«... я подожду еще года три-четыре, пока не наступит полная разруха и народ не взвоет.А потом возьму Меч Света, оседлаю нашего вороного, если он не помрет к тому времени, и поеду по стране, верша подвиги направо и налево. До победного конца. Потому что, – он позволил себе короткую злорадную улыбочку, – добро всегда побеждает.» «Многобукаф. Книга для» Петр Бормор
Тридцатое октября 1981 года, Годрикова Впадина Был один из тех немногих вечеров, которые Джеймс Поттер мог провести в своем кабинете, не притворяясь борцом за идеалы света, а размышляя над чем-то полезным, например, над возможностью контрабанды абсента в Штаты в обход маггловского законодательства и МАКУСА. Он сидел, откинувшись на спинку кожаного кресла, за массивным дубовым столом. Уверенный взгляд, слегка презрительная усмешка, прямая осанка, несмотря на расслабленную позу, выдавали в нем человека, привыкшего к власти. Его карие глаза, в обычные дни лучившиеся весельем, больше не казались приветливыми и теплыми: взгляд был цепким и внимательным. Вокруг зрачка появился антрацитовый ободок, а в их глубине то и дело вспыхивали зеленые и красные искры. Знаменитые поттеровские очки-велосипеды с чарами иллюзии лежали на краю стола: у Джеймса никогда не было проблем со зрением. Джеймс ещё не до конца решил, нужен ли ему рынок Северной Америки. И дело было не только в торговле абсентом. Большую часть дохода Джеймсу приносила торговля запрещенными и нелегальными ингредиентами для зелий, к которым относились, в частности, органы оборотня, извлеченные из живого зверя в полнолуние, или живые человеческие эмбрионы в стазисе. Черный рынок Магической Британии и Европы уже полностью контролировался Джеймсом, были подвижки в Австралии. Африка и Южная Америка не рассматривались из-за неорганизованности. Северная Америка, Россия и Азия были для него terra incognita. В Россию и Азию Джеймс опасался лезть, поэтому оставалась Северная Америка, но МАКУСА помешан на контроле. И всё же вопрос расширения рынка сбыта придется отложить на некоторое время. — Значит, Питер приведет его завтра? — спросил Джеймс у развалившегося на диване Сириуса Блэка. — Да, — лениво ответил тот, поправляя запонку из белого золота на манжете. — Он, — выделил голосом Сириус, — помешан на символизме. Где ты планируешь спрятать Гарри? — Я не буду его прятать. Риддл может заподозрить подвох, и всё выйдет из-под контроля, но у меня есть план на случай атаки. В комнате, в конце коридора, есть камин. Сириус кивнул: — А я-то думал, что это за дверь?! — В той комнате нет ничего, кроме камина, который ведет в Сумрачный замок и только туда. — В эти древние развалины? Ну ты даешь, Сохатый! Там хоть что-то сохранилось, кроме камней? — Ты прав, Бродяга, сохранилось немного. В замке хорошая защита, и о нем никто не знает, вернее, не помнит, — Джеймс усмехнулся. — Гарри и Лили вернутся, как только я убью этого полумаггла, — последнее слово Джеймс презрительно выплюнул. — Наконец-то этому бастарду надерут задницу, — оскалился Сириус и с сожалением добавил: — Жаль, что меня здесь не будет. — Ты же знаешь, что должен быть в людном месте на случай, если что-то пойдет не так, — терпеливо объяснил Джеймс. Сириус поджал губы. Вечно всё веселье достается Джеймсу. — Знаю, Сохатый. Просто мне уже надоело ютиться в своей маленькой квартирке. Да и мать ждет, когда я перестану притворяться бунтарем и вернусь. Хочется кому-то надрать зад за то, что терплю неудобства. Джеймс усмехнулся ворчанию друга, потом серьезно посмотрел на него и добавил: — Я прошу тебя, Сириус, что бы завтра ни случилось, не теряй голову.* * *
