(по)пытка

— И в самом деле, — начала я, покручивая чашку в руках: пить как-то не хотелось, а руки занять чем-то надо, чтобы невольно не показать собственную неуверенность, — может, расскажи ему правду, удобряла бы ваш чудесный сад у дома? — Драко мигом напрягся, буквально впившись взглядом в собственное отражение на водной глади отвара. — Вываливать правду в лицо — дурной тон, Драко, неужели отец не научил действовать тебя продуманно, выискивая собственную выгоду по обе стороны противостояния? — И что ты хочешь? Денег? До чего же забавен этот ребенок: несмотря на тот удивительный факт, что разница в возрасте у нас небольшая, мыслим мы совершенно по-разному. Возможно, дело и в самом деле в профессии, которая с первого этапа обучения заставляет взрослеть, здраво оценивать ситуацию вокруг и просто выискивать наиболее приемлемый на данном этапе вариант? Или все дело в родителях, взращивающие смышленое дитя с пеленок? А может Драко попросту не прошел социализацию должным образом, из-за чего любое взаимодействие с кем-либо подразумевает исключительно озвученные выше отношения? Я вам денег, а вы держите рот на замке? Не сказать, по правде говоря, что это плохо: иногда такие способы наиболее действенные, однако дружбу с таким мышлением не заведешь, да и подкинь мешок золота поувесистее — предадут и глазом не моргнут. — Знаешь, деньги это и в самом деле приятная альтернатива, однако добиться их мне хочется несколько иным способом. К примеру, вывести твоего отца из-под подозрений Министерства, тем самым доказав свою уникальность как профессионал и, собственно, сделать на этом деле имя. И ты в этом можешь сыграть не последнюю роль, — после же, наконец-то сделав глоток напитка, решила не дать Драко возможность замолчать, предложив ответить на вопрос: — Кто еще знает? О Гермионе. Последнее нарочно выделила, чтобы он не додумался перевести стрелки на отца и его проблемы, тем самым ловко соскочив с собственных. Хотя, опять же, никто не запрещает ему не отвечать, я лишь предоставляю альтернативу. Все-таки моя персона не из тех, которая способна с первого взгляда вызвать доверие, особенно, когда это столь неоднозначное семейство. Ответа, что неудивительно, не последовало. Вместо этого Драко также решил отпить поставленный перед ним напиток. Сквозь прорезь ручки можно заметить, что мальчишка скривился: а кто, собственно, говорил, что изготовленный отвар будет приятен на вкус? Ну ничего, если выпил — значит не все потеряно и щепотка доверия ко мне все-таки имеется. — Ему можно доверять? — Можно, — почти моментально последовал ответ, а я улыбнулась: до чего же наивное дитя. — Значит, нас двое, — подытожила, довольно растягивая губы, — я и тот таинственный друг, от которого ты, собственно, и пришел ко мне. Парень открыл рот, чтобы возразить, но в последний момент передумал: оставил опустевшую чашку и мимолетно сверкнул взглядом в сторону холодильника. Подобно потерявшемуся аристократичному коту, который хочет есть, но былая гордость не позволяет промяукать. Несмотря на слухи о чудовищном сыне Люциуса, на деле же парень оказался не таким уж и монстром: несдержанный — да, возможно с парочкой пороков за спиной, но чтобы слыть монстром, как и его отец — не-а, не дотягивает уровень. Драко куда более прямолинеен в поступках, чего не скажешь о его отце. Но лично у меня эта парочка из одного семейства вызывает лишь жалость, хотя, опять же, нельзя не сказать, что лишняя осторожность при общении с ними не будет чем-то опрометчивым. Все-таки зловещая змейка по-прежнему впивается вытатуированным символом в кожу. Дашь слабину — мигом оживет и вопьется в шею, заставив заплатить за слепое доверие жизнью. Собственно, а когда было легко с пациентами? У всех свои причуды и моя задача независима от их степени тяжести: излечить любой ценой. Думается мне, что спрашивать его напрямую касательно еды — бесполезное дело: продуктов в холодильнике, если мне не изменяет память, не так много, да и особыми изысками они не славятся, все-таки я человек простой, подвалов с маглами не имею, да и домик мой, если сравнивать с уже посещенным поместьем, больше