Случай из педагогической практики

Слухи о том, что ученицы частной старшей школы Гёсин в Осаке практикуют эндзё-косай, появились где-то в середине мая. Несмотря на то, что в учительской стали периодически раздаваться возмущённые шушуканья на эту тему, целенаправленно заниматься ликвидацией этого явления никто не спешил, поскольку никого на этом ещё не поймали. Или же не хотели ловить — этого Цуцудзимори Росё, молодой учитель математики, уже точно не знал. Тем не менее, он считал, что оставлять без внимания подобное нельзя, и твёрдо решил как минимум провести внушительную воспитательную беседу с нарушительницами закона, если обнаружит таковых. Однажды, тёплым майским вечером, Росё шёл домой из школы. Улицы Осаки наводнили люди самых разных возрастов и профессий: кто-то, как и он, возвращался с работы, кто-то, напротив, только приступал к работе и уже готовился зазывать клиентов в увеселительные заведения, а кто-то просто наслаждался замечательной погодой в одиночестве или в компании — и влюбленные пары, невзирая на свою относительную немногочисленность, не были исключением. При взгляде на прогуливающиеся парочки Росё невольно вспомнил о сплетнях, которые в школе никак не стихали. — Хорошо бы это были просто слухи, — пробормотал он себе под нос и вздохнул. — Но не бывает же дыму без огня… И што делать? По всей видимости, мироздание услышало его вопрос и решило послать возможность безотлагательно отыскать ответ на него. Стоило Росё пройти ещё пару метров, как внезапно неподалёку раздался чей-то женский вскрик: — О-отпустите, пожалуйста! Мы не договаривались об этом! Росё повернулся влево и увидел, как молоденькая девушка в белом платье безуспешно пытается выскользнуть из объятий плюгавенького мужичка средних лет. Руки этого мужичка лежали чуть ниже её пояса, и девушке это было очевидно не по душе. — Пожалуйста… — Дальнейшие слова заглушил рёв машины, которая проехала мимо, но это не помешало Росё уловить, что голос был ему подозрительно знаком. Прохожие не обращали практически никакого внимания на происходящее, предпочитая не вмешиваться. К счастью, пешеходный переход был совсем недалеко, поэтому Росё, недолго думая, метнулся к нему, в два счёта перескочил дорогу на синий свет и спешным шагом направился к конфликтующей паре, которая продолжала топтаться на месте. — Эй! — начал он, приближаясь к мужику. — Сказано ж табе: не надо! Што непонятного? — А-а? Ты ещё хто? — Мужик лениво повернул голову в сторону Росё. Между тем тот по мере приближения разглядел девушку получше и застыл на месте от неожиданного открытия: это оказалась одна из его учениц. Её голос незамедлительно вывел Росё из ступора: — Росё… -сэнсэй? Росё быстро решил, что все вопросы задаст потом, и, не обращая внимания на шок девушки, подступил к мужику едва ли не вплотную. — Што табе надо от моёй ученицы? — Чаво? — мужичок перехватил свою спутницу за талию, отчего та ойкнула и закрыла лицо руками. — А ты на кой хрен у чужие дела лезешь? Распускать руки Росё не имел права, а гипнотический микрофон он позволял себе использовать в самом крайнем случае. «Попробуем так», — подумал Росё и снял очки. Без них он был куда больше похож на местного янки, чем на безобидного учителя. — Повторяю: што табе надо от моёй ученицы? Если бы взглядом можно было убивать, Росё, казалось, испепелил бы им обидчика в ту же минуту. Мужичок заметно струхнул — нужный эффект был достигнут, — но сдаваться не желал. — Я ей заплачу хорошенько, штоб яна провела со