Алкогольный мохито

Часть вторая Уже вторую ночь меня мучает бессонница. Раз за разом я пытаюсь набрать SMS, но выходит с трудом. Я начинаю с фразы: «Крис, я хочу объяснить» и заканчиваю… на ней же. Я боюсь. Боюсь нового себя. Меня не впускают из дома, считая, что первым делом я побегу искать таблетки. Правильно думают. Ведь, причина бессонницы не только в совести, что гремит цепями в моей голове, но и в постоянном страхе вновь почувствовать агонию, нестерпимое желание… Раз за разом я просыпаюсь от кошмаров. И как омеги вообще могут с этим жить? Хотя, о чем я? Большинство, либо не отлипают от своего альфы, либо раздвигают ноги перед первым встречным. Презрение - вот что меня терзает уже вторые сутки. Возможно, узнай я о своей половой принадлежности лет в десять, как и все нормальные дети, принял бы себя и смирился. Но не сейчас, когда в один день мне пришлось перечеркнуть планы на свою жизнь. Я готовился к поступлению в престижный колледж для бет. Усиленно изучал экономику и японский язык, в надежде продолжить дело моего дедушки, который жил в Японии и был одним из лучших мастеров гончарных дел. Он был не просто мастером, он был философом своего дела. Я же, как младший из сыновей, да и ко всему прочему бета, часто наблюдал за его творениями. Позднее, он открыл мне часть своих секретов и привил любовь к тонкому изготовлению японской керамики. Он мог часами рассказывать о различных органических материалах, которые используются для изготовления посуды, что делает производство в своём роде уникальным искусством, рассказывать о несовершенной форме японского керамического сосуда, которая выглядит невероятно живо и самобытно, как будто керамика обладает собственной душой. Каждый раз по возвращению в Сеул, я все больше понимал, как нуждаюсь в этих беседах. Год назад он умер, но оставил права на свою мастерскую мне. Хотя, его имя уже довольно известно, я надеялся, что смогу привнести что-то свое. И, конечно, превзойти его. И вот сейчас, смотря на фотографию, я понимаю, что проиграл, еще даже не попытавшись начать. Я омега. А значит, у меня нет ни единого шанса получить должное образование,без которого я никогда не получу права на владение мастерской. В последний раз взглянув на семейную фотографию и, как следует припрятав ее в дальний отдел шкафчика, я обратил внимание на учебник по психологии. Пролистав пару страниц, я наткнулся на главу об омегах. С каждой строчкой мне все больше хотелось выброситься из окна. «Нежные, хрупкие создания» «Рожденные любить и быть любимыми» «Хранители семейного очага» «Не созданы для труда» Бросив книгу в стену, я, пересилив себя, отправился в город. Мне жизненно необходимо подышать свежим воздухом, несмотря на то, что есть немалая вероятность встретить знакомых. Благо, рядом с домом есть небольшой парк. По вечерам там немного людей, иногда, конечно, встречаются отморозки, но я предпочел об этом не вспоминать. Выпрыгнув в окно (второй этаж для меня не опасен), я пробежал пару метров и очутился у главного входа. Тихий шелест листвы и редкие звуки летящих птиц подтверждали догадку о пустынности любимого места. Спрятав лицо под капюшоном, я шел, стараясь не оглядываться по сторонам. Спустя час скоростного марафона, я решил не тратить понапрасну нервы и отправиться домой. Но, как это обычно бывает, без приключений не обошлось. Не обращая внимания на повороты, я угодил прямо в ловушку. Пятеро человек окружили меня. Одного взгляда на них хватило, чтобы понять, как я облажался, забыв про спрей. Похотливые взгляды мысленно раздели и поимели меня по нескольку раз. Я уже спланировал побег, так как драться в моем положении не выгодно. В лучшем случае, мне переломают пару костей, в худшем… я даже думать об этом не хочу, но знакомый голос остановил меня. - Да это же Тао! Лучшая шестерка Криса. Не думал, что ты омега. Хотя… это многое объясняет. Сколько лет ты греешь постель Крису? Видать, отменная шлюшка, раз он до сих пор не передал тебя по кругу, – шестерка? ШЕСТЕРКА?! Выходит, меня никто не воспринимал всерьез. Кулаки непроизвольно сжались, а мысли о побеге больше не посещали мой мозг. Не иначе, я сошел с ума, выстоять одному против пятерых и уйти целым? Где твой рассудок, Тао? - Повтори, что