***
Все то время, пока Джонни рассказывал, Керри больше молчал, превращая тем самым это в какой-то монолог. Джонни говорил и говорил. Про встречу с Ханако, про штурм Арасака-тауэр, куда они вломились через главный вход, про Смэшера. Про то, что происходило в «Микоши». Если раньше это была трагедия, то сейчас было понятно, что у этой сраной трагедии нет никакого счастливого конца. Нет даже ответов на все вопросы. Видимо, это также понимал и Керри — он не спрашивал, но это не означало, что Джонни мог успокоиться. — Не знаю, зачем он это сделал, — бессилие столкнулось с раздражением, стекло зазвенело, когда он пустил пустой стакан по столу. А Керри не делал лучше, смотря на него так. Как будто язык Джонни в принципе не мог повернуться, чтобы сказать «не знаю». Плохо дело. Керри увел их на улицу — то ли подальше от панорамы Найт-Сити, то ли просто на свежий воздух. Только этого воздуха не хватало. — Проблема вагонетки, — вдруг сказал Керри, потянувшись за стаканом Джонни. Такой спокойный, даже странно. У него самого всегда черт знает что было в голове, но теперь он принимался расставлять все по своим местам. — Какая еще, блядь, вагонетка? — Ну знаешь, типа меньшее зло, — разливая джин по стаканам, пожал тот плечами. — Ты же сам говорил. Его полгода против всей твоей жизни. — Ага. Прекрасная теория, — еще не хватало, чтобы Керри повторял слова Альт. Джонни проживет дольше? Отлично. А теперь давайте вспомним, кто такой Джонни Сильверхенд. — Но я могу обнулиться в любой момент. У нас тут Найт-Сити, реальный мир, Кер. В Найт-Сити и полгода целая жизнь. — Тем не менее, ты все еще здесь. И крыть оказалось нечем. Надо же, Керри его уделал. — И я все еще хочу врезать в твое грустное ебало за то, что ты просто исчез. — Валяй. — Если тебя не гнала «Арасака» до самой границы… — Я же сказал, — перебил его Джонни. — Валяй. — Иди ты нахуй, Джонни. Вот и все, чем обернулось его не очень-то триумфальное возвращение. У Джонни было время, чтобы подумать, но вариться в этом все равно что заколачивать самый толстый гвоздь в гроб, из которого его зачем-то выпустили. Он полагался на случай, на то, что нужные слова найдутся сами. Смешно. Джонни просто облажался и на этот раз. Но не плевать ли? Он здесь не для этого. Он не должен облажаться в другом. — Джонни, блядь! Но Керри явно было что добавить. — Ты не закончил? — Да я не тебе, — отмахнулся Керри, и только теперь Джонни заметил, что смотрел он вовсе не на него. Тот самый робот, который недавно долбился в стену, недолго послонявшись по округе, снова вернулся к своему любимому занятию. — Хм-м. Джонни? — А что? Такой же ебанутый, как и ты. — Керри усмехнулся и, судя по тому, как засветилась голубым оптика, примерно то же самое объяснил и роботу. Не знай он, что Керри отходчивый, можно было бы всерьез благодарить этот кусок металлолома, который снова поставили на путь истинный. — Так скучал по мне? — Иди ты, — на этот раз Керри огрызался беззлобно. — Посылаешь меня и посылаешь, — продолжал нарываться Джонни. — Я же буду возвращаться, как и этот твой болванчик. Керри, очевидно, нужно было выдохнуть, и он предсказуемо потянулся за сигаретами. Выудил их из кармана и закурил, бросив затем пачку на стол. Керри был из тех, кто начал курить, считая, что это выглядит круто. Тогда получалось так себе. Но спустя пятьдесят лет в этом и правда было что-то такое. Заметив взгляд Джонни, Керри как-то неуверенно кивнул на пачку. Неуверенно — потому что Джонни взял бы и так. — Не, Кер, без меня. — Бросил? — в голосе Керри столько недоверия, будто Джонни как минимум заявил, что Керри лучше него во всем. Но он догадался: — Из-за Ви? — и даже не стал ждать ответа. — Черт, Ви… Он затянулся еще один раз, а потом затушил сигарету. Не стал докуривать. Керри и правда во многом лучше. — Так значит, он ушел туда? За Черный заслон? — Вроде того, слился с Альт, — помолчав, ответил Джонни. — Хотя я слышал его потом… Когда я очнулся, там, у точки доступа в «Микоши». Нужно было выбираться оттуда, и меня вела Альт. Ее голос двоился, троился, их было много. Но среди них я отчетливо слышал Ви. Он так выбивался, что иногда даже заглушал Альт. На обратном пути они поменялись местами, и уже не Джонни был его группой поддержки. — У нас тоже, кстати, было так, — продолжил он. — Если он уступал мне тело, я слышал сначала его голос. Мой болтался эхом где-то на фоне. — А теперь ты его слышишь? — Нет. Больше нет. — Я заметил, — Керри отстраненно кивнул каким-то своим мыслям. — У тебя голос другой. Не в смысле, что… Ну, ты понял, — он взялся за свой стакан и поднял его в тосте. — За Ви? Хоть кто-то сумел заткнуть эту стерву. Не было ни одного повода его не поддержать. — За Ви, — криво ухмыльнувшись, Джонни поднял свой. Этих тостов у них еще было много. Вспоминали то одно, то другое — сколько же всего успел Ви за такое короткое время. Джонни рассказывал про Лиззи Уиззи, про заключенного, который хотел, чтобы его распяли за все грехи долбаного человечества, про то, что на самом деле случилось с Деламейном. Каждый из этих странных заказов был доказательством, что однажды Ви стал бы легендой даже без всей этой истории с чипом. Среди них очень не хватало мутных событий, связанных с нынешним мэром, но не хотелось портить все снова. Было на что переключаться, еще десятки мелких приключений, точек на карте — из такого же состоит жизнь. Керри тоже не отставал, вошел во вкус, пересказывал все то, что случилось с «Us Cracks», как будто Джонни этого не видел. Но Джонни не перебивал. Понимал, что и для Керри встреча с Ви не просто знакомство. Тот относился к нему по-человечески — в отличие от тех жополизов, которые Керри окружали. Вот что Ви умел, так именно это. Но выпивка заканчивалась, последнее они вылакали вот только что. — Я останусь у тебя, — разумеется, он не спрашивал, да как будто Керри этого ждал. — Падай, где хочешь, — махнул рукой Керри, кое-как поднимаясь на ноги. Ну вот, он уже смирился. — Тогда займу твою кровать. — И я спущу тебя с лестницы.***
Это был ебаный тупик. Сканирование ничего не дало, ни следов, ни потайных комнат, да и какие могли быть потайные комнаты в этом аквариуме. Почти всю ночь они разговаривали с Керри, и это был обычный, блядь, Керри. Можно скинуть все на домыслы, можно решить, что это паранойя. Что может быть проще, чем ошибиться. Еще проще быть обманутым. Они взялись за него, Джонни знал это. Керри возвращался к пику популярности, он рокер с наследием, которое «Самурай» накапливали годами. Отличный рупор, чтобы через него вкладывать свои идеи. В его музыке уже были изменения. Керри и нашел Джонни за этим — мучающим его гитару. Надо было видеть его лицо, удивленное, полное недоверия, и все равно он едва сдерживал дурную улыбку. Так уже было. Только сначала это был Джонни Сильверхенд, восставший спустя пятьдесят лет, а теперь — этот же Джонни Сильверхенд играл музыку, которую написал сам Керри. Уровень нереальности примерно одной величины. — Я, блядь, думал, что мне это снится, — Керри подходил ближе так нерешительно, точно боялся спугнуть. Про то, что даже с его навороченной оптикой нужно иногда моргать, он, видимо, забыл вообще. — Я и сейчас думаю, что мне снится. — Тебя ущипнуть? Но вечно Керри не ценил его предложений. — А, я понял, — и недоверие в нем победило. — Теперь ты скажешь мне, что вот здесь я не дожал, вот тут херня и так далее, да? — Нет. Наоборот, — никогда еще, наверное, Керри не выглядел таким потерянным. Мир перевернулся, его подвела, казалось бы, самая устойчивая сторона. — Хорошо звучит. — То есть, тебе нравится? Джонни действительно старался, когда ее наигрывал. Движение в движение, нота в ноту. Но на слух, без специальной техники, разницы не уловить. — Особенно эта. «Ante faciem populi», да? «У всех на виду», — Джонни не удержался и поморщился. — И давно ты упарываешься по латыни? — Блядь, — Керри как-то странно выдохнул, покачал головой, неловко потерев ладонью шею. — Да я сам не то чтобы в восторге. Это все новый менеджер, — он снял со стены другую гитару и, уперевшись ногой в диван, выразительно посмотрел на Джонни. — Да, да, можешь начинать про прогнулся-продался, свистни, как закончишь. Новый менеджер, значит. — Скучаешь по Ковачеку? — Ха. Ха. — Керри просто отмахнулся. — В отличие от него Мэйсон нормальный мужик. Ну, плюс-минус. Продвинул же он «IBDY» и «Rubicones». — И теперь охраняет свою новую звезду корпоратских воротил. — А, это было пару раз, — он подключился, идеально подстроившись под игру Джонни. — Я дал им потом отвод, чтобы имидж не портили. У нас же марафон проходил. Двенадцать часов, прикинь? Несколько дней. Кого там только не было. Я отыгрывал, наверное, часа по три. — Керри сорвался на импровизированный риф, явно кайфуя от воспоминаний. — Как же это было охуенно! — Три часа против… сколько мы там вытягивали? Песни четыре подряд? — Ага, это если Генри держался, а не пытался заблевать сцену. И тогда Денни приводила его в чувство. Джонни до сих пор не представлял, как ей это удавалось, он же угашенный был напрочь. Но не только же Генри отличался. — Или если тебя не утаскивали в зал. — Или если ты не вопил, что у нас в гримерке связан корпорат, да, Джонни? — парировал в ответ Керри. — Без вас, придурков, приходится брать их измором. Хотя это все хром, так бы охрип к чертям уже давно. К новому альбому накатили апгрейд, даже на концертах звук чистый, блядь, как студийный. — Тоже твой этот Мэйсон постарался? — Типа того, — Керри фыркнул, как будто с досады, что у его менеджера слишком много заслуг. — Джонни? Потому что Джонни перестал играть, невидяще уставившись перед собой. С самого начала у него было только одно — он знал, что музыка Керри стала другой. В первых его песнях — не тот ритм, не тот темп. Джонни думал, что это и есть тот самый новый виток, но потом вышел альбом. Керри не называл бы песни так, не использовал бы сраную латынь. Джонни знал его слишком давно, они писали тексты вместе, и Керри всегда протаскивал то, что ему нравилось. Но что-то в нем изменилось. Кто-то его изменил — след прослеживался, как тогда, привет от «carpe noctem», эта тяга к латыни как личная подпись. Несколько звуковиков из числа тех, кто упарывался по Керри Евродину, тоже говорили о различиях. На записях был едва заметный фон, странные частоты. Джонни не придавал этому значения, искал то же, что было у Пералесов. Облажался и вспомнил про это только теперь. Что, если после того, как они с Ви вскрыли слежку, выродкам пришлось пересмотреть методы? Что, если достаточно одного звука? Джонни и устроил это утреннее выступление, пытаясь уловить в музыке, блядь, хотя бы что-то. Последняя его зацепка, гиблая идея. Керри использовал по пять, по десять гитар, менял их, не говоря уже про остальное, упарывался в экзотику. Джонни искал вслепую. И вот все вставало на свои места, и ответ такой простой. Чистый студийный звук? Как бы не так. Дело даже не в инструментах. Единственное, без чего не обходилась ни одна песня — сам Керри, голос Керри. Ебучий имплант. До чего трогательная забота менеджера. Вот как они работали. — Я не думал, что вернусь, Кер, — перевел на него взгляд Джонни. На имплант. Красивая дизайнерская приблуда с японскими иероглифами. — Но ты вернулся, — Керри не продолжил, хотя совершенно точно хотел. — У меня здесь незаконченные дела. — Как в историях про призраков? Ты теперь у нас призрак, Джонни? Джонни опирался на интуицию, но и у Керри она была сильной. То, что он напрягся, было видно. — И они знали, как меня вызвать. Это был первый в истории сработавший, мать его, спиритический сеанс, — Джонни распалялся быстро, как будто его потревоженный покой что-то значил. А то каждый его день не был просто повторением предыдущего. — «Микоши» нет, но ничего не кончилось. Они не успокоятся, Керри. Не успокоятся, пока не залезут нам в головы. Разочарование, сожаление — у Керри все на лице написано, не это он хотел услышать, — и, наконец, напускное безразличие. — М-м. Что, опять «Арасака»? — Керри отложил гитару со скучающим видом, не потрудившись даже вернуть ее на стену. — Кофе будешь? И действительно пошел наверх к бару, точно это все так, будничное обсуждение погоды в Найт-Сити — снова циклон, жарко, и кондиционер работает на износ. — Черт, Керри, нет хороших корпораций, — Джонни поднялся за ним, не собираясь останавливаться. — Не «Арасака», так другая. Не «Микоши», так что-то еще. Я видел, как они это делают. Мы с Ви видели. Наживую, незаметно. Меняют твои воспоминания, переписывают так, как им захочется. — Вы с Ви? — переспросил Керри, становясь за барную стойку. Кофемашина противно зашипела, и в голосе Керри тоже было что-то змеиное. — Получается, два года назад. И что же ты решил вернуться к своей борьбе только сейчас? Брал отпуск? Вот и тот самый момент истины. Они оба были на взводе, и у Джонни не осталось вариантов — только быть громче, ударить сраную стойку так, чтобы задрожали стаканы. Если потребуется, он все здесь перевернет, чтобы до него достучаться. — Они, блядь, до тебя добрались! Теперь ты понимаешь? Керри молчал — долго, тяжело, и когда заговорил, даже создалось обманчивое впечатление, что все получилось: — Я понимаю, — тихо сказал он, а потом добавил: — Я всегда знал, что ты ебаный псих, Джонни. Но это уже просто все, конечная. Ты же больной на всю голову. — Керри… — Да я уже девяносто лет Керри! — и за последние пятьдесят он научился перекрикивать Джонни. — Мне мозги меняют, да? Так отлично же. Может, сделают одолжение и вынут из моей башки одного Джонни Сильверхенда. Это было бы очень кстати, серьезно, я готов им даже заплатить! — Не раньше, чем я спасу твою задницу, — упирался Джонни, перегибаясь через стойку, которая только мешала. Одна преграда здесь и вторая в тупой голове Керри. — А потом, хорошо, давай, я лично позабочусь, чтобы выбить из тебя хоть себя, хоть что угодно! — Ебать какое одолжение, — Керри обычно отстранялся, когда они срались, старался держать дистанцию, но не сейчас. Так же, как и Джонни, напирал вперед. — Знаешь, тебе всегда было на меня насрать. Тебе на всех насрать. Ты выиграл свою «Арасаку» и уехал, ничего никому не сказав? Начал новую жизнь, сжег мосты? Ну что ж, поздравляю! Ты мог бы сидеть и наслаждаться, пока нам всем ссали бы в уши, что в тот день была просто маленькая техническая неисправность, потому что наконец-то Джонни Сильверхенд обошелся без взрыва бомбы! Керри долго держал это в себе, его прорвало, как долбаную плотину с токсичной водой, и даже когда Джонни схватил его, подтягивая к себе, Керри и не подумал заткнуться. Совсем нет, как будто это только сделало хуже, потому что он продолжал: — Возможно, послушал бы мой новый альбом и просто поржал бы над очередной песней, в которой я снова с тобой прощаюсь. Но нет, тебе нужно все обосрать! Тебе и твоему эго, которое не может жить без ебаного врага. И теперь ты хочешь потешить свое самолюбие за мой счет! Нет, ничего не получится. Они же общаются как глухонемые. У правды и полуправды примерно одинаковый вкус, и перебить его можно только так — буквально, и Джонни ударил, прежде чем действительно решился это сделать. Голова Керри безвольно мотнулась, и тот, отключившись, повис у него на руках. — Блядь. Джонни не хотел облажаться, но именно это и сделал. Снова. Он отпустил Керри, оставив его лежать на стойке, перемахнул через нее сам и перехватил тело уже нормально, чтобы было удобно нести. Вопрос — куда? Времени было мало, кто знает, когда Керри придет в себя, и тогда уже все точно закончится. Джонни перешел черту, и в отличие от того, что было раньше, этого ему не простят. Нужны доказательства. Такие, которые заставили бы Керри выслушать. Джонни не мог позволить себе проебать и его тоже. Только не Керри. Джонни уложил его на заднее сидение «рэйфилда». Многое изменилось с тех пор, как он делал это в последний раз — они были просто слишком пьяные, обкуренные. Изменились и те, кому Джонни доверял, и кто вообще хотел его видеть. Теперь приходилось выбирать среди тех, кто хотя бы не будет болтать, если он привезет им Керри Евродина в бессознанке. Среди риперов такие еще остались.***