мной время. Яна сама предложила! От такого наглого признания Росё взяла оторопь: так вот откуда в их школе пошли слухи про эндзё-косай! Впрочем, учитель не подал виду и лишь нахмурился ещё сильнее. — Мяне не интересует щас, хто кого попросил. Я не прощу тых, хто обижает моих учеников. Так что — руки убрал! — А… а то што? У полицию отведёшь? Так и девочке не поздоровится потом… — процедил мужичок в ответ и растянул губы в самодовольной ухмылке. Росё оглянулся вокруг. Камер наблюдения поблизости не виднелось, да и поток народу вокруг поредел. Если уж в этой эре сила состояла в словах, ею стоило воспользоваться в полной мере. Росё угрожающе достал из портфеля гипнотический микрофон и, поднеся его к лицу, свирепо сверкнул глазами: — Повторяю: руки убрал! Иначе… мне прийдётся преподать табе урок! И он лихорадочно принялся соображать, что делать дальше. Несмотря на готовность пойти на риск, применять микрофон на, вероятно, безоружном противнике всё же не очень хотелось. А угроза могла как сработать, так и раззадорить любителя несовершеннолетних девушек. Следовало готовиться к худшему исходу. — Росё-сэнсэй… Росё-сэнсэй — самый сильный рэпер у Осаке! — ни с того ни с сего вмешалась ученица и с неприкрытым торжеством в голосе заявила: — Ён прошёл у финал Рэп-баттла дивизионов, и это не шутка! Лучше не связываться с ним! Никогда не знаешь, скольки будешь очухиваться после яго диссов! «Самый сильный у нас на самом деле не я…» — мысленно заметил Росё, но обрадовался внезапной поддержке. Как ни странно, сказанное произвело дополнительное впечатление на мужичка, и он — судя по всему, не желая схлопотать атаку гипнотическим микрофоном от опытного пользователя — послушно развёл руки в стороны. Девушка тут же поспешила спрятаться за спину учителя. Тем временем вокруг них, завидев гипнотический микрофон, начали собираться зеваки. — Ой, щас што, нешто будет? — Смотрите, разве это не Цуцудзимори Росё из «Доцуйтарэ Хомпо»? — Ага, ён! А с ним хто? — Неужто у них там любовные разборки иль ещё што? «Чёрт, народ сбирается. Плохо дело», — оглянувшись, мысленно цокнул языком Росё и обратился к мужику: — По-хорошему уйдёшь или як? Табе ж свидетели не нужны? Со старшеклассницей гулять — дело нешуточное! По толпе пробежали шепотки, а Росё почувствовал, как упомянутая старшеклассница сзади вцепилась взмокшими руками в его жилетку и прижалась лбом к спине. Это остановило его от окончательной потери самоконтроля. Мужичок наконец осмотрелся, оценил ситуацию и, подумав, плюнул: — Ды делай што хочешь… Вам здесь не цирк, штоб вас! Он возмущённо зашагал прочь, пытаясь делать вид, будто ничего не произошло. Пока зеваки, также быстро разочаровавшиеся в своих ожиданиях, расходились, Росё сунул микрофон в карман, надел очки обратно и повернулся к ученице: как оказалось, та дрожала от испуга. — Фудзимото, — обратился он к ней. Фудзимото Эмина училась в классе 1-С, слыла хорошо воспитанной девочкой и подавала надежды, в частности, в области математики. Оттого Росё был потрясён новостью о том, что та ходит на так называемые «платные свидания»: предпосылок к этому у неё абсолютно не наблюдалось. — Из… вините… — Фудзимото выглядела так, будто вот-вот заплачет, что было совершенно неудивительно. — Ты как? — На языке вертелся вопрос, как же она до этого дошла, но и ежу было ясно, что с ним стоит повременить. Вместо ответа девушка разрыдалась и бросилась в объятия к Росё, который, от неожиданности выронив портфель, осторожно обнял её за