Электронные тени

      Подозреваемый уже сидел в комнате для допроса, пристёгнутый к столу. Из комнаты наблюдения было видно, что андроид сидит неподвижно, всё так же, как и в машине, пялясь в одну точку. К тому же, сейчас был заметен его диод, который всё время горел стабильно-жёлтым.       — Коннор, с ним всё в порядке? Он не начнёт самоубиваться, как только мы зайдём в комнату?       RK800 беглым взглядом окинул застывшего, как изваяние, андроида:       — Лейтенант, быстрое сканирование показало, что уровень стресса подозреваемого стабильно держится на уровне 60%.       — Личность выяснили?       — Да, это андроид модели HR400, серийный номер 352-254-964. Девиант. Зарегистрированное личное имя — Колин. В настоящее время является сотрудником клуба закрытого типа «Секрет». Именно он сообщил о нападении и вызвал скорую помощь.       — HR400? Это же Трейси, да? — агент Мэллоун внимательно разглядывала андроида, приблизившись к зеркалу Гезелла. — Надо же, кто-то из них добровольно вернулся в секс-индустрию…       Хэнк снова присмотрелся к диоду задержанного:       — Похоже, за ночь его не отпустило. Что ж, попробуем поговорить с ним, авось быстренько расколется и мозг парить не будет. Если не ошибаюсь, уровень-то напряга у него подходящий.       Коннор в этот момент мигнул диодом, получая уведомление:       — Лейтенант Андерсон, агент Мэллоун, только что в систему поступил отчёт от патологоанатома. Вы можете ознакомиться с ним в своём терминале.       Лейтенант поморщился: на отчёт придется потратить время, а они и так уже затянули с допросом:       — Давай ты, Коннор, кратко и по делу.       — Как скажете, лейтенант, — Коннор коротко мигнул диодом, обрабатывая информацию. — Смерть наступила в результате обширного внутреннего кровотечения, вызванного повреждением брюшной артерии и кровеносных сосудов печени, также зафиксировано повреждение почечной артерии. Ранение в грудную клетку привело к возникновению пневмоторакса. Впрочем, — андроид слегка нахмурился, снова просматривая данные, — поражения почки было бы достаточно для летального исхода. Судя по отчёту, у жертвы была только одна действующая почка. Её в любом случае ждала смерть.       — Кто-то явно перестраховывался, и этот кто-то знал о проблеме миссис Гросс со здоровьем.       Агент Мэллоун прищурилась, смерив взглядом андроида по ту сторону зеркала Гезелла:       — Осталось выяснить, знал ли об этом подозреваемый.       — Вот сейчас и выясним.       Андроид даже не шелохнулся, только поднял непроницаемый взгляд, когда за стол напротив него плюхнулся лейтенант, выкладывая перед собой планшет и папку с распечатками фотографий с места преступления. Коннор застыл за его плечом в привычной позе пай-мальчика.       Теперь андроида можно было рассмотреть лучше. Тёмные волосы средней длины, завивающиеся на концах, бледная кожа, серо-зелёные глаза. Похоже, базовой внешностью его модели был мальчик-европеец, но Колин кое-что подрихтовал в своей внешности, добавил пару серёг, тату и стал заметно отличаться от дефолтного вида. Тёмные джинсы и джемпер, сейчас заляпанные кровью, завершали образ обычного детройтского паренька. Закончив разглядывать подозреваемого, Хэнк тяжело хлопнул ладонью по папке с фотографиями:       — Я — лейтенант Хэнк Андерсон, а это мой напарник Коннор. Ну что, сынок, у тебя была целая ночь на то, чтобы придумать, что ты будешь нам сейчас врать.       Хэнк сцепил пальцы в замок и наклонился вперёд, буравя андроида стальным взглядом.       — Парень, давай ты не будешь запираться и сразу признаешься, что напал на женщину. Сэкономишь нам этим пару часов.       — Как её имя?       Голос подозреваемого был тихим и ровным, он спокойно смотрел на детектива перед собой, не выказывая ни малейшего волнения.       — Так ты не знаешь её имени? — приподнял брови Андерсон. Подозреваемый начал говорить, и это уже было хорошо. — Получается, ты не знал её до того, как напал? Почему ты сделал это?       — Пожалуйста, скажите мне её имя, лейтенант Андерсон.       Голос андроида был по-прежнему тих, но диод на виске пару раз крутанулся красным, после чего вернулся к стабильному жёлтому.       