***
— Вперед, сыны Асгарда! — Хела поднимала дух своих боевых товарищей, призывая их идти за собой на бой. — Никому не сдаваться! Бьёмся насмерть! Во имя Всеотца! В бой! Кронпринцесса указала своим молотом на город-крепость йотунов Утгард и во главе воинства бросилась в бой. Метнув Мьёльнир в городские ворота, Хела вышибла их, открывая проход для асов. Ворвавшись в город через пролом в стене, асгардцы стали крушить йотунов. Однако и те были не пальцем деланные и, используя свою ледяную магию, бились с отчаяньем обреченных, ибо отступать им было некуда. Один из йотунов ударил кулаком по земле, вызвав ледяную волну, пошедшую прямо навстречу Хеле. Ледяной шип вонзился прямо в грудь её коня, и девушка, упав на лёд, мгновенно встала. Шестеро йотунов окружили Хелу, но та, раскрутив молот, расшвыряла их, как шар кегли. Ещё троих, подоспевших на подмогу, она сожгла в зелёном Пламени Смерти. Постепенно асгардцы начинали теснить йотунов, зажимая их к скале, но жизнь известна тем, что любит порой не вовремя вносить коррективы. — Принцесса — протолкнувшись к Хеле, обратился один из командиров. — В чем дело, Олаф? — проломив очередному йотуну череп молотом, произнесла Хела. — Они прорвались на правом фланге! — указав в район городской ратуши, ответил воин. — Если не сдержим их, нас окружат! Быстро оглядев обстановку, Хела выругалась, и было отчего. На подмогу йотунам подоспели резервы и грозили окружить легион Асгарда. Один за другим войны падали бездыханными на окровавленный снег. — Не так быстро, — прошипела дочь Одина, после чего откинув в стену ледяного великана, что замахнулся на неё ледяной секирой, села на колени и, положив руку на снег, начала читать заклинание. Практически сразу же по льду поползли зеленые энергетические линии, образуя вокруг Хелы паутину. Как только она закончила, вокруг кронпринцессы был причудливый рисунок, напоминающий гипертрофированную пентаграмму. Встав со льда, Хела воочию увидела ломящуюся к ним через улицы орду йотунов. Раскрутив Мьёльнир, она направила пламя прямо на надвигающихся врагов, сжигая их дотла вместе едва ли не с половиной города. В сердце кронпринцессы на миг проскользнуло удовлетворение прежде, чем она проваливаться во тьму. Сильнейший магический откат лишил её практически всех сил…***
Мир постепенно принимал свои привычные очертания. Очнувшись от агонизирующих воспоминаний о прошлом, Хела ощутила сильную слабость. Девушка лежала на мягкой кровати в центральном лазарете Асгарда. Напротив своей дочери сидел Один. — Отец — попыталась встать девушка, но тот остановил её. — Нет, лежи. Лекари сказали тебе лежать. У тебя сильное магическое истощение, — положив девушку обратно в кровать, произнес Один. — Лежи, тебе нужно отдохнуть. — Я не могла поступить иначе. Нас окружили. Если бы я это не сделала, то погибли бы все, — уверенно произнесла Хела. За все то время, что она участвовала в походах, её легион нёс наименьшие потери среди прочих легионов Асгарда. И Хела бесспорно могла гордиться этим, как и её воины. Они были готовы хоть в пекло царства Суртура идти в след за своей принцессой, сметать города и страны, не чувствуя усталости и жалости. И в период завоеваний, и в период миротворческих походов Хела не проиграла ни одного сражения, принося Асгарду славу и асгардцы боготворили её. Выслушав дочь, Один тепло улыбнулся, после чего встал с кресла и подошел к окну из которого открывался роскошный вид на царство вечности. — Я горжусь тобой, дочь. Ты принесла Асгарду нескончаемую славу на полях сражений. Скальды о тебе уже слагают песни, — сказал Всеотец своей дочери. — Знаешь, отец… — начала Хела. — Раньше я жила лишь войной, дышала азартом битвы. Но сейчас я хочу чего-то другого. Может, мне попробовать, как мидгардцы, пожить по-человечески. Одина смутило такое решение дочери. Никогда до этого момента он не думал, что его дочь захочет ощутить себя в шкуре простого смертного. Повисла многозначительная пауза. Один размышлял над желанием и стремлениями дочери, но не до конца мог понять её намерения и предопределить её будущее. Всеотец не боялся, что Хеле будет нелегко в Мидгарде, но люди отличались от асов, однако вместе с тем были невероятно похожи на них, что пугало Одина больше, чем отличия. Всеотец мельком поглядывал на Мидгард, но в подробности не вдавался. Этот мир интересовал его постольку-поскольку. Хела же знала о нынешнем положении дел в Мидгарде и того меньше. Впрочем, в навыках адаптации своей дочери Один не сомневался. Наконец, Всеотец всё-таки решил, что ему сказать: — Что ж, если ты для себя всё решила, то я не стану тебя переубеждать, — произнес Один, выйдя на балкон. — Но сейчас тебе никуда. В таком состоянии ты и до Биврёста не доберёшься. — Конечно. Я все понимаю, отец — ответила девушка. Всеотец покинул палату, оставляя Хелу одну. Однако долго одной Богине Смерти лежать в палате лежать не пришлось. В комнату вошла Фригга. — Как ты, дочка? — спросила она у Хелы. — Нормально, — хмыкнула девушка. — Просто нормально? — удивилась такому безликому ответу своей дочери. — Ну я ещё живая, так что нормально, — усмехнулась Хела. — Да ну тебя, скажешь тоже, — отчитала дочь Фригга. — Один сказал, что ты хочешь уйти. — Да, — кивнула асинья. — Можешь считать это отпуском. — Что же тебя побудило на такое решение? — спросила Фригга. — Надоело, — отрезала Хела. — Последнее время я только и вижу, что кровь. Это невозможно выносить. Даже для меня это слишком. А ведь жизнь — это постоянные перемены. Вот я и решила, что надо попробовать что-то иное. — Но ты ведь не знаешь, что тебя ждёт, — заспорила Фригга. — В этом и прелесть, — заявила девушка. — Мирная жизнь с большей не предсказуемостью интереснее, чем война с ожидаемым результатом. — Я не стану тебя останавливать, — сказала Фригга. — Но мне нужно понимать, что ты уверена в своём решении. — Я уверена, — сказала Хела. — Что ж, — Фригга приняла решение дочери. — Тогда мне остаётся лишь пожелать тебе удачи. Знай, мы всегда тебе будем рады здесь. — Я знаю, мама, — Хела кивнула, откинувшись на кровать. Постепенно она начинала засыпать. Фригга, увидев, что её дочь хотела отдохнуть, тихо покинула палату.***
Спустя неделю восстановления Хела стояла у Биврёста, готовясь отправиться в Мидгард. Фригга хотела устроить дочери пышные проводы, но Хела настояла на том, что она тихо и спокойно уйдёт, без лишних слёз и соплей. И давать лишний повод младшему брату асинья тоже не хотела. Вообще, отношения с младшими братьями у Хелы были несколько напряжёнными. Тор был балагуром и любителем выпить и подраться. А Локи был полной противоположностью. Он даже говорил не особо часто, предпочитая слушать то, что говорят остальные. Хела довольно нечасто с ними проводила время, ибо была занята военными походами, а сейчас, когда оба брата были взрослыми, воспитывать их было уже бесполезно. Да и не Хеле было их воспитывать. Она считала, что ей лучше сначала себя воспитать. В последний раз окинув взглядом Асгард, Хела вошла в портал…