В мире небытия

      Кто бы мог подумать, что всё закончится именно так? И смешно, и грустно… К чему все те старания, если мы всё равно попали сюда? Что это за место? Каждый расценит его по-своему, исходя из бед, которые он натворил. Я думаю, что это именно то место, куда страны попадают после своей смерти. Рай? Ад? Увы, не мне это решать. Хотелось бы верить, что, несмотря на наши грехи, над нами сжалятся, и мы с тобой попадём в рай… Знаешь, я столько всего тебе не рассказал. Столько моих переживаний остались нетронуты. Поскорей бы мы встретились, и я смог бы излить тебе душу.

***

5:59. Тёплый июньский рассвет. Мы сидим на подвесной качели у берега крохотного озерца. Сейчас природа медленно просыпается после долгой и спокойной ночи. Нежные лучи солнца отражаются от водной глади, создавая умиротворяющие сияние и блеск. Лишь слегка трепещут редкие камыши от приятного летнего ветерка. Над водой скопился лёгкий розоватый туман. Кажется, будто это и не туман вовсе, а воздушная сахарная вата. Из-за него не видно ничего дальше берега. Травка вокруг нас такая сочная и невероятно зелёная. Наверное, она ещё и очень мягкая. Вот бы порезвиться на этом прекрасном лугу, ещё не обсохшем от утренней росы. Над головой шелестит кроной дерево, за одну из крепких ветвей которого были привязаны наши качели, а прямо под нами возвышаются колоски, которые аккуратно щекочут наши пятки, вызывая лёгкую улыбку краем губ. Казалось бы, ничто не отвлечёт нас от размышлений. На твоё лицо падает розовато-желтый свет, так аккуратно подчёркивающий его черты. Я никогда прежде тебя не видел. Оказалось, ты чертовски красивый. Каждую секунду, каждое мгновение я хочу разглядывать, изучать тебя и всё вокруг. Весь мир такой новый и неизведанный. Я не могу свыкнуться с появлением зрения. Это так странно — проведя всю жизнь в одинокой темноте вдруг увидеть всё в красках. Я не хочу, чтобы этот момент заканчивался. Наши рубашки невероятно легки, их прикосновения к коже свежи и приятны. Кажется, я чувствую момент, я чувствую тебя и, наконец, понимаю себя. Это утро навевает ощущение эйфории… Будучи слепым, я чувствовал настроение людей, находящихся рядом. Однако до сих пор эта способность не покинула меня. Почему от тебя исходит такая печаль? Что случилось, Германия? Мне надо знать… Мне надо знать что это за место… Чувство внезапного беспокойства наполнило мою грудь, и я решился прошептать первую фразу: — Хэй… Где мы? Это место кажется мне таким знакомым, — и в ответ лишь тишина. Я настороженно поднял взгляд и вновь посмотрел на тебя. Как я и думал, ты смотришь куда-то вверх и, вероятно, просто не слышишь меня. Твой взгляд был наполнен такой задумчивостью, какую я прежде никогда не чувствовал. — Германия? Я осторожно коснулся твоего плеча и вдруг услышал до боли знакомый глубокий голос. Ты говорил тихо и неразборчиво, будто для себя одного. — Небо невероятно красивое… Ранее таких милых небесных красок я и не замечал. Неужели я был настолько занят мыслями о политике, о выигрыше в войне, что даже не обращал внимания на всю красоту природы? Всю свою чёртову жизнь я провел, не замечая ничего вокруг. Я жил от одного бала до другого, от одного собрания до другого… Не ценя моментов, когда был по-настоящему счастлив, — твой голос дрогнул. Я не сводил с тебя взгляда, ожидая, пока ты вновь заговоришь. Я почувствовал твою боль. — Впервые я обратил внимание на небо, — продолжил ты свой монолог. — Обычное небо, оно всегда было над нами. Но как же редко мы смотрим на него… Голубоватые, розовые и местами желтые разводы, будто взволнованный художник пробежался кистью по холсту, а я теперь созерцаю его шедевр. Я был так глуп, и теперь мне приходится сожалеть о жизни. О, кажется, безвозвратно утерянной жизни. Впервые я вижу такой туман над водой и… Вдруг ты замолчал, склонив голову и закрывая лицо руками. Я понял, что ты плачешь. Паника постепенно стала заволакивать сознание, ведь прежде мне никогда не приходилось успокаивать плачущих людей. Не зная, как тебя успокоить, я растерянно залепетал: — Германия, ну что же ты… Я… Я тоже многого не ценил! Я не ценил время, не ценил самые простые вещи, которые оказались самыми важными. Я не ценил