I
Несмотря на растущее население поместья четырех сезонов, это была известная традиция, по которой Лорд поместья время от времени уходил со своим шиди на буксире. Насколько было известно ученикам, Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсин слишком долго находились в пути, прежде чем восстановить секту, и встретились при роковых обстоятельствах, которые свели их вместе — младшие ученики имели обыкновение вздыхать в присущем им романтизме от всего этого — и, возможно, еще не полностью приспособились к жизни со стабильной обителью. Если бы Чжоу Цзышу и Вэнь Кэсина спросили, они бы просто ответили, что это было выполнением их прежнего обещания попробовать все вино, пока они живы, и, действительно, им приходилось время от времени покидать поместье, чтобы отдохнуть. Они не могли позволить себе надолго покинуть секту, пока она была еще молода, а Главный Ученик – еще ребенок. Это было наиболее близко к тому, чтобы иметь несколько детей, полагали они, и этот опыт мог измотать любого. Прогулка по городу была, так сказать, лучшим способом размять ноги, и на мгновение Чжоу Цзышу вспомнилось прежнее время, когда Вэнь Кэсин следовал за ним и появлялся везде, куда бы он ни шел с тем небольшим сроком, который был ему изначально отмерен. В последнее время Чжоу Цзышу был склонен к размышлениям, и часто это происходило для того, чтобы соответствовать темпу Вэнь Кэсина во всех аспектах их жизни. Он стал больше потакать ему, думал он, мягко подсказывая здесь и там которую кисть Вэнь Кэсин должен был выбрать в качестве подарка для двух своих учеников, которые без пары дней год как уже были с ними. Ему сказали, что на следующей неделе у кого-то еще будет день рождения, и Чжоу Цзышу не мог сдержать легкой задумчивой улыбки, пока слушал. – А как насчет этой, А-Сюй? – Вэнь Кэсин взял веер с прилавка рядом с тем, от которого его оттащил Чжоу Цзышу. – Как ты думаешь, этот цвет подойдет— – Им понравится все, что бы ты ни выбрал, – перебил его Чжоу Цзышу. Во всяком случае, это была правда. Если Чжоу Цзышу был строгим и грозным мастером, то Вэнь Кэсин, хотя и был не менее сильным, был известен больше как нежный и заботливый. Чжоу Цзышу не был полностью в курсе того, каким образом Вэнь Кэсина стали называть матерью — но значит ли это, что он стал отцом? – Позволь мне, – сказал он, забирая у Вэнь Кэсина половину покупок, чтобы освободить одну его руку. – Эх. Я могу нести их все, – нерешительно запротестовал Вэнь Кэсин, но смягчился. Он ухмыльнулся, озорно толкнув Чжоу Цзышу в бок. – Ты просто хочешь освободить мою руку, чтобы подержать ее, А-Сюй. Чжоу Цзышу смерил его равнодушным взглядом. – Вообще-то да. – Потянувшись левой рукой к руке Вэнь Кэсина, он сплел их пальцы, что легко соединились. Он проигнорировал удивленный взгляд, который получил в ответ. – Чэнлин сказал, что у новобранца нет подходящей обуви. – А, – рассеянно пробормотал Вэнь Кэсин, не отрывая взгляда от их рук. – Он мог упомянуть об этом. Чжоу Цзышу сжал его руку, как будто это была самая естественная вещь в мире. Думая об этом, прежде всего не должно быть ничего сложного в том, чтобы держать руку Вэнь Кэсина, хотя, возможно, он должен был сделать это давным-давно. Однако он был полон решимости не упустить шанс во второй раз. Чжоу Цзышу ласково повел его прочь. – Тогда пойдем.II
