***
В лесу пахло сыростью. Лапы пружинили от влажной земли. Луна заливала холодным светом всё вокруг. Питер Руманчек обратился уже несколько часов назад и сейчас, подгоняемый полнолунием, мчался по лесу. Луна не отставала ни на шаг. В её свете тёмная шерсть переливалась. Питер не без разочарования подумал, что в облике оборотня выглядит гораздо красивее. Помчавшись мимо ещё как минимум сотен деревьев, Питер остановился и посмотрел на луну. Она отражалась в сверкающих глазах бледно-жёлтым кругом. Во всем теле сейчас Руманчек ощущал звериную мощь, неисчерпаемую энергию. Оборотень закрыл глаза и завыл. Он знал, чувствовал, что где-то есть такие же, как он. А ещё Питер знал, что на шоссе стоит машина Романа. Оборотень учуял запах упыря уже давно. Но он был слабым, значит, Роман находился довольно далеко. Питер оскалился в подобии улыбки. Неужели Роман, этот самодовольный засранец, решил присматривать за ним? Выходит, что так. Впрочем, Руманчек не был против. В последнее время Питер часто ловил себя на мысли, что прокручивает в голове воспоминание о записке, переданной ему Романом на уроке. «Могу я посмотреть?» О, боже, знал бы Годфри, что уже тогда Руманчек был готов показать ему! Однако он не тешил себя напрасной надеждой на то, что Роман разделяет его чувства. Именно из-за страха быть отвергнутым Питер молчал. Оборотень опустил голову вниз, посмотрел на гнилую листву под своими лапами, чуть оттолкнулся и снова понёсся вперёд, чувствуя яростное сопротивление ветра, стараясь ни о чем не думать, а просто наслаждаться свободой, животной жаждой движения. Питер упивался запахом леса, чувством бешено колотящегося сердца, упивался нечеловеческой силой и какой-то яростной одержимостью мчаться вперед. Мчаться до самого рассвета, пока его человеческий облик не вернётся. Луна преследовала его: наступала на пятки, обгоняла. Потом вдруг скрывалась за темными тучами, но только для того, чтобы снова заявить о своем присутствии. Так, каждое полнолуние оборотень играл с ней в прятки.***
13 апреля 2021 г. в 18:41
Роман лежал на крыше автомобиля и курил, наблюдая за тем, как кольца дыма, которые он так искусно выпускал, медленно тают в ночном воздухе. Как же здорово было просто лежать и наслаждаться порывами ветра, что так беззаботно треплет волосы.
Где-то в лесу раздался волчий вой.
Роман тут же сел. Конечно, источником воя мог оказаться другой волк, не обязательно оборотень, но почему-то юноша был уверен, что это Питер.
Улыбка коснулась губ Годфри, к которым он тут же поднес сигарету. Роман, привыкший к ежемесячным превращениям своего друга, всё же немного волновался, ведь в Хэмлок-Гроув вечно происходит черт знает что: ритуальные убийства, загадочные исчезновения (и это не считая оборотней и упырей, что кишат в этом городишке и живут практически по соседству).
Роман улыбнулся этой мысли и спрыгнул на землю. В голове промелькнуло воспоминание о том вечере, когда он впервые увидел превращение Питера Руманчека. Уже тогда ему показалось, что в груди у него что-то всколыхнулось, но, завороженный мерзким кровавым зрелищем, юноша просто не придал этому значения.
Зато теперь, при одном только взгляде на юного оборотня, Роман Годфри ощущал сильнейшее желание почувствовать кровь Питера на своих губах. Но он не хотел убить его. Нет. Это не было очередным приступом голода. Это было чем-то куда более сильным и необъяснимым.
Теперь он слепо шел на поводу у своего желания, проводя с Питером как можно больше времени. Хотя и этого казалось мало. Всё осложнялось тем, что Роман не знал о том, что чувствует Питер. Тот вроде не подавал никаких знаков, вел себя как обычно. Но это как обычно — чиёрт! — сводило Годфри с ума. Вот и наступила очередная бессонная ночь, когда воображение играет с ним злую шутку...
Походка Питера, голос Питера, глаза Питера — всё, абсолютно всё в Руманчеке действовало на Романа как первая отрицательная.
Затушив сигарету носком ботинка, Годфри сел в машину и поехал домой, зная, что совсем скоро будет стоять у раковины и мыть руки, испачканные отнюдь не кровью.