_____
За два дня до свадьбы Джено устраивает мальчишник, чтобы, так сказать «попрощаться». Он не знает, что будет с его жизнью после, поэтому хочет провести всё как надо. Он приглашает своих самых близких друзей, в том числе и Доёна. Ведь без него бы у него не вышло выдержать весь этот кошмар. Проходить подготовку к свадьбе с ним было не так страшно. К тому же необходимо провести с ним как можно больше времени до того, как всё закончится. До того, как Доён уйдёт из его жизни. Пусть он и говорит, что всегда будет рядом, но всё слишком очевидно. Джено женится — Доён исчезнет. И Джено не будет его в этом винить. Мальчишник проходит как надо. По крайней мере его друзьям весело. Даже Доён впервые за долгое время искренне смеётся. Ну или как обычно делает вид. Он сидит на бортике бассейна, свесив ноги в воду, в то время, как Джемин, наклонившись, рассказывает ему какую-то смешную шутку. Джено не слышит, о чём они говорят, ему достаточно видеть их весёлые лица. Он улыбается, несмотря на то, что его тело покрывается мурашками от холода. И всё же он не спешит вылазить из воды и решает продолжить плавать, пока вся компания, кроме Доёна, всё-таки не перебирается в дом, ссылаясь на то, что Кун уже приготовил ужин. — Я замёрз, — хнычет Джено, подплывая к старшему. — Мне холодно. — Тогда почему ты всё ещё в воде? Заболеть решил? — скучающе спрашивает старший. Он поджимает губы, когда Джено устраивается между его ног. Бассейн совсем не глубокий, поэтому их лица становятся друг напротив друга. — А ты почему не идёшь внутрь? Прослеживая за гуляющим взглядом парня, Джено понимает, как тот старается не пялиться на него. Ещё бы. По его голому торсу стекает вода, которая очерчивает каждую мышцу. В конце концов, Доён так красив, когда растерян. Даже в плохом освещении Джено замечает, как краснеют его уши. — Слежу за тобой, — Донён смущённо облизывает губы. — А то сбежишь ещё с собственной вечеринки, — и выдавливает улыбку. Джено сглатывает скопившийся в горле ком от того, каким разбитым выглядит лицо напротив. Сердце стучит бешено только от мысли, о несуществующей возможности сбежать вместе с любимым человеком. Сбежать от всего этого сумасшествия, которое ему устроила жизнь. — Согрей меня, — шепчет он и наклоняется вперёд. — Джено, не надо, — выдыхает старший, чувствуя чужое горячее дыхание на своих губах. — Прошу. — Согрей меня в последний раз. Доён закрывает глаза, и одинокая слеза стекает по его щеке. Пальцы Джено осторожно касаются его шеи, пока дрожащие губы касаются его подбородка и медленно выцеловывают его лицо, в то время, как тот старается не поддаваться на эти ласки. — Вы как, идёте?! — кричит им Донхёк, выглянув из дома. Неохотно отстранившись от Доёна, Джено улыбается и наконец выходит из бассейна, хватая полотенце, которое лежало возле них. Слава богу Доён не уходит сразу после мальчишника, а заходит перед этим в комнату к Джено. — Уже спать ложишься? — интересуется он, рассматривая Джено в темноте. — Там Джонни, кажется, уснул прямо на полу. — Хах, — смеётся Джено. — И ты останься. — Выделишь мне отдельную комнату? Не хочу спать на полу, — пытается отшутится Доён, когда младший подходит к нему почти вплотную. — Выделю. — Если честно, я пришёл, чтобы просто обнять тебя и попрощаться, — грустным голосом произносит Доён. Он тут же легко обхватывает Джено за плечи и так осторожно, словно он может рассыпаться. Джено буквально тает. — Мои объятия для тебя в любое время дня и ночи, — обжигает младший чужое ухо и приобнимает в ответ за талию. — Пожалуйста, не говори так. Не ври мне и себе хотя бы сегодня. — Что мне сделать тогда? — Позволь… мне согреть тебя в последний раз, — говорит Доён, затем берет в ладони лицо Джено и целует его. Доён так сильно и отчаянно вжимается в чужие губы, что Джено не смеет предпринимать ничего, кроме как сесть на кровать и потянуть его на себя. Старший падает следом, стараясь не отрываться от парня ни на секунду, и устраивает свои ноги по бокам от бёдер Джено. Он нависает над ним, прижимается коленями в мягкий матрас, жадно целует младшего, вкладывает в это всю свою печаль и сожаление. Джено не успевает за ним, переполненный эмоциями