Несмотря на то, что он гнал как сумасшедший, выезжая на встречную и подрезая любого, кто попадался на пути, Джонни не успел. Не успел бы, даже если бы сразу потащил Керри к риперу, а не пошел договариваться — тот пришел бы в себя в кресле. Самая быстрая тачка оказалась недостаточно быстрой, и сейчас Керри, матерясь, ошалело перебирался с заднего сидения за руль. — Ебаная Пасифика… — бормотал он. — Ебаный псих… притащил меня в ебаную Пасифику, — и когда он заметил Джонни, то засуетился, пытаясь завести машину. — Только, блядь, попробуй ко мне подойти. Привез меня к мяснику, охуеть идея! Еще меня не разбирали на запчасти. — Нет, Керри, стой. Да стой же, — Джонни бросился к нему, успев перекрыть собой не закрывшуюся дверь, и Керри сразу же отпрянул. — Ага, конечно, — машина неровно тронулась, это предупреждение, чтобы Джонни от него отвалил. — Мать твою, просто выслушай меня! — Назови, блядь, хоть одну причину, почему я не должен натравить на тебя «Макс-так». И он не шутил. У него оптика засветилась оранжевым. Керри было страшно, это видно. Боялся того, что не понимает Джонни, и, скорее всего, того, что сам мог сделать. — Потому что ты должен мне поверить, — Джонни вцепился в руль, вывернув его до упора. — Пожалуйста, Керри, дай мне этот шанс. Тот едва заметно вздрогнул, а затем, оставив в покое руль, внимательно посмотрел на Джонни. Посмотрел как-то по-новому, но его глаза по крайней мере снова стали обычными. — Садись уже, — охрипшим голосом сказал Керри. — И так уже тут половина района собралась. Дождавшись, пока он сядет, Керри резко газанул, сигналя зевакам, столпившимся на пути. Навороченная тачка такого уровня привлекала внимание даже среди тех, кто не был свидетелем этого невъебенного шоу, и Керри, понятное дело, хотел убраться отсюда поскорее. Но Джонни заткнулся не поэтому — слишком важно то, что он должен сказать. Керри его не торопил, ему и самому требовалась передышка. То, что тот немного успокоился, Джонни понял, когда Керри критично начал разглядывать в зеркале заднего вида свою разбитую губу. Но извиняться Джонни не стал. — Все началось со звонка Элизабет Пералес. — Жена мэра? — Ага, — и Джонни рассказал все как было, начиная с убийства и беготни за маньяком — это тоже казалось частью истории, люди не становятся просто так киберпсихами, напичканными дорогими имплантами, и Керри заслуживал знать все. Про второй заказ Пералесов, слежку и потайные комнаты, экраны и передатчики. Про измененные воспоминания — родной брат, о существовании которого заставили забыть, другие цветы со свадьбы. Про погоню и невидимый ави. Про предупреждение с неизвестного номера. У Джонни было время сложить все вместе, добавить то, что ебучими ниточками тянулось то тут, то там — про девку, которую забрали Мусорщики, и данные с ее чипа. Про корпорацию «Найт», которая мелькала везде, от расследования этой девки до чудесной заботы о благополучии Пералесов, с грантами на образование и прочей херней. Наконец, про самого Керри — его музыку, имплант, ебаного менеджера. В этой истории было связано все. — Могилы Антонио Пералеса и правда нет, — сказал Керри, когда Джонни замолчал, и на секунду все в один момент стало еще хуже. Если так не только для Пералеса, то Джонни уже опоздал. Но Керри перестал неосознанно держать его за яйца: — Я помню ее. Ячейка пустая, там все подтерли. Она же была напротив твоей. Блядь. Керри ходил туда после того, как он исчез. — Теперь ты мне веришь? — Верю, что Пералеса пиздец как обработали, — перевел на него взгляд Керри, неуютно поежившись. — Когда он выиграл гонку, он сам не свой был. Желтая пресса много чего писала… — Керри, дорога, — напомнил Джонни. — ...она по мне так не ездила, как по Пералесу. — Смотри, блядь, на дорогу! Как они вписались в поворот, не влетев ни в кого? Это просто долбаная удача. — Да смотрю я на твою дорогу, — выругался Керри. — Однажды ты нас угробишь. — Ой, завались. Пристегнись еще, — фыркнул он, как нарочно снова покосившись на Джонни. И все же, это было хорошо. Керри, очевидно, успокоился и по крайней мере его не ненавидел. — Ну, а сейчас-то с твоим Пералесом все нормально. Новые налоги, полный пакет. — Они его сломали, — кивнул Джонни. — Только ко мне это как относится? Подумай сам, Джонни. Корпорация «Найт»? Они даже не связаны с музыкой. Одно дело мэр, окей, для влияния на город это имеет смысл. Но нахера им я? — Мне плевать, зачем им ты. Они в любом случае тебя не получат. — Джонни, ты… — Керри осекся, стушевался. — Ты бредишь. — Они взялись за тебя. Я могу доказать это. — Ага. К риперу на стол положишь? Вариант, который был самым простым. Поковыряться в импланте, найти что-то, вытащить в конце концов, даже если это раскроет «Найт», что о них знают. Но, да, Керри нужно что-то другое. — Бестия, — предложил Джонни. — Узнаем через нее, какие дела проворачивает «Найт», найдем что-то на твоего нового менеджера. — Бестия? Удобно. Она тебя любит. — Именно потому что она меня не любит, я предлагаю ее. — В смысле? — удивился Керри. — Она считает, что я украл у Ви тело. — Да ну нет. Ты тот еще мудак, конечно, но… Продолжать тему не очень-то хотелось, и Джонни постарался скинуть ее как можно скорее. Какая уже разница, что там думала Бестия. — Если она ничего не найдет, я уйду. Обещаю, что оставлю тебя в покое. — Эта твоя уверенность… — Керри стал вдруг таким тихим. — Ладно. Но сначала заедем кое-куда. — Куда? И снова громким — от возмущения. — Не поверишь, в магазин. Ты же вытащил меня в блядском халате! А ведь и правда: и то, что вытащил, и то, что халат совершенно блядский — иначе его не назовешь, задницу едва прикрывал. Но не то чтобы Джонни тогда обращал на это внимание. — Не переодевать же мне тебя было. — Да даже не знаю, что хуже, — буркнул Керри. Они остановились у знакомого магазина «Джингуджи». Джонни остался в машине, наблюдая за тем, как Керри, полный невозмутимости, зашел внутрь. Махнул рукой Зейну за прилавком, как ни в чем не бывало. Наверняка тот подумал что-нибудь про эксцентричного рокера, не зная, что в прошлом у них всех часто видок был намного хуже.***
У «Джингуджи» не тот ассортимент, чтобы сойти за наемника мелкого калибра, только и мечтающего, как засветиться в «Посмертии». Керри проторчал там полчаса и — Джонни верил — сделал все, что мог, но все равно остался слишком узнаваемым Керри Евродином. Перед ним открылись бы все двери, кроме тех, которые неизменно охранял Эммерик. И дело, конечно, было не в Керри. — Как жизнь, Эммерик? Ноги не затекли? — на самом деле без разницы, что бы Джонни сказал. Эммерик, может и казался громилой, но догадывался — спустя два года Джонни тут нарисовался не стаканчик своего фирменного пропустить. Но что-то решал не Эммерик и, столкнувшись с проблемой, он всегда спрашивал, как поступить, у нее. Бестия хорошо его надрессировала. Глазной имплант предсказуемо загорелся оранжевым, и Эммерик отчитался: — Здесь паршивая овца. М-м, даже так. Что, поставили под запрет его имя? У Джонни язык чесался ответить, и все же нет, это был его шанс, и он не собирался сливать его в унитаз. Ответа Бестии они, разумеется, не услышали, но Эммерик подвинул свою массу хрома и мышц, позволяя им пройти. — А ты не преувеличивал, — подал голос Керри, когда они вошли внутрь. — Она от тебя не в восторге. Бестия думала, что Джонни как следует поиграл на чувствах Ви, не захотел уходить, и тот по наивности купился. «Никогда больше не возвращайся в Найт-Сити». Так она сказала. Читала мысли, не иначе. «Посмертие» за это время не изменилось. По-прежнему пристанище всех безумцев, для которых фотографии и именные коктейли что-то значили, за барной стойкой все та же девица Клэр. Не хватало только «Самурай» на фоне, но не была же Бестия настолько мелочной. Она сама так же сидела на своем любимом месте — отличный обзор на всех, кто входил и выходил. Хотя сейчас она показательно не смотрела, разговаривала с каким-то лысым хреном, который исчезнет по щелчку ее пальцев. Когда они подошли ближе, она, наконец, обратила на них внимание. Перевела взгляд с одного на другого — было даже интересно, с кем она заговорит. — Теперь ты его обрабатываешь? И то, что она выбрала Джонни, значило многое — сообщения на автоответчик ей было мало. Не давало удовлетворения, это не было тем самым последним словом, которое можно оставить за собой. Иначе Бестия не стала бы давать особые распоряжения своему сторожевому Эммерику. Лысому хрену не потребовалось и щелчка, чтобы поспешно свалить. Играть по ее правилам хуже всего, и Джонни, опершись руками на стол, решил сразу перейти к делу. — Есть работа, — предложение, над которым Бестия даже думать не стала. Она сама их впустила, но теперь делала вид, что у нее просто отнимали время. — Не надейся, Джонни. Так здесь все же можно было называть его имя. — Настоящую работу, а не хрень от тех, на чьих деньгах ты тут устроилась, — и прежде чем Джонни успел сказать что-то еще, вдруг заговорил Керри: — Работай на меня, не на него, — он протиснулся прямо к Бестии и сел рядом с ней. Подбрил лежащую на столе пачку сигарет. — С этим же проблем нет? Она оценивала его. Как будто сравнивала Керри из двадцатых с Керри нынешним. В прошлом они пересекались нечасто: на концертах, когда Бестия приходила, или в «Атлантиде», если Керри увязывался за Джонни. Она больше знала о нем по тому, что рассказывал сам Джонни. Это никогда не было чем-то хорошим. А сейчас — такая разница. Наглость Керри была почти осязаемой, его влияние, кстати, тоже. — Скидки не будет, — ответила Бестия. — А мне не наплевать? — хмыкнул Керри, закуривая. — Берешься за дело? Бестия заинтересовалась. Чем именно — уже не так важно. — Говори. — Говорить будет он, — Керри кивнул на Джонни. Надо же, его выход. Джонни тоже сел, устроив одну руку на спинке дивана и повернувшись так, чтобы видеть их обоих. Таким Керри был редко, и упускать не хотелось. — Ну, расскажи, какие корпорации на этот раз тебя обидели? — Бестия пыталась уколоть, но как правильно сказал Керри — а не наплевать ли. — Нужна информация, — и тут уже удивилась Бестия. Джонни Сильверхенд и просто информация, а не идея с налетом на кого бы то ни было. — Тройка из «Найт», мэра и «Эм-эс-эм рекордс», любая связь между ними. Контракты, льготы, что угодно. И сотрудники, особенно Мэйсон. — Адам Мэйсон, — уточнил Керри. — На проверку всего уйдет много времени, Джонни. — Это отказ? — Это предупреждение, — поджала губы Бестия. — Тогда начни с Мэйсона и тех, кто воткнул в него этот имплант, — Джонни кивнул на шею Керри. — Доебись до всего, что покажется тебе странным или подозрительным. В твоих интересах разобраться с этим быстро. Керри могут заставить и забыть про этот разговор, и свои эдди ты не увидишь. — Заставят забыть? — Бестия перевела взгляд на Керри. — Тебе кто-то угрожает? — Пока только Джонни, — тот как-то неуверенно рассмеялся. — Но мы как-нибудь сами разберемся, — и соскочил с этого: — Ну что, забились? — Да. Она решила не настаивать, перешла от слов к делу. Несколько звонков неизвестно кому с пересказом, что требуется, и один — конкретному нетраннеру. Никс всегда был под боком, Джонни даже сомневался, выбирается ли он из клуба. Но паршиво то, что они уже встречались — точнее Ви был с ним знаком. — Какие люди! Ви, — разумеется, Никс его узнал. Мозги за два года в Сети он себе не спалил. — Это не Ви, — но в радостную встречу вмешалась Бестия. — Я тебе потом объясню. Ага, не Ви, а его ублюдочный брат-близнец, откликается на Джонни. Никс в замешательстве помялся, а затем пожал плечами. Действительно, чего он только в «Посмертии» не видел, тут непонятный тип на непонятном типе. Бестии этого смирения хватило, и она коротко объяснила Никсу задачу — ему как раз и достались Мэйсон с имплантом. Вот она, гармония выбора. Бывший корпорат как следует подкопает под других корпоратов. — Ладно, тогда имплант? — ненавязчивая просьба, и Керри ее услышал, отложил так и нетронутую сигарету и приоткрыл ворот, демонстрируя хром во всей его ебаной красе. Что там Никс прощупывал своей чудо-оптикой, кроме данных о производителе, черт его знает, но Керри это показалось, видимо, долгим, и тот заерзал: — У меня уже чувство, что вы все меня сканируете. А то он как будто перед толпой на сцене трясется. — Хм-м, Джонни, а ты ведь не врал… — вдруг сказала Бестия. Короткий триумф, он успел его почувствовать — она наконец-то поняла свою ошибку, поняла, что это было не его решение, он не планировал забирать тело Ви. Когда у него вообще, блядь, были какие-то планы. Но она продолжила: — Так ты его выебал? До Джонни даже не сразу дошло, а когда он понял, момент что-то ответить просрался. Бестия почему-то вспомнила их разговор в автокинотеатре, он же был тысячу лет назад. Какого хрена она делала. — Кого выебал? — Керри и голову к ней повернул, забив на сканирование. Тема, кого выебал Джонни, вызвала живой интерес. — А, значит, еще нет, — понимающе кивнула Бестия. Джонни вообще не нравилось, к чему все идет. — Мы закончили? — раздраженно спросил он у Никса. Тот вздрогнул, несчастный кретин, похоже, испугался