот раз, он сел надолго. Никаких залогов! — Есть сэр! — отдав честь, офицер быстро ретировался. Чжо Чен сжал кулаки и челюсть до боли. Куань оставил Ибо и подошёл к Чжо Чену. — Что это? — спросил Куань, указывая на коробочку у Чжо Чена в руках. — Это выпало из вещей Чжаня. Офицер подумал, что это важно, поэтому принёс, — сжимая челюсть, произнёс Чжо Чен. На какое-то время воцарилась тишина. Ибо с одной стороны, сидит поникший и прячет заплаканное лицо. С другой стороны Сяо Лу, которая, кажется, отключилась от истерики и спит на коленях Юйчэня. Куань, который стоит рядом с Чжо Ченом и не двигается с места. И, наконец, Чжо Чен, который, кажется, держится из последних сил, чтобы не сорваться на стон. — Отдай это Ибо, — тихо произносит Куань. Чжо Чен на ватных ногах поворачивается и мотает головой, говоря, что не может. Куань берет коробочку из рук Чжо Чена и идёт к Ибо. — Ибо…это было в вещах Чжаня. Кажется, это для тебя. Сохрани это, пока он не придёт в себя. Ибо вздергивает голову, хватает коробочку, прижимает её к сердцу и снова прячется. В этот момент открывается дверь смотровой, оттуда выходит врач. — Родственники потерпевшего? — спрашивает он. Все словно в быстрой съёмке подлетели к доктору. — Я сестра его. Доктор, скажите…говорите, как есть, — сквозь слезы, произносит Сяо Лу. — Что ж…– начал он, — на нем очень много человеческих укусов, лицо оцарапано, в глотке сильные повреждения, так же есть пара синяков на лице и других частях тела, а вот что касается…кхм., — запнулся врач, думая какие слова использовать лучше. — Насилие было совершено жестокое, внутри есть разрывы и повреждение органов. Необходимо ваше согласие, на проведение небольшой операции. Ничего сложного, это чтобы восстановление органов и стенок анального отверстия проходило лучше и менее безболезненно, — закончил он. — Да…да., — мотает головой Сяо Лу. — Где нужно подписать? Врач протягивает документы, получив подпись, возвращается в кабинет. Оставляя всех в шоковом состоянии. И тут шум нарушает резкий звук разбившегося стекла. Всё оборачиваются и видят, как Ибо крепко сжимает кулак, который кровоточит, а перед ним разбитое стекло от больничного баннера. Охрана тут же реагирует, но к ним быстро подходит Чжо Чен, стараясь вырулить эту ситуацию. Куань хватает Ибо за плечи, поворачивает к себе лицом и видит на лице Ибо такое выражение, которое никогда ещё не видел. «Страшно» — пролетает у него в голове. — Ибо! — трясёт его за плечи Куань. — Приди в себя. Не сходи с ума! — Я ничего не могу! — вдруг срывается на крик Ибо. Его трясёт, он готов все вокруг разнести. — Я…я убью этого гада! — выпаливает он. Чжо Чен подходит к ним и… Удар. Глаза Куаня округлились, а вместе с ним и у Чжо Чена. Глаза Ибо тоже выражали шок и смятение, щека горела. А рядом стояла Сяо Лу. Слезы из её глаз не прекращались, сглотнув, она смогла, наконец, произнести: — Не смей так говорить. Я тоже ничего не могу, кроме как сидеть здесь и ждать, — сглатывая ком в горле. — Не смей уподобляться этому уроду. Знай, если ты это сделаешь, Чжань тебя не простит, — разворачивается и хватается за предплечье Юйчэня и идёт на свое место. Куань смотрит на Чжо Чена, тот, кажется, только сейчас опустил руку, которой хотел зарядить по Ибо. Он оставил Куаня с Ибо, и направился в сторону Сяо Лу, сел с ней рядом и взял её за руку. Куань повернулся к Ибо, еще раз