Неудивительно, что Чжоу Цзышу пил меньше обычного. Дело было не в самом спирте, хотя тот был отличного качества, а не разбавленным. В основном он объяснял это желанием окунуться в приятное настроение и общую легкомысленную атмосферу; в конце концов прошло уже много лет с тех пор, как залы поместья четырех сезонов были наполнены веселой болтовней и смехом. Рядом с ним Вэнь Кэсин потчевал восхищенных младших учеников рассказами о своих экстравагантных выходках, и отсутствие запинки и невнятности в его словах заставляло Чжоу Цзышу ошибочно полагать, что он не был поражен алкоголем, даже если он пил так же долго, как и он, если не дольше. Словно почувствовав на себе взгляд Чжоу Цзышу, тот посмотрел в ответ с легким наклоном головы и приподнятой бровью. Он заметил слишком яркие глаза — значит, воздействие алкоголя все-таки имеется. Рассеянно Чжоу Цзышу придвинулся к нему поближе. – Не пей много, если не можешь справиться с этим, – напомнил он, потянувшись за кувшином с водой и наполнив чашку Вэнь Кэсина. – Ты же не хочешь смущаться перед своими учениками. – Господину Чжоу следовало бы прислушаться к собственному совету, – фыркнул Вэнь Кэсин и выпил. Он нахмурился. – Это не вино. – Это вода. Видишь, ты даже не заметил. Вэнь Кэсин тупо уставился на пустую чашку в своей руке. – Хм. Забавляясь, Чжоу Цзышу отодвинул чашку. – Думаю, с тебя хватит. – А-Сюй, почему ты сейчас скупишься? Ты никогда не говорил «нет» излишествам, а что может быть лучше, чем Новый год? – Ты забываешь, что отныне нам лучше учиться умеренности, чтобы подавать хороший пример. – Чжоу Цзышу остался равнодушным к надувшемуся лицу, обращенному в его сторону. – Подумай о завтрашней головной боли, – сказал он. – Кроме того, разве ты уже не устал после того, как приготовил все это в основном сам? Это вызвало у него вздох и усталую улыбку. – Оно того стоит, – он указал на оживленную компанию. – Да, – легко согласился Чжоу Цзышу. Он не был уверен, осознает ли Вэнь Кэсин, что склоняется к нему. Должно быть, так оно и есть, хотя его тяжелые глаза и сонное ворчание говорили об обратном. – Спать хочу, – пробормотал Вэнь Кэсин. – А-Сюй понесет меня? Чжоу Цзышу фыркнул, но, привыкнув к смущению, позволил Вэнь Кэсину упасть ему на плечо и практически прижаться к его груди. Чжоу Цзышу осторожно обхватил его рукой за талию и, приноровившись, потянул за нижнюю часть колен. Вэнь Кэсин едва замечал, что его несут. И только когда вечерний ветерок встретил их на улице, Вэнь Кэсин слегка пошевелился и уставился на Чжоу Цзышу затуманенным взглядом. – А-Сюй только что вынес меня из зала? – спросил он невнятно. – Перед своими учениками? Чжоу Цзышу мужественно проигнорировал глупую ухмылку, появившуюся на лице Вэнь Кэсина. Воистину, его пьяное состояние было всего лишь его менее ярким проступком. – Ты уже забыл, что просил меня об этом? Вэнь Кэсин медленно моргнул, опустив взгляд на горло Чжоу Цзышу. Понизив голос, он сказал: – Я помню. – Он еще сильнее прижался к Чжоу Цзышу, уткнувшись подбородком в его плечо, и крепче обхватил руками его шею. Вэнь Кэсин был легким в его объятиях и, как ни странно, спокойным, не засыпая окончательно. Чжоу Цзышу был уверен, что он мог бы превратить это в привычку, хотя бы для того, чтобы заставить его замолчать, когда это необходимо. – Лао Вэнь, – прошептал он. – Спасибо. Возможность нести Вэнь Кэсина таким образом казалась странной формой вознаграждения, когда все было сказано и сделано, особенно когда Чжоу Цзышу в ответ получил восхитительное зрелище нежной, ласковой улыбки.III