не на шутку. Если бы это все было, конечно, шуткой. — Д-да, — неуверенно кивнул Никс. — Работа не выглядит сложной. Я думаю, пары часов мне хватит. — Отлично. Идем, Кер, — Джонни подорвался, предпочитая не оглядываться. Довольное лицо Бестии последнее, что он хотел видеть. Но далеко ноги его не унесли, Джонни опустился на свободный табурет перед барной стойкой — пара часов не такой срок, чтобы слоняться где-то еще. К тому же, выпивка пришлась бы сейчас очень кстати. Когда Керри упал рядом, Джонни покосился на него, пытаясь, если не вынуть взглядом душу, так хотя бы уловить, что у того на уме — понял он или нет. Ви ничего не болтал про разговор с Бестией, Джонни тем более, и все же это как сложить два и два. Керри сидел с задумчивым видом. Обычно хватало одного наводящего вопроса, чтобы тот либо выдал все, либо напиздел, но спрашивать, а догадался ли он, что Джонни хотел выебать его, просто как выстрелить себе в ногу. Лучше перевести тему в другое русло. — Вот увидишь, когда Никс вернется с информацией, тебе придется сказать: «Эй, Джонни, ты был прав». — Или все-таки вызову «Макс-так», — слабо усмехнулся Керри. — Да перестань. Джонни пихнул его локтем, и в это же время к ним подплыла Клэр — сияя радостной улыбкой от встречи со старым знакомым. Ну да. — Ви? Ты совсем пропал, — и, посмотрев на Керри, добавила: — Хотя явно не терял времени даром. Керри Евродина она, конечно, узнала, но это «Посмертие», тут действует негласное правило не доебывать людей, чьи имена у всех на слуху — только поэтому Керри еще не окружала толпа желающих получить автограф или что-нибудь еще. Вряд ли они с этой Клэр еще увидятся, так что проще было подыграть, чем что-то объяснять. — Уезжал на время из города, — ответил Джонни. — Нальешь нам что-нибудь? Она кивнула и начала колдовать над коктейлем. Не спрашивала даже, что они хотят. Не спрашивала, ведь думала, что перед ней Ви. — Не на текиле? — удивился Керри. — Водка со льдом, сок лайма, имбирное пиво, — Клэр выставила оба стакана на стойку. — И чуточку любви. — «Джеки Уэллс», — хмыкнул Джонни. Керри остался в недоумении. — Кто это? — Один славный малый, — ответил Джонни, подтягивая к себе стакан. — Легенда, разумеется. Погиб, вытаскивая меня. — Действительно славный, — согласился Керри и перегнулся через стойку, чтобы выдернуть из стакана трубочку. На говорящий взгляд Джонни, что кто-то тут явно извращенец, тот ответил: — Что? Ну простите, не я себе губу нахуй разбил. Виновен, вопросов больше нет. Керри попробовал коктейль на вкус, помедлил и затем кивнул, типа пойдет. Нашелся великий ценитель. Впрочем, Джонни, который выпил его залпом, тоже было не к чему придраться. — А «Сильверхенда» все еще наливают? — вдруг спросил Керри. Клэр развела руками. — Как и всегда, самый популярный. — А как насчет «Евродина»? — А как насчет «и-думать-не-смей»? — вклинился Джонни. Керри точно знал, какова цена попасть в меню, не первый день в Найт-Сити. Не думал же он, что трехметровая возня на холсте с его голой задницей тянет на смерть и перерождение не только в очень узких кругах. — Да ладно, живем один раз. Ну, большинство людей, — поправился Керри и хмыкнул. — Так что, по «Сильверхенду»? — предложила Клэр. — Не, — отмахнулся Керри, и это было даже на секунду обидно. — Ром, кокосовая водка, мята и льда побольше. Таким должен быть «Керри Евродин». — Это я запомню, — рассмеялась она. — Окей, два «Керри Евродина». Тут одного бы из полного дерьма вытащить. И пока она смешивала, то решила спросить: — Эй, Ви, а как там «макино»? Еще бегает? Возможно. Или бегает, или его уже разобрали на запчасти — этого Джонни не знал. Правда в том, что он так или иначе избавился от всех вещей Ви. И от этого «макино», который умудрился выиграть пару гонок, в том числе. — Я его продал, — не стал скрывать он. Клэр расстроилась. Блядь, конечно, она расстроилась. — Нужны были деньги. Так что я продал все тачки, какие были. — Стоп, не гони лошадей. Что, и «порш» тоже? — если Клэр выглядела расстроенной, то Керри возмущенным. Про возвращение машины Джонни он был в курсе. Когда они ее добыли, Ви как сел за нее, так и не вылезал до самой Арасака-тауэр. — Ага, — и продал преступно дешево, но этого Керри знать не обязательно. Просто тогда Джонни хотел как можно скорее перевернуть ебаную страницу, на которой затесались и Ви, и Джонни Сильверхенд. Он закинулся «Керри Евродином» — как бы это ни звучало — сразу же, стоило Клэр выставить стаканы на стойку. Сладко было пиздец. — Заполируем «Сильверхендом»? — спросил он Клэр. Возвращение к старой доброй классике, самое же время. На другой стороне бара уже волновались, слишком долго, видимо, рокербой с каким-то отщепенцем занимали внимание драгоценного бармена. С Джонни бы сталось удерживать эту алкогольную эстафетную палочку, но не когда у них тут минута молчания по старым тачкам. — И оставь нам это все, — кивнул он на бутылки. — Разберемся. Мы здесь надолго. Клэр закончила и ушла, а их так и осталось трое — Джонни, Керри и молчание. Керри присосался к трубочке, потягивая коктейль с таким удовольствием, как будто это не приторная хрень, а что-то стоящее. Удовольствие заразительное, Джонни даже начал задумываться, чтобы дать этой адской смеси шанс. Но Керри высосал последние капли и успокоился. — Так значит ты собрал деньжат и свалил в неизвестном направлении? — подытожил он, вынимая трубочку из одного стакана и закидывая в другой. — Типа начал новую жизнь? — По полной программе. Взял себе новое имя, — хмыкнул Джонни. — Ага. И какое? Реакцию он мог предугадать. Не всегда же он был Джонни Сильверхендом. — Роберт. — Серьезно? Роберт? — Керри было хотел заржать, но скривился — еще бы, разбитая губа саднила. — Погоди, погоди, дай я угадаю фамилию. Линдер? Или пару букв ты переставил? — Не, так и оставил. — Конспиратор из тебя так себе. — Но ты же меня не нашел. Спрашивать, а искал ли, Джонни не стал. — Ну и как тебе новая жизнь? Что ты вообще делал? — А сам как думаешь? — Джонни пошевелился, разминая шею. Зацепил краем глаза вращающиеся под потолком лопасти вентилятора, но, повернувшись, понял, что там ничего нет. Показалось. — Взял и начал собирать новую группу. «Ронин». Только все уперлось в поиски толкового бэк-вокалиста. Они же и сраться со мной нормально не могли. — А, точно, и как я сразу не понял, что ты пиздишь? — усмехнулся Керри, уже не обращая внимания на бэк-вокалиста, из-за которого раньше взрывался. — Я же говорил, что не буду без тебя играть. Вот это было правдой. — И не тянет? — Время от времени приходит что-то в голову, — Джонни перестал заигрывать с коктейлями и перешел на чистую текилу. — Одну песню можно даже считать законченной. Керри вдруг развернулся к нему и вцепился рукой в плечо. Ну у него, черт возьми, и хватка. Керри как будто по старой памяти рассчитывал встретиться с хромированным протезом. — Так давай ее сюда, — потребовал он. — Не здесь, конечно, но ты мне явно должен, Джонни. — Ага. Разбежался. — Да какого хрена! Ты прослушал у меня все, а я типа одну твою недоделку не могу? Да ты охуел. — А. Тебе еще раз напомнить? — уперся Джонни. — Ой, да, давай, скажи, что без меня не играешь. Так сыграем вместе, чем ты это крыть будешь? Завалимся в клуб для инвалидов слуха и вперед. Он тоже пиздел. Как есть пиздел. Лучше, чем было в «Красной грязи», уже не будет, они с этого начинали, на этом и закончили. Чем не пресловутое завершение цикла, которым Керри так одержим. — Только если ты про своих домашних болванчиков, — нехотя согласился Джонни, умолчав о других таких «если». Например, если информация, добытая Бестией, не будет означать, что времени на это у них не останется. — Да уж, они те еще инвалиды, — хмыкнул Керри и убрал руку. — Ладно, так тоже сойдет. Да он же на это и рассчитывал, засранец. — Если мне понравится, — продолжал Керри, — подпишу тебя. — Долбоеб? — А что, стану твоим продюсером. Престарелым звездам вроде меня самое то двигать молодых и амбициозных, — Керри начинало нести, все ясно. — Главное, чтобы там не про нахуй «Арасаку»… Ну, ты понимаешь. — Там про другое. — Да? — Тебе понравится. Будешь ссать кипятком от восторга, — пообещал Джонни. — Ну да, конечно! Каждый раз, когда я это слышал, ты приносил мне в итоге пару революционных лозунгов, предоставляя самому ебаться с тем, чтобы сделать это хотя бы похожим на песню. — Вообще-то я там тоже ебался. — За стенкой с очередной бабой, что ли? Если бы не Бестия с ее недержанием, Джонни ляпнул бы что-то вроде «нет, блядь, с тобой» без всякой задней мысли. — Это для разогрева, — вместо этого ответил он. — Ну охуеть теперь, — наигранно возмутился Керри и пошел на попятную: — Окей, окей, хорошо, потом ты все-таки забегал. Но только чтобы высказаться, как все хуево. — Какая интересная история. Рассказать тебе, как все было на самом деле? Там было, что вспомнить. Керри отчасти прав — да, они спорили постоянно, дрались за каждую строчку и неважно, кто ее написал. Если Джонни и забегал, чтобы высказаться, то все остальные в этот момент поспешно сваливали куда-нибудь нахрен. Пока им тоже не досталось. Пока эта буря не утихнет, они же порвать друг друга были готовы. И только Нэнси иногда заходила, проверить, что обошлось без трупов. Керри еще припомнил один из концертов, когда они настолько не сошлись, какой текст правильный, что каждый упрямо орал в микрофон свой вариант. Единственное, в чем они сходились — негласно тогда и вслух сейчас, — это было отличное время. — Керри, заканчивай давай с этим, — вздохнул Джонни, и тот недоуменно посмотрел на него, не отрываясь от трубочки. В этом, блядь, и проблема. — Ты так сосешь, что у всего «Посмертия» уже стоит. И он, кстати, не шутил. Тип с того конца барной стойки так и пялился на Керри — и вряд ли только потому что это Керри Евродин. Но Керри и бровью не повел, он вообще, казалось, завис, а потом вдруг наклонился к Джонни и, опустив взгляд вниз, заявил: — Не, не у всего, — и снова вернулся к долбаной трубочке. Сукин ты сын. Джонни подумал, но забыл, что это надо еще и сказать. И Керри был странным. Вроде это он его подъебал, а выглядел совсем не как тот, кто кого-то уделал. Они так и уткнулись каждый в свой стакан, пока позади не нарисовалась Бестия, которая на профессиональном уровне умела делать хуже. Потому что это, черт побери, звучало как намек: — Комната для переговоров свободна, мальчики, — еще и эта проклятая пауза, прежде чем она продолжила: — Никс нас ждет.***
Комната для переговоров вызывала фантомные флешбеки. Зайдя внутрь, Джонни так и ожидал увидеть жирдяя, хитрозадую нетраннершу и здоровяка, который знал толк в правильных тостах. Но самое важное то, что это была именно комната для переговоров. Не закуток Бестии, где можно было свободно говорить о каком-нибудь Хелльмане. Она привела их сюда — в закрытую коробку, без камер, в полную изоляцию. Одно это повышало ставки. Они что-то нашли, что-то опасное, и Бестия не хотела рисковать. Ожидание смазало все те неловкость, недосказанность или что это, мать его, было у барной стойки. Это уже не имело значения. — Выкладывайте, — сказал Джонни, когда они расселись по местам. Никс явно нервничал, и если бы не сидел на заднице, наверняка мерил бы шагами комнату. — Начнем с простого, — Никс выдал им «щепки». Простым оказался Мэйсон. Настоящее слайд-шоу из инфографики, Никс нашел на него все, чуть ли не с рождения. Публичная фигура, как на ладони. Несколько громких проектов с группами, о которых уже говорил Керри, по приглашению летал в Японию, продвигая в рамках проекта «Кироши» идиотский слоган «увидеть музыку». Но то, что интересовало Джонни, было за много лет до этого. Грант на обучение, предоставленный «Найт». Какая знакомая история. Этот Мэйсон был примерно одного возраста с Пералесами, и тогда «Найт», видимо, работали над тем, чтобы создать своих верных подсадных уток. — Пиздец, — это заметил и Керри. Ну вот, Джонни же говорил. — Ага. Что надо сказать? — подтолкнул его Джонни, вынимая «щепку». — Не знаю, как ты на это вышел, — вместо Керри заговорила Бестия, — но дело серьезное, Джонни. — Ты что-то знаешь о Пералесе? — догадался Джонни. — Пералес? Очередной мэр, который прогнулся, — нет, Бестия не знала ничего о промывке мозгов. Слишком обычная история про политика, которого подкупили или запугали. — Мы раскопали кое-что о «Тейай технолоджи». — Производитель имплантов, — подхватил Никс. Продолжения, объяснений, вот чего ждал Джонни, но внезапно Никс расписался в провале: — Я не смог их взломать. — До чего охрененная новость, — не удержался Джонни. Не по головке же его гладить, успокаивая, что в следующий раз все получится. — В том и проблема, — еще больше занервничал Никс. — Я был уверен, что это будет легко. Несколько лет назад я уже взламывал их по другому заказу. У них была обычная защита, ничего такого. Но теперь я как будто пытался прорваться, — он помедлил, — буквально через Черный заслон. — Это как вообще? — Керри спрашивал как тот, для кого Черный заслон страшилка для обычных людей. Монумент, защищающий от зла. Но теперь почему-то охраняющий зло другое. — Чертовски хороший вопрос, — ответила Бестия. — Как и тот, какого хрена это значит. Черный заслон работа «Дозора». Если эта технология есть у кого-то еще, — искин, мысленно поправил Джонни, тогда и сейчас в этом были замешаны искины, — значит, «Дозор» либо используют, либо он закрывает на это глаза и играет на чьей-то стороне. — На какой? — Керри подключился к разговору на полную и нервничал не меньше Никса. — Неизвестно, — сказал тот, поведя плечом. — Так и работает Черный заслон. Ни пройти, ни выйти. Мы ничего не можем узнать о связях, договорах, продажах. Особенно если они в рамках мелких компаний, которые никому и не нужны, только и остается что тыкать наугад. Возможно, их десятки или сотни. — Искусственное ограничение Сети. Если их количество будет увеличиваться, нас может ждать новый коллапс, — добавила Бестия. Джонни эти гадания уже надоедали. — Да понятно, какая там сторона. «Найт». — «Найт» прозрачны, Джонни, — покачала головой Бестия. — Я не исключаю того, что ты прав, но под них не подкопать. — Давай я открою тебе глаза, — раздражение взяло верх, Джонни завелся. — В отличие от твоих услуг информация совершенно бесплатная. Так, по старой дружбе. И он снова по второму кругу рассказал про Пералесов. Бестия должна понимать, что на кону, и проигрывать, только из-за того, что ее, как и всех, обвели вокруг пальца, он не собирался. Они слушали его внимательно, наконец-то начинали смотреть на все под другим углом. Про то, что теперь «Найт» взялись за Керри, Джонни