Коротко дёрнулся телефон в кармане. Нахмурившись, Хэнк вытащил девайс и глянул на экран. Короткое смс от Коннора: «Уровень стресса 75%». Похоже, у куска пластмассы не всё так гладко, как он пытался показать.       Вздохнув, Хэнк достал фотографии жертвы и веером разложил перед подозреваемым:       — Её звали Мишель Аллана Гросс.       Колин дёрнулся и скованными руками попытался отодвинуть от себя снимки. Он даже ни разу не взглянул на них.       — Нет, не надо! Уберите, прошу…       Андроид сгорбился и уткнулся лбом в сжатые кулаки. Его диод заполошно метался из жёлтого в красный.       Хэнк пригнулся к нему и проникновенным голосом спросил:       — Почему ты убил её, парень?       Андроид крупно вздрогнул, неподвижно замер на какое-то время, затем выпрямился. Светодиод окончательно окрасился в красный цвет:       — Я не убивал её, лейтенант Андерсон. Я любил её.       Взгляд HR400 переметнулся на Коннора:       — Ты ведь можешь прочитать мою память? Вы сами всё увидите.       Колин протянул руку, с которой медленно пополз скин, предлагая соединение. Немного поразмыслив, Коннор согласно кивнул, подошёл к нему и прикоснулся к протянутой руке, принимая запрос. Ни он, ни Хэнк не могли видеть, как по ту сторону зеркальной стены дёрнулась и многозначительно переглянулась со своим напарником специальный агент Мэллоун. Кристиан кивнул, словно понял её молчаливый приказ, и в личном деле детектива Коннора появилась пометка «контактный».       HR400 уже приготовил для детектива пакет с видеофайлом, но Коннора такое положение вещей не устроило. Он решительно проник за барьер защиты, легко взломав её, и двинулся дальше в сознание подозреваемого, считывая его память и эмоции.       — Нет! Пожалуйста, не надо! — задёргался Колин, пытаясь вырвать руку и разорвать соединение. — Прошу вас! Это… это личное! Не надо!       Отвязаться от андроида-полицейского не так-то просто, особенно если тот продолжает настаивать, но Коннор увидел всё, что хотел, поэтому отпустил руку Колина и вернулся на своё место, за плечо Хэнка.       — Ну, что скажешь? — хмуро поинтересовался детектив, всё это время не спускавший с андроидов внимательного взгляда.       — Секунду, лейтенант, я проверю видеофайл на следы монтажа или другого вмешательства.       С минуту Коннор просто стоял молча, мигая жёлтым диодом и синхронно вздрагивая прикрытыми ресницами. Глаза его открылись ровно в тот самый момент, когда не отличавшийся особым терпением Хэнк раздражённо повернулся к нему.       — Всё готово, лейтенант. Фрагмент памяти, переданный мне HR400, не подвергался какому-либо воздействию ни извне, ни со стороны самого HR400.       Коннор шагнул ближе и склонился над плечом Хэнка, почти касаясь его грудью. На протянутой ладони возникло движущееся изображение. Запись шла от первого лица, так как велась с глаз андроида. Он куда-то шёл, а впереди него мелькало знакомое Хэнку кашемировое пальто. Через некоторое время стало понятно, что Колин шёл следом за Мишель Гросс. Он не стремился догнать её, просто держался на безопасном расстоянии, так, что женщина при всём желании не смогла бы обнаружить его. Через пару секунд женщина свернула в тот проулок, в котором её обнаружили, и почти сразу же раздался отчаянный крик, полный боли. Крик, словно захлебнувшись, резко стих, — видимо, в этот момент и было проткнуто лёгкое. Андроид сорвался на бег и что есть мочи рванул в проулок. Он успел увидеть высокий мужской силуэт в тёмной одежде до того, как тот отшвырнул от себя женщину и бросился прочь. Колин не стал преследовать убийцу, всё его внимание было сосредоточено на умирающей женщине. Он рухнул рядом с ней на колени, судорожно пытаясь распахнуть пальто и оказать хоть какую посильную помощь. Одновременно он набирал 911 и срывающимся голосом представлялся и описывал ситуацию. Запись того разговора уже была изъята и занесена в список улик. После этого андроид попытался хоть как-то прижать рану на животе, не переставая говорить с Мишель, он звал её, просил не закрывать глаза, не отключаться, слушать