плечи. Он понимал, что сейчас Фудзимото просто необходима поддержка, оказать которую было под силу только ему. «Наверное, у неё обстоятельства нейкие, — подумал Росё. — Не верю, што яна пойшла на такое просто так. Надо будет обо всём разузнать». — Да, я тут. Тише, тише, — он успокаивающе погладил Фудзимото по голове, стараясь не задеть позолоченную заколку на левом виске. — Спа… сибо вам огромное, — донеслось до него сквозь всхлипы. — Вось уж повезло, што ён купился. Однако и ты молодец: оказаться в таком положении — и так смело говорить. — Фудзимото подняла заплаканное лицо и взглянула Росё в глаза. Тот слабо улыбнулся ей. — Если бы не твоя уверенность, ничего б не выйшло. Спасибо табе. — Сэнсэй, — девушка отстранилась и наспех вытерла глаза рукавом платья. Её дыхание оставалось прерывистым, и слова всё ещё давались ей с трудом. — Пожа… луйста… не говорите ни… кому… В ответ последовал тяжёлый вздох. — Хорошо, хорошо, не буду. — Росё подобрал с земли портфель и наконец закрыл его. — Тебя проводить домой? Фудзимото потупилась, но согласно кивнула. — Понял. Идём. Примерно через час Росё уже знал из первых рук, что в семье Фудзимото недавно возникли финансовые трудности и на «оплачиваемые свидания» Эмину, в отличие от большинства её «коллег», подтолкнуло желание заработать не на собственные капризы, а на помощь матери. Неизвестные люди — как заподозрил Росё, это могли быть мошенники — требовали, чтобы её мать погасила крупную задолженность, причём в довольно короткий срок: столько денег она бы и за полгода не заработала. Фудзимото думала о подработке, но в старшей школе Гёсин она была под запретом, поэтому ничего лучше «платных свиданий» придумать не удалось. До сих пор девушке везло на обходительных клиентов, и вчера договорённость о том, что дальше разговоров, милых объятий и совместных походов по магазинам, в кафе или кино — ни-ни, нарушили впервые. Выслушав подробности, Росё подумал, что, поскольку Эмина осознавала все риски и шла на них под давлением обстоятельств, воспитательная беседа вряд ли будет уместна. Весь оставшийся вечер Росё не давала покоя эта ситуация, и на следующий день он вёл уроки в несколько рассеянном состоянии. Фудзимото не пришла в школу, что только добавило ему тревоги. А дома его ждал сюрприз в виде отпертой входной двери и звяканья стекла из глубины квартиры. «Опять яны…» — с этой мыслью Росё прошёл в гостиную и увидел Рэя, безмятежно сидевшего за столиком, на котором помимо стакана стояла начатая бутылка виски, а также лежала связка ключей от его собственного дома. — Ты опять ко мне?! — Да, привет хозяину дома! — Рэй вальяжно поднял руку в знак приветствия. Росё в замешательстве кивнул. — Я тут решил к тебе заглянуть. Как насчёт присоединиться? Гость показал на бутылку. — Ну уж не, пить — тольки не сегодня! — отрезал хозяин дома. — Мне ещё планы уроков корректировать, штоб работы поменьше на завтра было. Но, — добавил он и принялся снимать обувь, — раз ты ужо прийшёл, то куды от тебя деваться… Составлю табе компанию. — Хе, гостеприимный ты хозяин, Росё, — подколол его Рэй. — Я это ценю. Такой вклад в сплочённость команды не каждому по силам внести. «Якой там уклад — вы с Сасарой просто беспардонно ходите ко мне домой, а я вам это позволяю… Едва ли не каждую пятницу происходит одно и тое ж!» — пронеслось в голове Росё. — Усё нияк не свыкнуся до конца с мыслью, што ко мне, як к сабе домой, ходят выпить известный комик и подозрительный дядька… Но, раз уж мы в одной команде, чаму