— Элеазар.
— Ренессанс.
— Снова изобретение вашего мира?
— Нет, не то чтобы… Это скорее исторический термин. Так называется эпоха. Она означает «возрождение», в то время люди вернулись к старым историческим канонам, где человек являлся центром внимания.
— Что ж, довольно занимательно. Сабзерус.
— Сон?
— В нашем мире он тоже есть.
— Дотторе, но ведь жители Сумеру не видят сны.
— Однако, я не могу зачесть этот ответ, все-таки в других регионах есть сон.
— А тебе снятся сны? — по-детски наивно спрашивает блондинка, от чего предвестник немного подвисает.
— Что?
— Тебе сниться что-нибудь?
— …Если все-таки назовешь слово на «с», которого я не знаю, то отвечу на твой вопрос.
— Хорошо! — радостно кивнула собеседница, принимаясь размышлять и шариться в недрах сознания.
Из доклада Чайльда Дотторе уже знал, что путешественник странствует не в одиночестве, а в компании летающей пикси и девушки, которая также прибыла из другого мира. Если на первых двух у Фатуи уже была хоть какая-то информация, то на эту девицу совершенно не было. И это заставило разум Дотторе возжелать встречи с этой юной леди. Подумать только! Знания и технологии из другого мира, которыми эта простушка была готова поделиться. Придурочный Чальд додумался записать даже некоторые ее фразы в отчет. Про «самлеты» — гигантских железных птиц, в которых летают люди, и про железных подземных червей, которые так же используются, как транспорт. У Дотторе только от этих строк мурашки по спине побежали.
И вот, теперь он в Сумеру, в академии из которой его давным-давно выгнали с позором. А вместе с ним за столом на веранде сидит эта инопланетянка. Чисто внешне это была ничем не примечательная девушка. Чуть полноватая: немного похожая на Снежныж барских дочерей, только без пышного бального платья. С большими круглыми серыми глазами, пухлыми щечками, копной светлых коротких волос и безумно идеальными зубами. Да, наверное, это не этично лезть к незнакомке прямо в рот при первой же встрече. Но ученый правда пришел в восторг от технологий ее мира. Зубы были белые и идеально симметрично расположенные. А судя по тому, что сказала инопланетянка — некоторые заполнены инородным веществом и сверху замаскированы. Просто великолепно! И Дотторе это повергло в небывалый восторг. Настолько, что он сам вышел за подносом с чаем. Чтобы хоть немного унять дрожь от возбуждения. Серьезно, еще в больший восторг, Дотторе приводила реакция его тела. Чужемирные знания такие близкие и доступные для него прямо здесь и сейчас! Он, конечно, знал, что жаден до новых знаний. Но, чтобы его тело было в таком экстазе от предвкушения… Это было довольно необычным новым экспериментом. Однако, Дотторе пришлось ненадолго отложить исследование своего тела, такая его реакция могла напугать гостью. Его человеческое тело было буквально на грани оргазма. Пару капель успокоительно, глоток воды, теперь можно возвращаться.
Девушка встречает его яркой улыбкой. У Дотторе от этой улыбки проходит холодок по всему телу. Нет, дело не в том, что она притворялась. Скорее самому предвестнику такая реакция была весьма и весьма непривычной, даже странной. Но все как и говорил Чайльд. Итэр настолько оберегает ее и не рассказывает о злодеяниях Фатуи, что она просто не понимает, что сейчас фактически находиться в плену. Тот же Чайльд оставил о себе приятные впечатления со встречи в ЛиЮэ, поэтому используя его имя Дотторе быстро втерся в доверие. Они сразу же переходят на «ты» — чисто психологический прием, потому что Дотторе нужно раскрепостить ее на откровенный разговор. Дальнейшее знакомство происходит за игрой. Ее условия просты, как ясный день. Дотторе говорит слова, которые есть только в его мире, Ангелина в свою очередь говорит только то, что есть в ее мире. Мужчине игра давалась неоспоримо легче, будучи ученым ему не было принципиально какие слова он будет говорить: он знает много химических соединений, металлов и всяких жидкостей, которых точно нет в мире девушки. Для девушки же все было гораздо сложнее, ведь главным условием было, то что нужно объяснить значение слова. И сколько бы заумных слов она не знала — они бы ей не помогли. Так как без объяснения того, чем это является слово превращается в простой звук, наподобие «фуить», «чик-чирик» и так далее.