ты сказал. - Ух ты, да он еще и рыпается. Смелый, но глупый. Ты, действительно, намерен выстоять против всех? Ты не похож на обычного омегу, но так и быть, после того, как тебя поимеют мои ребята, мы тебя отпустим, - пусть, я стал шлюхой, но от этого еще не растерял свои навыки. Вложив максимум силы в удар, я отправил первого в бессознательное состояние часа на два. Остальные, как по сигналу, накинулись на меня, но в тот момент я уже не соображал трезво и стал наносить удары один за другим, не заботясь о последствиях. Боль совсем не чувствовалась. Казалось, я неуязвим. Очнулся лишь в момент, когда лицо парня, на котором я восседал, напоминало кашу. Испугавшись своего гнева и белой майки, которая сменила ненавистный мне цвет на алый, я схватился за голову. Лишь проверив пульс нападавших, я начал приходить в себя и лишь в тот момент я заметил маленький нож у себя в боку и… отключился. В больнице я пролежал четыре дня. Как оказалось, рана была неглубокая, органы не повреждены. Не проваляйся я в том парке два часа, необходимости в стационаре не возникло бы. А так, пришлось вновь терпеть ненавистный белый цвет и запах хлорки. Каждый день я боялся увидеть друга. Но Крис так и не появился. А я лишь лелеял надежду, что он не узнал о моем безрассудстве. Оказавшись дома, я был неприятно удивлен появлению решетки на родном окне. Здорово! Теперь я точно, как в тюрьме. Вечером за ужином мне предстоял неприятный разговор. - Тао, ты понимаешь, как тебе повезло? Те парни так и не написали заявление в полицию, - ха, не удивительно. Какие уважающие себя альфы признают, что были избиты одним омегой? - К вашему сведению, единственная жертва здесь - я. Я тот, кто провалялся в больнице. Это я должен писать заявление! - Ты сломал руки троим. Один лежит с переломом ноги и сотрясением мозга, а тебя лишь поцарапали, ну, и немного разукрасили, - я бросил взгляд на свои руки, где красовались шикарные кровоподтеки. Единственное адекватное место - лицо. Каким-то чудом я принимал удары на тело. Небольшая ссадина над губой и рассеченный висок не в счет. - Я понял. Что-то еще? - Поговорив с твоим отцом, мы решили, что лучше отправить тебя в Лондон на днях. - Прекрасно, вы решили, а мое мнение, конечно, не стоит даже внимания. - Твое поведение за последние две недели говорит о том, что сам здраво мыслить ты не умеешь, - и тут я понял, как не хочу уезжать. Я еще не свыкся с мыслью, что теперь омега. Я никогда не бывал в обществе «слабого пола», не знаю что у них в голове. Мнения со стороны не достаточно. И вот теперь, я должен влиться в новую, абсолютно неизведанную для меня жизнь. - Колледж один из лучших. Ты будешь жить в общежитии. Кампус состоит из шести зданий. Всего три тысячи студентов. Территория закрытая. Но по выходным ты можешь выбираться в город, а домой приезжать на каникулы. Там каждый семестр устраиваются вечера знакомств с обществом. Как правило, по окончании, все студенты находят пару. - Стоп! То есть, колледж, по сути, и не колледж? Все это, лишь маскировка, чтобы свести альф и омег из богатых семей? - Ты получишь прекрасное образование, которое только могут получить омеги. Тебя уже зачислили. Так что, на твоем месте, я бы поспешил собрать вещи. - Которое только могут получить омеги? Забавно. Выгоняешь? - Ты же знаешь, я желаю только лучшего. Я не хотел спешить, но произошедшее за последние дни не сыграло в твою пользу. Я вижу твои мучения, но поверь, лучше для тебя, как можно скорее сменить обстановку, - папа обнял меня крепко-крепко, как в детстве, по щеке скатилась одинокая слеза, но мне удалось стереть ее быстрее, чем он успел заметить. Слезы? Когда я научился плакать? Как настоящая омега. За четыре дня до предполагаемого отъезда, я почувствовал себя плохо. Мысль, что история повторяется, вгрызалась в мой мозг. Пролежав в ледяной воде до посинения, я, закрыв дверь на защелку, спрятался под холодное покрывало. Страх, предчувствие неизбежности, мешали расслабится и уснуть. Я уже совсем потерял надежду, но по непонятной причине отключился. Очнулся я от собственного стона. Ощущения обострились до невозможности. Страх сдвинуться с места был так же велик, как и прийти в движение. Не выдержав в состоянии