Спасённый из пропасти

      Я был как все, ничем не выделяющийся Мин Юнги. Я жил в толпе и был её частью. Следовал за ней, будто слепой котёнок, идущий за своей мамой. Куда она, туда и я. В средней школе учился не слишком хорошо, участвовал в драках, срывал уроки, подглядывал за девочками в раздевалке. Как и все мальчишки в моем возрасте. За что получал нагоняи дома. Родители не били, но могли замахнуться. Было не страшно. Совсем.       В старшей школе взялся за ум. Оценки стали выше. Да и поведение изменилось. Неизменным оставалось лишь то, что не переставал следовать за толпой. Менял девчонок раз в несколько месяцев. Перепробовал все доступные виды алкоголя, курил за углом школы, как остальные парни моего возраста. Родители всё меньше стали уделять внимания. Было терпимо. И не больно совсем. Никто не жалуется, да и я не стал.       Ещё до старшей школы определился с вузом и будущей специальностью. Мог бы сказать, что не у всех это получается, но большинство всё же решает свою жизнь наперед. Так что я не стал исключением.       Во время учебы стал активистом. А после нашел подработку. Может это и выбивается из общей массы, но не настолько, чтобы волноваться. В один из рабочих дней познакомился с девушкой. Спустя несколько месяцев наших отношений решили съехаться. Как все нормальные пары в нашем возрасте.       Она была красива и по-особенному привлекательна. Но также, как и я, не особо выделялась из общества. Все было хорошо. Нам было вместе комфортно, хоть и порой у нас не находилось общих тем для разговора. Или мы спорили, а порой и ругались так, что я уходил на несколько часов из дома. Но это не было нашей особенностью отношений. Все ведь так делают. Начинают встречаться, вместе жить, ругаться и, впоследствии, расставаться.       Мы тоже не стали исключением. Во время прохождения практики начальство предложило мне место после выпуска. Сыграли мои хорошие отметки и место в отряде активистов. Нельзя было отказываться от такой возможности. Это было лучшее решение для меня и моего дальнейшего развития жизни. Со временем она не выдержала то, что я стал реже появляться дома и перестал обращать на неё внимание. Было странно, что она собрала вещи и тихо ушла, даже не попрощавшись. Было необычно, но со временем я привык. Все они так делали. Никто не стал исключением в устоявшемся ритме жизни.       Работа приносила удовольствие. По утрам не было тяжести в теле, а нежелание идти на работу и вовсе отсутствовало. Начальник был добр и справедлив. Никогда не позволял себе и грубого слова в сторону своих подопечных. А в случае ошибок, которые изредка проскакивали в работе, утверждал, что сотрудник хорошо потрудился и давал время на исправление. Даже если работник опаздывал, тот лишь слегка вздыхал и говорил, что в следующий раз лучше прийти раньше, чем позже. Я никогда не опаздывал. Не мог позволить себе этого послабления. Все работы сдавал раньше дедлайна. Снова стал активистом. Организовывал дни рождения коллег, что стали мне друзьями. Было хорошо и даже уютно. Жизнь приобрела стабильность.       В очередной пятничный вечер, когда я вновь сидел с коллегами в баре, я встретил его. Парень был красив, мил и сексуален. Его наряд был довольно откровенен среди остальных посетителей. И он отличался от них всех. И от меня в том числе. Вокруг него летала аура разврата и секса. Не нужно быть гением, чтобы понять, кем он являлся.       Он был шлюхой. Парнем на час. Или как их красиво называют: Ночной бабочкой. И хоть парни в этой профессии встречаются довольно редко, как ни странно, они были хороши в своем деле.       Сам того не ведая я подошел к нему сзади и, кладя руки на его тонкую талию, начал подстраиваться в такт его движений. Было странно и необычно? Наверное, любопытство двигало мной в тот момент. Именно оно и заставило меня первым потянуться к его губам. Он был не против. Его руки быстро обвили мою шею, а я же лишь сильнее прижал его к себе. Было необычно целоваться с парнем. Губы оказались гораздо мягче, чем у девушки. А фигура мало чем отличалась от женского тела. Если бы не его стояк, что прижимался к моему паху, то я с легкостью спутал бы его с девушкой. Ему не понадобилось говорить, чего я хочу. Он сам повел меня в комнаты, расположенные на верхних этажах здания.       Я бы не сказал, что секс с ним отличился чем-то особенным от секса с девушкой. Лишь то, что его пришлось растягивать. Но, видя мои неумелые движения, он лишь усмехнулся и занялся этим сам. Не скажу, что наблюдать за его действиями так уже приятно, но это определенно вызывало во мне какие-то положительные чувства.       ‒ Знаешь, папа говорил, что дедушка был мудрым человеком.‒резко заговорил он, глядя в потолок. ‒ Он говорил, что нашу жизнь можно сравнить с дорогой. Что она будет сужаться, оставляя тебе тонкую полоску, и ты будешь буквально на грани обрыва, и что она может расширяться, позволяя почувствовать себя свободным и властным. В ней всегда будут присутствовать повороты и ямки, о которые ты можешь споткнуться, упасть, но после вновь поднимешься и наберешься опыта. Он считал, что каждое действие человека изменяет её. Придает индивидуальную форму. Но, глядя на тебя, я вижу лишь прямую трассу в пустыне. На ней лишь есть разметки для обочины. Границы, за которые ты не позволяешь себе выходить.       