Когда кухня работала с дополнительными помощниками, приятный запах распространялся по двору с самого утра и до самого вечера. Выйдя из своей утренней медитации, Чжоу Цзышу последовал за приятным ароматом и ничуть не удивился, обнаружив у его источника Вэнь Кэсина. Первые одиннадцать учеников были способными помощниками, за что Вэнь Кэсин был благодарен, так как их число росло. И хотя он все еще занимался приготовлением пищи, с помощью трех-пяти человек это было гораздо проще. Чжоу Цзышу наблюдал, как он возится на кухне, время от времени давая указания одному из учеников, проводя пересчет всех продуктов. Хотя Чжоу Цзышу и старался двигаться осторожно, он производил достаточно шума, чтобы Вэнь Кэсин, скрестив руки на груди, обратил на него внимание. Он неодобрительно прищелкнул языком. – Господину Чжоу следует подождать завтрака в столовой. Было удивительно, как его манеры становились строгими, когда дело касалось приготовления пищи, но в остальном были небрежны в довольно серьезных делах. Фыркнув, Чжоу Цзышу неторопливо направился к повару, поглядывая на котел с рисом. Он потянулся за ложкой. – Пахнет хорошо. Вэнь Кэсин отбросил его руку. – Он еще не готов, – упрекнул он. – Хороший запах из-за шафрана, но аромат не развеется еще четверть часа. Чжоу Цзышу смотрел, как его длинные пальцы посыпают щепотку соли и перца, почти восхищенный тем, как Вэнь Кэсин оказался в своей стихии. Поймав его взгляд, глаза Вэнь Кэсина незаметно смягчились. – А-Сюй, конечно, получит самую первую порцию. Чжоу Цзышу что-то промычал. В порыве вдохновения он переместился за спину Вэнь Кэсина и завис над его плечом, прежде чем обхватить за талию, положив ладонь на живот. Когда Вэнь Кэсин вздрогнул от этого жеста, Чжоу Цзышу воспользовался этим и набросился на котел со своей ложкой. Некоторые рисинки слиплись, но намек на специи уже присутствовал. Не меняя своего положения, Чжоу Цзышу добавил пол ложки чили и попробовал. Он издал небольшой одобрительный звук, и если это случилось прямо рядом с ухом Вэнь Кэсина и вызвало у него смутную дрожь, хорошо. – Восхитительно, – тихо пробормотал он. В дальнем конце комнаты кто-то подавил кашель, и момент закончился так же быстро, как и начался. Чжоу Цзышу был уже на расстоянии вытянутой руки, когда Вэнь Кэсин повернулся к нему. Смеясь, он увернулся от удара в бок. – A-Сюй! Ты— Чжоу Цзышу сбежал прежде, чем его должным образом вышвырнули из кухни, насладившись видом красных ушей Вэнь Кэсина.IV
Чжоу Цзышу не то чтобы не знал об оценивающем взгляде, который последовал за ним, когда он вошел в заведение. Он мог точно определить направление, откуда он исходил: два столика справа от него располагались в углу, за которыми женщина — высокородная, судя по ее позе и богатым одеяниям — обедала с пожилым джентльменом в столь же роскошном наряде, который смутно напоминал ее. Сделав вид, что ничего не заметил, он пошел дальше, чтобы позвать официанта и попросить вина и еды. Вэнь Кэсин отправился покупать свои драгоценные грецкие орехи, и Чжоу Цзышу не мог понять, почему они ему так нравятся. Как только его обслужили, Чжоу Цзышу принялся за алкоголь, пока ждал. Чего он, однако, не ожидал, так это внезапного появления той же женщины на пустом месте напротив. Чжоу Цзышу вежливо склонил голову в замешательстве и запоздало обратил внимание на отсутствие ее спутника. – Гуньян. – Гунцзы. – Она