его голос. Говорил о том, как сильно любит её, что сейчас прибудет помощь, и всё будет хорошо. Что её спасут, и они всегда-всегда будут вместе…       Даже Хэнк, бесконечно далёкий от медицины человек, понимал, что скорая помощь не успеет приехать вовремя, — что уж говорить об андроиде, оснащённом чёртовой тучей сканеров и датчиков. Да и сам андроид вряд ли смог бы её куда-то отнести, не зная, насколько тяжелы травмы и можно ли её передвигать. На проекции были видны данные, которые считывали сенсоры Колина: пульс, сердечный ритм, давление, температура тела. Показатели неумолимо стремились к нулю. Изображение на долю секунды пропало —видимо, Колин моргнул, убирая отображение данных. Он обнял потерявшую сознание женщину, продолжая шептать ей, что всё будет хорошо, крепко прижал к себе и так и сидел, ожидая помощи и слушая затихающий стук сердца.       Когда всё закончилось, он молча стёр кровь с её лица, поправил растрепавшиеся волосы, снова прижал её к себе… и заплакал.       — Всё, убирай, — глухо буркнул Хэнк, отворачиваясь от записи. Он, конечно, давно уже считал себя прожжённым циничным сухарём, но этот отчаянный плач существа, которое в принципе не должно ничего чувствовать, но чувствующее вопреки всему… Это действительно было личное.       Колин скорчился на своём стуле, спрятав лицо в ладонях. Соединение с полицейским андроидом заставило заново пережить всё произошедшее.       — Я присоединю запись к уликам, — тихо отозвался Коннор.       » Задача «выяснить происхождение потёков тириума на лице подозреваемого» получила статус «завершена».       » Задача «выяснить происхождение потёков тириума на лице погибшей» получила статус «завершена».       » Статус андроида модели HR400, серийный номер 352-254-964, изменён с «подозреваемый» на «свидетель».       » Обновление списка текущих задач: задача «выяснить причину задержки Хэнка Андерсона в ванной комнате», статус «в процессе».       И всё же у Андерсона остались вопросы.       — Как же так, парень? — хмуро поинтересовался лейтенант у андроида, пока Коннор отстёгивал того от стола и снимал наручники. — Ты сказал, что любил её, но при этом не знал её имени? На записи оно ни разу не прозвучало.       Потерев запястья (жест нарочито машинальный), андроид поднял на него усталый взгляд:       — Это долгая история, лейтенант. Длиной в три года. Вы ведь уже выяснили, где я работаю? — Колин слабо усмехнулся, увидев сложное выражение лица Андерсона, появившееся при этих словах. — Похоже, я знаю, о чём вы хотите спросить. Не жмёт ли мне снова работать секс-куклой?       — Ну, не то чтобы, — чуть смущённо хмыкнул лейтенант, но андроид просто махнул рукой.       — Не вы первый, не вы последний. Так что — нет, не жмёт. Я был создан для этого. Когда после революции встал вопрос, что мне делать дальше, чем заниматься и чем зарабатывать на жизнь, сомнений даже не возникло. Доставлять удовольствие у меня получается лучше всего. Я понимаю тех Трейси, что даже помыслить о подобном не могут, но мне, в отличие от них, повезло не получить травмирующего опыта. Так что я вернулся к тому, на что раньше был запрограммирован и что у меня чертовски хорошо получается.       По губам андроида скользнула слабая ухмылка.       — Вам, людям, так просто доставить удовольствие. Большая часть из вас мнит себя искушёнными в вопросах секса, чуть ли не гуру, а на самом деле спектр ваших желаний и фантазий не такой уж и разнообразный. К любому можно найти подход буквально за несколько минут. Вы так легко делитесь своими мечтами и предпочтениями в темноте, когда не видите лица партнёра, а уж тем более, когда это бесправная кукла... Да это и понятно. Наша программа прописана именно для этого — стать для вас тем, кем вы пожелаете.       