рассказал тоже. — Но вытаскивать его имплант нельзя, — подытожил он. — Это спугнет их, и все начнется сначала, уже по другому сценарию. Поэтому нужно действовать быстро, ударить сейчас. — Джонни, даже если ты говоришь правду… — Бестия знала, что он говорил правду, просто это тот случай, когда сомневаться приятно, становилось не так страшно. Она поднесла руку к губам. Бестия думала и, конечно, искала для себя выгоду. — Пойми, мы не можем взять и объявить войну корпорации. Не можем действовать в одиночку. Намекала на то, что это не четвертая корпоративная, когда было хотя бы понятно, кто против кого. — Значит, так и будем сидеть тут, как пережитки истории, и ждать развязки? — Этого я не говорила, — холодно ответила Бестия. — И если проникнуть за Черный заслон мы тоже не можем, остается только взяться за «Дозор». Взломаем их и посмотрим, что они скрывают. — Но мы можем, — эти слова, как и следующие, Джонни из себя вытолкнул. Вариант, которого он почему-то хотел бы избежать, но другого выбора не было. — Она может. Альт. Повторять, что она сделала в истории с чипом, никому тут не надо было. И, судя по кислым рожам всех собравшихся, восторгов это предложение не вызывало. — Она у тебя на быстром наборе? — спросила Бестия. — Вудуисты забросили меня за Черный заслон, дальше она сама меня нашла, — Джонни перевел взгляд на Никса. — Я уверен, он тоже с этим справится. — Вряд ли, но предположим, — согласилась Бестия. — Тогда соберу группу для визита вежливости к «Дозору». — Нет. Этим тоже займусь я. — Джонни, это не для тебя. Нужно действовать тихо. — Значит, буду действовать тихо, — жестко отрезал Джонни. Керри рядом с ним вздрогнул. — Ты меня знаешь, Бестия. Надо будет убить, убью. Надо будет пойти по головам, пойду. Я все сделаю сам. Без очередных дураков, купившихся на круглую сумму эдди и мечтающих о славе, которым еще лет десять только и спасать девиц из лап Мусорщиков. Он не станет платить эту цену дважды. Больше никто не умрет. — Ну, я думаю, все его слышали, — Керри говорил так, словно поддерживал, и Джонни хорошо знал этот тон. — Но я тоже иду с ним. — Ничего не перепутал? Это не встреча с твоими фанатами. — А вдруг? И среди «Дозора» могут быть люди с нормальным вкусом, — получилась натянутая шутка, улыбка Керри подернулась, и он продолжил серьезно: — Это мне тут промывают мозги, Джонни. — Не слушай его, — когда спорить с Керри становилось сложно, Джонни искал другую публику. Бестия подходила как нельзя лучше. — Он просто хочет ебаный коктейль в свою честь. Керри за столько лет тоже освоил этот прием. — Я ведь заказчик, так? — повернулся он к Бестии. — Как я скажу, так и будет. Если я хочу участвовать, значит, я буду участвовать. — Вижу, вы стоите друг друга, — и куда-то сразу делось напряжение, с которым Бестия рассказывала про их общее безрадостное будущее. Да она, блядь, просто издевалась. — И что, ты обвешаешься оружием и пойдешь со мной ползать по вентиляции? — Джонни вернулся к Керри. Какая ирония. Когда они только собирали группу, он многое бы отдал, если бы тот вдруг начал хотя бы разделять его взгляды. Но тогда — не сейчас. — Нет. У меня есть идея получше, — Керри помедлил, будто давал шанс угадать, что же он задумал. — Я же рокер. Берега давно потеряны, затонули вместе с яхтой Ковачека. Башню рвет капитально, катаюсь с голой задницей по Пасифике, а потом заваливаюсь в самый лощеный магазин с разбитой рожей. Так что мне стоит устроить скандал в офисе «Дозора»? — Отвлекающий маневр, — оценила Бестия. — Ты не сможешь сказать мне, что план хуевый, — сказал он Джонни, — потому что это твой план. Как тогда, когда они устроили концерт прямо перед Арасака-тауэр, чтобы отвлечь внимание. — Ладно, на это я согласен, — сдался Джонни. — Остается только Мэйсон, — но Керри еще не закончил, сколько же он надумал, пока просто слушал. — Что с ним? — Он ничего не знает. Не подозревает о том, что обработали его, и о том, что он обрабатывает тебя. — Можно приставить ему слежку, — предложила Бестия. — Или ты и это возьмешь на себя, Джонни? — Здесь пусть развлекаются твои, — великодушно разрешил он. Обсуждать больше нечего, пора было приниматься за дело. С Мэйсоном все понятно, это не его забота, вряд ли они вообще узнают что-то стоящее. Подготовка к налету на «Дозор» займет время, Джонни был уверен, что у Бестии уже есть план, а значит, придет к ним Джонни не с пустыми руками. И только с одним он хотел разобраться, не откладывая. — Твой выход, Никс. Сначала найдем Альт, — поднялся с места Джонни. — Принимать ледяную ванну, я так понимаю, придется не здесь? Никс кивнул. Встреча с реальным миром ждала его с распростертыми объятиями. — Дельтуй сразу домой, Кер. Я вернусь, как мы закончим. — Ага, — Керри проводил его взглядом, а потом вдруг окликнул Бестию, которая тоже, видимо, планировала вернуться в зал. — Бестия, погоди. Можно тебя на пару слов? Керри можно было поздравить. Теперь мысли, о чем они там поговорят, выебут из Джонни всю душу.***
Они плелись так медленно, что и пешком было бы быстрее. Если с Керри за рулем любые встречные машину, столб или поворот могли стать последним, что они увидели бы в жизни, то с Никсом смерть пришла бы тупо от старости. Немного иронично, он ведь был нетраннером. В Сети они перемещались за мгновение куда угодно, а тут как будто бы враждебная среда, чувство, что не в своей тарелке, лучше притормозить, не спешить, оглядеться. — Не мучай руль, — посоветовал Джонни. Никс в этот руль вцепился, как долбаный утопающий. — Мы не на сверхзвуковой едем. А могли бы и поддать газа, но Никс намека не понял. — Прости, — неловко ответил он. — Мандраж. — Пугает вся эта хрень с промывкой мозгов? — Не после историй про «Душегуба», на этом же не одно поколение нетраннеров выросло, — помотал головой Никс. — Нет, это хороший мандраж. Работать с Бестией, тобой, Альт… Как будто у меня вдруг появилась машина времени. — Бестия рассказала, что случилось с Ви? — Без подробностей. Но примерно я понимаю. Или она опустила свое отношение, или Никс не видел в этом проблемы. Кто знал, что на уме у этих нетраннеров, может, вообще считал, что Ви досталась лучшая доля. — Она говорила, что перепутать вас нельзя, — продолжил он. — И она была права. Хотя сначала я принял тебя за Ви, это же его тело, и ничего не изменилось… Но когда мы обсуждали все это дело там, в комнате переговоров, я подумал, — Никс неуверенно улыбнулся. — «Черт, это же Джонни Сильверхенд». Не изменилось, что верно, то верно. Джонни как будто все еще где-то проигрывал мышечной памяти Ви — брился так же, ничего не делал с ненужными ему имплантами, которыми он даже не пользовался. Ну хоть не отрубался поперек кровати, это было бы слишком. — Мы продукт своего сраного времени, Никс, — сказал Джонни, сползая вниз, утыкаясь коленями в бардачок. — Бестия сейчас не та, какой она была пятьдесят лет назад. То же самое с Керри, Альт. Ты ближе к ним, чем сам думаешь. Так что если у кого и есть эта машина времени, — он выцепил из кармана очки и скрылся за темными стеклами, — то только у меня. Жаль, топлива там не осталось, и нельзя прыгнуть на пару часов вперед, когда они все-таки куда-нибудь доедут. Или назад. Скорость, с которой они двигались, делала эту поездку похожей на чертово затишье перед бурей. Джонни преследовало это чувство постоянно — под мельтешение Никса, его сомнения, догадки, даже когда Джонни наконец-то попал в киберпространство. Никс предупреждал, что скорее всего не получится так же, как это было с Вудуистами. Джонни все равно был уверен, что Альт как-то сможет его найти. Ви сможет. Но затишье перед бурей так и осталось затишьем.***
Джонни вернулся далеко за полночь, вернулся и зашел сам — без обходных путей и звонка. Только сейчас до него дошло, что Керри, видимо, дал ему доступ еще вчера. Джонни даже не обратил на это внимание, когда вытаскивал его тело. Тогда было не до этого. Хотя и сейчас не то чтобы — хотелось просто дотащить свою тушу и положить в горизонтальное положение. И не трогать до лучших времен. Когда они еще наступят, эти времена. Пока торчишь в киберпространстве, не чувствуешь ничего. Так, дрейфуешь, абсолютная невесомость. А вот тело чувствует в это время дохрена. Керри нашелся на первом этаже своего аквариума, сидел в компании ноута и бутылки — не иначе как проводил мозговой штурм. Когда он его заметил, то обернулся. Пытливо сверлил взглядом, то ли ожидая, пока Джонни заговорит, то ли пытаясь угадать результат сам. — Эй. Как все прошло? — но не получилось ни того, ни другого. — Она мне не ответила. Проигнорировала, не услышала, нужное подчеркнуть. Еще был вариант, что не узнала — его внес Никс, который на пальцах старался объяснить про энграммы, особенности и прочее. Причина не важнее результата. — Блядь. И что теперь? — Ничего, — Джонни подошел ближе и подцепил оливку из бокала с мартини. Немного подумав, выпил и его. Керри даже не стал возмущаться. — Попробуем еще. Никс обещал что-нибудь придумать. Джонни развалился на диване напротив и закрылся от света рукой, уткнувшись в сгиб локтя. Тот диван, на котором он спал до этого, занял своей задницей Керри. Хотя какая разница. — Мы тут разрабатывали план с ребятами, которых посоветовала Бестия, — начал говорить Керри. — Как нам провернуть этот мой перфоманс с «Дозором», и… — О чем вы с ней говорили? — перебил Джонни. — Да так, — уклонился Керри. — Обсуждали вопрос цены. — Ясно, — допытываться Джонни не стал. — В общем, вот что мы придумали, — продолжил Керри, не оставляя ему выбора. — Они аккуратно зарейдят моих железных придурков демонами, которые типа сойдут с ума, натуральная кибератака. И я потом буду строить из себя ебать пострадавшего от клешней одного из них. Даже не надо гадать, чьи это будут клешни. Джонни заменит Джонни. Керри это только подтвердил: — Ну да ему давно пора на покой. Хоть уйдет красиво, — фыркнул Керри. Красиво не то слово, учился у лучших. — Потом состряпаем липовый разговор с моей охранной компанией, что они хуй на меня забили. И вот со всем этим я приду скандалить в штаб-квартиру к «Дозору», и пока я буду их отвлекать, за кулисами будешь хозяйничать ты. Я-то постараюсь быть настолько громким, что никто не услышит, как ты там материшься в вентиляционных шахтах. Он явно чего-то ожидал в ответ — реакции, как обычно споров, потому что это же Джонни, он всегда с чем-то не согласен. Видимо, понял, что ждать нечего. — Завтра утром меня не будет, — у него голос стал поникшим, Джонни слышал, как хлопнула крышка ноута. — Надо записать тот разговор, все такое. Скрипнула искусственная кожа, когда Керри встал с дивана. — А знаешь, спасать себя, мир и прочее пиздец утомительно. Давай спать. Но уходить он не торопился. Джонни ощущал на себе этот его взгляд, что за нечеловеческая пытка. — Джонни? Слушай... О том, что я наговорил утром, — Керри ненадолго замолк, потом вздохнул. — Ты же знаешь, что я на самом деле так не думаю? И это такое же продолжение пытки, и как он только это делал. — Я знаю, Кер. Это я знаю.***
Джонни провалялся в отрубе хрен знает сколько часов. Не слышал ни как Керри проснулся, ни как собирался, ни как уехал. Не слышал даже этой монотонной долбежки — последней в механической жизни второго Джонни. Голова казалась одним большим куском неподъемного дерьма. Худшее похмелье было более щадящим, чем отходняк после этого долбаного киберпространства. Если нетраннеры не жарят себе мозги, то со временем те у них точно превращались в жижу. Зато обнаружилась целая пачка сообщений от Керри, который развлекался там на полную. Делился, что они делали, как они делали и с кем. Прикрепленное фото с микрофоном, подписанное, как «сдаю тебя с потрохами», было, кстати, реально смешным. Керри как будто напрочь забыл, ради чего все это. Писал ему, как отчитывался, что все в порядке. Никто не пришел за ним и не прикрыл лавочку. Некстати вспомнились голубоглазые с Альфа-Центавры. Джонни за все время успел разве что присесть на уши Никсу, когда Керри прислал ему еще одно сообщение. «Штаны надень, я скоро буду». А то Джонни как будто тут одиноко дрочил, пока его не было. К чему это было, он понял, только когда Керри приехал. И глядя на то, на чем он приехал. — Мать твою, — этого Джонни не ожидал. — Где ты ее достал? Это была его машина. Керри вернул ее снова и теперь стоял с довольной рожей, опираясь на дверь. — Нашел и купил. Предложил столько, что мне не смогли отказать. — Но нахрена? — Хочу, чтобы она была у тебя, — ответил Керри и отошел, приглашающе оставляя дверь открытой. Джонни, усмехнувшись, подошел ближе, провел рукой по нагретому капоту с облупившейся краской. Ладно, это будило теплые воспоминания. Хотя раньше Джонни не жалел о том, что от нее избавился. — Давай, залезай. Прокатимся, — предложил Керри, запрыгивая на пассажирское сиденье прямо через окно. Выебывался, конечно. — Скоро приедут ребята, загрузят демонов. И лучше мне при этом не присутствовать. Вот зачем нужны были штаны. — И куда едем? — Джонни тоже загрузился внутрь. — Да без разницы, — отмахнулся Керри и назвал явно первое, что взбрело в голову. — Ну давай хоть до «Темной материи». Быстро долетим? Джонни завел машину, и, да, этот знакомый звук двигателя делал свое дело. — Чихнуть не успеешь, — пообещал он. Джонни не сдерживался, выжимая газ в пол, прекрасно зная, что под капотом у этой тачки. Ви почему-то старался ее беречь, стеснялся как следует разогнаться. Как будто она могла развалиться от времени. Пятьдесят лет прошло или сколько, а она все еще была хороша. Дала бы фору модным корпоратским подделкам. Джонни в свое время вложил в нее многое, делая ее такой. Очередная его визитная карточка. Узнаваемая тачка, кастомное оружие. Чтобы с первого взгляда было понятно — это Джонни Сильверхенд. Никто и не сомневался, что он тоже любит выебнуться. А Керри видел в этом всего лишь новый вид армейских жетонов, чтобы всегда можно было опознать. Найт-Сити встречал их вечерними огнями, неповоротливыми водилами, которых они обходили раньше, чем те успевали задуматься — пропустить их или лучше не предпринимать ничего. Ветер залетал в окна и выносил музыку, за которую они с Керри, конечно, уже успели едва не посраться, выбирая радиостанцию. Джонни и не заметил, что увлекся, пока Керри не сказал: — А ты меня вообще куда везешь? Тогда Джонни и затормозил. Уэстбрук, не Уотсон. Черт. — Да похрен на самом деле, — фыркнул Керри. — В «Материи» все равно делать нечего. Похрен так похрен. Они же просто сжигали топливо, как делали это и раньше, бесцельно катаясь по городу — заявляя, что ищут то ли вдохновения, то ли просто место, где можно