Осколки старого мира

Первый учебный день был не так плох, как ожидалась. Вернуться к получению знаний было приятно. Здесь Гермиона чувствовала себя в своей тарелке. Ей нравилось то, что она знает ответы на вопросы, что она предугадывала то, что сейчас может сказать профессор, ее рука, которая на автомате поднималась вверх. Рон и Гари которые сосредоточенно писали лекции в своих тетрадях и смешно морщили нос, когда отставали. И даже глупые вопросы, которые периодически задавали студенты Хаффлпаффа ей нравились. В большом зале во время обеда стало намного легче дышать. Напряжение не прошло до конца, но уже можно было услышать не громкий смех. Может пора отпустить себя? Забыть про то, что произошло, и с гордо поднятой головой идти вперед. — Вы видели? О Мерлин, я и не думала, что он станет еще прекраснее, но он стал –визгливо пропела Лаванда, усаживаясь за общий стол. На всеобщий удивленный взгляд она более спокойно добавила.- Виктор- восхищенный всхлип- Виктор прибыл в Хогвартс. — Уже? — неожиданно вырвалось у Гермионы. Эта новость вызвала приятное волнение. «Да что со мной, черт возьми!» — Уже про себя. Резкий скрип тарелки. Рон метнут злобный взгляд в девушку. — И что? Ничего особенного не случилось. Просто новый преподаватель. Думаете ему будет дело до незрелых школьниц? — Он как-то злобно усмехнулся, обвел взглядом девушек, которые неприятно хихикали, стоило кому-нибудь упомянуть Крама и остановил свой взгляд на Гермионе, — А если и обратит, только чтобы воспользоваться и выкинуть. Вы с вашим ничтожным опытом в легком петтинге не интересны зрелым мужчинам. Только потом не бегите обратно к нам, пользованное не примем. Жалкие шлюшки никому не интересны. Каждое слово ударом отдавалось от головы Гермионы. Хоть напрямую он к ней не обратился, было ясно кому посвящен этот монолог. Девушка резко соскочила со своего места. Слезы, которые так не вовремя решили вернуться в ее жизнь, от быстрого движения скатились ровными полосками по щекам. Лицо Рона в мгновение изменилось. В глазах пронеслось понимание того, что он только что сказал, смешенное сожалением. —Гермиона, я не это… Но она уже не слышала. Она и не хотела слушать. Ноги несли ее как можно дальше от Большого зала. Направление не было выбрано, просто шла. Глаза затуманили не пролившиеся слезы, которые подступили с новой силой. Как он мог? Обиду в мгновение ока сменили гнев и возмущение. За все время она не давала не единого повода для этой ревности. Даже в тех письмах, которые он сжег не было ничего постыдного. Она вела себя сдержанно. Всегда. Контроль над собой — это то, чем славилась Гермиона Грейнджер. Держать в руках себя, Джинни, Рона, Гарри. Не допускать неподобающих мыслей. Не показывать слабость. И что теперь? Он без зазрения совести кидает ей в лицо все эти грязные слова. На глазах у всех. Открывая все подробности их личной жизни. Просто отлично. Ее в очередной раз передернуло от отвращения. Теперь весь Гриффиндор знает, что дальше предварительных ласк у них не доходило. Чудесно. От злости она в голос зарычала. Теплый бриз откинул ее волосы назад. Девушка подняла глаза от своих рук, которые все это время она сжимала в кулаки. Черное Озеро. Ноги подкосились, и она без сил рухнула на мягкую траву. Все так изменилось. За последний год все повзрослели. Стали черствея. Все до сих пор в невидимом напряжении, ждут подвоха. Даже от самых близких. Старая Гермиона подумала бы о Роне. Он потерял так много. Ему страшно выпустить из своей жизни кого-то еще. Этим можно объяснить его агрессивную реакцию. И все эти ужасные слова просто способ защиты. Он боится потерять ее, когда только-только все стало хорошо. Но, есть «НО». Гермиона тоже изменилась. И сейчас, лежа на еще влажной траве, она думала только о том, как она злится. Легкий бриз убаюкивал. Она прикрыла глаза и начала тихо напевать себе под нос мелодию. «Откуда эта песня, что-то такое близкое?» — пронеслось в ее голове. А потом перед глазами возник Виктор, который галантно протянул ей руку, приглашая на танец. Бал. Как бы хотелось вернуться на этот праздник. Танцы, восхищенные взгляды спутника. Ревность Рона. Рон. Глаза резко окрылись. Он смог испортить и этот волшебный вечер. Из далека она услышала голоса приближающихся людей. Еще через пару секунд начала различать слова. — Ты просто болван, Рон! — Джинни. — Думаешь, я этого не понимаю?! Удар. Наверное, это подзатыльник. Крик. Гермиона