Тридцать первое октября 1981 года, Годрикова Впадина Подавляющее большинство жителей Магической Британии и подумать не могли, что Джеймс Поттер был истинным Темным Лордом и презирал магглов. О нет, он не собирался их истреблять и ничего не имел против магглорожденных, сквибов и полукровок, даже против магических существ. Но он считал магглов лишь инкубаторами для производства свежей магической крови и уж тем более не собирался быть клейменым рабом полумаггла с манией величия. Джеймс, Сириус и Ремус, как и все темные маги, были жестоки, что иногда проявлялось в их шутках. Однако же Мародеров все считали светлыми: они были гриффиндорцами и официально поддерживали Дамблдора. Мародеры культивировали образ борцов за правое дело, нападая исключительно на слизеринцев в ответ на их действия — реальные или мнимые. Они защищали первокурсников и хаффлпаффцев, как истинные рыцари света, пришедшие в этот мир, чтобы искоренить тьму. Так поступали все Поттеры на протяжении веков — играли в светлых. Они — потомственные змеи в львиной шкуре. Поттеры ослепляли всех своим сиянием, потому непосвящённые не подозревали, что те давно подмяли под себя теневой мир Магической Британии, а Джеймс Поттер продвинулся ещё дальше, захватив европейский черный рынок: чтобы удержать власть, нужны деньги. Не воровать же их у своих сторонников, как это делает полумаггл? А темные семьи и темные существа знали, что из себя представляют Поттеры, но молчали под действием клятвы, опасаясь смерти. Особенно оборотни, ну, может, за исключением Сивого и его шайки: ведь предатели гарантировано оказывались на разделочном столе. Периодически власть Поттеров оспаривалась разными выскочками, быстро подавляемыми истинными темными правителями. Так было с маразматиком Кантанкерусом Ноттом, не включившим Поттеров в «Священные двадцать восемь» за то, что те периодически вливали свежую кровь. А идиот Нотт решил, что может оспорить авторитет Генри Поттера, и «забыл», зачем чистокровным семьям нужна свежая кровь. За что поплатился, хотя его выходка в краткосрочной перспективе даже сыграла на руку Поттерам. Опасным противником был Гриндевальд. Он не был британцем и представлял реальную опасность для власти Поттеров среди темных. Но, к счастью, он неглубоко пустил щупальца на острове. Но, к сожалению, Геллерт Гриндевальд был побежден Альбусом Дамблдором, благодаря чему тот оттянул часть политического влияния Поттеров. Их политические позиции в середине века существенно ослабли. Несмотря на это, Поттеры продолжали удерживать теневую власть. И теперь появился Волдеморт, который очень нагло и напористо стал вторгаться в традиционные поттеровские сферы влияния. И этого Джеймс не собирался спускать ему с рук. Джеймс не мог допустить, чтоб выстроенная поколениями его предков вертикаль власти перешла в руки полукровному бастарду. Волдеморта нужно было уничтожить, а его рабов забрать себе, и сегодня для этого был прекрасный день. Джеймс и Лили сидели в гостиной с Гарри. В комнате было тепло и уютно, тихо потрескивал камин, Джеймс читал сыну сказку, а маленький Гарри слушал ее, сидя на руках у Лили. Со стороны это был обычный семейный вечер, семья казалась умиротворенной и счастливой, однако взрослые были напряжены в ожидании нападения. Входная дверь чуть скрипнула, Джеймс насторожился и незаметно кивнул жене. Лили подхватила сына и тихо подошла к лестнице. Когда Волдеморт шагнул через порог, Джеймс вышел в прихожую, направил на «гостя» палочку и крикнул в притворном отчаянии: — Лили, хватай Гарри и беги! Беги! Быстрее! Я задержу его… Раздался хлопок двери на втором этаже, и выражение лица Джеймса сразу изменилось, поза перестала быть напряженной и стала опасно расслабленной. — Ну, здравствуй, Волдеморт. Ты так предсказуем, — зло усмехнулся Джеймс. Красные глаза Темного Лорда сверкнули гневом. — Авада Кедавра! Джеймс лениво уклонился от зеленого луча и кинул в ответ заклятье кипящей крови. — Как смеешь ты, жалкий червяк, произносить мое имя, — прошипел Волдеморт. — А почему нет, Риддл? — Ещё одна Авада была брошена в Джеймса. — Или ты предпочитаешь Том? Мимо Волдеморта пролетело заклятье удушения. — Даже если бы твои слова были правдой, — шипел Темный Лорд, — это всего лишь жалкое маггловское имя! Не смей так ко мне обращаться! — Как скажешь, Том. Авада Кедавра! Волдеморт отскочил в сторону и вкрадчиво произнес: — Светлый воин Дамблдора использует непростительные? И что же скажет Директор, когда узнает? — Кто тебе сказал, что я светлый? — Джеймс ядовито улыбнулся. — То, что я не хочу подчиняться полукровке, ещё не делает меня светлым. — Это мне говорит тот, кто женился на магглорожденной, — Волдеморт рассмеялся. — Если бы ты действительно был наследником Слизерина, Том, представителем древнего и благородного рода, ты бы не позорился, произнося сомнительные высказывания. — Ну, просвети меня Поттер, в чем я ошибся? — тонкие губы Волдеморта скривила презрительная усмешка. — Зссс-ачсем-сссс? Риддл на секунду замер, услышав парселтанг, но на это и рассчитывал Джеймс. — Некро Фаер! Заклятье Джеймса попало точно в Волдеморта, и Тот-Кто-Называл-Себя-Темным-Лордом вспыхнул черным пламенем, а вместе с телом сгорел и находящийся в нём кусок души. — А всё потому, — сказал Джеймс, глядя на кучку пепла, — что разные направления магии могут конфликтовать друг с другом, а магглорожденные нейтральны. Джеймс хоть и родился сильным волшебником, но он магически был слабее своего отца, а Темный Лорд не может быть слабым волшебником. И, чтобы предотвратить дальнейшее ослабление магии в потомках, ему нужен был брак с магглорожденной ведьмой. Выбор его пал на Лили, и не потому, что Джеймс был влюблен. Лили была не только красивой ведьмой, но умной и амбициозной. Ей не требовались объяснения в любви и прочая романтическая чепуха, достаточно было внятного брачного контракта и возможности дальше изучать магию. Этот брак был выгоден им обоим, и Лили было легко играть роль примерной жены. Она быстро научилась не задавать лишних вопросов. Джеймс едва успел отправить патронуса жене и Сириусу, как в открытую дверь вбежал волшебник, которого он меньше всего ожидал увидеть в своем доме — Северус Снейп. — Лили! — Петрификус Тоталус! Инкарцеро! Парализованный Снейп упал около двери. — И что он тут забыл? — задумчиво произнес Джеймс. В это время Лили спустилась в гостиную, пытаясь успокоить плачущего Гарри. Она заметила лежащего на полу Снейпа и молча скривилась. — Ссшссейсса, СсШссейсса, — сквозь слезы шипел мальчик на руках у Лили. — Мека, мека. Джеймс удивленно поднял бровь. — Мы оставили Шейсу дома, — пояснила Лили с мягкой улыбкой. — Гарри очень расстроился. Джеймс сам попытался позвать ручную змейку своего сына, маленького ужа, но не добился результата. — Давай, малыш, мы не будем Шейсу звать, а просто поищем ее, — предложила Лили. — Она, наверное, где-нибудь спряталась и спит. Гарри всхлипнул, но кивнул. В дом зашел Сириус, держащий за шкирку Питера. — Не слышал, как ты появился, Бродяга, — сказал