встряхнул. —Пришел, наконец, в себя? — спрашивает он. — Простите, — все, что вылетает из рта Ибо. — Пошли, обработаем рану, — и тянет Ибо по направлению медпункта, который находится чуть дальше по коридору. Пока они с Куанем обрабатывали руку, в больницу вернулся офицер. Доложил, что того мужчину схватили, но он в неадекватном состоянии. Чжо Чен взглянул на Сяо Лу, та молчала. — Иди, Чжо Чен. Я позвоню, — тихим голосом, произнёс Юйчэнь. — Спасибо, — и он ушёл с офицером. Куань с Ибо вернулись. Ибо подошёл к Сяо Лу, извинился за своё недавнее поведение и поклонился (как символ искреннего раскаяния). Они сидели там еще где-то час, пока не вышел врач. — Операция прошла хорошо. Сейчас он в реанимации, как очнется, переведём его в палату интенсивной терапии. А вы, пожалуйста, соберите необходимые вещи и приходите завтра. Вам всем нужно отдохнуть, –констатировал доктор. — Спасибо, доктор, — со всех сторон посыпалось. Куань не хотел оставлять Ибо одного, поэтому взял его на себя, но прежде попрощался с Сяо Лу и Юйчэнем, договорившись встретиться завтра утром в больнице часов в девять. Взял Ибо за запястье, и они пошли к парковке. Выйдя на улицу, Ибо стал хватать воздух, как рыба на суше. Куань даже испугался. — Ибо, что с тобой? — Гэ…– стонет он, — внутри так больно, — и слезы начинают литься по щекам, опускаясь по шее и пропадая где-то в районе груди. — Дышать больно. Почему? — всхлипывает Ибо. Куань приобнимает его, не торопясь, ведя к машине. — Ибо, я уже говорил, когда ты кого-то любишь, ты отдаёшь себя всего этому человеку. Ваши души сливаются в едино, сердце бьется как одно. Если тебе больно, то и ему больно, и наоборот, — спокойным тоном, говорит Куань. — Эх… Ибо, похоже, ты нашёл свою родственную душу. Но Ибо это уже не слышал, он стал оседать в руках Куаня. Куань еле усадил его в машину, (длинные ноги, что уж). Доехали до квартиры Ибо быстро. Куань втащил Ибо в квартиру на своём плече. — Черт, у него же спальня наверху, — вдруг вспомнил Куань. — Ай, ладно. Аккуратно уложил Ибо на диване, а сам пошёл за футоном и пледом для Ибо. Ибо на диване, Куань на полу. Так и ушли все в сон. В спасательный сон. *** Где-то в участке. — Сэр, кажется, он под чем-то. С ним невозможно говорить, — произносит один из офицеров наблюдателей. Чжо Чен злится, но не теряет самообладание. Сжимает кулаки и выдаёт приказ. — Пусть проспится в обезьяннике, завтра с утра я из него все выбью. И про наркотики, и про изнасилование, — глаза налились кровью, офицеры аж вздрогнули, но выполнили приказ. Чжо Чен сообщил, что уходит, и удалился. Домой идти не хотелось, поэтому он пошёл в квартиру Чжаня. Вошёл туда и увидел там Юйчэня, который укрывал Сяо Лу. — Как она? — спросил Чжо Чен. — Она сильная, Чжо Чен. Просто устала, — усаживаясь за островок на кухне. Чжо Чен тоже подошёл и присел рядом. Они оба выглядели напряжёнными, уставшими от событий. Но старались держаться ради близких. — Что он говорит? — вдруг снова подал голос Юйчэнь. — Ничего не говорит, этот ублюдок под наркотой или ещё чем. Допрос я перенёс на завтра, — тихо ворча, объяснил Чжо Чен. — Правильно. Сейчас не время. Боюсь, ты бы его прям там убил, лучше все решать на здоровую голову, — тяжело выдыхает Юйчэнь. — Ложись спать, –заявляет он. — Не думаю, что я усну, — говорит Чжо Чен. — Давай, тебе завтра иначе ещё тяжелее будет, — мягко говорит Юйчэнь. Чжо