покоя и минуты, я повернулся на бок, но от движения, стало намного хуже. Тело выгибалось дугой. В животе тянуло, словно я лечу в пропасть и не могу остановиться. Ощущение свободного падения всегда будоражит нервы, но только, если длится, от силы, пару секунд. В моем случае длительного падения в пустоту, перехватывало дыхание и замирало сердце, раз за разом заставляя кричать. Пот стекал по лицу, щекоча грудь, а ощущение влаги в паху сводило с ума. Я с силой сжимал веки и кусал губы, от чего к поту прибавились тонкие струйки собственной крови. Невозможно. Невыносимо. Костяшки пальцев, наверняка, побелели от напряжения, но я старался не отрывать руки от кровати. Я не хотел верить, что так будет всегда. Обида, ненависть, боль от желания подкатывали к горлу, дышать становилось все труднее. Чтобы хоть как-то забыться, я стал чередовать вдохи и выдохи. Глубоко и редко. Но с каждым замиранием сердца, я все чаще сбивался с ритма и летел в пропасть. Сколько еще ловушек для меня приготовила природа? Когда очередная судорога свела мое тело, я сдался, давая волю чувствам. Используя руки для удовлетворения похоти, я представлял его. Как он сидит в кресле с оголенным торсом и улыбается мне своей коварной, до невозможности сексуальной улыбкой. Уступая место разрядке, удалось облегчить состояние, но невыносимое жжение в заднице только усилилось. Расслабившись на пару минут, я понял одну простую вещь: помочь мне могут лишь альфа, которому я готов отдаться, наплевав на свои чертовы принципы, или таблетки, которые пока мне противопоказаны, и которых наверняка нет в доме. Спустя три минуты, возбуждение возникло вновь. Полу стон полу крик, который вырвался из моих губ, был чужим. Я не мог так пошло стонать. Это не я… Руки вновь потянулись к члену, но теперь движений не хватало. Как бы быстро я не двигался, как бы отчаянно не пытался прийти к разрядке, не получалось. Тело зудело, словно меня в раз покусали тысячи комаров. Это желание расчесать укус, дабы утолить жжение, но не выходит, хоть раздери кожу в кровь, стоит только прекратить, как зуд возникает вновь, постепенно нарастая, становясь в разы сильнее. Перебравшись с кровати на пол, я на корточках пополз в ванную. Набирая холодную воду, я мечтал лишь о спокойствии. Резко падая в воду, разлив чуть ли не половину на пол, я свернулся в калачик. Зубы стучали, руки дрожали, как у последнего алкаша, но это было лишь мелкое неудобство, в сравнении с мучениями минувшего часа. Голова протрезвела и до меня дошел звук оповещения о входящем SMS. Решив игнорировать все и вся, я продолжал мерзнуть в ванной. Спустя пятнадцать минут, передо мной возник папа со стаканом и таблеткой. Я, в свою очередь, даже не мог осмыслить свои действия. Наркоман в ломке? Ха, теперь я понимаю, почему так велик процент зависимых среди альф и бет. Для чего омегам искать новых ощущений? Течка - это ломка, а секс самая лучшая доза эндорфинов. - Даю тебе пятнадцать минут, приведи себя в порядок и спускайся. - К нам заехали родственники и ты не хочешь позора? - Не смешно. Если этот день настанет, я буду первым, кто скроется на Таити. - Ну, так что? - Приехали друзья твоего отца, те у кого ты временно поживешь в Лондоне. К сожалению, тебя не могут принять в общежитие посреди семестра. Месяц поживешь в гостях. Люди хорошие, не переживай. Завтра ночью ты летишь с ними. - Может, мне лучше переждать дома? - Меня самого смущает эта идея, но твой отец уже договорился. - Смущает? - Понимаешь, у них сын - альфа. - Я не поеду. - Но пока ты свободный омега, он к тебе не притронется, так что, я спокоен. На этих словах, папа ушел, а я просто разбил, так некстати подвернувшуюся вазу, об стену. В порыве гнева, даже не заметив, как нормализовалось мое состояние, я покинул комнату. В гостиной меня ждали приятного вида беты. Представившись и пообещав мне прекрасную и спокойную жизнь, они быстро потеряли ко мне всяческий интерес. Я же, предпочел углубиться в книгу, которая предусмотрительно находилась под рукой. Оторвался, лишь когда почувствовал присутствие нового лица. Одного взгляда хватило, чтобы понять сущность человека, с которым мне предстоит жить месяц. Альфа притягивал взгляд, излучал силу и уверенность. Все