удивляться ужо, — пробормотал он себе под нос. — Вот именно! — Остроты слуха Рэю было не занимать. — Поэтому садись и рассказывай, что у тебя нового. — Командуешь у чужом доме… «Ты там ещё не окончательно опьянел? Будет толк рассказывать?» — хотел было спросить Росё, однако вспомнил о том, что Рэй был поустойчивее к алкоголю, чем он и Сасара вместе взятые, и прикусил язык. В следующий миг он вспомнил о профессии Рэя — и решил, что гость наведался к нему вовремя. — Хоу, вот оно что, — протянул Рэй, когда Росё, запивая подогретый ужин чаем, рассказал о ситуации с Фудзимото. — Храбрая у тебя барышня. — Ага, не ожидал от неё такого… — А ты уверен, — Рэй хитро посмотрел на собеседника, — что она тебе не соврала? Живая реакция Росё не заставила себя дожидаться: — Не думаю, што яна стала бы о таком врать! Не все же такие лгуны, як… як некоторые! Рэй отхлебнул виски и со стуком поставил стакан на стол. — Хм… Так какая сумма нужна, говоришь? — Не знаю точно, — Росё, чей гневный пыл быстро улёгся, пожал плечами. — Помню тольки, што крупная. Сдаётся мне, это мошенники нейкие. — Мошенники… да?.. — Рэй посерьёзнел. — Интересно, интересно. Тут Росё почувствовал, как в нем борются непонятное нежелание обращаться к Рэю и осознание необходимости попросить его о помощи. Они сражались вместе уже не в одном рэп-баттле, и всё же Росё не мог сказать, что полностью доверял человеку, величавшему себя «самопровозглашённым аферистом». Однако факт оставался фактом: в одиночку с этой проблемой было не справиться, а Рэй, с его связями, мог бы значительно ускорить поиск её решения. Поэтому Росё, сделав усилие над собой, произнёс: — Рэй, может, у тебя якие-нибудь идеи есть? Рэй почесал подбородок. — Есть идейка-другая… Знаешь что? Росё, найди на следующей неделе время и приведи ко мне эту свою ученицу — пусть расскажет мне всё, что знает. Росё нахмурился. Эта идея ему сразу не понравилась. — Лучше я сам усё разузнаю… — Нет, — покачал головой Рэй. — Такую информацию лучше всего добывать из первых рук. Или — в твоём случае — хотя бы из вторых. — И ты думаешь, я так просто соглашусь допустить, штобы хто-то из моих учеников имел дело с тобой? Уже проходили — может, хватит?! При виде напрягшегося Росё Рэй усмехнулся. — Эй, ты всё ещё помнишь о той моей выходке? Да, были времена, согласен, некрасиво получилось. Только ты же сам недавно сказал, что мы в одной команде. — Он откинулся на спинку дивана, закинул ногу на ногу и невозмутимо сложил руки в замок. — Так что твои проблемы могут запросто стать моими, особенно если я могу их решить. Поведение Рэя вызывало у Росё возмущение, но он лишь бессильно сжал кулаки, понимая, что возразить ему нечего. — Что ты имеешь против такого расклада? Согласись, иногда неплохо иметь на своей стороне профессионального афериста. В этот раз Росё не стал перечить и спросил только: — И где встречаемся? — В том самом кафе, где милые барышни с улыбкой подают кофе. Помнишь, о чём я? — А-ага… — стоило Росё согласно кивнуть, как Рэй поднялся с дивана и подобрал шляпу, которая лежала рядом с ним. — Ну, у дядечки ещё дела, так что он пошёл подобру-поздорову. Напишешь мне потом о времени, идёт? — Д-да, бывай. И спасибо, — рассеянно поблагодарил Росё, пытавшийся заставить себя поверить в происходящее. Ему и в голову прийти не могло, что его подозрительный сокомандник, который в начале их знакомства подло использовал мечту одной его ученицы, когда-нибудь возьмётся решать проблему другой подопечной Росё.