Чен выдыхает и соглашается. Юйчэнь постелил два футона у дивана, и они оба улеглись. Сяо Лу на диване, рука её повисла с него, Чжо Чен рядом с Юйчэнем на полу. И оба держат её за пальчики. И наконец, спокойно засыпают. *** Чжань очнулся где-то в 5 утра. Медсестра сразу же его успокоила своим появлением. Глаза бегали, он не понимал, почему он здесь, ведь он был где-то там, во тьме. А сейчас вокруг слишком светло. К нему подошёл врач и задал вопрос: — Как вас зовут? Стандартный вопрос, чтобы проверить в сознании человек или нет. —Ся.Сяо… Чжань, — очень тихо, потерявшим влагу губами, произнёс Чжань. — Вот и хорошо. Не волнуйтесь, вы в больнице. Все уже позади, — ласково произнёс врач. — Как…как.? — пытается спросить Чжань. — Вас нашёл ваш брат и друг. Кто знает… — осек сам себя врач.— Не переживайте, сейчас мы переведём вас из реанимации в другую палату. Чжань больше не пытался что-то сказать, он просто закрыл глаза, и слезы сами выступили из глаз. *** Часов в восемь Чжо Чен был уже в участке, вот только там стояло какое-то странное напряжение. А когда все увидели его, стало еще хуже. — Утро только началось, а у вас уже проблемы на лицо. Что случилось? — четко выдает Чжо Чен. —Капитан Ван, этот гад разнёс нам всю допросную. Кое-как угомонили, но он орет так, словно его пытают, — произнес офицер. — Я сам разберусь с этим отбросом, — заявил Чжо Чен. И направился на крики в допросную, того прицепили наручниками за ноги к железному стулу, а руки к кольцу под столом, но он продолжал орать и брыкаться. — Похоже, осознание того, что ты натворил вчера, произвело на тебя впечатление? — громким, язвительным тоном, заявил Чжо Чен, проходя вглубь комнаты и садясь за стул напротив. Тот сразу же успокоился, увидел перед собой Чжо Чена и начал дрожать. Он помнил, как его уже допрашивали, но сейчас он еще понимал, что может по полной огрести за содеянное. Но почему-то вместо раскаяния в нем вспыхнул гнев, ведь он помнил, что Чжо Чен друг всей той «компашки» из клуба. Поэтому без дрожи в голосе заявил: — Да пошел ты! — огрызнулся он. Чжо Чен больше не сдерживался, ногой подопнул стол, да так, что он врезался тому поддых. — Ах! Ублюдок, я заявлю на тебя, за жестокость на допросе, — кашляя, заявил мужчина. — А кто тебе поверит? — выдал Чжо Чен. — Тем более, все знают мой характер и то, что я не поднимаю рук на таких ублюдков, как ты. Потому что платить насилием за насилие, слишком низко для меня, — злобно ухмыляясь. — Ты сядешь, и надолго. По трем статьям: за употребление; за распространение; и, наконец, за изнасилование и причинение вреда здоровью человека, — продолжает Чжо Чен. — Какое еще распространение? Изнасилование? Ты о чем? — делает он вид, будто не понимая, (сученыш, решил притвориться бревном!). Тут Чжо Чен подходит ближе и дергает за цепь, что сдерживает мужчину и что есть сил тянет вниз, создавая тем самым сильную боль в запястьях. — Ты даже не думай, дурочка включать, свидетели есть, камеры тебя засняли. Твое ДНК есть на теле потерпевшего. Нет смысла отпираться, — сжимая зубы, говорит Чжо Чен и сильнее давит на цепь. —Ай, блядь! Отпусти, сука! — вопит мужчина. — Больно? — спрашивает Чжо Чен. — Запомни это, потому что если в тюрьме узнают, а там обязательно узнают, то тебе сделают еще больнее, — буквально рыча, сквозь зубы, произносит Чжо Чен ему на ухо. Отпускает и идет на место. Мужчина