резко поднялась. Она еще не была готова их всех видеть. Судя по опускающимся сумеркам, она лежала тут довольно долго. Не удивительно, что ее потеряли и решили отправится на поиски. Выбор куда бежать был не большой. В дали светилось поле для квиддича. Там ее точно не будут искать. Быстрым шагом, почти переходя на бег девушка поспешила скрыться из зоны видимости. *** Ее никогда не впечатлял спорт. Ведь так много всего куда можно направить свою энергию. Заниматься им сама она точно не планировала в ближайшие годы. Возможно через пару лет эта потребность возрастет из-за того, что тело не будет вечно молодым и подтянутым. Но определенно не сейчас. Гермиона пробралась на трибуну и уселась в уголок, где ее скрывала тень флагов. На поле начиналась тренировка. Себе она в этом, конечно, никогда бы не призналась, но в душе она хотела встретить Виктора. Но его не было. Почему это желание вдруг возникло? Она повзрослела, наверное. Стала чувствовать себя девушкой. Рон уделял ей достаточно внимания, делал не смелые комплименты. Но он смотрел на нее как на друга. Безусловно она чувствовала его желание, но это всегда было мимолетно и на бегу. Но если вспомнить тот недолгий период пока Виктор был рядом… Тогда это ее больше смущало и смешило, сейчас воспоминания про это вызывали волнение. Даже в его невинных письмах было столько чувств и обожания. Но. Но прошло много времени. На что она рассчитывала, когда думала о нем по дороге сюда? Сейчас он просто пройдет мимо. Чтобы отвлечься от мыслей, которые метались по ее голове, девушка попыталась понять, что происходит на поле. Слизеринцы делали разминку и по одному начинали взлетать. Слышались смешки и комментарии про то, что кто-то наел животик за лето. — Ого, видно завтра пойдет снег. Это же Гермиона Грейнджер на трибуне болельщиков на тренировке Слизерина. — голос Пэнси Паркинсон звучал без злобно, скорее удивленно. Она осмотрела неожиданную соседку. Пэнси упала на два ряда ниже в простых джинсах и мягком белом свитере. На лице не было агрессии или вызова. Глаза заинтересованно и без малейшего смущения изучали Гермиону. — Я прячусь. — неожиданно для себя выпалила девушка. — Я так и поняла. Твои дружки уже подняли небывалый переполох. Тебя разыскивают все львята. Ей стало неловко, что из-за нее подняли столько шума, что даже другие студенты это заметили. Ее щеки залились краской, и она потупила взгляд. — Я думаю ты правильно ушла, пусть помучаются. После всего, что он наговорил, заслужил. -Ты слышала? — в страхе подняла глаза Гермиона. Гулкий смех разнёсся по трибуне. — Мне правда жаль, но ор твоего дружка было слышно в Лондоне. Злость с новой силой поднималась в Гермионе. — Тебе не надоело быть их мамочкой? — Пэнси немного наклонила голову и выжидающе посмотрела. — Я не… — Ох, Грейнджер, Мерлина ради, себя то не обманывай. Ты все года чуть ли не на себя их тащила. Да Уизли отчислился бы еще на 3 курсе, если бы не ты. У тебя все под таким контролем. Твоя жизнь, жизнь твоих друзей, могу поспорить и твоей семьи тоже. От упоминания семьи в сердце больно кольнуло. Ее родители не до конца простили ей ее решение с Австралией. Они злились, за то, что она приняла такое решение за них. Ей помогли вернуть их воспоминания, но память возвращалась частями. Пэнси озвучила ее мысли, которые посетили ее пару часов назад. — Я знаю, ты не зануда Грейнджер. Я вижу это в твоих глазах. Зануда бы не нарушила столько школьных правил и не ограбила бы банк. Но сейчас, когда твои «дети» — на этом слове она закатила глаза- подросли, может пора отпустить их и дать себе пожить ради- пауза- хм, например ради себя? — Почему ты такая добрая со мной? -Добрая? — опять ее заливистый смех буквально заполнил трибуну светом. — Я по-твоему должна ходить как змея и шипеть на всех мимо проходящих Гриффиндорцев? Это совет. В нем нет «добра» — она ухмыльнулась выделяя это слово- или зла. Просто наблюдение, которое я озвучила. Гермиона задумчиво посмотрела на поле. Даже мало знакомы ей люди замечали это. Может Пэнси права и стоит отпустить ребят и заняться собой. В конце концов, после войны она перестала чувствовать себя «собой». Дать себе небольшой перерыв. Восстановить силы и вернуться в новый мир. — Детка, неужели ты нашла себе новую подружку? Витая в своих мыслях Гермиона не заметила, как на трибуну поднялся Теодор Нот и плюхнулся на скамейку рядом с Пэнси. — Да, а ты завидуешь? — скучающе