зависнуть. — Эй, это же тот мудила. Обычно Джонни слышал это в свой адрес. На этот раз, похоже, тоже. Он повернулся и увидел несколько парней из Тигриных Когтей. — Знаешь их? — спросил Керри. — Понятия не имею. Ви грохнул какую-нибудь их шишку, обчистил их конуру, дал под задницу любимому младшему брату любого из них, — Джонни пожал плечами. — Что-то из этого они хотят мне припомнить. Ви не стал легендой официально, зато чуть ли не каждый обмудок из банды знал его в лицо. Единственное наследство, которое не спустишь с молотка. — Ну, с этим я разберусь, — Джонни собрался выйти из машины, но Керри не разделял его без сомнения чистых помыслов: — Так, нет, Джонни, даже не думай. — Это всего лишь четверо дебилов, Кер. — Это всего лишь драка посреди улицы с моей рожей на заголовках на следующее утро, — зашипел Керри, для верности перехватив руку Джонни. — Я, конечно, вызвался поскандалить с «Дозором», но, блядь, не каждый же день светиться. Скажи Джонни еще что-нибудь, наверняка и про Пасифику вспомнил бы. — Мне типа просто уехать? Керри сначала помедлил, а потом вдруг резко к нему подался, практически ложась поперек, Джонни и не понял сразу, что тот задумал. А Керри решил показать Когтям средний палец. — Вот теперь сваливаем, — торопливо завозился он, возвращаясь на место. — Придурок, — это сродни одобрению. Джонни добавил еще один фак от себя, и это окончательно их разозлило. Ввязались не в драку, так в погоню. По зрелищности, конечно, уступало любой части того же «Бусидо», где за главный героем гонялось что-то повнушительнее, чем четыре инвалида на байках, но это же просто импровизация. Джонни планировал поводить их по улицам и найти место поспокойнее — если не отстанут, у него еще будет возможность почесать кулаки. И Керри уже не станет заливаться про свою репутацию, когда убедится, что свидетелей нет. Хотя оставить дебилов с ощущением, что они искали призрака, Джонни устраивало тоже. Один крутой поворот, потом резко еще один — в узкую тихую подворотню, вокруг которой возвышались коробки каких-то складов с маленькими окнами. Зона для честных работяг или скрытый за ширмой притон — и те, и другие как кровь, питающая город. Джонни заглушил двигатель и повернулся назад, замечая, как Керри потянулся к поясу. Ну конечно. Таскал с собой ствол. Но он ему не понадобился. — Приятного путешествия нахуй, — пожелал Джонни, когда Когти пронеслись мимо. Стоило немного выждать, прежде чем выезжать. Вдруг они повернули бы обратно. — Ну, обалдеть, вот это у них память, — выдохнул Керри, но вместо того, чтобы расслабиться, подался вперед. — Эй, ну надо же. У кого-то она еще лучше. На стене, на которую он смотрел, было граффити. Уже знакомое, оно встречалось то тут, то там. «Где Джонни?» Вопрос не на один миллион эдди. Джонни усмехнулся и, закинув руку за пассажирское сидение, повернулся, чтобы сдать назад. — В тебе знаменитого рокербоя Когти, похоже, не признали. — А могли бы и признать, — Керри, как оказалось, не нужно было успокаивать, своя безопасность же не репутация, чтобы о ней думать. — Я что, зря патентовал свою рожу? — А, это ты так хотел пропиарится? Узнали бы, заглянули на концерт, да? — Ага. Если б успели купить билеты. — Вы посмотрите, какой важный хрен, — Джонни подкалывал беззлобно. В конце концов, Керри тот хрен, который добился всего этого сам. Он вырулил обратно на дорогу и вдруг зацепился взглядом за едва приметную вывеску. Самый невероятный привет из прошлого. Да не, быть такого не могло. — Смотри. Эй, смотри, — Джонни кивнул в сторону набитой мелкими магазинчиками улицы. — Это же Ламар? — Ламар? — Керри заозирался. — Ну вон там, где хромированная баба стоит. Керри удивительным образом смотрел куда угодно, кроме того, куда надо. Пришлось брать все в свои руки. — Да вот же. — Джонни именно так и сделал — придвинулся, схватил его за подбородок и направил. — Видишь? И уловил, как тот медленно и странно сглотнул. — В натуре Ламар, — Керри вывернулся из хватки. — Пиздец у тебя пальцы ледяные. — Пиздец какие мы нежные, — ответил Джонни, убирая руки и наконец садясь нормально. Надавил на газ. Даже если это не Ламар, стоило проверить. Они подъехали ближе, и сразу стало понятно, что это то самое. Да, вывеска немного изменилась, название тоже, но только не запах. Ни с чем его не перепутать. Ламар был старым еще до того, как заложили Найт-Сити, и таким же тухлым, как и его еда. Прошел не через одну войну, хотя не так, как эти войны прошлись по нему. Признавал за отдельную валюту просто истории, которых они с Керри могли отвалить на целое состояние. Впрочем, тогда, в нулевых, только они у них и были. Но за прилавком стоял, конечно, не Ламар. Вечно не жил даже Сабуро Арасака. — Ебать, этот запах, — Керри тоже оценил. — Одновременно и слюни текут, и блевать хочется. — Так давай пожрем, там и определишься. Они вышли из машины, и Керри все же дождался своего момента славы, потому что пацан за прилавком его узнал. — Ниче себе. Это что же, настоящий Керри Евродин? — и едва назад не отступил, чтобы не зашибло звездным сиянием. — Да неужели, — Керри переигрывал с выражением облегчения, но ему это простительно. — Хотя привычнее было бы «опять вы», конечно. Не умирай только на месте, сначала жратва, потом автографы. — Я бы не стал… — аккуратно начал пацан. — Да не ссы, я тебя не засужу, — перебил Керри. Опасения пацана понять можно. Это все не для обычных желудков, на свой страх и риск. И дело не в одной лишь остроте. — Ничего знакомого в меню не вижу, — придирчиво заметил Джонни. — Но вижу эти проклятые тюбики. Внушает надежду. — И сокращает твою жизнь на пару лет одним своим видом, — хмыкнул Керри, а потом хлопнул по стойке: — Давай-ка что-нибудь классическое. Пацан неуверенно, но начал собирать. Лепешка, смесь какой-то ботвы и, да, якобы мясо неизвестного происхождения, которое тот выдавливал из тюбика. После жара печи оно становилось даже похоже на мясо. Ламар никогда не говорил, из чего это, а Джонни никогда не пытался гадать. Этого было много, это было почти задаром, так на что жаловаться. Пара минут — и они получили сомнительного вида буррито. Джонни попробовал этот кусок ностальгии первым. — Охренеть, — комментарий был коротким. — Охренеть как хорошо или охренеть как плохо? — Трудно сказать, — Джонни выдохнул, с остротой точно все было в порядке. — Тогда похоже на то, что было раньше, — Керри все понял правильно и попробовал тоже, пережевывал с искаженной гримасой лицом. Но оценил по достоинству: — Блядь, вот это ностальгия. — Семейный рецепт, — подал голос пацан, то ли хвастаясь, то ли оправдываясь. Никто не просил, а он все равно выставил пару банок газировки, чтобы это запить. — А кто ты Ламару, кстати? — спросил Джонни, щелкая язычком банки. — Он мой дед. — Дед? Ну или ты пиздец молодо выглядишь, или Ламар в свои миллион лет умудрялся кого-то ебать. Кстати, о семьях, — Джонни повернулся к Керри, который после первого куска ностальгии не спешил пробовать еще, — вот от тебя я этого не ожидал. Что на тебя нашло? — Ты у меня интервью хочешь взять? — Не, серьезно, на кой хрен ты женился? Джонни привык к тому, что Керри только и делал, что разменивался на однодневные перепихоны, иногда те, кого он находил, задерживались подольше, но не слишком. Джонни протрезветь не всегда успевал, а отношения Керри уже заканчивались. Да и про его предпочтения все было понятно. — Тебя с того света призвать, чтоб ты спросил, очевидно же. Хотя ты не торопился, — Керри открыл банку и сделал большой глоток, утерся тыльной стороной ладони. Говорить он явно не горел желанием. — А сам как думаешь? — Ты либо не выходил из наркотического трипа все это время, либо ударился в тему, что типа надо оставить после себя наследие. Судя по выражению его лица, в чем-то Джонни попал верно. — Ну вот и выбери, что больше нравится. — Мог бы и назвать одного мелкого в мою честь, — но униматься Джонни не планировал. — Знаешь, я просто тащусь от твоей невъебенной самовлюбленности, — конечно, Джонни это знал, все это знали. — Да ты только подумай. Джонни Евродин. Звучит как… — все же даже он признал. — Звучит как пиздец. — И как травма на всю жизнь, — согласился Керри. — Еще б из мамки вылез сразу с серебряной рукой и темными очками. Генная инженерия запредельного уровня. — Но на счастье малыша у нас был пункт в нашем брачном договоре. И это один из тех редких случаев, когда Джонни не понимал, пиздит Керри или говорит правду. — Брачный договор? Черт, да она у тебя просто монстр. — Вот тут ты прав, — хмыкнул Керри. Тема себя исчерпала, и чтобы скинуть ее, надо было двигаться дальше. Во всех чертовых смыслах. — Ладно, поехали, — Джонни оторвался от стойки. — Завернуть с собой? — послышался робкий голос пацана. — Не, закончим на сегодня с ностальгией, — это Джонни скорее говорил для Керри, у которого был невысказанный вопрос, куда тот подорвался. — Заедем в одно место. Теперь посмотрим на будущее. Он успел уже загрузиться в машину, пока Керри возился с пацаном. Перевод эдди с чаевыми и автограф, ну конечно. — И что ты задумал? — спросил он, запрыгивая тоже. — Увидишь. Если уж их занесло в Уотсон, то почему нет. Джонни повез их в сторону десятой мегабашни. Человеческий муравейник, где с одинаковым успехом можно знать всех либо не знать никого. Припарковался возле знакомой мощеной улицы, они не раз тут были с Ви — возвращали долги, спрашивали совета. Садились в риперское кресло, чтобы повысить свои шансы. Но сейчас Джонни нужно было не это. Он жестом позвал Керри за собой и привел его к дверям, вывеску над которыми Керри прочитал с нескрываемым удивлением. — «Эзотерика Мисти»? Это твой взгляд в будущее? — Да будет тебе, мы же просто убиваем время, — отмахнулся Джонни. Про странные баги с голографическими картами Таро он расскажет как-нибудь потом. — Ну хорошо, — Керри уже потянулся к двери, когда понял: — А ты не идешь? — Я слышал, что гадания лучше проводить без посторонних. Керри это не понравилось, но спорить он не стал. Последний расклад, которая делала Мисти, пришел Джонни на автоответчик, без подробностей, кроме того, что впереди ждет что-то плохое. Гадала она, конечно, для Ви, и от этого лучше не становилось. Джонни никогда не верил во всю эту лабуду, реальность, в которой они жили, прочитать не сложно, не нужно особенного дара, но то, что случилось с Джонни и Ви, никогда и не было чем-то обычным. Керри теперь это тоже касалось. Не было его долго, или это Джонни просто не в ладах со временем. На него давило и место, заставляя прятаться в тени. Ви здесь знали многие, но все еще была магия муравейников. И она, похоже, сработала. Джонни вроде кого-то узнавал из числа знакомых Ви, но те проходили мимо. Наконец, Керри вышел, он выглядел задумчивым. Плохой это знак или хороший, черт его знает. — Ну и как все прошло? — спросил Джонни, понимая, что скорее всего Керри сам и не начнет. — Видел там кота. Представляешь? Натурально живой кот. Джонни представлял. Это же он подкинул его Мисти вместе с ключами от байка Джеки, когда собрался уезжать. — А эта девица ничего так, — высоко оценил ее Керри. — Поинтересовалась, почему мой друг не заходит. Как-то увидела его? Или что-то ляпнул Керри. Впрочем, это не меняло ничего. — Лучше не стоит, — Джонни сказал это, чтобы поскорее перейти к главному — что там с раскладом, но Керри вдруг завелся. Это было видно по тому, как тот нахмурился, сгорбился. Отвернулся от Джонни, чтобы не смотреть на него. Керри вытащил из кармана пачку сигарет и закурил, на этот раз нарушив трогательную солидарность, которой держался все это время. Не курил Джонни — не курил и Керри, чтобы глаза не мозолить. — Так что она нагадала? — «Колесница», «Луна», «Влюбленные» и «Смерть», — перечислил Керри, выпуская облако сигаретного дыма. — Не переживай, она сказала, что «Смерть» это не плохая карта. — Что с остальными? — А ты зайди и спроси, — раздраженно ответил Керри. Какого хрена с ним происходило. — Да что на тебя нашло? — Потому что я вижу, что происходит! — Керри говорил громко, когда его что-то задевало, он забывал обо всем. Прохожие на улице, любопытные взгляды. На репутацию и прочее тоже было похер. — Вижу, что, блядь, происходит с тобой. — Так, может, и мне разъяснишь, Кер? И это было заразительным. Плевать, кто там в нем узнает Ви, Джонни пошлет его туда же, откуда он вылез. Но Керри молчал, только и делал, что затягивался, едва успевая выдохнуть. Когда он заговорил, его тон изменился. Хотя лучше бы из него продолжал литься яд, чем так. — Я скажу тебе кое-что. Ты можешь мне на это не отвечать, — усталость, подавленность, вот как это звучало. Керри посмотрел на него так, что сразу почему-то захотелось извиниться. Неважно, за что. — Даже если все будет хорошо, понимаешь… У меня ведь может уже и не быть еще пятьдесят лет, чтобы тебя ждать. Карта. «Влюбленные». Он что, зацепился за это? — Бестия тебе сказала? — Джонни, не льсти себе, — покачал головой Керри, выбрасывая окурок на землю. — Бестия тут вообще не причем. Но Бестия была тут как тут, стоило вспомнить, спасла их от разговора присланным сообщением. Почему-то она решила перестать игнорировать его существование — новости были плохими, должно быть, поэтому. Такое же сообщение пришло через секунду и Керри. Список по меньшей мере из тридцати компаний, защищенных Черным заслоном. Они были правы, «Найт» строили собственную Сеть, и это только начало. Тянуть время нельзя, все остальное могло подождать.***