все рассказывает, буквально сквозь зубы, боясь посмотреть в глаза Чжо Чену, потому что у того глаза как у зверя на охоте, красные с красными линиями и сверкают, будто огни. Выслушав все, Чжо Чен встает и уходит из допросной, хлопнув дверью так, что аж пыль от стен посыпалась. Все офицеры разбежались по местам, заметив настроение капитана. — Отправьте его, куда полагается, затем соберите опер группу и выезжайте на захват нарко-точки! И чтобы без промашек! — громко, во весь голос, выдал приказ Чжо Чен. Офицеры забегали, выполняя приказ. Раздался звонок, это был телефон в кармане. Звонил Юйчэнь. — Алло, — ответил Чжо Чен. — Ты освободился, он уже в палате интенсивной терапии, — объяснил Юйчэнь. — Скоро буду, — и сбросил трубку, направляясь к машине. *** Куань проснулся из-за какого-то раздражающего шума. Еле разлепив глаза, он увидел мечущегося по квартире из одного угла в другой Ибо. — Ты что делаешь? — спрашивает Куань, опираясь на локти. — Проснулся? Мне просто это необходимо, а иначе я просто сорвусь и пойду кого-нибудь избивать, — продолжая носится туда-сюда, сказал Ибо. — Сколько времени? — поинтересовался Куань. — Где-то пол восьмого, а что? — спросил Ибо. — Что, что? Ты так и будешь носиться или мы не собираемся к Чжаню в больницу, — спросил он, не отрывая глаз от замедляющегося Ибо. — Я…я не могу, — тихо заявил Ибо, усаживаясь на пол. — Не смей превращаться в тряпку! — огрызнулся впервые на Ибо Куань. — Ты ему нужен именно сейчас, прекращай разводить сопли. Иди в душ, а я пока приготовлю что-нибудь. И не мычи на меня! Шевелись! — ворчит Куань. Ибо поднялся и ушел в душ, вода, конечно, расслабила разум, но лишь на какие-то доли секунд. Когда Ибо вышел, Куань позвал его за стол. — Ешь, давай! — приказал Куань. — Силы нужны всем, ясно? — переходя на спокойный тон, произнес Куань. Ибо лишь промычал, соглашаясь, и съел все. Где-то к восьми тридцати они были готовы, чтобы отправится в больницу. Но, подняв свои вещи, Ибо увидел ту самую коробочку, что вчера ему отдал Куань. Он открыл ее и увидел два браслета[1], которые переплетались между собой, соединяясь половинками шарика в едино (похоже, это были половинки магнита), также на нити браслета была небольшая пластина с выгравированными иероглифами: на одном было «肖战»(Xiao Zhan), а на другом «王一博»(Wang Yibo). Ибо улыбнулся, а Куань наконец-то расслабился, подошел ближе и увидел два браслета. — Бери их с собой, — ласково произносит Куань. Ибо кивает и надевает на запястье браслет с именем Чжаня. А второй положил в коробку, а затем в карман. И они вышли из дома. Они приехали в больницу уже последними. Сяо Лу, Юйчэнь и Чжо Чен уже были там. Чжо Чен заметно напрягся, смотря в их сторону. Вот даже не знаю, что его напрягало, то ли Ибо, то ли Хай Куань. Но они подошли к ним и поздоровались. — К нему еще нельзя? — спрашивает Ибо. Сяо Лу смотрит на Чжо Чена, хватает его за руку, тот понимает, что говорить придется ему. — Пускают, но… — тянет Чжо Чен. — Он сказал, что не хочет тебя сейчас видеть, — опустив глаза, спокойным тоном произнес Чжо Чен, а затем шумно выдохнул. Ибо стоял перед ним, не понимая ничего. «Почему?» — пролетает в голове Ибо. — Ибо, ты главное не нервничай, хорошо? — заметив изменения в его лице, произнесла Сяо Лу. — Просто он, цитирую «Мне стыдно за то, как я выгляжу сейчас, не хочу, чтобы он видел меня таким». — Вот