детали, начиная с глубокого сексуального взгляда, платиновых часов, черной рубашки расстегнутой на две первые пуговицы и открывающей не менее сексуальные ключицы, и заканчивая брюками, которые облегали все изгибы тела, так, как могут подчеркивать достоинство только вещи сшитые на заказ, кричали о природе своего хозяина. Его было много. Альфа занял все свободное пространство комнаты. Несмотря на то, что я находился в паре метров от него, я ощущал его присутствие каждой клеточкой своего тела. Его насмешливый, оценивающий, презрительный взгляд дал понять, что я ему не просто не интересен, я нечто, обо что можно лишь вытереть свои ботинки стоимостью в тысячи долларов. Когда альфа подошел и представился, я смог уловить запах, но к сожалению, я не сумел понять его истинный типаж. Слишком много ароматов сочеталось в этом человеке. Словно, зайти в парфюмерный магазин. Сколько же омег пало у ног этого альфы? Проклиная себя и свою природу, с каждой минутой я все отчетливее понимал, как сложно оторвать от него взгляд. Он тот, кто ломает и выбрасывает. Он тот, кто заставляет захотеть быть сломанным. Все предметы растворились, а минуты потекли, словно секунды. Разговоры стихли, и когда я, наконец, пришел в себя, то к ужасу осознал, что мы одни. Он приморозил меня к креслу. Я не мог сдвинуться, я не осмелился заговорить. Я в раз превратился в того, кого презираю всеми фибрами своей души. - Тао, да? Знаешь, я до последнего был против твоего сожительства. Вы, омеги, хороши исключительно ночью и на пару часов. Бесполезная вещь, до тех пор, пока не ляжешь в холодную и одинокую постель. Но ты, каким-то чудом умудрился всего за пару минут поменять мое мнение. Думаю, это будет интересный месяц, жаль, что мне пора уходить и мы не можем познакомиться «поближе». На этих словах, альфа, имени которого я не услышал, направился к выходу, а я, так и не смог выйти из оцепенения. Как много альф мне удавалось повстречать за свою жизнь? Почему он на меня так действует? Услышав, наконец, хлопок входной двери, я расслабился, да так, что сжать пальцы на руках было непосильным трудом. Забывшись в себе, я не успел заметить, как надо мной оказался он. Лишь почувствовав тепло на губах, я вернулся в реальность. С годами выработанные рефлексы, дали о себе знать и я смог перекинуть альфу на пол. Но, то ли от его природного превосходства, то ли от того, что позволил себе настолько расслабиться, прием оказался слабым. Буквально мгновение спустя, я потерял контроль и оказался на лопатках прижатым к полу. В его глазах я видел лишь усмешку и… интерес? - Да, ты точно необычный омега. Другой, на твоем месте, уже давно бы пал к моим ногам, но ты… - альфа продолжал лежать на мне и рассматривать едва ли не каждую клеточку на моем лице. Мне он не нравился, но меня к нему тянуло. Мне нравилось ощущать превосходство над собой и одновременно жутко бесила собственная слабость. - Я не одна из твоих многочисленных шлюх. - У тебя еще есть силы давать мне отпор, несмотря на твое положение? Твой запах опьяняет. Ты, не сказав ни слова, заставил меня вернуться. Такого я не позволял ни одному омеге, которых, как ты наверняка уже понял, у меня было много. Целовать тебя, словно пить коктейль… мята… лайм… и море… - он дышал глубоко и часто, словно пытался запомнить запах. Он медленно приблизился к моему лицу и прошептал пару слов, от которых у меня пробежали мурашки по всему телу, - Посмотрим, как ты заговоришь, когда закончится действие таблеток, - на этих словах он отпустил меня, не забыв поцеловать во второй раз, а я так и продолжал лежать, думая о тех словах, ведь, уже завтра я буду жить в его доме. Очевидно, напряжение и взрыв гормонов, дали о себе знать. Я умудрился заснуть на холодном полу, ни разу не сменив положения тела. Когда я открыл глаза, то первым делом, заметил яркий свет от экрана телефона в полной тьме. Звуковое оповещение напоминало о непринятых вызовах. Пересилив себя, я поднялся и, на негнущихся ногах, подошел к источнику беспокойства. То, что я увидел на экране, не могло не удивить. 