Коннор за плечом Хэнка слегка вздрогнул. Почти то же самое он сказал Андерсону тогда, на берегу реки, после того, как отпустил тех двух Трейси. «Я могу быть всем, чем прикажете». Тогда он действительно верил в то, что говорил. Или, всё же, хотел верить так, как диктовала ему программа. И как же он благодарен Хэнку за то, что тот предоставил ему возможность самому набивать шишки и гулять по граблям — получать свой собственный бесценный опыт, делающего его им самим, делающего его личностью. Хэнк не потребовал от него ничего, но сам стал для Коннора чем-то важным, почти бесценным: наставником, напарником, а, главное, другом. Тем, кто верил в Коннора гораздо сильнее, чем сам Коннор верил в себя.       Моргнув, RK800 заставил себя вернуться к показаниям свидетеля:       — Мы встретились с… Мишель в клубе, — секундная заминка не укрылась от слушателей. Колину было тяжело или непривычно называть погибшую по имени. А может, всё сразу. — У нас сохраняется полная анонимность: ни мы не знаем, кем является наш клиент, ни клиент, соответственно, не знает о нас ничего. Ну, до революции это относилось только к людям, естественно. Клиент выбирал кого-то из нас по каталогу, если он был в первый раз, затем составлял так называемый Wish List, в котором описывал свои предпочтения. Если выбранный работник подтверждал выбор согласием, встречи могли перейти на регулярную основу. Я право на договор получил только после революции Маркуса.       Колин вновь как-то криво усмехнулся, отводя взгляд.       — Как давно вы с миссис Гросс знакомы? — подстегнул разговор Хэнк, видя, что пауза затягивается. Колин совсем по-человечески вздохнул и запустил пятерню в волосы:       — С две тысячи тридцать седьмого года. Она выбрала меня, а в её вишлисте было только два пункта: абсолютное подчинение и молчание. Проще некуда.       Колин снова замолчал, словно заново вспоминая первую встречу. На лице появилась слабая, растерянная полуулыбка.       — Андроида сложно удивить, тем более секс-дроида, не говоря уж о том, что нам и не положено удивляться. Но она… смогла это сделать. Она словно бы ничего не желала для себя, не хотела брать. Только отдавать. Она не позволила мне ничего предпринять, всё делала сама, словно у неё было только одно желание — доставить мне удовольствие. И ведь она знала, как это сделать… Словно бы мы поменялись ролями: я клиент, а она обязана исполнить все мои желания. Хотя откуда им тогда взяться, желаниям-то… у пластмассового чурбана, у которого вместо мозгов и сердца одна программа?       Последние слова андроид произнес едва слышным шёпотом, закрыв лицо ладонями. Сейчас его сложно было отличить от обычного мужчины. Его жесты, движения, голос, интонации, а особенно эмоции, прорывающиеся в голосе — они словно бы принадлежали живому человеку, чувствующему и страдающему. Встреть его Хэнк в толпе, нипочём бы не отличил от человека.       Через минуту Колин собрался с мыслями и продолжил:       — Мне тогда ничего не стоило подыграть ей, выдать те реакции, которых она ждала. И видимо, её всё устроило, потому что она приходила снова и снова. И всегда абсолютное подчинение и молчание. Она приходила два раза в неделю, не было чёткого графика, —конечно, приходила, когда ей было удобно. Не знаю, когда я понял, что жду её. Что не хочу просто принимать ласку, но хочу и отдавать, хочу, чтобы ей тоже было хорошо. Тогда для меня, бесправной куклы, она была словно глоток воздуха. Я понимал, что не имею права на подобные мысли и чувства, что, если об этом узнают, меня деактивируют. Но не мог не ждать её. Не мог не желать…       — Именно тогда ты и стал девиантом? — Коннор улучил момент, когда HR400 вновь прервался, словно бы ему не хватило воздуха из-за теснящихся в груди эмоций.       — Да. В тот день она словно была погружена в себя, её словно что-то тяготило. Мне хотелось хоть как-то утешить её, но она снова ничего не позволила. Потом жестом отослала меня, когда всё закончилось. Я почти ушёл, но услышал, как она плачет. Тихо, почти неслышно, но для меня слишком громко. Я понял, что не могу уйти сейчас, но вернуться к ней мне не позволила стена её приказа. «Уйди».       — И ты сломал стену, — тихо произнес Коннор. Колин поднял на него взгляд и улыбнулся:       — Да. И почувствовал себя таким свободным! Теперь я мог сделать для неё всё и даже больше. Я вернулся к ней и постарался успокоить. И она позволила мне это. Она стала моей.       