Бестия нервничала, это было видно. Не чувствовала твердой почвы под ногами. Каким бы классным фиксером она ни была и какими бы наемниками ни располагала, этого мало, чтобы противостоять корпорации. А надеяться на другую слишком наивно. Новый мэр очень заботился о том, чтобы удовлетворять потребности самых важных из них, лояльность в обмен на чужие интересы. Отвод глаз для того, что происходило на самом деле. Но Бестия смотрела на Джонни и видела в его возвращении выход. Если вернулось одно прошлое, почему бы не вернуть другое. Времена, когда Найт-Сити правили банды — правили, а не делали вид, находясь под каблуком своих покровителей с узнаваемыми на весь мир логотипами. Она говорила про Шестую улицу. Они не нравились Джонни, они и не те, какой банда была раньше, но у Бестии было на чем сыграть — на обманутых ожиданиях, на ставках, которые они делали, выбирая своего кандидата от народа. Сейчас они разочарованы, озлоблены, и если показать им, говорила она, что их драгоценный Пералес такая же жертва, может, что-то и получится. Получится утопить Найт-Сити в крови. Вот что будет, если вдруг действительно поднимутся банды. А Джонни все еще был уверен, что им нужна Альт. И нужно то, что Альт заинтересует — если смотреть правде в глаза, она помогла с чипом не из-за сентиментальности и старых чувств. Подготовка в «Посмертии» была недолгой. Никс загрузил в Джонни все, что могло понадобиться для связи и быстрого доступа. Джонни должен быть стать тем, кто умеет ходить сквозь стены. Призрак есть призрак. Сценарий совсем не тот, к какому он привык, но ощущение, что все на своих местах, почему-то все равно было. Проверив в последний раз оружие, Джонни наконец это уловил: — Вот теперь я чувствую, что по-настоящему вернулся. — Добро пожаловать в Найт-Сити, — вдруг сказала Бестия, наблюдавшая за ним. А ведь не так давно она его прогоняла. Что-то изменилось, и Джонни, кажется, начинал понимать, почему. Керри. Чертов Керри Евродин, который делал невозможное. Не Бестия тогда ему что-то сказала. Нет, это сделал он. В то время, когда Джонни проник в штаб-квартиру «Сетевого Дозора», Керри уже вовсю устраивал свое шоу. На него было совершено нападение, нетраннерская атака, и его охранная компания не сделала ничего — можете проверить, наверняка говорил он, можете посмотреть сами. Не замешана ли эта компания, не их ли это рук дело. Если это заказ на убийство, об этом должны знать все, и где там эта вездесущая пресса — она, конечно, прибежит на эти крики. И пока Керри будет доказывать, что это уже работа «Дозора», Джонни должен добраться до точки доступа к серверам. Никс висел с ним на связи и вел окольными путями, избегая камер и случайных глаз. Мероприятие с переменным успехом. План здания, который им удалось раздобыть, отсылал на годы назад, давно устарел, и они постоянно упирались в тупик. Или упирались в кого-то, кого там быть не должно, и тогда за дело принимался Джонни. Шуметь было нельзя, убивать тем более — каждый тут был подключен к локальной сети, и даже просто вырубить было недостаточно, чтобы остаться незамеченными. Джонни занимался телом, а Никс подключался, прикрывая прокси потери «Дозора». — Ну и куда теперь? — Джонни спрашивал, потому что дальше пути не видел. — Там должна быть дверь. Мы уже близко. — Ты каждый раз это говоришь, и каждый раз это полная херня. Тут нет ничего. — Погоди, дай мне минуту. Не здание, а гребаный лабиринт. Если и точка доступа находилась не там, где они предполагали, даже Керри не вытянет столько времени удерживать на себе внимание. Никс возился чертову вечность, а потом сказал: — Пройдем через вентиляцию. А Джонни же просто шутил, когда они об этом спорили с Керри. Вентиляция казалась бесконечным гробом, и пройдем — громко сказано, приходилось ползти на брюхе. Через решетки Джонни видел рабочие места, типичные офисы вместо нетраннерских кресел — почему-то он представлял себе это именно так. Но «Дозор» ничем не отличался от корпораций, которые его и создали. Не стоило об этом забывать. Никс дал команду спускаться, и Джонни снова застрял перед дверью очередного подсобного помещения. Спроси его, где он был сейчас, он мог бы с одинаковым успехом ткнуть в любую точку на плане здания. Джонни казалось, что они уже час просто наматывали круги. — Мать твою, Никс, шевелись, — поторопил Джонни. — Что-то не так, — голос Никса звучал через помехи, и Джонни напрягся. — Они… на… мен… — Никс? Блядь, Никс. Тот прерывался, а теперь Джонни перестал его слышать вовсе. Немного подождав, он попробовал связаться с ним снова — и снова тишина. Попробовал набрать Бестию — и даже здесь ебаная тишина. Джонни был отрезан от всего, но больше его волновал Керри. Нельзя попадаться, чтобы не подставить его. Как бы хорошо ни подстроили ребята от Бестии сшитое дело с охранной компанией, они с Керри достаточно засветились вместе. Что у Джонни вообще было в голове, когда он соглашался на его участие. Но дверь перед ним вдруг открылась. — Наконец-то. Никс, ты там поссать, что ли, отходил? И если бы тот ему еще ответил. Двери типа Никс открывать мог, а говорить нет? Джонни это не нравилось совсем. Выйдя в коридор, он заметил и то, что не понравилось ему еще больше. Выключенные камеры. Никс предпочитал просто обходить их, говорил, так безопаснее. Штаб-квартира не то место, где могут быть такие перебои, чтобы их игнорировать. Следующая дверь открылась в конце коридора — очередное молчаливое приглашение. Связь не работала по-прежнему, это вынуждало идти вслепую. Одна дверь, вторая, лестница, пролет. Не было никакой угрозы, камер или людей. Как будто они с Ви снова пробивались к «Микоши», когда все под свой контроль взяла Альт. Кто-то вел его точно так же. И это точно был не Никс. Джонни понял, что добрался до финальной точки, когда пистолет просветил через стену стоявшую фигуру. Еще одна была рядом — второй человек сидел, низко склонив голову. Всего двое. Но Джонни не ошибся, когда поймал себя на том, что все это уже было. — Ты, — знакомое лицо, как и тогда стоило держать его на мушке. В прошлый раз это делал Ви. Тот самый дозорный, которого они встретили в Пасифике. Брайс Мосли. — Джонни, не надо, — а второй фигурой был Керри. Черт, Керри. — Просто послушай, что он скажет. — Ты в порядке? — беглый взгляд в его сторону, чтобы убедиться. Керри явно нервничал, но, кажется, ему не навредили. — А то. Уровень гостеприимства на десять из десяти, — кисло отшутился он. Мосли поднял руки выше, показывая, что он, похоже, действительно хочет всего лишь поговорить. Но верить ему Джонни не торопился. Под прицелом люди обычно честнее. — Джонни Сильверхенд, — Мосли не выглядел удивленным. — Не думал, что когда-нибудь встречу живую легенду. — Ты вроде хотел что-то сказать? — напомнил Джонни. — Если это оно и было, то так себе история. — Я знаю, зачем вы здесь. Мы с вами на одной стороне. И можем друг другу помочь. — М-м, да, как когда ты засадил нам ебаный трекер. — Понимаю, мой кредит доверия нулевой, — не став оправдываться, согласился Мосли. — Но я думаю, что смогу это исправить. — Так начинай. Пока я не передумал. Не передумал сразу он только из-за Керри. Когда говорили, что нельзя вести переговоры с террористами, кем Джонни и считали, забывали про обратное. Нельзя вести переговоры с корпоратами. — Работа «Сетевого дозора» всегда была нацелена на безопасность Сети. К сожалению, это больше не так, — и как гладко стелил, надо же, в голосе и правда было сожаление. — Настоящий противник уже здесь. Мы осознали это слишком поздно. Вы знаете его как корпорацию «Найт». Мосли замолчал, ожидая реакции. Но не дождался бы нихрена. Джонни ничего говорить не станет, ни подтверждать, ни спрашивать, таким как Мосли только и надо, чтобы ты сам все вывалил. А дальше они подстроятся. Мосли пришлось продолжить так. — Нам известно, что случилось с Джефферсоном Пералесом и его супругой. Идея контроля, она не нова. Искины, энграммы. Но в конечном счете каждая идея контроля людей предполагает стадо. Вы понимаете лучше многих, как это работает, — Мосли перевел взгляд с него на Керри и обратно. — «Самурай» бросал вызов своей музыкой. А музыка заразительна, застревает в голове. И вот уже тысячи фанатов готовы следовать за вами. Я сам мог быть таким фанатом, если бы родился лет на двадцать раньше. — А, так ты мне мораль хотел прочесть? Керри решил вмешаться: — Джонни, успокойся, он не об этом. — Но я часть другой аудитории, — снова заговорил Мосли. — У каждого она своя. Керри Евродин, Лиззи Уиззи, десятки групп, даже ведущие с телеканалов. «Найт» позаботились о том, чтобы обеспечить их своим самым совершенным продуктом. — Мой сраный имплант, — Керри даже поскреб его ногтями, словно тот давил на горло. То, что Керри не единственный, Джонни предполагал и так. — Неважно, каким был оригинал. Текст песни, просто интервью. Задача этого искина в синхронизации голоса с особенными частотами, шифрованной командой, и резонанса нет или почти нет. Пройдет время, и они застрянут у всех в головах, — Мосли подводил к главному. — Представьте, что однажды выйдет человек, которого будут слушать все. Политик или, может быть, представитель корпорации. Этот человек к чему-нибудь призовет. Покупать одно, поддержать другое. Или подняться против кого-то. И вы послушаете, потому что уже запрограммированы. Вам нужна только команда, триггер, чтобы это сработало, и он может быть любым. Непримечательное «пожалуйста, выслушайте», обтекаемое «вы сами делаете свой выбор», хотя этого выбора не будет. Ни одно слово этого Мосли не заслуживало бы доверия, если бы Джонни никогда не знал, что такое «Душегуб», не сидел в тюрьме «Микоши», в конце концов, сам, не желая этого, не переписывал чужое сознание. Точечные цели закончились, и кто-то нагулял аппетит. — Джонни, они не мне мозги промывают. Керри был не жертвой, он был орудием. Одним из многих. Джонни не заметил, когда опустил пистолет. — Сколько времени этой херне надо, чтобы они все провернули? — Как я уже сказал, мы заметили слишком поздно. — Полное дерьмо, — Керри буквально трясло. Не мог сидеть на месте и принялся ходить по комнате. — Мы можем просто болтать о хуйне, а я в это время, оказывается, плавлю тебе мозги! — Не стоит винить себя, — а вот кто был до странного спокойным, так это Мосли. Как будто ничего не произошло, он рассказал не более чем жуткую городскую байку. Но важнее было другое. — Если вы, блядь, все знаете, то почему ничего не делаете? — Рыба гниет с головы, — ответил Мосли. — Пример Джефферсона Пералеса не был для нас первым. — А ты у нас, выходит, ренегат? — Не могу позволить себе пойти на сделку с совестью. Один совестливый дозорный, вот что они получили. А на той стороне марионеточный мэр и подконтрольный город, такая же марионеточная верхушка «Дозора», прикрывающая все дела этих ублюдков. И суперискин, диктующий свои условия. Против него выстоит, похоже, только кто-то вроде гуру Керри, живущий на отшибе у себя на Филиппинах. Или какие-нибудь монахи, знающие о цивилизации только то, где можно дорогу на улицах переходить. Точно не кучка из Шестой улицы, которым можно просто сказать «пожалуйста, выслушайте, вы можете заткнуться, пойти домой и засунуть головы себе в задницы». — Искина можно уничтожить? — пустой вопрос, Джонни это понимал. Если бы это было так легко, «Дозор» сделал бы это раньше, а не воздвигал бы стену, латая в ней дыры десятилетиями. Мосли это только лишний раз подтвердил: — Уничтожить? Нет. Но можно попробовать обойти его защиту и переписать. И именно поэтому мы нужны друг другу. Об этом он тоже уже говорил. Подразумевал биочип? Это вряд ли. — Для этого, правда, придется забраться повыше, — Мосли показательно поднял палец наверх. — К вашим главным? — К орбитальной станции «Лучесси». — Лучесси? Антонио Лучесси? — знакомое не название, но имя. — Именно. «Милитех». Человек, стоявший у его истоков. Прямая связь. Насколько же приручили их «Найт», что от простых договоров они перешли к этому. Предоставляли место для ебучей красной кнопки смерти. И подкопать нельзя — орбитальные станции или базы не подчинялись ни одному правительству. И тем более им не было дела до какого-то «Сетевого Дозора». Хотели вырваться из-под влияния НСША или продались подороже, если не были такими же марионетками. Ни Лучесси, ни Ланди, ни прочих ископаемых за рулем «Милитеха» уже давно не было. Ушли на свалку истории вместе с Сабуро Арасакой. Смогут создавать искусственные войны, продавать столько оружия, сколько захотят. Потому что корпорациям всегда мало. — Что касается способа... — продолжил Мосли. — Примерно два года назад ко мне в руки попал один искин. Необычайно способный, быстро обучающийся. Можно даже сказать, разрушительный. Найти его было нелегко из-за его адаптивных навыков. Он мог бы нарушить работу другого. Но есть проблема, — он говорил легко, словно проблема и не проблема вовсе. — Нельзя сделать это удаленно или напрямую. Нужен исполнитель, который доставит его на место. Доставит в себе, — Мосли постучал пальцем по шее, намекая на разъем. — И шансов на то, что искин не атакует его самого раньше, почти нет. Если только речь не о тебе. — Типа у этого тела высокое сопротивление вредоносной киберхуйне? — Потому что это искин, которому ты спас жизнь. Тот, кому он спас жизнь, да? Два года назад. — Если ты сейчас скажешь, что это Ви... — ствол уперся Мосли в грудь, это все, тот не успеет ничего, даже оправдаться. — Нет, нет. Я не настолько хорош, — Мосли впервые казался растерянным. — Это Деламейн. Слова как будто не сразу дошли до Джонни, он лишь сильнее надавил пистолетом в чужую грудь. Старого Деламейна, которого все знали, больше не было. Были его дети, отпущенные в большой мир. И кто-то из них попался «Дозору». — Его спас не я. Это сделал Ви. — Я видел бэкапы, — Мосли словно его успокаивал. — Для него нет между вами разницы. Вы для него единое целое. Джонни все же опустил оружие и, отступив назад, заметил на себе странный взгляд Керри. — Искины такого уровня способны испытывать благодарность, — продолжал Мосли уже увереннее. — К тому же, Деламейн сам был разделен. И теперь, когда Ви нет, возможно, он и тут продемонстрирует сочувствие или наоборот. Это также увеличит наши шансы. — И что может сделать Дел? Заебет этого искина бредом про фламинго? Увезет его на своем коде в самые отдаленные уголки старой Сети, откуда не выбраться? — Джонни противопоставлял образовавшейся пустоте иронию. Такое паршивое чувство. — Эта версия Деламейна продолжает распадаться. Хотя распадаться, — тут же поправился Мосли, — не совсем правильное слово. Он атакует чужой код и перерабатывает в свой, на основе этого расширяет собственный массив. При этом, что интересно, он продолжает работать в одной системе. У него очень занятная архитектура. Я бы сравнил его с подростком в пубертатном периоде. Джонни одобрительно кивнул. — То есть наш мальчик вырос. Натурально трахает все, что движется. — Почти настоящий рокербой от мира искинов, — подхватил Мосли. — Но не такой заметный. В конце концов, он научился жить среди людей. Разумеется, это не будет решением проблемы. Это просто даст нам время придумать что-то другое. Пока что мы можем научить его распознавать нужные частоты и атаковать только их, воспроизводя все новые и новые версии себя. Я не знаю исходного кода искина «Найт», но кое-что могу предположить. В лучшем случае это внесет такой хаос, что система перестанет работать и им придется делать все заново. В худшем — Деламейн создаст ситуацию, что потоков станет слишком много и для каждого сегмента появится свой триггер. Если его копий будет достаточно, то можно даже говорить о каждом человеке. Когда «Найт» решат действовать, то затронут единицы, а не всех. — Что будет с Делом, когда его