Мракоборец из Японии по имени Сайтама

      Жуткая вонь ударила в нос Флоренцу.       — Й@б твою мать! Что это бл@ть такое?! — Выругался кентавр приблизившись к мешку с тухлой рыбой.       — Я думаю, что нужно срочно это отсюда убрать. — Ответил ему другой кентавр, но в след за этим лес вдруг разразился топотом и треском ломающихся деревьев.       Всё племя притаилось.       — Еееедаааа!!!! — Послышался вдруг рёв того, что приближалось к месту падения мешка.       Привлекаемый запахом гниющей рыбы, из-за ближайшего бурелома вышел великан, и тут же рванул к мешку.       — Это младший брат Хагрида, Грохх. Нас он не тронет. — Шепнул Флоренц на ухо кентавру рядом с ним.       — А что он с ним собирается делать?       — Очевидно что есть.       Вся группа кентавров с омерзением наблюдала, как Грохх разрывает мешок и горстями, словно снеки, закидывает себе в пасть протухшую рыбу. В какой-то момент Флоренца и ещё нескольких кентавров вырвало, после чего было принято решение удалиться от места сего мерзкого действа.       — Какой ужас. Лучше бы нам кошмар приснился, чем вот так просыпаться. — Заметил один из кентавров.       — Да, Ипполит. Не думал, что увижу подобную мерзость на яву. Ну хоть проблема с вонью решилась сама собой. — Ответил ему Флоренц.       Но радость кентавров была преждевременной. Тухлая рыба не прошла бесследно для Грохха, и уже на следующий день у него случилось несварение. Огромные объёмы вонючего газа заполонили запретный лес там, где он проходил мимо и оставил свой "след".       Как назло день выдался ветреным, и вонючие облака разносились далеко от места их образования, заставляя вянуть растения, а зверей искать, куда можно скрыться от этого ужаса. Но хуже всего пришлось не кентаврам, а паукам. Так как в их пещеру достаточно крупный вход был только с одной стороны, то газы там лишь накапливались и выйти из неё минуя их никак бы не вышло.       Пауки поменьше разбежались кто куда мог, а уже старый и огромный Арагог загнанный в ловушку был вынужден пройти весь тернистый путь наружу, протискивая своё массивное тело через узкие своды пещеры. Всё усугублялось устройством системы дыхания пауков. Казалось, что мерзкие зловонные капли покрывают всё его тело. Вскоре после этого он серьёзно заболел.       Через несколько дней начались сильные ливни. Зловонные следы несварения Грохха размыл дождь, избавив жителей Запретного леса от мучений.       Хагрид очень переживал, из-за того, что его любимый паук заболел. Правда что породило ту жуткую вонь, он так и не понял, так как его младший брат успешно забыл о том, что несколько дней назад отравился рыбой, а кентавры решили какое-то время не выходить на контакт с Хагридом, который напоминал им о своём брате, так как не могли прийти в себя после увиденного.       Тем временем в Хогвартсе намечался очередной турнир по Квиддичу. Что бы дать шанс на победу другим командам, советом деканов факультетов, было принято решение убрать Гарри с должности ловца Гриффиндора на время первого семестра, а так же не допускать одновременного присутствия на одной игре Рона и Невилла. В итоге в команде остался один Рон, так как Невилл решил, что он и без квиддича может обойтись, а вместо этого углубится в травологию и будет больше времени проводить с Парватти.       Джинни была крайне недовольна, решением убрать Гарри из команды на время первого семестра, однако, её заверили, что второй семестр он будет вместо Рона, что, впрочем тоже не сильно её обрадовало. Позже Макгонагл ей лично объяснила, что остальные факультеты пребывали в отчаянии из-за невозможности победить на турнирах, и уже собирались было сниматься с соревнований, если текущее положение вещей никак не изменится, так как не видят смысла вообще выходить против Гриффиндора, так как Гарри практически всегда заканчивал игру в самом начале. Джинни всё же согласилась, что лучше так, чем совсем не играть, да и от постоянных побед за счёт Гарри, ей казалось, что участие в самом матче носит лишь формальный характер, что не могло бить по её самолюбию.       