***

Три дня спустя Фудзимото согласилась прийти на встречу с Рэем — разумеется, в сопровождении Росё, который заблаговременно попросил её выведать у матери всю точную информацию о вымогателях, какую только получится найти. Встреча дала свои плоды: ещё через три дня Рэй прислал Росё мейл, где сообщал, что со всем разобрался. И, когда на следующий день Фудзимото горячо упросила его принять о-бэнто собственного приготовления в знак благодарности, Росё понял, что Рэй не обманул его — как бы странно это ни звучало. Вечером этого же дня коллеги пригласили Росё вместе выпить после работы, и он не стал отказываться. После недавней заварушки, по его рассуждениям, стоило развеяться. — Ну так вот, — рассказывал за барной стойкой учитель химии, молодой мужчина где-то двумя годами старше Росё, приехавший из Нагои. — Впервые сталкиваюсь с тем, чтобы ученица мне в любви призналась! Я, конечно, про такое слышал, но и подумать не мог, что такая напасть приключится со мной. Росё почтительно слушал старшего коллегу: здесь он не мог помочь советом. — А вы, может, ей чем-то очень сильно помогли, так она и путает благодарность с влюбленностью, а, Кандзаки-сэнсэй? — предположил Окамото-сэнсэй — худощавый мужчина средних лет, который также преподавал математику. — Да если б я знал… — поник над своим стаканом Кандзаки-сэнсэй. — Вроде ж ничего такого не делал сверх программы. Хорошо хоть додумался сразу дать ей понять, что никаких отношений между нами быть не может. — И вообще, у вас же невеста, да, Кандзаки-сэнсэй? — хихикнул третий учитель математики, лысеватенький Китагучи-сэнсэй. Кандзаки-сэнсэй согласно кивнул: — Верно. — Ни невеста погулять не даст, ни закон! — противно хохотнул Китагучи-сэнсэй и повернулся к Росё. — Цуцудзимори-сэнсэй, а вы ж у нас тоже мужчина хоть куда! Уж не бывало ли у вас таких случаев, м? — А, что? Нет, нет, что вы! — замотал головой Росё и нервно хихикнул. — Честно говоря, не думаю, что мне это грозит. — А почему вы так самокритичны? Ученики вас любят, — заметил Окамото-сэнсэй, и остальные учителя активно закивали. — У вас ещё и фанаты есть, вы же участник «Доцуйтарэ Хомпо», как-никак. Поэтому вам стоит быть осторожным. Во взгляде Росё мелькнула обеспокоенность, и он склонил голову. — Д-да, большое спасибо за добрые слова… Конечно, я буду осторожен. По пути домой Росё подумал о том, как бы он повёл себя в подобной ситуации. Поставить ученицу на место в теории казалось простым делом. По мере размышлений Росё всё больше убеждал себя в том, что в случае чего обязательно последует примеру своего старшего коллеги, возьмёт себя в руки и расставит все точки над «ё». — Но мне это, пожалуй, усё ж таки не грозит, — сказал он сам себе перед тем, как войти в квартиру.

***

Ещё через неделю Росё заметил, что Фудзимото начала странно себя вести. На его уроках она словно витала в облаках и поэтому делала ошибки в своих ответах — как устных, так и письменных, — а при встрече слишком взволнованно здоровалась с ним, будто пугалась его всякий раз. Подспудно Росё догадывался, что с ней могло произойти, но упорно гнал от себя мысль об этом. Его подозрения усилились, когда Фудзимото подошла к нему и, краснея, попросила проводить с ней раз в неделю дополнительные занятия по математике. Тому аргументу, что в последнее время ей плохо даётся материал и она хотела бы наверстать упущенное, оказалось нечего противопоставить, поэтому Росё согласился, благо место в расписании имелось у обоих. Три недели занятий дали заметный прогресс. Во-первых, Фудзимото перестала бояться своего учителя — так Росё казалось со стороны. Во-вторых, её успеваемость вернулась в норму — по крайней мере, на уроках математики, — что не могло не радовать. Росё вздохнул с облегчением и даже начал подумывать о том, чтобы давать ученице дополнительный материал. Поэтому записка с аккуратно начертанными словами «Я люблю вас, сэнсэй», которую он однажды обнаружил в тетради, оставленной после очередного индивидуального занятия, свалилась на него как снег на голову. С одной стороны, план сразу же ответить на признание провалился с треском, и это было досадно. С другой стороны, в таком развитии событий нашлись свои плюсы: Фудзимото не увидела его замешательства и у Росё появилось время как следует подумать над ответом. Постепенно у него возникло ощущение, что он на распутьи: вариантов ответа, по его ощущениям, было слишком много. Проще было определить, чем Росё точно не стал бы отвечать: взаимностью. Через два дня после получения злосчастной записки в гости к Росё, по своему обыкновению, нагрянули Сасара и Рэй. На этот раз хозяин, застав их у себя, согласился выпить с ними, но прежде счёл нужным поделиться с товарищами очередной новостью из школы. Сасара покачнулся и поинтересовался: — И што ты ёй отвечать думаешь? — Дык вось, понял, што не знаю. Думал, знаю, а на деле всё оказалося совсем не так просто. — Слухай, — протянул Сасара и предложил как бы невзначай: — А может, сказать ёй, што ты… положим, гей? — Бреда апогей! — рявкнул в ответ Росё первое, что пришло в голову. Сасара нисколько не оскорбился, но ценитель юмора в нём отреагировал моментально: — О, о, о! Старческая острота, старческая острота! — Он поаплодировал и хлопнул друга по плечу. — Ай да Росё, ай да молодец якой! Вось умеешь жа, если захочешь! Рэй, который потянулся к столику, чтобы налить себе ещё пива, тоже не оставил происходящее без комментария: — Недаром говорят: с кем поведёшься, от того и наберёшься. — Сурьёзно, Росё, это звучит як один из самых быстрых способов! — Што — старческая острота? — недоуменно приподнял бровь Росё. — Ды нет жа! — пьяным голосом возразил Сасара. — Версия про гея! Росё, который на самом деле был не слишком доволен ни идеей Сасары, ни тем, что получилось из его собственной реакции на неё, вздохнул: — Нет, врать ученице — последнее дело. Пожалуй, просто скажу всё як на духу. — Honesty is the best policy! — продекламировал Рэй. Оставалось загадкой, то ли на него начало действовать принятое на грудь спиртное, то ли он всерьёз счёл цитату уместной — и, по сути, не прогадал. До следующей еженедельной встречи и Росё, и Эмина делали вид, будто никакой записки нет и не было. Однако нельзя было сказать, что между ними не чувствовалось абсолютно никакой напряжённости. Напротив, она только усилилась, когда пришло время индивидуального занятия. — Добрый вечер, сэнсэй. — Фудзимото с некоторой робостью вошла в кабинет математики. — А, Фудзимото. Здравствуй, — Росё старался звучать непринуждённо. В первые минуты ему приходилось прилагать к этому усилия, но, как только речь зашла об учебном материале, он увлёкся и позволил себе временно позабыть о признании. Фудзимото же смотрела на него с огоньком надежды в глазах. Когда занятие закончилось, Росё обратился к ней: — Я, кстати, получил твою записку. — Фудзимото встрепенулась. — Извини, что отнял столько времени. Заставил тебя томиться в неизвестности дольше, чем, наверное, должен был. Фудзимото раскрыла рот. — Вы… о моём… — Да. — Росё поставил стопку бумаг, которую держал в руках, на стол и продолжил стоять, вцепившись в неё. — Слушай… Ты уверена, что не путаешь влюблённость с сильной благодарностью? — Нет! Я долго думала над этим. Вы же такой замечательный, в вас сложнее не влюбиться! — Девушка смущённо почесала затылок. — Вам, наверное, уже много раз до меня признавались, да? — Не поверишь, но ты первая. Так вот, буду искренен. Если ты уверена в том, что влюблена в меня, — Росё вздохнул, — то увы, я не смогу ответить на твои чувства. Такова реальность, и её иногда лучше уметь принимать такой, какая она есть. Он смотрел Фудзимото в глаза и видел, как её лицо поначалу ярко озарилось надеждой, но её быстро сменила печаль. — Я так… и знала… — Первая любовь часто бывает печальным опытом, но хорошее лекарство всегда горько на языке, — почувствовав нарастающее волнение, Росё невольно переключился на кансайский диалект. — Мы ошибаемся, мы падаем, однако наши ошибки, як и синяки на коленях, нас чаму-то точно учат. Даже если суть этого чаго-то и смысл синяков на коленях мы понимаем тольки много времени спустя. Вось што мне удалося понять. Фудзимото вперила взгляд в парту. — Наверное… вы правы… — Скажи, у тебя есть мечта? — неожиданно для самого себя спросил Росё и тут же мысленно чертыхнулся: мастерски перевёл тему, нечего сказать! Но у него не оказалось возможности сделать вид, что вопроса не было, потому что Фудзимото ответила почти моментально: — Да! — А-ага… — кивнул Росё скорее самому себе, чем ей. — Так вось… Як насчёт гнаться не за мною, а за своёй мечтою? Подумай об этом. Я… всегда готов табе помочь, но тольки если это действительно необходимо. Если жа ты не уверена, что моя помощь табе нужна, тогда лучше, наверное, прекратить дополнительные занятия. — Он горько улыбнулся. — Ты ж попросила о них, штоб видеть мяне почаще, да? — А… Э… — Фудзимото продолжала стоять в растерянности, сжимая в руках ремешок сумки. По её реакции было очевидно, что её истинные намерения раскрылись. — Не пойми мяне неправильно. — Росё наконец положил стопку бумаг на стол и подошёл к Фудзимото. — Я рад твоему энтузиазму, у тебя есть способности к математике, поэтому я считаю, что табе стоит развиваться в этом направлении. Но я не хочу, штоб ты ходила на занятия через боль. И, если для тебя это слишком тяжело, лучше всё-таки… — Нет! — решительно перебила его Фудзимото. — Я… я буду продолжать ходить! Вы… Я точно знаю, што вы можете мне помочь! Поэтому, пожалуйста, позвольте мне ходить дальше! — С этими словами она поклонилась. — Значит, договорились. Их разговор закончился на удивительно оптимистичной ноте. Росё опасался, как бы Фудзимото не расстроилась слишком сильно. Однако случившееся не особо повлияло на её поведение — либо же она научилась владеть собой достаточно хорошо, чтобы не показывать виду, что в глазах Росё заслуживало отдельной похвалы.