найдут? — Это зависит только от него. Искины имеют что-то вроде инстинкта самосохранения. У него, как и у нас, будет в запасе года два. Я думаю, «Найт» начнут действовать, когда подойдет конец мэрского срока. Сохранение политической власти очень важно, а у Пералеса теперь не так много сторонников. Джонни услышал все, что хотел. Идея сотрудничать с «Дозором» ему по-прежнему не нравилась, но было бы из чего выбирать. — Идет, — ответил он. — Никто никуда, блядь, не идет, — Керри взорвался. Не мог не взорваться. Он слушал их молча не потому что был согласен. — Дерьмо собачье этот план. Засадить себе в голову искина, который тебя может обнулить? Ничего не напоминает? — Я бы оценил шансы на успех в семьдесят процентов, — если Мосли пытался помочь, то делал в итоге только хуже. Керри и слушать не стал: — Да мне посрать, что ты оцениваешь, веришь? — Семьдесят? Это меня устраивает, — ответил Джонни. — Меня, мать твою, это не устраивает. — Это не тебе решать, Кер. — Ты совсем охуел, да? — Керри не столько злился, это было уже бессилие. Как и раньше, когда Джонни собирался сделать то, что могло перечеркнуть все. Со стороны это наверняка всегда казалось легко, просто взять и откинуть все лишнее. Но Джонни делал это не для себя. — Что дальше? — он кивнул Мосли, и тот вздрогнул, как будто не ожидал, что о его присутствии вспомнят так скоро. Хотя по-настоящему невидимым себя чувствовал не он. — Да, отлично, делай вид, что меня здесь нет, — бесцветно сказал Керри. Мосли очнулся быстро, и его долбаный профессионализм пришелся очень кстати. Спокойный размеренный тон, который мог встать поперек горла у любого. Пообещал, что предоставит чип с Деламейном заранее — они смогут его проверить, если захотят. На этот раз даже играл в открытую. Рассказал и о том, что из себя вообще представляла «Лучесси». Мекка для тех, у кого кошелек потолще. Ну разумеется. Для них и те, кто сидел в своих корпоратских офисах на вершине, просто биомусор. На то время, пока они сами не спустятся и не сядут за соседний стол. — То место, куда нам надо, используется для особых случаев, — продолжал Мосли. — Было бы проще, если бы это было какое-то более массовое мероприятие, чтобы избежать дополнительные риски, но с ним мы уже опоздали. Ближайшим к нам событием будет аукцион, пройдет на следующей неделе. Там соберутся самые влиятельные люди. Те, кто действительно управляет этим миром. И ты, — он указал на Джонни, — будешь среди них. — Что, вернувшимся с того света рокерам особое приглашение? — У нас есть влиятельный союзник, — объяснил Мосли. — Он обеспечит доступ. Влиятельный союзник? Самый богатый мальчик, которого знал Джонни, как ни иронично, был сейчас Керри. — И кто он? — Это важно? На самом деле не важно совершенно. Проведет внутрь — и ладно, Джонни не собирался рассыпаться в благодарностях. Они все в одной проклятой лодке. — Да плевать, — ответил Джонни. — Тогда начинаем работать, — оптика Мосли засветилась оранжевым. — Мы проводим Керри, потом выведем тебя. Ваша безопасность теперь превыше всего. Керри так ничего не сказал, просто молча ушел. Мосли, видимо, вел его лично, пока не сдал на руки кому-то, кто выпроводит скандальную звезду уже официально — под камеры и микрофоны. С ними он всегда справлялся лучше. Потом наступила очередь Джонни, и на этот раз Мосли не прятался. Висел назойливой иконкой в поле зрения. — Ты заикнулся про аудитории, — напомнил Джонни. Мосли не лучшая компания, и все же молчание бесило сильнее. — Из какой ты? Было бы неплохо знать, кого еще обработали «Найт». Расширить список. Но Мосли ответил: — Керри Евродин. Надо же, а Керри оказался прав, и среди «Дозора» были те, у кого неплохо так со вкусом. Джонни хмыкнул. — Кстати, я ведь посмотрел тот фильм, — вспомнил Мосли. — «Непрощенный». Классный. — А то. Ви говна не посоветует. Когда Мосли сдал Джонни обратно на руки Никсу, на том лица не было. Как будто похоронил и Джонни, и себя заодно, когда потерял с ним связь. Несчастный засранец. За последний час наверняка потерял лет десять жизни. Прежде чем возвращаться к Керри, нужно было рассказать все Бестии. В отличие от него, она Джонни отговаривать не стала.***
— Вернулся, — так Керри его и встретил. С удивлением. Хотя даже не повернул головы, продолжая пялиться в потолок. Керри сидел на одном из диванов, откинувшись на спинку. Чем он занимался, было видно. Бутылки на столике рядом, вылакал почти все. Керри его не ждал, потому что обычно Джонни и не возвращался. Если он на что-то решался, то не успокаивался, пока это не сделает. Пропадал и игнорировал все на свете. До отвращения преданный своему ебучему делу. Кажется, так говорил об этом Керри? А может быть, Джонни просто бежал от таких вот разговоров. — Вернулся и давай строить из себя придурка, которому больше всех надо, — Керри потянулся к сигарете и поморщился. Та истлела полностью, остался только бесполезный фильтр. — Не переживай. С этим я справлюсь. — Ага. Как с Арасака-тауэр? — скривился Керри. — Справился так, что еще лет десять стояло огненное марево. — Нет, так больше не будет, — пообещал Джонни. — Никто не умрет. — А я и не про остальных. Как-то похуй на них, представляешь? Джонни бежал от этих разговоров не зря. Помедлив, он дошел до стены с гитарами и взял одну из них. Вспомнил про другое свое обещание. Если они не могли поговорить словами, был же и другой язык, который они понимали оба. — Послушаешь? — Нет настроения, — отказался Керри. — Это новая песня. Ты сам просил. — А у нас и достойной публики нет, — Керри демонстративно обвел все рукой. — Петь не для кого, никаких инвалидов слуха. «Дозор» изъял моих хромированных друзей. Расследование будут проводить, всякое такое. — Мне достаточно тебя, — Джонни примостился рядом на диван, но не успел даже коснуться струн. — Джонни, пожалуйста, хватит, — Керри тут же вскочил. — Ты… — хотя и запал пропал быстро. — Ты делай, что хочешь, ладно? Можешь ебать «Арасаку», «Найт», искинов, кого угодно. А я… — он подхватил со стола бутылку, — уже заебался. — И куда ты? — вопрос Джонни прозвучал в спину. — Да так. Посмотрю пару серий «Игр корпоратов», — и сколько бы он мысленно ни просил, Керри не оборачивался. — Какая разница. Поднялся наверх, откуда через минуту и правда донесся чужой голос, рассказывающий, что было в предыдущей серии. Вроде бы девятый сезон. Звук прервался, Керри, видимо, промотал вступительный ролик, и после началась какая-то сцена. Джонни сейчас бы такой удобный пульт, отмотать весь этот сраный разговор назад. Он злился. На себя и на него. Злость такое же бессилие, это оно смело со столика все, что на нем было. Как будто от этого что-то изменилось бы. Назад нельзя, остановиться нельзя тоже. Джонни решил сыграть? Он сыграет. Первые аккорды на пробу, он прислушивался к гитаре. Начало до сих пор казалось какой-то херней, но он не стал ничего менять. Когда Джонни говорил, что написал песню, это было о той, которую он начал очень давно. До того, как пошел в Арасака-тауэр. Когда он был еще жив. Наверное, уже лет шестьдесят прошло. Он играл ее Керри однажды — самое начало, все, что было, Керри даже сказал, что ему нравится. Джонни тогда ничего и не писал почти, ответил на это, что Керри готов хвалить полную лажу. Хотя было бы это лажей, Керри так и сказал бы. Это он просто не знал, что дальше. Неуверенность, колебание — реальность оказалась другой. Придумывать не только текст, но и музыку в голове идея, которая изначально провальная. Но в «Микоши» так себе было с инструментами. Джонни шлифовал все сейчас, наживую. Пожалуй, даже хорошо, что Керри не слышал. Впрочем, нет, он слышал. Убавил сначала звук телевизора, потом выключил вовсе. Джонни уловил движение наверху возле застекленных парапетов. Керри мог рассказать про нерешительность и колебания даже больше — спускался к нему медленно, как в прошлый раз, когда Джонни точно так же сидел и играл его музыку. Керри вернулся к нему, опустился прямо на столик — не то чтобы у него был выбор после того, как Джонни перевернул тут все. Опрокинутые пепельницы, осколки стекла на полу. Керри смотрел на них, а не на него, но он все-таки ждал. Узнал, что это было, поэтому пришел. Последнему слушателю Джонни его же последняя песня. Джонни сделал незаметный переход и начал сначала, он был тихим, это и не та песня, где нужно драть горло. Там было все, про конфликт, про противостояние — единственный метод, который был ему знаком. Это только казалось, что борьба с чем-то большим, глобальным, хотя на самом деле все сводилось к одному. Не к «Арасаке», не к корпорациям. Эта песня ведь всегда была про Керри. Это их узнаваемые моменты. Когда они спорили за внимание, когда они доказывали друг другу, кто лучше. То, что Керри не слышал раньше, но услышал теперь. Выиграть эту гонку и оставить Керри позади не было чем-то плохим. Потому что его нельзя было впутывать во все это. Потому что было к чему возвращаться. Хотя даже это не главное. Когда Джонни замолчал, Керри, помедлив, сказал: — Это… Не похоже на тебя, — и это главное он выделил, у него голос дрогнул. — «Пока ты на меня смотришь, я существую». — Так сделай это. Посмотри. В этой просьбе все, не так уж часто он о чем-то просил, и когда Керри повернул голову, Джонни потянулся и, опустив руку на его бедро, рывком подтащил к себе ближе. Сделал то, что давно пора было сделать. Губы у Керри влажные, все еще пахнут виски, который тот пил. Он не ожидал и потому отозвался не сразу, у него и глаза, такие теперь непривычно голубые, как будто потемнели. — Джонни… — и, конечно, ему все еще что-то мешало, поверить или принять. — Думаешь, тороплю события? — на это у Джонни была почти что издевка, на которую и ответить нечего. Хотя у Керри и возможности не было, не когда его снова заткнули поцелуем. Он отвечал урывками. Потому что сомнения никогда не вырвать сразу с корнем. — Если это ты так решил со мной попрощаться… — Нет. Наоборот, — Джонни отложил гитару рядом с собой, качнулся назад и даже не потребовалось утягивать Керри за собой. Против всех сомнений выступало слишком много лет, в них как в сетях запуталось ожидание. Помножить это на двоих и на самом деле у этих сомнений шансов не было нихрена. Керри оказался у него на коленях и, наконец, себя отпустил. Сколько раз Джонни видел, как тот целовался с другими — какими-то парнями, которых он цеплял на концертах, и мог поспорить сейчас на что угодно — с ними Керри был не таким. Им просто не повезло. Как бы это ни звучало, никто из них ведь не был Джонни Сильверхендом. Самовлюбленно? Да. Но Джонни Сильверхенд в то время всегда смотрел со стороны, и они едва ли ему позавидовали бы, если бы оказались в его шкуре. А Джонни в свою очередь делал все, чтобы не быть на их месте. Сколько упущенных возможностей, они набрали силу за это время. Не давали до конца поймать момент. Джонни касался Керри хаотично, и тот отвечал ему тем же. И где были все эти рассказы, кто как кого прекрасно выебал, когда сейчас они так путались. Хотя как будто можно было об этом думать в то время, как Керри так выдыхал ему в шею, стоило Джонни как следует сжать его задницу. Чертов Керри. Ему ведь и делать ничего не надо, чтобы у Джонни встал. Но он делал. Поймал с поличным, в ответ запустив ему руку между ног. Эта его довольная усмешка могла поспорить с пресловутым самолюбованием Джонни. И он даже не против такой конкуренции. Против нее только проклятый бардак из осколков и хлама, который он сам же и устроил. Стоило пошевелиться, как вся эта какофония загремела. — Пойдем наверх, — предложил Керри. — Давай хотя бы это сделаем нормально. Решил поиграть в приличия. Но нормально это не про них, точно не про Джонни, он нарушил правила первым. Прижал Керри к перилам на лестнице, там бы это все и закончилось, если бы тот все-таки не прекратил тереться в ответ. Потом эта злополучная барная стойка, у нее был шанс реабилитироваться. Джонни развернул к ней Керри и прижался сзади. — Мы уже наверху, — чем не компромисс, но Керри только и сделал, что влил в него что-то из бутылки. Что, Джонни так и не понял. Вкусовые рецепторы сбились и работали только в одну сторону. Хотя Керри сам не лучше. У него терпения было не больше, иначе бы они не обтерли собой все углы. Золотые цепочки звякнули, когда Джонни стянул с него майку. А он все гадал, нахрена их столько. Как оказалось, это отличный способ направлять, и он потянул вниз. Без слов у них как будто все получалось лучше. Керри сел на кровать и занялся его штанами, смотрел на него снизу вверх так, что яйца поджимались. Несколько движений рукой, прежде чем взять член в рот. Это выглядело даже лучше, чем можно было представить. Иногда у реальности это получалось — выглядеть и быть лучше. — Блядь. Да ведь Керри так веревки мог из него вить. На то, чтобы раздеться, выдержки уже не осталось. Это как раньше, когда они закрывались по гримеркам, и времени, пока их не выпнут из клуба, было мало. Таскали за собой каждый свое случайное развлечение и слушали друг друга через стены. По крайней мере, слушал Джонни, хотя об этом он, конечно, никогда не скажет. Керри всегда был очень громким. Все, для чего понадобилась кровать, до которой они так долго добирались, это подрочить и вытащить откуда-то из-под нее смазку. И было так, как помнил Джонни. Керри громкий, но теперь не где-то там, его стоны рядом, прямо в губы, если он поворачивал голову. Как будто все еще помнил, что должен смотреть на Джонни. И по-прежнему делал это не так, как другие. С ним вообще все было иначе. Джонни никогда не был к кому-то особо внимательным, куда проще было кончить, выдохнуть и начать заново, чем размениваться на прелюдии и отвлекаться. В конце концов, секс просто снимал напряжение. В грубости был весь Джонни, но с Керри словно хотелось охватить больше. Можно подумать, это их первый и последний раз. А то через минут десять после того, как они кончат, никто из них не захочет еще. Когда Керри после всего лениво отполз за пачкой сигарет, Джонни так и сказал: — Это просто передышка. — Ну да, ну да, — Керри завалился на кровать, отпихивая ногами сползшие штаны. Сначала потрахаться, потом раздеться. Только так и надо. — Ты же у нас теперь молодая кровь. А не послать ли к черту эти передышки? Он ведь нарывался. Джонни обошел кровать и склонился над ним. Керри думал, что тот его собирался целовать? Нет, подло увел у него из пальцев сигарету. Керри почему-то даже не возмущался, и Джонни снова поймал на себе этот его странный взгляд. Еще немного и он попросит переводчика, сам он с определением, что это значило, не справлялся. Он воровато отвернулся и подошел к окну. Найт-Сити точно не будет его осуждать, уж одну сигарету он заслужил. Джонни затянулся впервые за последние два года, хотя казалось, что прошла целая вечность. Но пока он наслаждался, то пропустил момент, когда Керри взял в руки кое-что еще. — Знаешь, перед тем, как ты пошел штурмовать Арасака-тауэр, — заговорил он, — у меня тоже был с собой пистолет. Джонни обернулся. А сейчас у него был его пистолет. — Я тогда думал, а не выход ли это, взять и прострелить тебе ногу, чтобы ты никуда не пошел, — Керри прицелился. — Но я тогда струсил. Дурак был. — А теперь, Кер? Выстрелишь? Стрелял Керри еще хуже, чем водил, и Джонни всерьез думал посоветовать ему опустить пистолет пониже, чтобы тот хотя бы не отстрелил ему член. Но Керри ответил: — Не, — и опустил руку. — Делай, что должен. На самом деле то, что он сказал, требовало больше смелости, чем просто выстрел. Потому что стрелять легко. А вот верить Джонни, верить в него куда сложнее.***