он пытается вздохнуть, но Доён вырывает из него весь воздух. Тело Джено все ещё помнит, хоть последний раз это было так давно. Кажется, полгода назад. Ночью. На этой же кровати. В тот самый день, когда на утро в его дом пришёл отец и сообщил о женитьбе на дочери его друга. Было очень много ссор, было чертовски больно смотреть на то, как старший каждый раз сдерживает слезы, старается улыбаться. Джено не знает, почему тот оставался с ним до сих пор, почему не ушёл в первый же день. Ведь было видно, как ему с каждым днём было всё тяжелее находиться рядом. Джено стонет в поцелуй, когда Доён оттягивает резинку его домашних штанов, и валит парня на спину. Доён вздрагивает от холода, когда младший снимает с него футболку. Джено останавливается на несколько секунд и смотрит в чужие глаза. Человек напротив него — лучшее, что случалось в его жизни. И эта ночь станет последней для них. Это последний раз, когда они могут прикасаться друг к другу, целовать друг друга, оставлять следы на теле, любить и чувствовать тепло. Впервые за это тяжёлое время Джено чувствует себя хорошо. Единственное, что его беспокоит сейчас, что это не продлится вечность. Их тела двигаются в темноте. Джено ощущает, как боль в его сердце постепенно уходит, оставляя глухие удары лишь для одного человека. Хочется, чтобы это продлилось как можно дольше, чтобы утро никогда не наступало. Все ненужные мысли постепенно рассеиваются, когда воздух становится одним на двоих, когда сердца начинают биться в унисон, когда ничего не остаётся кроме сбившегося дыхания и тихих поцелуев._____
— Где ты был всё это время? — обеспокоенно спрашивает Джено, запихивая Доёна к себе в гримерку. — Я не мог тебя нигде найти. То, что их окружает, вообще не подходит тому, во что одет Доён. Просто синяя джинсовая куртка и чёрные брюки. Этот наряд ничуть не подходит для церемонии, поэтому сердце Джено начинает колотиться как бешеное, и он вопросительно смотрит на старшего. Мол «ты же обещал». — Думал о том, что не смогу присутствовать на церемонии, — совершенно спокойно отвечает Доён. — Почему? Разве ты не говорил, что останешься со мной?! Почему, Доён? — Потому что не смогу смотреть на то, как ты связываешь свою жизнь с кем-то другим. Прекрасно ведь знаешь, что я чувствую. Мы ведь всё равно не сможем быть вместе, ни ты, ни я не позволим быть друг другу кем-то большим, чем друзьями после этого, — он тяжело вздыхает и прикрывает глаза. — Вообще не знаю, как я смогу смотреть на тебя. — Не уходи, прошу, — умоляет Джено. Он чувствует, как слезы подступают к глазам. Нет, он не готов отпустить Доёна сейчас. — Я не выдержу этого без тебя. — Я буду с тобой до того, как все начнётся. — Хён, — Джено пытается схватит старшего за запястье, но тот ускользает от него к клумбам с цветами. — Здесь всё такое красивое, восхитительный запах, — Доён наклоняется к белым розам. — Наверное, твоему отцу пришлось выложить немалое состояние, чтобы арендовать эту оранжерею. Неужели он говорит это специально для того, чтобы обозначить, что Джено уже никуда не денется и это действительно конец их отношений? — Ты красивее, чем эти цветы, — Джено подходит к парню и нежно проводит пальцами по его краснеющим ушам. — Останься. Я вижу, как ты стараешься вести себя так, будто тебе всё равно. Я вижу, как тебе больно. Но прошу, не оставляй меня. — Это невыносимо, Джено, — Доён выпрямляется, убирая чужую руку со своего лица. — Я правда до последнего момента надеялся, что это всё сон. Я надеялся, что это всё исчезнет, когда мы… — он явно хочет сказать про их последнюю ночь. — Я ошибался, к сожалению. Не могу, просто не могу. Прости. Доён даже не смотрит ему в глаза. Он всегда был сильным человеком, но, похоже, сейчас, когда их конец так близок, уже не может держать себя в руках. — Прости, что не смогу даже до начала потерпеть. Прости, что обещал всегда быть тебе поддержкой, — он почти плачет, делая младшему ещё больнее. — Хён, — снова тихо произносит Джено. Его голос дрожит. Он предчувствует, что произойдёт что-то ещё ужаснее, чём эта свадьба, и даже не может пошевелиться, как и сказать что-либо ещё. — Доён. — Я уезжаю в Пусан, — еле слышно проговаривает