***

— Слушай… — заговорил однажды Росё на очередном индивидуальном занятии. — Ты сказала, что у тебя есть мечта и я могу помочь тебе в её достижении, так? Фудзимото удивлённо вскинула голову: — Да. А што такое? — Что же у тебя за мечта, если не секрет? В ответ ученица расплылась в улыбке. — Стать таким жа хорошим учителем математики, як вы, Росё-сэнсэй! — Глядя на Росё, который широко раскрыл глаза в изумлении, она продолжила: — Вы всегда хорошо даёте материал, мне всё понятно. Поэтому-то я и люблю математику. А ещё вы як ниякой другой учитель стараетесь защищать нас. Нам с вами так повезло! — А… Ха-ха, вось яно што… — выдохнул Росё, пытаясь справиться с накатившей волной эмоций. — Спасибо. Я делаю тое, што считаю нужным, и тое, што должен. Поэтому, разумеется, если уж я стал учителем, то буду делать усё, на што способен. — А якая у вас мечта, Росё-сэнсэй? Этим вопросом Фудзимото будто огрела его по голове. Ученики знали о его деятельности в составе представителей дивизиона Осака, «Доцуйтарэ Хомпо», но в школе Росё не распространялся о своей личной жизни. И о своей былой мечте стать комиком тоже старался не заикаться лишний раз — лишь говорил, что пока оставил свою мечту, и напутствовал учеников не следовать его примеру. «Вось жа… И як я не предусмотрел, что мяне тоже спросят? Вось дурень, — мысленно упрекнул себя Росё. — Но вопрос есть вопрос, прийдётся отвечать». Он устремил взгляд куда-то в окно, чтобы было не так сложно говорить. — У мяне была мечта… Стать профессиональным юмористом и смешить людей. У якой-то момент яна почти сбылась, но… из-за одного случая у мяне появилась боязнь сцены. Поэтому до конца дойти не получилось. И вось… я здесь. Настала очередь Фудзимото безмолвно изумляться. Раскрыв рот, она с особым интересом внимала откровениям Росё, который со вздохом посмотрел на неё и с силой улыбнулся. — Поэтому не нужно быть прям таким же учителем, как я, — стань учителем, который меня превзойдёт! Стань учителем, который исполнил свою мечту! Фудзимото улыбнулась в ответ и кивнула. — Хорошо! — Она осеклась, будто вспомнив о чём-то, и помрачнела. — Что-то не так? — А, нет, нет, ничога… — Девушка покачала головой. — А можете, пожалуйста, ещё раз объяснить, як решать вось это?.. На этот раз, вопреки обыкновению, Росё и Эмина ушли с занятия вместе. Так получилось невольно: Фудзимото вышла не попрощавшись и продолжала ждать учителя у дверей, а Росё, который, пока собирал вещи, погрузился в размышления о произошедшем, также забыл сказать ей: «До свидания». Он опомнился, когда запер дверь кабинета математики и увидел Фудзимото. — А, ты ещё здесь? — А, Росё-сэнсэй! Да… — Может, забыла что-то? Так сбегай, возьми, я открою. — А, нет, нет… — Фудзимото замотала головой. — Вы же домой? Росё с недоуменным видом кивнул. — Пойдём вместе до ворот? В это время в школе оставалось гораздо меньше народу, поэтому каких-то неприглядных сплетен о связи учителя и ученицы можно было почти не опасаться. — Если можно. Почти всю дорогу до ворот Фудзимото прошла молча, будто раздумывая о чём-то. Росё мирно шёл рядом, не отваживаясь её тревожить, но чувствовал, что её что-то всё же беспокоит. Он