И вот тут-то пришло разочарование Дотторе. До начала разговора он был готов поклясться, что эта девушка может потягаться знаниями с Буэр, но это было далеко не так. Мир из которого она пришла оказался весьма проблематичным. В нем не было магии. Эволюция шла долгое время, намного превосходящее длительность жизни одного человека. В принципе Дотторе предполагал что-то такое, но был неприятно удивлен, что та знает про существование «самолетов»… «Что б одиннадцатого с его «самлетами»!» — возмутился про себя Дотторе. Только дураком себя выставил из-за того, что Чайльд неправильно слово в отчете написал. Так вот, возвращаясь к разговору о самолетах. Ангелина знала об их существовании, даже летала в них, но ее знания были весьма поверхностными. Так же случилось и со многими другими вещами. Она знала об их существовании, знала, как ими пользоваться, но совершенно не имела понятия о том, что лежит в основе. Как запускается механизм. А без этих знаний Дотторе не может ничего воспроизвести в их мире, что весьма печально.
— М-м-м… Симметрия? Синдром? Сентиментальность? Сибари?
— Хорошо, что такое «сибари»?
— Эм…можно я не буду отвечать? — скомфузилась девушка. Неужели пыталась обмануть его?
— Мы же договорились, что ты не говоришь слова, которые не можешь объяснить. Иначе, в чем смысл игры?
— Я помню-помню! Только…это как бы не очень приличное слово.
— М? А много ты знаешь еще таких неприличных слов? — жажда знаний Дотторе настолько велика, что стыд уже давно перестал быть частью его личностей.
— Много, но… О! Знаю! Симпозиум! — все еще пыталась поменять слово Ангелина. — Это научное собрание. Ну, собрание ученых.
— Я понял. — кивнул Дотторе. — Но «сибари» теперь меня заинтересовало. Может, ты можешь показать это на мне? — предвестник был не уверен, но возможно, это обозначение полового органа?
— Так я не знаю, как там вязать веревки… — неуверенно на пол тона тише проронила Геля.
— Хо? Так это искусство вязать узлы? Но что же в этом неприличного? — вслух рассуждал Дотторе. Как же легко ее разговорить.
— Ну, смысл в том… что это искусство, где веревки вяжутся, чтобы обездвижить человека, но связать при этом эстетично и создать дополнительную стимуляцию.
— Хм…я бы попробовал. Интересное искусство.
Здесь нет других агентов Фатуи, даже банальных рядовых. Потому что предвестнику не нужны лишние уши. А если Ангелина надумает бежать, то вряд ли у нее это получиться. Учитывая, что сила Дотторе была выше архонта. К тому же его целью было расположить к себе, получить от девушки, как можно больше знаний. Потому что воспользоваться технологиями Фатуи, чтобы насильно вытащить нужную информацию, в том числе даже ту, которую девушка сама воспроизвести не в силах — слишком опасно. Скорее всего она умрет, а Дотторе получит ничтожно малое количество данных. Но пока Ангелина может рассказывать то, что мужчина не знает — ее жизнь в полной безопасности.
— Ты так и не ответил на мой вопрос. — напомнила блондинка, смотря на Дотторе с ярым ожиданием. Наверное, она хотела услышать что-то интересное, но правда в том, что:
— Сны? Они мне не сняться. — кажется Ангелина была расстроена таким ответом.
— Как так? Это нечестно!
— Я же родился в Сумеру, и сколько себя помню, они никогда мне не снились. И что же конкретно здесь нечестного? — не без самодовольной улыбки поинтересовался Дотторе. Он прекрасно знал, что действует по правилам. Так почему же его ответ нечестен, если он ответил так как есть?
— Я думала ты расскажешь про свои сны. По крайней мере это звучало так, будто ты собирался мне рассказать хотя бы один.
— Но вопрос ведь был поставлен иначе, то что ты надумала не имеет значения. Но так уж и быть, я признаю поражение.
На самом деле Дотторе не понимал, как можно проиграть в слова, тем более в его случае. Но это было нужно. Чтобы девушка чувствовала себя более расслаблено и продолжала не о чем не подозревать. Он уже проиграл парочку раз, чтобы понять насколько желания Ангелины были трудновыполнимые. Играли, кстати, на желания, потому что больше не пришли ни к какому компромиссу, который был бы одинаково интересен обоим. Сначала девушка попросила допить за нее чай, потому что Дотторе презентовал его, как высококачественный Сумерский чай, но гостье он оказался не по вкусу. А выливать жалко было. Во второй раз девушка попросила какую-нибудь сладость. Тогда Дотторе достал банку сахара. Желание было выполнено, но сладкого Ангелине уже почему-то уже не хотелось. В свою очередь Дотторе попросил налить ему еще чашечку чая, рассказать какую-нибудь историю из ее мира, и возможность рассмотрел сережки поближе. Сейчас, признавая проигрыш, мужчина надеялся на такое же легкое желание, однако, девушка неожиданно попросила это:
— Тогда давай сходим кое-куда? Я хотела бы тебе кое-что показать. Только пусть это будет нашим секретом, ладно? Я уверена, что тебе понравиться!