Его слова стали неожиданностью для меня. Они прогремели как гром среди ясного неба. Не думал я, что он окажется как девушки в этом плане. Они всегда любили поговорить после секса. Таковы были женщины. Такова была их стабильность.       ‒ Что ты хочешь этим сказать?       ‒ Нормально ли тебе так живется? ‒ он поворачивает ко мне голову и смотрит прямо в глаза, будто хочет увидеть ответ там раньше, чем я его произнесу. ‒ Ничего не напрягает? Не чувствуешь ли ты, будто что-то не так. Будто жизнь проходит мимо тебя?       Он отворачивает обратно голову и смотрит на когда-то белый потолок. Как и люди, со временем он потерял свой первоначальный цвет, пожелтел от дыма сигарет и выгорел под солнечными лучами. Люди тоже меняют цвет. Со временем. Под гнетом обстоятельств они вынуждены подстраиваться под других. Скрывать части своего «Я». Создавать новую личность. Новую маску. Так было удобно. Так считал Юнги.       ‒ Когда-то давно, после того как окончил школу и поступил в университет, я устроился на подработку в местное кафе. Оно было небольшим и уютным. И люди там были свои. Новые посетители были большой редкостью. Так что спустя время вкусы этих людей сами отложились в моей голове. Так ведь удобно. У них редко что менялось. Если только количество сахара в крови, ‒ тихо усмехается он.       ‒ И знаешь, было хорошо. Со временем перестаешь нервничать или о чем-то переживать. Жизнь стала монотонной. Отчего, конечно, порой возникало чувство, будто это и не моя жизнь вовсе. Всё изменилось в тот момент, когда появился уже мой бывший парень.       ‒Почему бывший? ‒ неожиданно сорвался вопрос с языка.       Он усмехается. Но так горько, что отголоски этой горечи появились у меня на языке.       ‒Он умер. Ну знаешь. Жизнь ведь не вечна. И мы не бессмертны. Не думаю, что он хотел умереть так рано. Так просто повернулась его дорога жизни. Просто однажды его гены пробудили болезнь, что не проявлялась в течение нескольких поколений. Лечить было поздно. Он умер быстро. Но болезненно.       ‒ Соболезную.       ‒ Не стоит. Твои слова обратно его не вернут. Да и пользы от них нет. А говорить, потому что это нужно сказать, не нужно, − усмехнулся парень.       ‒ Так зачем ты мне всё это рассказываешь? ‒ настроения и сил это слушать уже не было. Он перешёл грань дозволенного. Слишком много себе позволяет, для того кто продает своё тело.       ‒ Думаешь, я много себе позволяю для того, кто спит за деньги? ‒ он снова поворачивается ко мне и смотрит в глаза, а после тихо вздыхает. ‒ Можешь не отвечать. И так вижу, что именно это ты и думал. Я говорю это к тому, что как бы ты не старался вести жизнь стабильно и размеренно, неожиданно могут появиться обстоятельства, которые ты не сможешь контролировать, и твоя дорога жизни сделает поворот. И никто не может гарантировать, что он окажется хорошим. Так что пока есть время, силы и возможность, создай этот поворот сам. Измени свою жизнь, так чтобы нравилось тебе.       ‒ А мне нравится эта жизнь.       ‒ Уверен? Вспомни, что ты чувствуешь, когда возвращаешься в пустую квартиру, у тебя ведь кота даже нет, потому что он не может следовать твоим правилам и вносит хаос в твою жизнь. Тебе ведь становится грустно, когда никто не встречает тебя и не говорит «С возвращением». Тебе становится тоскливо от мысли, что твоя жизнь закончится в доме престарелых, потому что у тебя никого нет. А изменить что-то тебе мешает страх. Он тебя останавливает. Ведь поэтому ты отказался даже от мысли, бросить всё и, наконец, исполнить мечту. Ты чувствуешь себя одиноким в этой вселенной. Я ведь прав?       Юнги смотрит на него, а его рот открывается и закрывается обратно. Будто он хочет что-то сказать, но ему не хватает воздуха. Его руки сжимают простынь. Это замечает незнакомец и кладёт свою маленькую ладошку на его пальцы и нежно поглаживает.       ‒Предлагаешь мне закончить жизнь самоубийством, чтобы не мучиться?       Милый незнакомец усмехается, а после качает головой из стороны в сторону.       ‒ Предлагаю для начала смотаться из этой комнаты и подняться на крышу, смотреть на звезды. А после можно поехать в другие провинции. И на работу ты не пойдешь. А потом можно пойти в парк аттракционов и в комнату страха, пугать актеров. А ещё…       Глядя на него у Мина в груди появляется чувство, которое он не знает, как описать словами. Он смотрит на парня, а на губах расползается легкая улыбка       ‒ Ты вообще слушаешь меня? ‒ он смотрит на него, а в отражении его глаз Юнги видит своё лицо, на котором явно читается восторг.       Не контролируя себя, он кивает.       А парень улыбается ему и протягивает руку.       ‒ Пак Чимин, твой ангел.       ‒ Мин Юнги, спасённый из пропасти.