понял, что был прав, когда его резко окликнули. — Сэнсэй! Росё остановился и взглянул на Фудзимото. — Что такое? Та заговорила, буравя взглядом землю: — Вы учите нас следовать за своёй мечтой, но сами почему-то этого не делаете! — Фудзимото вскинула голову и вскричала: — Як вы можете тогда говорить нам стремиться к своёй мечте? Росё остолбенел, отчего даже забыл её одёрнуть: всё же дисциплину следовало соблюдать, тем более что они всё ещё находились возле территории школы, пусть и стояли уже за её пределами. Парировать справедливое замечание на первый взгляд было больше нечем. Повисло неловкое молчание. — Почему вы не отвечаете, Росё-сэнсэй? Неужто вам нечего сказать? — в голосе девушки звучала неприкрытая обида, которая угрожала вот-вот окончательно застить ей глаза, невзирая на чувство обожания и благодарности, до сих пор царившее в душе. Её взгляд горел возмущением, и Росё понимал, что это возмущение вполне закономерно: со стороны его поведение запросто могло показаться лицемерным. Другое дело, что Фудзимото стала первой ученицей, которая высказалась ему об этом. — Может быть, я и отступил от исполнения своей мечты, бо так сложились обстоятельства, — медленно начал Росё, глядя Фудзимото в глаза, — но это привело к тому, што я теперь готов усеми силами поддерживать тебя в исполнении твоёй мечты. И тебя, и остальных своих учеников. Я уже говорил об этом. И пока што я чувствую сябе на своём месте, поверь. Однако когда-нибудь и я пойду навстречу своёй мечте. — Перед его глазами всплыли образы Сасары и Рэя. — Да, обязательно. Фудзимото помолчала, обдумывая его ответ. Её лицо постепенно просветлело, и в конце концов она воскликнула: — Тогда удачи вам, сэнсэй! — Тут ей, по всей видимости, стало неловко за свои предыдущие слова, и девушка заторопилась уйти. — Я… Я пойду. До свидания! — До свидания. Росё какое-то время смотрел вслед силуэту убегавшей ученицы, который стремительно растворялся в лучах заката. — Ай да Росё, умеешь круто говорить, когда надо! — послышался сзади знакомый голос, в котором, вопреки обыкновению, не звучало ни капли ехидства. — Рэй, ты, што ль? — обернулся на голос Росё и увидел, как к нему, будто в подтверждение его догадок, подбегает Сасара и неспешным шагом приближается Рэй. — Я гляжу, ты всё уладил? Молодец якой! — Сасара хлопнул друга по плечу и, таким образом приобняв его, притянул к себе. — У честь такого не грех и тяпнуть! Скажи, Рэй? — Я за, — отозвался Рэй. — Такие ситуации не каждый день разрешаются. Ты же разобрался со всем, да, Росё? — Д-да, вроде бы разобрался… — Росё перевёл взгляд на Сасару, который лучился радостью, и вскричал прямо ему в лицо: — Стоп, а вы здесь откуда?! — Мы тут мимо проходили — очень вовремя прийшли! — Сасара не стал обращать внимание на перекосившееся от возмущения такой напористостью лицо Росё и зашагал вперёд. — Ну што, вперёд и с песнею — отмечать! — Таща Росё с собой, он добавил: — Тольки надо поосторожней быть, штоб не надул хто на деньги, як у тот раз, да, Рэй? — Ха-ха-ха, дядечка, может, и последит за этим. — Ага, будь спокоен, великий Сасара-сан и Рэй тебя в обиду не дадут! — Д-ды постой ты, куды ты мяне тягнешь? Сасара!..