дурак, — пробубнил Ибо. — Не знаю, что он там себе напридумывал, но я хочу с ним поговорить, обнять в конце концов, он ведь был все время рядом со мной, пока надо мной измывался тренер. Это не сравнить с тем, что он пережил, но я, правда, хочу быть с ним сейчас. Прошу, — умоляет Ибо. Сяо Лу вздыхает, берет за руки Ибо и хочет что-то сказать, как вдруг ее пальцев касается полусфера браслета. Она смотрит на браслет, затем бросает взгляд на Ибо, тот слегка краснеет от ее взгляда, потом она снова смотрит на браслет и видит имя Чжаня. Наплевав на слова своего брата, она сама проталкивает его в палату, закрывая за ним дверь. — Кто там? — спрашивает Чжань. Ему не видно, кто зашел, поэтому он слегка приподнимается на локтях. — Ай… Ибо быстро подошёл, аккуратно коснулся Чжаня и уложил его обратно. — Зачем ты двигаешься, если больно? — тихо произнес Ибо. — И. Ибо? — заикаясь, произнес Чжань. — Только не гони меня, — произнес он, ласково уложив ладонь поверх его. Чжань опустил глаза и увидел браслет. Ибо достал его браслет из коробочки и аккуратно, дрожащей рукой надел Чжаню на запястья. Он заметил покраснения на руках Чжаня, сильно зажмурился, а потом открыл глаза. Повисла тишина, где-то минуту они молчали, смотрели друг другу в глаза. Кажется, Чжань что-то искал во взгляде Ибо, но не найдя, спросил: — Разве тебе не противно касаться меня и смотреть на меня? Конечно, ему больно смотреть на него, но сейчас он хочет быть поддержкой для Чжаня. Он подходит ближе, садится на стул, не отпуская руки Чжаня. Ибо не знает, как лучше выразить свои мысли, поэтому просто наклоняется к нему и целует в висок, в лоб и совсем легко касается губ. — Ибо… — тихо стонет Чжань. — Ибо, почему? — Что почему? — спрашивает Ибо. — Ты опять начинаешь, да? Хотя бы сейчас, будь серьезней, — сердится Чжань, слегка щурясь от боли. — Я люблю тебя, Чжань. — со всей серьезностью и с горящими счастьем глазами смотрит в глаза Чжаню. Чжань конечно понимает, что они всего месяц встречаются, но он никогда прямо не говорил Чжаню о своих чувствах. Сейчас Чжань чувствовал, что не одинок и, что есть тот, кому он нужен, и тот, кто нужен ему. Особенно сейчас. — Я тоже люблю тебя, — тихо прошептал Чжань. Ибо улыбается и прикладывает ладонь к щеке Чжаня. — Там…тогда…знаешь, я думал только о тебе, когда… — он пытается подобрать слова, но не может. Слезы предательски снова начинают стекать по щекам. Ибо аккуратно касается пальцами щек Чжаня и смахивает их, приговаривая «все хорошо, не нужно». Чжань сжимает его ладонь, и полусфера браслета со звоном соединяется в единое целое. Они одновременно улыбаются, Ибо оставляет еще несколько нежных поцелуев на лбу, глазах, щеках и губах. Чжань слегка морщится: — Ибо…– тянет он. — Что? Больно? — слегка отстранившись, спрашивает Ибо. — Это смущает, потому что на нас смотрят, — дергая Ибо за руку. Пока они так сидели, в палату…зашла вся «бригада». Они не нарушали их идиллию (вот же жулики). — Продолжайте, считайте, что мы просто шкаф. — ухмыляется Чжо Чен. — Какой-то шибко разговорчивый шкаф. — огрызается Ибо. — Ты это на что намекаешь, мелочь! — вырывается у Чжо Чена. Ибо встает и подходит к нему. Начинается дикий батл — словесного поноса, который прерывает Хай Куань, похищая за шкирку Чжо Чена. *** — Ну и сколько, ты будешь дуться на меня Чжо Чен? — тянет за запястье Хай Куань. Чжо Чен пытается