приветливо улыбнулась, от нее в воздухе распространялся запах лаванды и жасмина. Судя по ее чертам лица, она выглядела на год или около того моложе его. Хорошенькая, с отработанными манерами и грацией, несомненно, из тех, кто умеет кружить головы. – Простите за дерзость, но я заметила, что гунцзы совсем одинок... как и я, после того как отец на время оставил меня. Может быть, эта пригласит вас разделить трапезу? Чжоу Цзышу сомневался, что она не слышала, как он просил порцию на двоих, и явно кого-то ждет. Решительная, это точно. Она определенно женщина, которой никогда не отказывали, когда она знала, чего хочет. Чжоу Цзышу дружелюбно улыбнулся, отвечая: – Спасибо за приглашение, гуньян, но я жду своего спутника. На мгновение ее тонкие черты нахмурились, но тут же разгладились, когда она приоткрыла розовые губки, чтобы продолжить настаивать. Затем Чжоу Цзышу, словно по команде, заметил приближавшегося сзади Вэнь Кэсина. Услышав грохот шагов, Чжоу Цзышу спрятал ухмылку за чашкой. – А-Сюй, – позвал Вэнь Кэсин обманчиво блаженным тоном с подспудной резкостью, о которой знал только Чжоу Цзышу. – Я не знал, что у нас будет гость. – Гуньян думала, что я ем в одиночестве, и великодушно предложила свою компанию, – радостно сообщил Чжоу Цзышу. Уставившись на Вэнь Кэсина, он безобидно добавил: – Что скажешь, нян цзы? Голова Вэнь Кэсина недоверчиво повернулась в его сторону, что совпало с тем, как женщина, не веря своим ушам, повторила ласковое обращение. – Что? – с притворным негодованием спросил Чжоу Цзышу. – Мне больше нельзя так тебя называть после того, как я протестовал против того, что ты называл меня сян гун? Это было всего один раз. Это не значит, что мне это не нравится. Вэнь Кэсин переступил с ноги на ногу, когда женщина извинилась со всей своей оставшейся унцией достоинства, поскольку эти двое игнорировали всё, кроме друг друга. Почувствовав удовлетворение, Чжоу Цзышу встал, схватил Вэнь Кэсина за плечи и усадил на освободившееся место. – Еда остывает, – только и сказал Чжоу Цзышу, прежде чем начать есть. В любом случае Чжоу Цзышу обнаружил, что красный цвет, прекрасно дополняющий Вэнь Кэсина, не был исключительно для его одежды.V
У Старшего Е было больше седины в волосах, чем в последний раз, когда Чжоу Цзышу видел его. – Старый демон, у тебя больше седых волос, – смело сказал Вэнь Кэсин, потому что, в отличие от Чжоу Цзышу, у него не было фильтра «мозг-рот»; поэтому он не упустил бы ни одного шанса противостоять Старшему Е. – И у тебя больше морщин, – огрызнулся в ответ Старший Е, делая это так, как мог, не забывая о еде. Он ухмыльнулся. – Вижу, у вас проблемы с сектой. – Мы справимся, – ответил Чжоу Цзышу, прерывая готового взорваться раздражением Вэнь Кэсина. – Нам еще предстоит завершить подсчет, но управление домашним хозяйством с более чем тремя людьми может быть трудным для одного человека. До сих пор с ним все было в порядке. – «В порядке»? – Вэнь Кэсин усмехнулся. – У нас все отлично. – Сильно скромный, что ли? – Старший Е фыркнул, откусывая кусочек нарезанной свинины. – Ты не создан для такой задачи, конечно, ты едва справляешься. – Ты уверен, что хочешь сказать это в лицо человеку, который приготовил тебе еду? – усмехнулся Вэнь Кэсин. – Халявщик! – Я почетный гость. Я заслуживаю чести, – заявил Старший Е, и, хорошо, Чжоу Цзышу мог бы сказать ему это. Покачав головой, Старший Е повернулся к Чжоу Цзышу. – Ты лорд