ответила Пэнси, которая уже полностью сосредоточилась на поле. Игроки взлетели и заняли свои позиции. — Конечно, кто не хочет себе в друзья героиню войны. Особенно если у этой героини такие красивые ноги. Гермиона посмотрела на свою школьную юбку, из-под которой еле-еле выглядывали коленки. «Ноги как ноги» — подумала девушка. За время войны ее тело подтянулось из-за большого количества бега. А летом она набрала вес на еде Молли и ее фигура стала похожей на девичью. Но она и не задумывалась, что могла стать «красивой». Комплимент начал блуждать по ее голове оставляя приятный след. — Тео, ты отвратителен. Скажи честно, ты сильно ударился головой и в ней теперь остался только ветер, поэтому ты говоришь первую хрень, которая приходит на ум? — Пэнси сморщила нос.- Хотя какой там ум. — Ветер и ноги Грейнджер. — Ой, заткнись. Громкий свист отвлек компанию. Все внимание было направлено в центр поля. Там возвышаясь над всеми сидел Малфой. Он яро жестикулировал правой рукой, что-то рисуя в воздухе. Одновременно с этим раздавал команды всем игрокам. Его лиц было сосредоточенно. Кажется, все внимание занимал невидимый рисунок. Каждый, кто получил комментарий в свой адрес смиренно кивали. — Малфой сегодня в ударе. — Пропел Тео и откинулся на спинку. — В этом году у нас все шансы выиграть кубок. — Сомневаюсь. Ты просто не видел Гарри на тренировках. — С вызовом сказала Гермиона. По правде говоря, и она его не видела на тренировках. Это был второй день в Хогвартсе и она сомневалась, что у них они вообще были. — Грейнджер, ты что слепая и не видишь этого бога на метле? — Чтобы было точно понятно о ком он говорит, Тео обвел рукой поле и ткнул в Малфоя. — Рядом с ним сейчас даже твой золотой мальчик меркнет. — Он выиграл войну. Победил Реддла. — возмутилась девушка. — Да-да. Я не преуменьшаю его заслуг перед миром — закатил глаза Тео, — не надо повторять это в миллионный раз, я этого дерьма и в газетах начитался. Но в этом году мы посмотри так ли он хорош в квиддиче, как в уничтожении злобных волшебников. Пэнси прыснула смехом. Гермиона насупилась и от возмущения тяжело задышала. — Грейнджер, он же шутит. Дели все слова этого придурка на два. — улыбнулась ей Паркинсон. — Но не про твои ноги. — Тео подмигнул ей и продолжил следить за игроками. Это было так странно. Буквально несколько месяцев назад они воевали на разных сторонах. Родители этих ребят убивали людей, и умирали от рук Ордена. А сейчас они просто сидят и разговаривают про такие незначительные вещи. Квиддич, кубок, ее ноги. Отец Тэо был приговорен к поцелую дементора. Сын даже не пришёл на суд. В одной из газет был смазанный снимок Тео, который рукой пытался отодвинуть камеру. Его комментарии были короткими: «Мы больше не имеем ничего общего с этим человеком. Он не мой отец и не часть нашей семьи. Его судьба не наши проблемы. Мы достаточно пострадали, вам пора перестань задавать все эти глупые вопросы». А родители Пенси напрямую не содействовали ПСам, после пары допросов под сывороткой их отпустили. Но они чувствовали свою вину за то, что сбежали, когда началась война и отдали свой дом под один из штабов Пожирателей. Гермиона почувствовала дуновение ветра. Она до сих пор была в школьной форме, а это явно не лучший вариант для сентябрьского вечера. Девушка поднялась с трибуны. Пора было приготовиться к занятиям на завтра и принять горячий душ. Она спустилась с трибуны и направилась к выходу со стадиона. — Грейнджер, неужто решила бросить своих придурков и завести нормальных друзей? Малфой опустился на землю недалеко от нее. Щеки порозовели. Он тяжело дышал. Тренировка явно проходила продуктивно. — Малфой, единственный придурок в этой школе сейчас стоит напротив меня и с огромной радостью могу заверить, что он точно не является моим другом. — Не заговаривайся. — его лицо приобрело жёсткость и сосредоточенность- если после того вечера решила, что можешь себе позволить такие выпады в мою сторону, то ошибаешься. Он сделал широкий шаг в ее сторону. И вот его фигура возвышается над ее. Из-за превосходства в росте и ширины плеч он выглядел устрашающе. — Учти, что твои друзья не всегда смогут тебе помочь. Так что не советую открывать свой дерзкий ротик в мою сторону. — Ты мне угрожаешь, хорек? — внутри девушки закипело возмущение. Парень бросил не нее снисходительный взгляд, словно она неразумное дитя, и небрежно перекинув ногу через метлу улетел к команде.