вырвать руку из этого крепкого захвата. Мычит что-то себе под нос. — Отпусти уже! — вскрикивает Чжо Чен. Они на парковке больницы, поэтому Чжо Чен в конце сбавляет крик на обычный командный тон. Хай Куань тянет его на себя и прижимает к себе. — Нет, почему я должен? Я тоже в обиде тогда, — заявляет он. — Чего ты хочешь? — упираясь в грудь, пытаясь оттолкнуть Куаня. — Ну прости меня, — жалобно тянет он. Чжо Чен прищурился и смотрит ему в глаза. — Что-то я не вижу, что ты раскаиваешься, — хмыкая, произносит Чжо Чен. — Блин, А-Чен, ну знаю, что переборщил. Что шутка слишком затянулась. Прости, — просит Куань, сжимая Чжо Чена в объятиях. Ну вот как можно его не простить, но Чжо Чен тянет свою половину «одеяла» на себя. — И все? — поднимает глаза на Куаня Чжо Чен. — Я освобожусь в любой день, когда ты попросишь. Честно, — ноет Куань. — 17 июля. — Что? — слегка отпрянув от Чжо Чена, спросил Куань. — Свадьба Сяо Лу. Она 17 июля. Не освободишься на несколько дней для этого мероприятия. Я просто убью тебя, — ворчит Чжо Чен, ерзая в его объятиях, хватая рукой то самое место, для придания вышей степени серьезности. — Ах… — вскрикивает Куань. — Хорошо, хорошо, только отпусти, пожалуйста, а то как я тебя любить то буду, — дрожащим голосом, молит Куань. — Ну, я же как-то справляюсь, — ухмыляется Чжо Чен. Куань стискивает сильнее Чжо Чена, да так, что он теряет хватку, руки опадают по швам и все, что он может, так это впиваться в рубашку Куаня. А тот, не теряя времени, впивается в его губы, жадно целуя. Отстраняется и произносит шепотом: — Я скучал, — еле дыша. — Я тоже, — кладя голову на плечо Куаня и обнимая его в ответ. *** — Боже, Ибо! — удивляется Сяо Лу. — Как у тебя это получается, а? Ты вывел его на какой-то новый уровень ругательств, — смеясь, произнесла она. — Он меня достал, — холодно произнес Ибо. — Ну, не злись, он всегда такой. Еще привыкнешь, — говорит Сяо Лу. Потом они слышат задорный смех со стороны Чжаня, который сопровождается звуком «ай», после каждого смешка. — Чжань-Чжань, ну разве так можно. Прекращай, — ласково произносит Сяо Лу. — Что-то мне подсказывает, что будет весело дальше жить, — улыбается Чжань. Ибо опять подлетает к Чжаню, но уже с другой стороны. — Ах, да, дата наконец-то известна, — выдает она. — Да, нам сообщили, что освободилось место на 17 июля. Мы согласились, — улыбаясь, произносит Юйчэнь. — Это же здорово! — воодушевленно произносит Чжань. — Дата? Какая дата? — спрашивает Ибо. — Чжань-Чжань, ты ему что не сказал, — надув губы, спросила Сяо Лу. — Не хочешь, чтобы он там был? — приподнимая одну бровь, претворившись обиженной, спрашивает она. — Нет, что ты. Я просто забыл, столько всего было, — протянув руку к лицу сестры, произнес Чжань. Она взяла его за руку и опустила на кровать, чтобы он не чувствовал боли. — Ибо, моя сестра выходит замуж. Это ее супруг — Юйчэнь, — махая в его сторону головой. — Дата, это дата их свадьбы. Ты же пойдешь со мной? — спрашивает он, глядя в глаза Ибо. — Я пойду, пойду с тобой. По дорогам, по морям любви. Обойду весь шар земной, ты лишь только позови, Я пойду с тобой! [2] — напевает Ибо. Чжань смущается, отпускает ладонь сестры и Ибо и закрывает лицо руками. Сяо Лу улыбается, смотря на Ибо, и одобрительно кивает.

«Клянусь, что не мог бы любить тебя больше, чем сейчас, но все же будут делать это завтра».

© Лео Кристофер