Донён. — Что… — слова Джено прерывает указательный палец старшего на его губах. — Я… — шепчет он и целует свой палец на губах младшего. — Я никогда тебя не забуду. Джено не знает, как объяснить то, что он ощущает в данный момент. Как он может объяснить, когда не знает, что сказать? Слова старшего сжимают его и так разбитое сердце. Вместе со словами ускользает и сам Доён. Его дыхание всё ещё прозрачно скользит по губам, кажется, обжигает и убивает миллионы и миллионы раз. Всё, что происходит дальше, не поддаётся осознанию. Скрипичный квартет отдалённо слышен из главного зала оранжереи, где будет проходить церемония. Джено не помнит, как вышел из своей комнаты. Вот он уже проходит в центр зала и прежде, чем пойти прямо к алтарю вместе со своим отцом, он оглядывается назад на приоткрытые двери, ведущие к выходу на улицу. Где-то там, сквозь многочисленные венки с поздравлениями, виднеется тропинка, которая идёт к главной дороге. А там наверняка стоит лимузин, который повезёт будущих молодожёнов в свадебное путешествие. Возможно, из-за дверей выглядывает Доён. Возможно, Джено так только кажется и это всего лишь воображение, но вот сердце начинает стучать быстрее. Отец дергает его за рукав смокинга и Джено отворачивается обратно. Он на ватных ногах идёт вперёд и медленно оглядывается по сторонам. Несколько десятков людей смотрят на него. Интересно, они замечают его бледное лицо? Джено готов поклясться, что может упасть в обморок. Он впервые так отчётливо чувствует, что всего этого не должно быть. Он не должен жениться на ком-то, кого не любит. Этот день не должен быть таким, в котором Джено видит старшего последний раз. Так быть не должно. Это не то, чего он хочет. Он не хочет, чтобы это был последний день, когда он видит Доёна. Джено всегда было трудно выбирать между стабильностью и неизвестностью. Между тем, чтобы чётко придерживаться плана, пусть даже и чужого, или делать то, что велит сердце прямо здесь и сейчас. Он наконец останавливается посреди оранжереи буквально на полпути к священнику. Ничего из того, что знал Джено до знакомства с Доёном, не вызывало у него таких сильных чувств. Всё из того, что он видит сейчас вокруг себя, вызывает у него желания сбежать. Джено усмехается, когда его отец уже в одиночку доходит до алтаря. Через минуту должна будет выйти его будущая невеста под прекраснейшую музыку скрипичного квартета. Быстро развязав галстук и расстегнув верхнюю пуговицу на рубашке, он разворачивается и бежит к выходу. Перед его глазами только глаза Доёна, его лицо, его образ, который находится глубоко в его сердце. Нет. Доён и есть его сердце. Джено выбегает на улицу. Он не слышит того, что и кто кричит ему вслед. Его взгляд ищет лишь единственного человека, который ему нужен. Единственного, который всё ещё держит его на этой земле. Неужели ему показалось, что минуту назад старший был здесь. Джено уже не страшно за то, что он оставляет позади. Ему страшно, что тот Доён был его воображением, что он уже уехал. В таком случае Джено найдёт его, где бы тот ни был. Весь мир перевернёт, но найдёт. Джено забегает за угол, где заканчиваются все эти дорогие машины, где стоит обычное желтое такси. И вот он здесь — ждёт его. Правильно ли он поступил, что сбежал с собственной свадьбы? Конечно. Он не мог ошибиться, не в этот раз, ведь его чувства так сильны. Его ошибка была лишь в том, что он не решался сделать этого раньше. Джено бежит с Доёну, который удивлённо смотрит на него и, кажется, не верит своим глазам. Младший тут же сгребает его в объятия и тут же хочет забыть обо всем, что причиняло им боль. Он сжимает Доёна так крепко, словно боится вновь потерять его. — Ты не уехал, — констатирует Джено, уткнувшись в чужую шею. — Ага, — усмехается Донён. — Говорю одно, но делаю другое. — Хорошо, что ты не уехал. — Я собирался, но… — старший разрывает их объятия. — Почему ты не на свадьбе? — Потому что… — Джено переводит дыхание и гладит парня по волосам. — Потому что я люблю тебя и если мы сейчас не сядем в эту чёртову машину и не поедем подальше отсюда, то, боюсь, моё сердце не выдержит. Доён счастливо улыбается, прикусив губу, и открывает заднюю дверцу такси.