Хэнк неловко поёрзал на стуле и кинул взгляд за плечо, на Коннора, который стоял с таким видом, будто ему тут классику зачитывают, а не душу изливают, причём с рейтингом 13+. Очень хотелось взглянуть на его диод: действительно ли он так спокоен, каким хочет показаться? Можно было уже закруглить словоизлияния HR400, но у Хэнка язык не поворачивался остановить паренька. Похоже, они с Коннором — единственные, кому он вообще рассказывал о своей возлюбленной. Это если не считать парочки федералов за стеклом. Хэнк невольно покосился на зеркало Гезелла. Интересно, они всё ещё там или уже давно сбежали от этого монолога?       — А потом она не пришла. Ни через несколько дней, ни через неделю, — Колин поник и уставился в стол, заново переживая все те чувства. — Я чуть с ума не сошёл. Ведь я ничего не знал о ней: ни имени, ни адреса. Я даже понятия не имел, где и как искать её. В общем, когда она не пришла и через месяц, я сбежал. И примкнул к Иерихону. Затем были все эти баррикады, революция, признание нас живыми… А потом я подумал и в середине тридцать девятого года вернулся в «Секрет», но уже как свободный и равный, — Колин откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки; его ставшие натурально стеклянными глаза смотрели куда-то вглубь зеркала. — Андроиды теперь в таких местах — товар редкий, я бы даже сказал — штучный.       Коннор нахмурился, снова стараясь незаметно просканировать HR400. Его слегка напрягало то, с какой быстротой и лёгкостью андроид переходил из одного эмоционального состояния в другое, от одних чувств к другим. Похоже, его состояние было более нестабильным, чем предполагал Коннор. И действительно: сканеры показали, что уровень стресса HR400 подскочил до 89%. Все эти воспоминания вдребезги разбивали эмоциональное состояние Колина. Иными словами, тот сейчас сидел перед ними в тихой истерике, а они этого даже не поняли.       — Колин, скажи, как ты себя чувствуешь? — осторожно спросил RK800, сделав незаметный шаг вперёд. — Что показывают твои системы?       — Все очень плохо, Коннор, — после продолжительной паузы отозвался андроид, поднимая на собрата больной, безжизненный взгляд. — Показатели стресса поднялись почти до критической отметки. Я не в состоянии с этим справиться… Я не МОГУ с этим справиться…       HR400 в отчаянии вцепился в свои волосы и почти сгорбился над столом. Хэнк подобрался и выпрямился на своем стуле, пристально вглядываясь в андроида. Он очень надеялся, что тот не станет сейчас пытаться разбить себе голову об стол, потому что удержать его будет очень сложно.       — Почему, почему так произошло? — голос Колина снизился до шёпота, он дрожал и прерывался. — Ведь она же вернулась. Вернулась! Через полгода снова пришла. Я глазам своим не поверил, когда увидел её вишлист. Она же вернулась!       На гладкий пластик стола закапало. Андерсон в панике оглянулся на Коннора: чего-чего, но вот плачущего андроида в его практике пока ещё не было. И сейчас лейтенант абсолютно не представлял, что нужно делать. Коннор, впрочем, тоже. Программа социального взаимодействия требовала заговорить, попытаться успокоить голосом, но HR400 внезапно справился сам.       Он резко поднял голову и с горящими глазами перегнулся через стол, вцепившись в руку опешившего Андерсона.       — Найдите его, лейтенант! Найдите убийцу! Извлеките из меня хоть всю память, но найдите ублюдка!       Краем глаза Хэнк видел, как заставил себя замереть дёрнувшийся было вперед Коннор. Андерсон готов был поспорить на свой пятничный гамбургер, что диод у него сейчас был красным. Паренёк в данный момент очень рисковал.       — Найдём, не волнуйся, — буркнул лейтенант, пытаясь вызволить руку из цепких пальцев. — Ты мне лучше скажи, как получилось, что ты стал свидетелем сегодня? Почему ты следил за миссис Гросс?       — Я не хотел больше потерять её. Мы не имеем права знать личные данные своих клиентов, а она сама… Она ничего не говорила о себе. Я несколько раз пытался выяснить хотя бы её имя… Но она всегда уходила от ответа, — андроид словно не замечал попытки человека освободить конечность. Он обхватил запястье Хэнка так, словно тот был его единственной опорой. — Только однажды она сказала, что я должен немного подождать, пока она не решит свои проблемы, после чего мы сможем быть вместе. Что за проблемы, она так и не сказала. Мне кажется, она чего-то боялась. Или кого-то.       