другу Джеймс. — Я аппарировал за пару домов от твоего. Смотри, я нашел Хвоста, прячущегося в кустах, как настоящая крыса, — Сириус толкнул Питера вперед и в удивлении поднял бровь при виде связанного Снейпа. — Ну что ты, Сириус, я не прятался, — пропищал Питер. — Я просто не хотел мешать Джеймсу сражаться с наш… с В-Волдемортом. — Да, я и забыл о тебе, Питер, — сказал Джеймс и кинул заглушающее заклинание на бессознательного Снейпа. — Значит, он мертв? — спросил Питер, опасливо озираясь. — Можешь сам убедиться, — Джеймс кивнул на кучку пепла. — Хорошо. А… а ты можешь, ну, убрать метку, Джеймс? А то сейчас авроры появятся. Джеймс опасно прищурился. — Ты думал, Питер, я не узнаю, почему ты получил темную метку? Ты присоединился к полумагглу задолго до того, как я поручил тебе сделать это. Ты просто надеялся выжить и остаться с тем, кто победит, ты не был мне предан, Питер, — Джеймс смотрел в глаза Питеру, и у того пробежал холодок по спине. — Метку убирать не стану. — Но Джеймс… — Когда я к тебе обращаюсь, Питер, ты должен отвечать: «Да, мой Лорд!» И, если тебя что-то не устраивает, можешь занять место в очереди на ингредиенты. — Но я же не оборотень. — Это не сложно устроить. — Да, мой Лорд, — в ужасе прошептал Питер. — Молодец! Ты ведь хочешь заслужить прощение, Питер? — Ч-что я должен сделать, мой Лорд? Джеймс одобрительно улыбнулся. — Ты был хранителем тайны и должен нести ответственность за предательство — ты сядешь в Азкабан. Инкарцеро, — тугие веревки связали Питера, и в его взгляде появилась обреченность. — Прими свое искупление с достоинством, и тогда ты заслужишь мое прощение. Ты ведь понимаешь, что заслужил свое наказание, Питер? — Да, мой Лорд, — покорно отвел Питер. В это время заплакал Гарри. Джеймс обернулся и увидел, что его сын обнимает мертвую змейку, в которую попало случайное проклятье. — Ох, малыш, — ворковала над ним Лили. — Шейса просто уснула, давай положим ее и не будем ей мешать. В это время змейка дернулась и открыла белые глаза. — Ссшссейсса, мама, СсШссейсса, — радостно зашипел Гарри, но Шейса не была рада своему хозяину и стала вырываться, попыталась укусить и что-то невнятно (даже для змееуста) шипеть. — Кака мека! — обиженно вскрикнул Гарри и откинул змейку в сторону. Неожиданно для всех Шейса вспыхнула черным пламенем, не успев даже упасть на пол. В глазах Джеймса появилась гордость. — Какой способный у меня сын, Бродяга. Ему только год, а он уже смог и создать инфери, и уничтожить. Гарри же плакал из-за своей змейки и не понимал, за что его хвалят. Сириус подошел к нему, чтобы отвлечь, взял на руки и подкинул в воздух. — Щенок, — Гарри улыбнулся Бродяге. — Да ты настоящий темный наследник! — Сириус начал щекотать Гарри, и тот весело засмеялся. — Джеймс, а что ты планируешь делать с Нюниусом? Кстати, что он тут забыл? — последний вопрос был обращен к Питеру. — Я не знаю, Сириус, — пропищал Хвост. — В-Волдеморт не собирался его брать сегодня из-за… — Хвост бросил короткий взгляд на Лили. Лили глубоко вздохнула и закатила глаза. — Возможно, Снейп действительно ни при чём, как и говорит Питер. Он появился уже после того, как я его, — выделил последнее слово Джеймс, кивая на кучку пепла, — убил. Я не успел у Снейпа спросить, зачем он сюда пришел. Пусть с ним авроры разбираются, он ничего не видел и не слышал. Сейчас у меня другие приоритеты, Сириус: свет победил, и Магическая Британия должна узнать и хорошо запомнить, кому именно обязана своим спасением. Во дворе стали раздаваться хлопки аппарации.