Следующий матч против Пуффендуя, несмотря на присутствие Рона в команде, обернулся поражением, со счётом 140:150. Рону не хватило времени забить буквально два гола, а Симус Финиган был достаточно плох в роли нового ловца факультета. В то же время, отсутствие двух из трёх основных игроков в команде обнажило проблемы остальных игроков, а именно относиться к игре спустя рукава, надеясь на то, что тех троих будет достаточно для победы.       На лице наблюдавшего за турниром Седрика промелькнула злорадная ухмылка. Пуффендуй отправился готовиться к матчу со Слизерином, в то время как у Гриффиндора была возможность отыграться на Когтевране.       Седрик Диггори видя, что Невилл проявляет странный интерес к Травологии начал пытаться набиться ему в друзья, под предлогом помочь разобраться в предмете. Невилл, помня о том, как Седрик обошёлся с Гарри на турнире сначала было хотел дать ему жёсткий отворот, однако немного поразмыслив вспомнил мудрость, про "друзей держи близко, а врага ещё ближе", всё же притворился будто он нуждается в его помощи.       Матч против Когтеврана, пусть и со скрипом, но был выигран Гриффиндором. Симус поняв, что не сможет уследить за снитчем, сообразил, что лучшее, что он может делать, так это мешать, вражескому ловцу его поймать всюду преследуя её и действуя Чжоу на нервы. Этим он смог выиграть достаточно времени для Рона, что бы отрыв по очкам от Когтеврана стал выше 150, и поимка снитча уже не могла принести вражеской команде победы. После этого он спокойно дал Чжоу отвлечённой от общего счёта игры поймать снитч, тем самым завершив матч.       Когтевран, огорчённый поражением отправился во свояси, а в честь Рона и Симуса закатили вечеринку на всём факультете.       Рон не мог не заметить, что Гермиона старается не подпустить к нему надолго ни одной девчонки, а вот Симус хлебнул славы сполна. Две пятикурсницы чуть не устроили драку просто из-за возможности поближе к нему постоять. Самые предприимчивые девочки то и дело отводили его в сторону и признавались ему в чувствах, при том что ранее, до этой победы, ни одна из них не обращала на него особого внимания. Впрочем, Симус был рад и сложившемуся положению вещей.       Тем временем Снейп сообщил Дамблдору обо всех сочувствующих Воландеморту в министерстве, о которых ему поведал Августин.       — Что будем делать теперь, Альбус?       — Я подозревал, Северус, что Долорес и её круг знакомых окажутся в этом списке. Но вот некоторые имена прозвучавшие сейчас стали для меня полной неожиданностью. — Дамблдор огорчённо покачал головой, а затем пристально посмотрел через очки на свёрток с именами врагов и тот сам воспламенился и сгорел у него в руках, будто бы подожжённый лупой на солнце.       Снейп, уже привыкший к неожиданностям от своего директора, решил для себя, что это какая-то невербальная версия заклинания Люмус, усиленная и пропущенная через очки от взгляда.       — Ты всё правильно понял, Северус. — Усмехнулся Дамблдор, будто бы прочитав его мысли.       Тут до Снейпа дошло, что сгоревший с именами свёрток, это намёк на то, что следует сделать с врагами.       — И что, сэр. Вы хотите что бы этим занялся я вместе с Сайтамой?       — Ну что ты, Северус. Никаких доказательств, кроме этого "неизвестно кем" написанного сгоревшего свёртка у нас нет. Сейчас у... устранение одного из членов министерства надолго определит тебя в Азкабан. Да и Сайтаме не надо вступать в контры с волшебным сообществом. Если они готовят нападение, то я думаю, что лишь после него надо будет ко всему этому приступить...       Пока в кабинете у директора шёл весь этот странный не имевший к квиддичу никакого отношения разговор, вечеринка Гриффиндора подходила к концу. Часть девочек, не хотевших упускать шанс приблизиться к Рону, решили выманить уже порядком наклюкавшуюся и расслабившуюся Гермиону подальше от него. Несмотря на все обстоятельства, задача оказалась не простой. Тем не менее решив сыграть на её себялюбии младшекурсницы под предлогом обсуждения квиддича, начали расспрашивать её про болгарского чемпиона, Виктора Крама, с которым у них была краткосрочная интрижка. Гермионе было что рассказать, и увлечённая описанием, она потихоньку начала отдаляться от Рона, к которому за это время подошли все желающие с предложениями завязать отношения.