***
Бескрайнее чёрное полотно мерцало тысячами, нет — миллионами блестящих огней, которые, в свою очередь, отражались в зеркально чистом пруде. В моём детстве это место было единственным, где я мог спрятаться от насмешек учеников школы. Из-за речевых особенностей, ставших первостепенной причиной издевательств, я практически не разговаривал. Я ненавидел демонов и ненавидел некоторых ангелов за лицемерие и их позорную жестокость. Ничто не может быть хуже высокомерия и честолюбия. Ещё с тех самых пор я понял для себя, что такие черты характера присущи только слабакам, а слабость — самое смешное и парадоксальное, что могут демонстрировать такие великие существа. В наших руках сосредоточены важные события не только в жизни обычных людей, но и решения, способные изменить ход человеческой истории в ту или иную сторону. Я знал, что когда-то и мне придётся буквально заставлять человека принимать решение, основываясь на эмоциях и чувствах. Но вопреки общепринятым правилам и нормам, установленным Цитаделью и самим Шепфа, спускаться на землю я считал глупой и бессмысленной затеей. Ведь если люди созданы по нашему образу и подобию, то… что меня ожидает там? Во всяком случае, от меня и моих собственных желаний не зависело ничего. И если участь демона — сбивать с толку, значит, мне придётся этим заниматься. Я метнул плоский камень в пруд, который проскакал по поверхности воды ровно три раза, прежде чем затонуть в нём навсегда. За ним ещё один, а потом ещё и ещё, до тех пор, пока не побью свой предыдущий рекорд. Мои ещё слабые, недостаточно натренированные крылья тихо трепал тёплый ветер, продувая чёрные, как смоль, перья. Вместе с собой он принёс и разящий запах смешанных энергий. Спина заныла в предвкушении очередных издевательств, которые я терпел практически каждый день. Мои ощущения не обманули — через несколько минут я оказался центральной фигурой в круге. Со всех сторон меня обступили ребята, родившиеся немногим раньше, чем я появился на свет. Их родители были гораздо знатнее моих. Собственно, по этой же причине они и позволяли себе травить и шпынять непохожего на них Геральда. Ведь кто он такой? Кто его родители? Вековая, раздражающая нос пыль на старых учебниках по истории создания миров. Я помню ту горькую обиду и физическую боль до сих пор. А ещё я помню, что раз и навсегда поклялся себе показать и доказать всем, что чего-то стою. Но, как часто это бывает, пока пытаешься упорно кому-то что-то доказать, в процессе это что-то становится совершенно ненужным и не таким важным достижением в твоей жизни. Так случилось и со мной. Пока я старательно развивал свою силу, вырывал корни деревьев, заставлял их плясать по взмаху рук, борьба и грызня бессмертных за власть и трон, застилающая глаза как демонам, так и ангелам, превратилась из цели жизни в грязный серый пепел. Я надел на себя маску холодного безразличия очень легко, даже слишком. Мне ничего не стоило отказаться от чувств и эмоций, ведь они только мешали сосредоточить внимание на учёбе. Пока мои сородичи тратили время на школьные интриги, я добился расположения и уважения у учителей, блестяще выполняя задания. Я был послушным солдатом, готовым исполнить любой приказ. Это не покорность, это хладнокровие и чувство долга. Претворение в жизнь данных себе обещаний. По окончании школы, чтобы перейти на новый уровень, и стать низшим демоном, получая возможность пробираться по карьерной лестнице выше, нужно сдать выпускной экзамен. И этот день определил всю мою жизнь до самого её конца. Услышав, что соперницей станет Мисселина, я подумал, что победа окажется в моём кармане. Она всегда была скромной, кроткой девушкой. Сидела за второй партой и мечтала о чём-то своём, наматывая на тонкий палец белокурую прядь волос, не забывая при этом записывать слова учителя. И, хоть она редко проявляла себя, её успех в учебе не уступал моему. Однако я был очень самоуверенным, поэтому уже с момента полёта в водовороте разработал чёткий план действий. Мы практически не разговаривали в процессе выполнения задания, но, чем ближе был его конец, тем больше я чувствовал, что проиграю. И дело совсем не в задании.***