напоминает канареечное гнездо. Зато уютно, несмотря ни на что и нет удушающего сознание изобилия болотного цвета. Так что, вдохнув терпкий аромат, исходящий из чашки, решила не пытаться строить из себя аристократку, а молча приготовить известное миру блюдо — яичницу. Если многоуважаемый Драко Малфой не соизволит поужинать столь обыденным блюдом — мне больше достанется. Все-таки после пары дней увлекательный приключений на американских горках, состоящих из жизненных происшествий, дают о себе знать: есть хочется — жуть просто. Приподнявшись из-за стола, молча направилась к холодильнику: достала оттуда необходимые продукты, параллельно, используя волшебную палочку, притянула из верхней полки коробку со специями — добавь пару щепоток мелко натертого имбиря или молотый барбарис — красота. Правда во время готовки, помимо излюбленных смешиваний странных специй между собой, мне нравится настраивать звуки скрипки и напевать аффирмации себе под нос: поговаривают, что магических действий они не имеют, но самовнушение никто не отменял, да и настроение само по себе после таких слов поднимается. Увы, к сожалению, придется повременить со своими причудами из головы, иначе Драко окончательно убедится в моей неадекватности: впрочем, а я и не отрицаю. Вот только не хотелось бы, чтобы вот так сразу, когда между нами начались какие-то намеки на доверительные отношения: по крайней мере, он уже пьет из моих чашек. — Как к острому относишься? — достаю пару склянок со специями и протягиваю Драко, чтобы тот выбрал. — Или предпочитаешь что-то более пряное? — Ты что, готовить собралась?! — ну надо же, сколько удивления в голосе: смею предположить, скажи я, что собираюсь убить кого-то, реакция была бы не такой яркой. В этом семействе любая «магловская» работа вызывает шок? А как они тогда питаются, магической доставкой? Колдуют себе продукты из соседних ресторанов? Или живут на широкую ногу и питаются исключительно в заведениях высшего класса? Что ж, быть может так оно и есть, но вот Люциус Малфой и его заблокированный котел на перемещение вызывают подозрения — неужели человек пользуется каким-то особенным способом передвижения? Ну или питается воздухом и собственной желчью к окружающему миру. Или у него в подвале по-прежнему спрятано пару маглорожденных, чьи муки являются яркой подпиткой для жизнедеятельности. — А что, хочешь сам приготовить? Драко молниеносно побагровел: то ли от глупости сказанного, то ли просто из-за уже привычной ненависти. — Я не… просто… — кажется, у кого-то аж дар речи начинает работать с перебивами, — просто у тебя же есть волшебная палочка, зачем готовить вот так вот? — после чего обвел рукой кухню, явно намекая на и без того очевидные вещи: зачем жить как обычный человек, когда в тебе есть магия. — Это какой-то новый уровень мазохизма? — Просто каждый сходит с ума по-своему, Драко, — поняв, что специи придется выбирать самой, решила не экспериментировать уж слишком, ограничившись стандартным набором, — кому-то нравится «магловская» готовка, а кто-то влюбляется в этих самых маглов, — на последней фразе в меня полетел ненавистный взгляд: казалось, что еще немного и в меня полетит авада. Благо глазами нельзя убивать: по крайней мере, Малфой-младший подобными причудами не обладает — уже хорошо. — Если моя компания и сидение на одном месте доставляют тебе дискомфорт, всегда можешь прогуляться по квартире: она, конечно, не сравнится с вашим поместьем, но все же, вдруг удастся и тебе найти на меня какие-либо тайны. — Если бы это было так, ты бы не предложила незнакомцу разгуливать по собственному жилищу, — пояснил Драко, однако со стула все-таки поднялся и направился куда-то в сторону. Как оказалось, к очередному углу с картинами: творения были расставлены по всему дому — раньше они все были на стенах, но когда их стало за тридцать, а стена в коридоре постепенно начала приобретать очертания музея, приняла решение оставить все как есть и спустить парочку на пол по разным комнатам. И пусть все думают, что это стиль такой, а не банальное незнание, куда же пристроить нарисованные шедевры. — Рисуешь как