Мракоборец из Японии по имени Сайтама

      — Откройся же, дверь в не случившееся прошлое.       Послышался грохот тяжёлых каменных механизмов и шестерней. Дверь зашевелилась.       За дверью показался огромный зал с коридором. Наверху, перед дверью, Гарри заметил тоннель, идущий с потолка.       — Гарри, о чём ты? Что значит не случившееся прошлое? — Спросил его Сайтама.       — Не знаю. Сказал то, что первое пришло в голову.       — А откуда ты знаешь парсилтанг? — Вдруг спросил Сайтаму, обратившийся в человека Сириус.       — Не знаю, я уже с настолько разными чудищами разговаривал, что должен был узнать все странные языки. Они как-то сами собой учатся.       — Очень удобно... Ладно... Не важно, пойдём искать крысу. Теперь у меня будет возможность ему отомстить за двенадцать лет в Азкабане.       — Дядя Сириус. Мы сюда не мстить пришли.       — Ну по морде то крысиной я могу хоть кулаком разок съездить?       — А, это... Да пожалуйста. Но только после того, как заберём камень.       — Ребята, Живоглот унюхал след. Петтигрю должен быть где-то тут. — Сириус указал Сайтаме и Гарри на кота, который целенаправленно шёл в сторону одного из коридоров.       Всё побежали за котом Гермионы, учуявшим знакомый ему запах. В огромном зале, пол которого по щиколотку был покрыт водой, стоял Петтигрю держа в руках разорванный дневник Тома Реддла, ни на что не обращая внимания. Он отчаянно пытался соединить его и всё произносил:       — Репаро! Репаро! Репаро максима! Репаро...       Дневник потихонечку срастался, страничка за страничкой.       — Можно я первый?! — Сириус хотел воспользоваться вновь предоставившимся шансом шансом отомстить, за давнюю обиду.       — Погоди, дядя. Посмотрим, что он будет дальше делать. Он рано или поздно покажет, где спрятал, воскрешающий камень.       — С чего ты так уверен?       — Очевидно же, что он пытается возродить своего хозяина. Для чего ему ещё нужен дневник и камень?       — Ну да. Логично. Он хочет воспользоваться памятью вещи и призвать душу при помощи воскрешающего камня, тем самым отремонтировать дневник в качестве крестража. А потом уже начать полный ритуал воскрешения. М-да... Чем больше я смотрю на Петтигрю, тем больше убеждаюсь, что мы его сильно недооценили.       — Не важно, камень итак должен быть у него. Пойдём сейчас и отберём его. У нас не так много времени. — Теперь Сайтама решил проявить нетерпение.       — Постой... Он может его уничтожить, что бы напакостить нам.       — Не успеет. — Сайтама возник за спиной у Петтигрю и взял его за шкирку, прервав проводимый им ритуал.       — Нет! Нет! Невозможно! Слишком рано! Как вы узнали?! Всё должно было получиться... — Отчаяние и непонимание слышались в голосе Хвоста.       Сириус и Гарри тут же подбежали к нему и начали его обыскивать. Гарри нащупал что-то круглое в его кармане, а Сириус с размаху прописал давнему товарищу по морде:       — Это тебе за 12 лет в Азкабане и за то, что сдал Джеймса.       — Нашёл! Это... Снитч? Камень — снитч? Быть не может...       — Думай шире, Поттер. Камень... А впрочем, зачем мне тебе помогать.       — Если не хочешь, что бы я разорвал тебя на куски, говори где камень. — Лицо Сириуса стало походить на собачью морду, и он ударил Питера уже с другой стороны.       — Ладно, ладно... Сейчас...       — Не надо, дядя. Я знаю в чём дело. — Гарри приложил снитч к губам, после чего он раскрылся.       Внутри был небольшой восьмигранный тёмный камешек.       — Аааааа! Поттер! Отдай его сюда! — Зашипел Хвост, болтаясь словно червяк на крючке, пока его держал Сайтама, на что сразу же получил по морде от Сириуса и вырубился.       Сайтама скинул его на землю, после чего, Гарри отдал камень Сайтаме и тот призвал косу.       У Сайтамы в руках камень вдруг начал увеличиваться в размерах, раздуваясь, словно воздушный шарик и скругляя острые грани, пока не стал элипсоидом занимающим всю ладонь.       Сайтама достал мантию невидимку, которую он подобрал, после того, как Смерть швырнул её на пол рядом с Добби и призвал алебарду с Сердцем тьмы. Вдруг мантия начала стягиваться в одну точку и приобретать форму, похожую на руку с дюжиной длиннючих человеческих пальцев и закрученным хвостом вместо предплечья, с меняющей цвет под окружение кожей. После чего, этот странный, похожий на смесь хамелеона и личинки чужого зверь сам запрыгнул на алебарду, выхватив сферу душ из рук Гарри своим длинным хвостом и зацепившись словно за ветку, примостился аккурат возле острия расположив перед собой сферу.       