Я ждал выпускной лишь потому, что добрая часть ненавистных мне сородичей уберётся прочь, желая занять тёплое местечко в иерархии. Меня же, благодаря усердному труду, уже ждали в Школе. Это удивительно, но я и правда хотел стать учителем. Я был настроен показывать на собственном примере, как из забитого, заклёванного птенца превратиться в настоящего феникса. Войдя в просторную залу, где в танце кружили парочки, я прямиком направился к столику с глифтом. Обжигающий напиток прокатился горячей волной по организму и заставил невольно вздрогнуть. В толпе ангелов, демонов и Непризнанных я без устали пытался найти гипнотические голубые глаза. Как тот чистый пруд, в котором тонули запущенные мною камни. Навсегда. Я тонул в их омуте каждый раз, когда вглядывался. И, наконец, спустя всего лишь несколько минут поисков, мы с Мисселиной встретились глазами. Мы рассматривали друг друга с нежным любопытством, понимая, что внутри зарождается какое-то тёплое чувство. Чувство, которому нельзя давать выхода. Закон Неприкосновения одинаков для всех, а Шепфа не терпит его нарушений, вырывает крылья с мясом, обрекая бессмертных на жизнь среди людей. На земле проходили десятилетия, когда для нас — годы. Мисселина также стала преподавать в Школе, нам нравилось работать вместе. Мы старались быть ближе друг к другу, насколько это было возможно. Но никогда! Никогда не переступали черту дозволенного. У нас были только взгляды и мысли, не дающие спать по ночам. И когда её сестра поддалась соблазну, нарушив запрет, я укрывал Мисселину своими угольно-чёрными крыльями, спасая от внешнего мира, позволяя чувствовать себя слабой, чтобы впоследствии воспарить фениксом над самой собой. Она хотела быть сильной, хотела… И у неё всегда это получалось. Грядущая война не испугала её. Я чувствовал, что Мисселина сильнее меня. Пусть не физически, но духовно. Я не знал, что финал у нашей истории будет именно таким… Когда я заметил её нежные руки, измазанные почти чёрной кровью, мою грудь чуть не разорвало колотящееся от злости сердце. Я не хотел, чтобы хрупкие лепестки запачкались зловонной жидкостью. Я должен был оберегать её, должен был запретить вообще идти сюда! Но она всегда была упряма. И пусть Вики приняла сторону врага, мы с Мисселиной не желали её смерти. Как говорят на земле — у войны не женское лицо, и потому я остался разбираться с демонами, велев Вики увести Мисселину подальше. Её ладони обжигали грудь, прикосновения разрывали мою тёмную душу, я понимал, что скорее всего вижусь с ней в последний раз. Я должен был спасти её, уберечь… Я слышал, как она кричала моё имя, пока мне наносили глубокие раны, но физическая боль была ничем по сравнению с той болью, которую я испытал позже. Субантра рвала фарфоровую кожу чистого ангела, оставляя на ней кровавые отметины, как гусеница жрёт листочки и белые лепестки нежного благоухающего пиона. Липкая кровь вперемешку с грязью застилала мне глаза и заставляла сражаться ещё яростнее, но силы постепенно покидали меня. Не будь Вики рядом, вероятность моего выживания висела бы на прозрачном волоске. Я бы умер за единственную любовь в моей длинной жизни. Она не заслужила! Её тело падало, кружась в воздухе как веретено. Я поймал её и снова накрыл крыльями, укутал в объятия. Мы стремительно падали вниз. Клянусь, в тот момент я хотел разбиться. Но вдруг ещё есть шанс её спасти? Дрожащими руками мы перевернули Мисселину, и впервые в жизни я по-настоящему заплакал. Её блаженное лицо и уже мёртвый взгляд застыли в моём сознании навсегда. И, несмотря на все ужасы, которые пришлось пережить, она всё равно улыбалась. По крайней мере, мне так казалось. Я крепко сжал бездыханное холодное тело и прижался к ней в последний раз.***
Я благодарен судьбе и Создателю за тебя, Мисселина. Я не хочу, чтобы отпечатки твоих пальцев, оставивших ожоги на моей груди, хоть когда-нибудь исчезали. Я запомнил тебя улыбающейся, я запомнил тебя смелой, упрямой. Нежной, умеющей принимать и дарить любовь даже на расстоянии. Я запомнил тебя как ту, что смогла растопить моё сердце, запечатанное воском. Твоё имя выжжено клеймом на нём. Я готов закопать все свои кости и отправиться в Небытие вместе с тобой,во имя
нашей
несостоявшейся
любви