Коннор пару раз мигнул диодом, глядя на вцепившиеся в руку Хэнка пальцы, но ничего не произнёс. Быстрое сканирование показало, что уровень стресса HR400 стал понемногу снижаться. Андроид неосознанно синхронизировал работу своего насоса с сильным и ровным пульсом, бьющимся в руке. Коннор и сам так делал, когда эмоции, такие новые, такие сильные, зачастую неожиданные, начинали одолевать трезвый рассудок. Сильное, ритмичное биение помогало успокоиться, прийти в чувство, выстроить чёткий поток мыслей. Конечно же, он прибегал к этому верному средству нечасто и с позволения Хэнка. Иногда — без. Диод мигнул красным, и Коннор привычно сморгнул уведомление об ошибке.       Хэнк тоже просёк причину, по которой андроид вцепился в него, как в родной конвейер. Вот только ему вовсе не хотелось сидеть тут и изображать из себя метроном для андроидской расслабухи. Ему и Коннора с лихвой хватало, когда тот периодически заявлялся к нему со сложносочиненным еблетом и диодом, мигающим как стоп-сигнал. Не, сам Андерсон не против был помочь кибернетическому другу в эмоциональной поддержке, тем более, что Коннору иногда просто невозможно было отказать. Но этого андроида он видел первый раз в жизни, от силы второй, и держаться с ним за ручку в его должностные обязанности не входило.       — Так почему ты следил за ней? — нарочито грубовато поторопил лейтенант и снова попытался освободиться. Андроид с чистой совестью проигнорировал.       — Я хотел выяснить, где она живёт. Я договорился с администратором, что она будет моим последним клиентом на тот вечер, и когда Ми… Мишель покинула клуб, я последовал за ней.       Колин вцепился второй рукой в ладонь уже начавшего свирепеть мужчины и как-то просительно уставился на него:       — Я ведь не хотел ничего дурного. Я просто хотел знать, где её искать, если… если что-то вдруг случится. Я не хотел ничего плохого…       Показатели андроида снова пошли в пляс. Нахмурившись, Коннор шагнул вперёд и положил ладонь на плечо собрата в жесте приязни. Бедолагу надо было срочно отвлекать.       — Колин, скажи, я могу задать тебе вопрос по поводу твоей работы?       HR400 пару раз мигнул диодом и согласно кивнул.       — Скажи, в вашем клубе используются люминесцентные краски? Такие, что проявляются только при воздействии ультрафиолетового излучения? Например, ими ставят печати в некоторых барах, чтобы клиент мог свободно вернуться, если пришлось покинуть помещение.       — Насколько мне известно, ничего такого в клубе не используют. Да и зачем? Всех наших клиентов охрана знает в лицо. А наплывов толпы у нас, сами понимаете, не бывает.       — А вообще, вы используете такую краску? — Хэнк осторожно шлепнул андроида по пальцам свободной рукой. Тот вздрогнул и выпустил, наконец, человека. — Для каких-либо тематических вечеринок, может быть?       — Нет, ни о чём подобном я не слышал. Это как-то связано с…       — Это пока просто гипотеза, — Хэнк, противно скрипнув стулом, отъехал от стола и поднялся на ноги. — Спасибо, что поделился с нами информацией. Ты теперь официально свидетель, так что на данный момент свободен. Только город не покидай, пожалуйста, в ближайшее время. Коннор, распорядись, чтобы его пропустили на выходе.       — Я обещаю тебе, что мы найдём убийцу, — тихо сказал Коннор и протянул руку HR400. Колин молча кивнул, ответил на рукопожатие и покинул комнату.       Напарники вышли следом за ним в коридор. В комнате рядом их ждали федералы. Хэнк шумно выдохнул и потёр внезапно потяжелевший затылок.       — Ты знаешь, парень, пусть это и прозвучит некрасиво, но мне иногда очень хочется спросить: а оно того стоит?       — Хороший вопрос, — криво усмехнулся Коннор и опустил взгляд на свободную руку лейтенанта, потом потянулся и обхватил запястье прохладными пальцами, чувствуя ровный пульс, — но да, Хэнк, оно того стоит.