10 пропущенных, 26 SMS. Все были от Криса. Содержание последних двадцати, с просьбой ответить на звонки и поговорить. В первом была угроза раскрасить мне морду за то, что не рассказал о нападении. Во втором, вопрос о состоянии здоровья и, если самочувствие позволяет, опять же предложение набить мне морду. В третьем, о желании поговорить на соседней улице сегодня. В четвертом, вопрос о моем переезде завтра. Последнее порадовало больше всего: «Тао, мать твою! Если ты мне не ответишь через полчаса, я выломаю нахер твою дверь. И мне плевать, что скажут родители. Твой отец сообщил, что ты дома, но не желаешь выходить из комнаты. Так что не пытайся убедить меня в обратном.» Полчаса… Проверив время, я к ужасу осознал, что оно истекло еще десять минут назад. Достав чистые вещи из шкафа и изрядно опрыскав себя спреем, я направился на задний двор. В доме остался запах. Наваждение отступило полностью и я стал ждать. Я скучал по нему, сильно. Но страх раскрыться был слишком силен. Поэтому, стоило Крису лишь появиться на горизонте, я тут же спрятал счастливую улыбку и нацепил маску полного безразличия. Он не подошел близко, но это не помешало рассмотреть мне многочисленные ссадины на руках и лице. Левая рука на сгибе перевязана. Да, выглядит он не лучше меня. Очевидно, что не я один поучаствовал в избиении тех парней. Как бы силен я не был, уложить пятерых в одиночку - нереально. Встретившись взглядом, я заметил толику радости и грусти. Когда мы стали друг для друга чужими? Почему при каждой встрече молчание и неловкость становятся, чуть ли не единственными спутниками? - Наверное, было глупо рассчитывать на контакт? Я вижу, ты прекрасно себя чувствуешь, - я не знал, что ответить и, вновь, просто молчал, не желая встретиться с ним взглядом, - знаешь, что главное в дружбе? - Поддержка? - Доверие. Что бы не случилось, как бы сильно ты не хотел скрыть свой секрет, ты не должен был подвергать себя такому риску. Откуда настолько наплевательское отношение к собственной жизни? Не ты ли учил меня первым делом трезво оценивать ситуацию?! Был бы нож на пару сантиметров длиннее, или пролежи ты там еще с час? Сначала таблетки, теперь это, Господи, неужели, твоя тайна настолько важна, что ты готов рискнуть жизнью?! Я сам возвел эту стену, превратил бумагу в камень. Своими действиями я все больше отдаляю нас друг от друга, но тем не менее, я продолжал молчать. - Скажи, почему ты уезжаешь? - Это единственный способ решить мою проблему. - Зачем так скоро? - Она не терпит отлагательств. - Полагаю, я, все же, пришел зря? - Я… не знаю, - комок неприятно подкатывал к горлу, и, как бы часто я не сглатывал, он все подступал и подступал, воздуха стало не хватать и я не смог сдержаться. Слезы стали стекать одна за другой, оставляя мокрые, соленые дорожки на моих щеках. Крис впервые видел мои слезы. Раньше, что бы не случилось, я показывал свою маску безразличия. Когда погибла моя любимая собака. Когда я сломал руку в четырех местах. Когда я впервые упал со второго этажа. Когда погиб мой любимый дедушка. Сколько бы раз я не сталкивался с трудностями. Но не теперь. Я даже не заметил, как дорог стал для меня Крис. Я становился все ближе к тому, чтобы рассказать ему обо всем. - Можешь не рассказывать мне ничего. Просто знай, что я всегда буду на твоей стороне. Я приму все. И, если весь мир будет против тебя, я буду тем, кто подаст тебе руку. Что бы не случилось, - Крис обнял меня. Крепко-крепко прижал меня к своей груди. А мне стало спокойно, словно, никогда и не было проблем. Словно, мы ,вновь, просто альфа и бета. С чего я взял, что он будет ненавидеть меня? Что между нами что-то изменится? Причина не в нем, а во мне. Только, когда расскажу, что я омега, только тогда окончательно признаю, что навсегда расстался с прежней жизнью. Я стал эгоистом? Да. Но заставлять друга настолько сильно беспокоиться - это уже подло. Но я не знал, что в ту минуту, пока я решался, придумывал слова, у Криса уже был ответ. То, что я никогда не хотел слышать. - Я не буду спрашивать, почему от тебя снова этот запах. Мята… лайм… море. Знаешь, я стал ненавидеть омег не меньше тебя. Если я потерял друга из-за омеги… то ты прав, не рассказывай мне ни о чем. Он не почувствовал, как напряглось мое тело, насколько сильно я сжал его в объятиях. Потому что лишь я знал, насколько дорога последняя близость с любимым человеком.