девчонка. — Я и есть девчонка, ну это так, к сведению, если ты все еще думал иначе, — мирно вылив консистенцию из специй и соусов на сковородку, продолжила: — В случае, если ты пытался как-то меня задеть, намекая на не первоклассные способности и умения в области рисования — так вот, Драко, поясню: некоторые вещи делаются для души, а не из соображений «стань лучше или умри». В периоды эмоциональной нестабильности, которая время от времени бывает со всеми нами, важно найти что-то для души. Знаешь, что-то, что дарит чувство заполненности в области сердца. Иногда бывает и такое, что эмоции копятся где-то внутри: ты можешь этого не замечать, но от этого мало что меняется. Так вот, некоторые занятия могут поспособствовать выплеску скопившегося: будь то негативные эмоции или же позитивные — любым нужно давать волю и сосуществованию. Сама не знаю почему, но захотелось добавить в наш разговор щепотки сентиментальности: не думаю, конечно, что Драко оценит сказанное. Хотя, как показало время, парень и вовсе никак не ответил: притих, периодически переводя взгляд то на одну картину, то на другую, а после, к моему удивлению, произнес: — Вот здесь, — указал он на одну из картин, — это гнев? Ну надо же, из всех стоящих здесь творений, вышедших из-под моей руки, его заинтересовало именно это: алый мост на фоне вышедшей из берегов реки. Картина, которую я нарисовала в одну из первых ссор с Георгом. Так уже и не вспомню, с чем была связана та перепалка, но ясно одно: уже тогда мое внутреннее состояние кричало о том, что нужно бросать этого недотепу и стремиться к куда более выдающейся кандидатуре. — Скорее непринятие собственной любви, — иногда важно признавать собственную глупость: да, Георг для меня многое значит, и я искренне любила его, вот только со временем пелена начала спадать с глаз, открывая для меня неприятную реальность. — Иногда картины — это перечень эмоций, сплетающихся воедино, подобно змеиному клубку, им нельзя дать единое название, но каждый может увидеть в них отголосок своей проблемы, — ох, что-то у меня сегодня сплошные потоки мыслей, которые так и рвутся наружу, чтобы быть озвученными вслух, — надо же, яичница уже готова. Драко, иди ужинать. На долю секунды он замер, вглядываясь в поставленную на стол тарелку, будто бы оттуда вот-вот выползут тараканы и пауки, после чего, удостоив меня секундным взглядом, значение которого мне показалось непонятным, вернулся за стол и принялся за еду. Я же, решив не забивать себе мозг анализированием каждого действия парня, последовала его примеру: села за стол и наконец-то поужинала. И все-таки странно, когда в квартире, где почти никто кроме меня и, собственно, Георга не появлялся, сидит он — Драко Малфой и уплетает за обе щеки приготовленную мной яичницу. Ладно, признаюсь, преувеличила: парень, в силу своей воспитанности в семье несколько безэмоциональной и высокомерной, как такового вида не показывал, но я-то тоже не слепая, да и вроде не сказать, что совсем уж глупая: ест и не бубнит — значит, что его все устраивает, а мне и такого исхода достаточно. — Надеюсь сегодня ты не собираешься и этим вечером напиваться в одиночестве в очередном ресторане? Я, знаешь ли, редкая гостья в подобных заведениях, так что спасать тебя будет некому, — параллельно наслаждаюсь очередным куском ароматной яичницы: до чего же вкусная вещь. Да, сама себя не похвалишь — никто не похвалит, — если, конечно, на помощь не явится тот таинственный друг. — Не думай, что я такой бесхребетный, каким тебе удосужилось лицезреть меня вчера. — Вот и отлично, раз такое дело, — невольно улыбнулась, вспоминая наш пеший тур до поместья, — а то пару таких хлопков веткой по голове и можно заработать сотрясение мозга. — Это все по той причине, что кто-то не так уж и силен в магии. — Что ж, в таком случае и ты не лучше, раз положился на такую меня. Драко лишь хмыкнул, явно намекая, что разговор подошел к своему логическому завершению. Я же, в свою очередь, довольная прогрессом, именуемым «разговор с Малфоем-младшим», окончательно растворилась в атмосфере: отчего-то, несмотря на всю колкость фраз, было душевно.