поместья и не женат. Почему бы тебе не найти подходящую жену, которая бы управляла твоими домашними делами и оказывала положительное влияние на твоих учеников? Не позволяй этому отродью уничтожить твою секту. Если раньше Вэнь Кэсин не злился, то теперь он просто кипел от ярости. Чжоу Цзышу выступил в качестве посредника между этими двумя вот-вот готовыми взорваться бомбами и обратился к бессмертному: – Старший Е прав. К счастью, я могу отказаться от трудного процесса поисков, учитывая, что некоторое время назад кто-то пообещал мне устроить нам свадьбу. Чжоу Цзышу спокойно налил чай и выпил, прежде чем мысленно отсчитал время в этом коротком моменте молчания. – Мастер кому-то обещан? – неуверенно спросил Чэнлин. Он выглядел так, словно не был уверен, радоваться ли этой новости или быть обеспокоенным, учитывая то, как он незаметно поглядывал на Вэнь Кэсина, который, как оказалось, смотрел на его мастера застывшим взглядом. Чжоу Цзышу, честно говоря, было довольно неприятно, что он почти забыл, что мальчик тоже сидел за их столом и был свидетелем этого обмена мнениями из первых рук. Старший Е тем временем замедлил жевание и с любопытством разглядывал Чжоу Цзышу. В мгновение ока Вэнь Кэсин спросил: – А-Сюй, кто? Кто имеет наглость— Для Чжоу Цзышу было нелегко сохранять невозмутимое выражение лица, когда он, нахмурившись, озадаченно посмотрел на Вэнь Кэсина. – Разве нет? – Он указал на заколку у себя на макушке. Под ошеломленным взглядом Вэнь Кэсина Чжоу Цзышу печально вздохнул. – Ах. Должно быть, я неправильно понял твое намерение. – ...А-Сюй? Чжоу Цзышу выпрямил спину, повернувшись, чтобы получше рассмотреть Вэнь Кэсина. Ему потребовались все его силы, чтобы не захихикать от удовольствия при виде затаившего дыхание Чэнлина и проявившего интерес Старшего Е, как бы тот ни старался это скрыть. Он собирался исправить вопиющую ошибку. Чжоу Цзышу ласково цыкнул, и в гораздо более мягком подходе, сказал: – Лао Вэнь. – Он услышал, как у Вэнь Кэсина перехватило дыхание, прежде чем он пошел в атаку. – Тогда давай поженимся. В наступившей тишине не было слышно ни единого шороха, но даже если бы кто-то издал самый громкий звук, Чжоу Цзышу не обратил бы на него никакого внимания, не тогда, когда он был полностью захвачен Вэнь Кэсином, чей взгляд выглядел так, словно он навсегда запечатлел лицо Чжоу Цзышу в своей памяти, черт бы побрал все остальное. – Да, – выдохнул он, его голос был почти неслышим, но для Чжоу Цзышу он был громким и ясным, как день, таким же ярким, как ослепительная улыбка, расцветшая на его лице. Подумать только, Чжоу Цзышу раньше верил, что начало весны в поместье четырех сезонов было самым захватывающим зрелищем, которое он когда-либо видел. – А-Сюй, давай поженимся. И если Чжоу Цзышу был полностью потерян в своем собственном маленьком мире с Вэнь Кэсином в середине обеда, среди громких поздравлений Чэнлина и грубого ворчания Старшего Е о том, что в поместье теперь живут два бесстыдных человека, никто не мог винить его.+I
Через две недели Чжоу Цзышу уже был женат. И только для того, чтобы убедиться, что всепоглощающее чувство тепла и счастья, которое грозило вырваться из его груди, не было вызвано лихорадочным сном, от которого он проснется со своим сильно искалеченным телом, пьяный и одинокий, он обнял Вэнь Кэсина, своего мужа, за талию и крепко поцеловал его. Не было никакого сна, от которого можно было бы проснуться.