«Что ж…интригует.» — решает предвестник.
***
На следующий день белокурая девка не приходит. Дотторе злиться. Чтобы кто посмел не прийти на встречу с ним? Да в Снежной он этого бессметного давно отправил на опыты Срезу.
— Узнайте, где она. — «я ее убью» — думает предвестник, ненавидящий протирать штаны просто так. Делать вправду было нечего. Разве что смешать семена сумерской розы и падисары и перебирать их.
— Г-господин предвестник. — обращается к Дотторе кто-то из рядовых.
— М? — второй заинтересованно поворачивается. Агент Фатуи вздрагивает так будто на него минимум громко наорали, максимум бросили вазу в порыве ярости, — так делал Скарамучча, к которому этот бедолага был долгое время приставлен. Но истерики шестого не идут не в какое сравнение с холодной опасностью второго номера. Его закрытые глаза наводят небывалый ужас. Кто знает какие мысли витают в его голове пока относительно объекта наблюдения?
— Он-на это…того… — под гнетом ауры предвестника рядовой вдруг забыл как складывать слова в логическую речь.
— Что?
— Та девушк-ка…она…
— Да понял я уже. Что с ней? Говори быстрее — не трать мое время!
— Вот! — агент отходит, делает пару шагов обратно, чтобы открыть дверь.
Одна из бровей Дотторе ползет вверх. Под маской этого, естественно, не видно. Его подчиненные с неким облегчением смотрят на то, как мужчина приближается к девушке. Их реакцию можно понять, они желали поскорее избавить себя от нахождения в одном пространстве вместе с предвестником. И когда девчонка наконец нашлась, были рады тому, что сегодня жертвой будет она, а не они. Желание спасти свою собственную шкуру, подставляя другого — вот, что «умиляло» Дотторе. Это то человеческое, некоторые зовут это гуманностью, от чего он давно отказался.
Красивые сказки перестали ему нравиться уже в детстве. Когда пришло время делать свое первое исследование в младших классах.
«Поскользнулась? Упала в обморок? Умерла?» — выдвигает несколько предположений мужчина. Носок ботинка совершенно не нежно касается тела, а потом щеки Гели. Незамысловатые движения позволили перевернуть блондинку с живота на спину. Краснеющие щеки, дыхание через рот, сопля, текущая через левую ноздрю. Заболела. Дотторе вздыхает. В личные врачи он не нанимался, но что не сделаешь ради тяги к знаниям.
***
— М-м-м… Итэр… Паймон… — мучительно жмуриться девушка, беспорядочно комкая простыню.
— Я же сказал, что тебе нужен сон, хватит капризничать. — недовольно бурчит Дотторе. Геля приоткрывает глаза. Из-за прищуренных век может показаться, что она смотрит на доктора с осуждением. Как бы не так. Сам Дотторе чувствует безграничное доверие и добросердечность, которые она проявляет к нему. Это выбешивает. Как она может быть такой глупой и интересной одновременно? — Если не будешь спать я вколю тебе… Хм!
— Полежи так со мной, пожалуйста. — шепчет Ангелина, в ушко Дотторе.
Как так получилось? Как она умудрилась завалить второго предвестника? Естественно, существует фактор неожиданности, но мужчина не ожидал, что блондинке хватит физических сил. А ведь на вид эти хиленькие ручки не были способны на такое. Снова ошибка в его теории. Эта девушка подчиняется хоть какому-то здравому смыслу?
— Ладно. — безэмоцианально. Полежит пять минут и уйдет, делов-то… Что?!
— У тебя красивые глаза… — эта фраза обескуражила его так же, как резко сорванная маска.
А потом Геля поудобнее устроила голову на его груди, практическу сразу начиная сопеть. Уснула.
«Нет, все-таки она не подчиняется законам здравого смысла.» — решает Дотторе.
Но ведь тем интереснее для него самого!