Как только вся конструкция обрела единство, перед Сайтамой тут же возник уже знакомый ему портал, чем-то напоминавший арку в отделе тайн.       Сайтама знал, куда он ведёт и уже собирался зайти, однако его окликнул Гарри.       — Сайтама, а с ним что делать будем? — Он указал на приходящего в себя Петтигрю.       — О... Ну даже не знаю. У Сириуса вроде ж уже было решение.       — Да? Дядя Сириус, ты сам хочешь с ним разобраться?       — Прошу! Пощадите! — Вдруг взвопил Хвост, подслушавший их разговор.       — Не начинай мне тут свои крысиные песни, Питер... — Сириус достал из кармана какой-то антикварный нож и направился к Петтигрю.       — Эта рука... Если я не буду делать всё, что в моих силах, для моего господина, то она меня убьёт! — Питер показал им кисть, которую ему когда-то восстановил       Воландеморт, после ритуала его воскрешения.       Рука тут же начала его душить. Сначала, все подумали, что он разыгрывает концерт, но когда его лицо стало синим, то Сайтама подскочил к нему и оторвал её, отбросив в сторону. Полилась кровища, а Петтигрю застонал от боли.       — Серьёзная Вулнера Санентур! — Сайтама приложил свою светящуюся зелёным светом ладонь к кровоточащей ране Питера, и та на глазах начала затягиваться.       В то же время, рука, которую он оторвал, подскочила на пальцы, и словно паук побежала в сторону своего бывшего владельца и подпрыгнув, вновь вцепилась ему в горло, продолжив душить.       Сайтама отодрал её от шеи Хвоста и с силой кинул оземь, от чего та разлетелась в кровавую дымку. В это время Петтигрю, немного успокоившись, заметил, что на месте культяпки уже почти сформировалась новая, полноценная кисть. Он осторожно пошевелил ещё не сформировашимися до конца пальцами, после чего на его лице промелькнул неподдельный восторг.       — Невероятно... Ты такой же великий как и он... Нет... Даже ещё величественнее! Кто ты?       — Обычный парень, который играет роль, обычного героя.       — Сириус! Прости меня! Сириус! — Петтигрю упал на колени перед другом, которого он предал и начал слёзно вымаливать прощения, хватая его за полы штанов.       — Я твоему фальшивому сладострастию не верю, Хвост. Предавший однажды, предаст и ещё. Уйди прочь с глаз моих, пока я не передумал и не прикончил тебя жесточайшим образом.       — Гарри, мальчик! Ну хоть ты! Я был верной крысой твоего лучшего друга много лет! Ты же должен мне поверить...       — Питер, мои родители погибли, потому что ты их предал. Я не приму тебя.       — Чудесный господин! Позволь же мне быть твоим последователем или учеником!       — Не, сорян. Я не беру учеников.       Кланяясь всем троим, Петтигрю постепенно пятился назад, всё дальше и дальше от них.       — Простите! Простите! Простите меня грешного! — От его наигранности, всем стало не по себе.       И пока все искали отвести взгляд от этого омерзительного зрелища, Питер всё больше и больше удалялся, пока не прижался к какой-то стенке, и начал пытаться нащупать на ней какую-нибудь дыру.       В этот момент Сириус взял себя в руки и направился к нему.       — Ану стоять, Хвост! То, что я тебя не убил, ещё не значит, что ты останешься безнаказанным! Отправляйся ка ты в Азкабан, и отсиди там, прячась от дементоров, будучи крысой, как я прятался все эти двенадцать лет. Это для тебя ещё слишком мягкое наказание, за всё то, что ты натворил. Я попрошу, что бы для тебя сделали небольшую клетку, крысиную. Что бы ты не мог сбежать никаким образом.       Лицо Петтигрю, резко скривилось в злобной ненавидящей всё гримасе.       — Знаешь, почему я вас тогда предал? Вы ни во что меня не ставили. И Джеймс, и Римус... Но, особенно ты. Я помню все твои издёвки и насмешки надо мной. А ведь я как и ты с Джеймсом, стал анимагом, что бы поддержать Лунатика. Если я даже и отправлюсь в Азкабан, к дементорам, Бродяга, то ты отправишься в настоящую тьму! — Он резко выхватил палочку из кармана и навёл её на Сириуса.       — Авада кедавра!       Всё происходило, словно в замедленной съёмке. Зелёный луч на большой скорости летел Сириусу прямо в сердце...