самого себя… Почти вся моя жизнь прошла мимо, я был заперт в тёмной ловушке своего сознания, лишь слыша и чувствуя происходящее вокруг меня. Только теперь я понимаю, сколько потерял. Но в моей жизни был ты, разве это не прекрасно? Мы снова вместе, и жизнь нас чему-то научила. Теперь мы свободны. А я наконец могу видеть. Теперь ничто не помешает нам в полной мере насладиться красотой мира сего. Посмотри на меня, пожалуйста. Ты медленно повернулся и посмотрел прямо в мои глаза своими, влажными от эмоций. Раньше ты рассказывал мне о цветах. Говорил, что твои глаза голубые. И только сейчас я смог убедиться в этом. Голубой. Цвет неба и воды, цвет чистоты и тишины. Слёзы плавно катятся по твоим щекам. Ты смотришь на меня с надеждой. С надеждой на то, что я тебя успокою, помогу тебе справиться с твоей болью. Ты выглядишь таким беззащитным в этот момент. Даже не верится, что только я могу видеть тебя таким. — Всё будет хорошо. Я обещаю… Послышался глубокий вздох. Ты положил голову мне на плечо и слегка улыбнулся, когда я приобнял тебя, утешающе поглаживая плечо. Прикосновения всегда были важны для меня. Через осязание я мог узнать много информации, и, кроме того, так я чувствовал себя менее одиноким. Я склонил голову в твою сторону и прикрыл глаза, чтобы насладиться твоим теплом и твоей близостью, в то же время не отвлекаясь на окружающий пейзаж. Вокруг было слишком много визуальной информации, у меня даже закружилась голова. К зрению придётся привыкать. — Ты спрашивал, что это за место, — твой голос стал более спокойным, чему я обрадовался. — Да… Я чувствую себя странно, хотя ты рядом, и всё должно быть хорошо, — я сказал это с ожиданием услышать хоть малейшее объяснение. — Я боюсь и предположить, — прищурив глаза, прошептал ГИ. — Мы мертвы, ведь так? — хоть я и знал это, подобная мысль поразила меня, как только была произнесена вслух. — Наверное, это рай. Настала некая пауза. Я воздел голову к небу и стал рассуждать. Рай… А заслужили ли мы место в раю? Люди судят по поступкам. Никто не знает, какой ты внутри и чем руководствуешься при каких-либо действиях. Взять тебя в пример. Ты хороший человек, нет, правда хороший, я это знаю. Обществу ты преподносишь себя иначе. Но я-то знаю, какой ты на самом деле. Думаешь, я не помню, как ты поддерживал меня, когда я аннексировал Боснию? Англия, Франция и другие страны были крайне возмущены, но ты выручил меня. Это было очень мило с твоей стороны. Как и поддержка после Сараевского убийства. И многое, многое другое… Я помню все тёплые слова, сказанные тобой мне. Ты не бросил меня и в тяжелые военные времена, хотя мои войска терпели поражение. Даже в самых базовых ситуациях ты помогал мне. Ты помогал мне справиться с моей слепотой, помогал чувствовать себя комфортно. Ты водил меня от сада до дворца, а потом уже и до моих покоев. Мне было спокойно с тобой, и я очень ценю все моменты, проведённые вместе. Никто не знает, насколько ранимым ты можешь быть. Снаружи жестокий и властный правитель, а внутри брошенный котёнок. Никто об этом не знает… Я уверен, и не узнает. — Германия, мне так хочется верить в это, но я боюсь. Что если это лишь внешняя оболочка? Как красивый фантик от плохой конфеты? Вдруг здесь лишь на вид мило и уютно, а на деле страшно и опасно?.. Я боюсь. — Я с тобой. Теперь я всегда буду рядом с тобой. Даже если это не рай, что мешает нам быть вместе в аду? Австро-Венгрия, если ты рядом, мне легко. Доверься мне, и мы со всем справимся, — так сладко улыбаясь, ты потянулся ко мне и аккуратно поцеловал в лоб. Слёзы на твоих щеках высохли, но ты выглядел слегка измученно. — Разве я когда-нибудь тебя обманывал? Стало не так страшно. В ответ я лишь сильнее прижался к тебе и обнял. Так мы и сидели в обнимку на качели около озера еще очень долго. Лёгкое дуновение ветра всё обдувало нас своим теплом. Мне казалось, что оно что-то шепчет. Но так тихо и неуверенно, что я еле слышал слова. Надеюсь, оно не шепчет ничего плохого. Надеяться на лучшее — вот мой девиз по жизни. Его я применяю везде, даже к словам того ветерка. Я закрыл глаза и, всё ещё чувствуя твои объятья, провалился в сон. Не оставляй меня одного в этом мире небытия, пожалуйста…