Мамикс и яма или то, что не сняли

      Мамикс выбрался из ямы и сразу приземлился на кучку грязи «полежать». Если честно, то мне бы тоже захотелось отдохнуть после часа и двадцати минут выкапывания углублений в глине, да ещё и ложкой. Не думаю, что сидеть в ней, не очень широкой, на глубине четырёх метров, было крайне приятно. И когда к нему, лежащему на насыпи, подошли со словами: «Сняли, вроде получилось нормально, иди посмотри», Максим не открыл глаз и даже не пошевелился. Не просто же так всё правдоподобно получилось. — Макс, очнись! — потряс его за плечо Лёха.       Через несколько минут Монахов открыл глаза, но мысли его все ещё находились в яме, моменты пребывания в ней проскальзывали перед глазами, всплывая то отдаленными и неясными картинками, то более чётко прорисовывались в сознании. И всё же, вопреки своим не наилучшим мыслям, он взял себя в руки, надел чистый халат и продолжил съёмку.

***

       Степан уже почти вылез, когда Максим увидев, что силы друга истекают, подал тому руку, но мокрая ладонь Степана выскользнула, и он упал обратно в яму — спиной на глину, слишком твёрдую для такого падения. Максим смотрел на него стеклянным взглядом. Нет, нет, нет… Степан упал по его, Мамикса, вине. Он, и только он не удержал руку, пусть и скользкую, но это не важно, важно то, что не удержал. Максим вышел из ступора и, уже осознанно, посмотрел на яму: четыре стены, очень глубокая, повсюду жуткая грязь. Разум охватили недавние воспоминания и Мамикс перестал чувствовать собственное тело. Так как блогер стоял у края ямы, то, постепенно наклонившись, полетел вниз, но Лёха успел быстро среагировать: он прыгнул, поймав на лету безвольно падающее тело Мамикса. Приземление было не из приятных, но пострадала только нога Лёхи, про которую тот сразу же забыл, ведь не успей он прыгнуть и поймать но, то Монахов, несомненно, упал бы головой вниз. — Я, наверное, шею сломал, — медленно проговорил Степан, старательно игнорируя боль. — Если так, то ты ещё хорошо отделался. Со сломанной шеей мог и не разговаривать, — ответил Лёха, проверяя состояние перелома Степана. Вскоре он поднял друга на руки и аккуратно передал наверх, откуда спустили лестницу и где уже была подмога. После этого, он осмотрел Максима, пульс был учащённый, а дыхание поверхностное и рваное, он выглядел так, словно ему виделись кошмары, что совсем не обнадёживало. Похоже, что ситуация лучше, чем у Степана, но страшнее и.. непонятнее.       Команда огродила яму и все поехали в больницу: Мамикс то приходил в себя, то снова погружался в темноту, и видеть всегда жизнерадостного парня в таком состоянии было, как минимум, непривычно.       Но уже через несколько дней все надели ту же одежду, что была на них во время съёмки и, наконец-то, закончили ролик, как ни в чём не бывало. И даже сломанная шея ни была причиной не продолжить снимать видео.