При всех разговорах, что Джонни как призрак, наутро он слишком хорошо чувствовал каждую клетку своего тела. Когда они с Керри выдохлись, он не следил, но провалялись в отрубе долго. Внутренний дружелюбный интерфейс уже предлагал посмотреть дневные новости по пятьдесят четвертому. Предложение, которое Джонни всегда со спокойной душой посылал нахрен. А Керри пока посылал туда все, уткнувшись лицом в подушку. Просыпаться с кем-то в одной постели тоже было в новинку, этот странный парад всего необычного продолжался. Если не считать за такие пробуждения моменты, когда они все ютились на диване той же Денни. Места там было немного, едва влезали наглость Джонни и амбиции Керри. На обиды Генри, которого снова выпнули из нормальной кровати, его уже не хватало. Джонни позволил себе немного попялиться на Керри, а потом все-таки встал и, натянув штаны, потащился в ванну. По пути задержался у бара, так, смочить горло, ничего больше. Из отражения в зеркале на него привычно смотрел Ви. Джонни хмыкнул, как бы приветствуя, и в этой мимике того старого доброго Ви даже не узнавал. Он задумчиво провел рукой по подбородку. Не щетина уже, а иголки. Потянулся к бритве и, помедлив, решая, бриться или нет, вдруг обнаружил у себя за спиной Керри. — Оставь, — тот решил за Джонни. — Мне больше нравится так. А теперь будет думать, что Джонни его слушался. Но бриться он и правда передумал. Керри как бы между прочим прижался сзади, полез через него в настенный шкафчик и вытащил оттуда банку с таблетками. Выкинул на руку две и пережал между зубов. — Чем закидываешься? — Поживешь с мое, тогда и поговорим. Он проглотил таблетки, не запивая, и оставил его снова одного. И чего только Керри такой бодрый? Даже раздражало. Джонни быстро принял душ, а когда вышел, нашел Керри напротив этой его нелепой картины. Смотрел на нее так внимательно, как будто ее только принесли, и он заказывал вообще не это. — Настоящая твоя задница получше будет, — вставая рядом, оценил Джонни, заодно возвращая и ответочку про свою заросшую бороду. — Да что ты, — фыркнул Керри и кивнул сам себе. — Тогда тем более. — Тем более — что? — Думал над тем, чтобы выставить ее на тот аукцион. Мог бы полететь с тобой. А он мог, ресурсов хватило бы. Выйти на связь с одними, перевести приятную сумму на счет другого, вот и пропуск везде, куда нужно. Подстроили бы так, что Керри Евродин, оказывается, был бы в списках с самого объявления аукциона. — Так себе идея, — помрачнел Джонни. — Собрался и там устраивать шоу, отвлекая на себя внимание? — Чтобы потом посмотреть на их корпоратские рожи, когда они поймут, что мы все сделали у них под носом, у всех на виду, — Керри как бодро подхватил, так и поник. — Но хрен мне примазаться как-то больше, чем сейчас. Еще разгребать последствия предыдущего шоу. На следующей неделе как раз и буду прохлаждаться по судам. Просто подразнил лишний раз. Хитрый сукин сын. — Вернулся к адвокатам? — в свою очередь подколол Джонни. — А раньше как выделывался, фургоны подрывал, яхты палил. Керри словно и слушать не хотел, вздохнул и пошел дальше. Но все же остановился: — А может, я впечатлить пытался? — Кого? Ви? Да ему вообще не до этого было. Керри обернулся через плечо, коротко посмотрев на Джонни. — Ага. Ви. То есть «ага, точно не Ви». Бестия говорила, что для Джонни свидание это штурмовать «Арасаку», и это мнение, похоже, имело пиздец широкое распространение. Следующие несколько дней тоже были как взрывы, только такие не измеряют в тротиловом эквиваленте. Керри вдохновился на новую песню, а Джонни не мог остаться в стороне. За это время они посрались раз двадцать и потрахались раз сорок. Не то чтобы Джонни и правда считал, но ощущение, что они наверстывали упущенное, читалось легко. Керри даже сказал, что они прям как животные. Тот момент, когда и спорить было не с чем. А потом на связь вышел Мосли и сообщил, что все готово. Сутки на проверку, не было ли там сюрпризов, и вот Джонни уже променял удобную кровать на проклятое нетраннерское кресло. Мосли не подвел, никаких подводных камней. Наоборот, дал подробную инструкцию, что делать, если случится то или это. Никс говорил, Мосли стоило поверить, хотя бы потому, что тот вручил им доступ к «Резо Агве». Модифицированная версия подсети Вудуистов. Именно с ее помощью, как думал Никс, Мосли так свободно себя чувствовал, нарушив работу «Дозора», когда разговаривал с Джонни и Керри. Практически ключи от задней двери. Все снова происходило в «Посмертии». Место, где заключение сделок соседствовало с латанием дыр в наемниках, которые на эти сделки шли, прямо на бильярдных столах. Джонни был где-то между. Когда это не опрометчивое решение спасти поврежденный биочип, вставив его себе в голову, все выглядит как какая-то операция. Куча проводов, считывающих показатели. Экраны мониторов, пестрящие графиками и данными. — Что я должен делать? — Не заблудиться, — ответил Никс. — Деламейн уже пожрал много. Прежде чем он сделает это с тобой, тебе нужно будет заявить о себе. — Устроить ему концерт? — усмехнулся Джонни. — Вроде того, — неуверенно улыбнулся Никс. — Если что-то пойдет не так, я сделаю все, чтобы тебя вытащить. Джонни так и скривился. — Иду туда я, а ссышь ты. — Не хочу быть тем, кто убьет Джонни Сильверхенда. В определенных кругах за это можно было бы стать героем. — Готов? — Запускай свою машину, — кивнул Джонни. Никс не шутил о том, что там можно заблудиться. Это не было похоже на то, куда Вудуисты привели их с Ви. Не было похоже и на «Микоши». В свое время и Альт, и Спайдер рассказывали, что любая Сеть отражала реальность, которая эту Сеть сформировала. И если это так, то тот, кто создал эту, знал о наркотрипах больше, чем Джонни за всю свою жизнь. Вроде знакомые очертания города, строений, логотипов были искажены, изуродованы. Как будто кто-то прошелся по ним битой, чтобы хоть как-то унять злость. Вряд ли это был Мосли. Но там, где массив под ногами был тоньше всего, Джонни кое-что заметил — у этого города было отражение. Все, что разрушено здесь, на той стороне выглядело, как и должно. А потом Джонни увидел себя. Когда он наклонился над землей, то в ответ на него смотрел вовсе не он. И даже не Ви. Похож одновременно на них обоих, словно кто-то смешал образы. Таким видел его Дел? Типа исходный код? В этом они все немного заблуждались. Но как и в любом киберпространстве тут было до отвращения тихо. Так, что хотелось эту тишину нарушить. А Джонни всегда делал, что хотел. Каким тут все оказалось хлипким. Из-за него это случилось или нет, окружение начало сыпаться, хотя та, другая сторона сохраняла вид и форму. Перед тем, как его завалило, Джонни отчетливо услышал, как сигналила машина. *** — Джонни? — это он услышал тоже, но голос принадлежал Бестии. Это уже точно не было киберпространством. Джонни с трудом открыл глаза, перед ними помех было больше, чем на хреновом кабельном. Сколько бы он ни моргал, они не пропадали. Но он по-прежнему находился в нетраннерском кресле. Бестия была рядом, это ему тоже не показалось. На ее лице беспокойство было не увидеть и в лучшие времена, а сейчас она так хмурилась, как будто Джонни лично насрал ей в душу. А хотя когда-то так и было. — Он пришел в себя, — это она сказала Никсу, кому же еще, но когда Джонни повернул голову, то увидел нависающего с другой стороны Эммерика. — А ты, блядь, что здесь делаешь? — язык ворочался еле-еле, как будто Джонни был под кайфом. — Пришел подержать меня за руку? — И сохранил дерьмовое чувство юмора. Он в порядке, — Бестия поставила диагноз, хотя последнее, как Джонни себя чувствовал, это нормально. Только когда он попытался сесть, подтянувшись выше, он понял — что-то не так. Первыми Джонни заметил пакеты со льдом, которыми его обложили. Сбивали температуру, значит, что-то точно вышло из-под контроля. Неужели они облажались? Следы взрывов на стенах, раскуроченное оборудование — все намекало на это. Но думать об этом не хотелось. — У нас тут началась пятая корпоративная? — хмыкнул Джонни и потянулся было к тому пакету со льдом, который зачем-то кинули ему на пах. Ага, хрена лысого он потянулся. Одна рука его не слушалась, вторую привязали ремнем. — Нет. Джонни Сильверхенд, — объяснила Бестия и скрестила руки на груди. — Твои импланты сошли с ума. Так это он здесь все разнес. Бестии подпортил настроение сломанный интерьер. — Сервис просто не понравился, — Джонни наклонился вперед, пытаясь разглядеть Никса, скрывавшегося где-то за Эммериком. Единственный, с кого тут можно было получить нормальный ответ. Вопрос-то был всего один. — Эй. Что с Делом? — Сейчас он стабилен, — устало ответил Никс. — Загнать свободолюбивого искина на чип задача не из простых, но, видимо, тебе это как-то удалось. Ну да. Джонни вообще не помнил, что происходило после того, как его нашли. — Пара часов увлекательного аттракциона. — Джонни, прошло больше суток, — осторожно поправил Никс. — Сколько? Блядь, — Джонни откинулся обратно на кресло. — Керри там уже наверняка на штурм «Посмертия» готовится. — Керри уже здесь, — Бестия даже сменила тон на более снисходительный. Хотя это уже никого тут не волновало. — И где он? — Приведи нашего последнего гостя, — кивнула она Эммерику, и когда тот послушно упиздовал прочь, Бестия присела на край кресла. — Керри уже давно здесь. Когда тебя начало ломать, мы хотели тебя вытаскивать. Он нас остановил. — Бестия покачала головой. — Знаешь, в свое время я зареклась слушать самовлюбленных рокербоев. Но этот был очень убедительным. — Еще бы. Это же Керри. — Разговариваете? Надеюсь, не обо мне? — а вот и он, держался бодро, хотя белый был как мел. Керри подошел ближе, и Бестия тут же освободила ему место. Если она ожидала трогательного воссоединения, то это шоу отменили еще на этапе разработки. Керри не иначе как из чувства солидарности убрал тот пакет, до которого Джонни было не достать. — Ну? Как все прошло? — и перешел к главному. — Успешно, — повторился Никс. — Деламейн синхронизируется с Джонни. Какое-то время еще могут сбоить импланты, но это, я думаю, пройдет через пару дней. К тому моменту, как он будет проходить через контроль, присутствие Деламейна перестанет быть заметным. — А что с влиянием? Как раньше было, — уточнил Керри. — Перехват контроля, например. Ага. Или появление такси посреди комнаты. — Нет, это же не биочип, — улыбнулся Никс. — Деламейн будет очень тихим пассажиром. — В отличие от некоторых, — не подколоть, конечно, Керри не мог. — Зато со мной не скучно, — хмыкнул Джонни. Но интереснее было другое: — Эй, Никс. Откуда ты вообще так много знаешь о биочипах? Это было в памятке Мосли? Никс пожал плечами и уткнулся в компьютер, всем своим видом показывая, что вопрос без подвоха, как и ответ. — «Арасака» потеряла не только «Микоши», но и тех, кто над этим проектом работал. Информации стало больше, — он повернулся к ним обратно с планшетом. — А сейчас давай вернем тебе доступ к имплантам. — Можно забирать его домой? — спросил Керри. — Да. Немного возни, и Джонни наконец смог пошевелить левой рукой. Когда-то такое уже было, воспоминания так и накатывали. Второй конфликт и его серебряная рука, как щедрый подарок от известной корпорации, это они сделали Джонни Сильверхенда. Долг, который он не устанет возвращать. — И хватит с меня этих ролевых игр, — Джонни освободился от ремня, а затем попытался встать. Тело слушалось еще так себе. Явление временное, но кому вообще нравилось бессилие. Керри протянул ему руку, и Джонни, не думая, принял ее, чтобы подняться.***
В последний день перед полетом на орбитальную станцию настало время и Джонни посетить «Джингуджи». Чтобы затеряться посреди толстосумов, надо выглядеть соответствующе. Не сказать, что Джонни был в восторге. Как-то богатые мира сего умудрялись часами выбирать из десяти совершенно одинаковых пиджаков, но это точно не про него, и он взял первый попавшийся. Хотя торопиться было некуда, Керри тоже не было дома. Тот вовсю доказывал в суде, что его хотели убить. Так что Джонни взял упаковку пива и решил сменить уже привычную обзорную площадку. Если у Керри любимым местом была крыша «Темной материи», то Джонни выбрал себе уродливые буквы района Норт-Оук. Отсюда был отличный вид на Найт-Сити, рядом находился колумбарий, а за спиной вилла Керри — считай, все три столпа, которые еще имели значение. Разница с виллой минимальная, но Джонни начинал надоедать этот аквариум. Хотя не то чтобы он хотел быть один, и когда он заметил на горизонте знакомый «рэйфилд», то сразу позвонил Керри. — Возвращаешься? — И ты не представляешь, как я заебался. — Тогда тормози, — сказал Джонни. — Прямо сейчас. — Посреди дороги? Вот это предложение, — фыркнул Керри, но скорость все-таки сбавил. — А ты посмотри наверх. Какое-то время ему потребовалось, чтобы найти черную точку на буквах. Так старался, что даже въехал на бордюр, хотя чем не место для парковки. — И нахрена ты туда залез? — Присоединяйся, тогда и узнаешь. — Не, не, я туда не поле… Джонни сбросил, не дав ему договорить. Конечно, Керри полезет, о чем вообще речь, вон уже и вышел из машины, с недовольным видом поднимаясь на холм. Когда он карабкался по лестницам, Джонни даже услышал его ворчание, что-то о том, что он не птица какая-нибудь, чтобы на жердочках сидеть. На это можно было бы ответить, что это лучше, чем золотая клетка, но Джонни было слишком лень. Он помог Керри перепрыгнуть к нему, и пока тот смотрел вниз, размышляя, видимо, сколько костей можно переломать, если отсюда упасть, Джонни вытащил для него банку пива. — Да садись уже, — усмехнувшись, дернул он Керри. И банка пива сделала свое дело, возмущаться Керри не стал. — Ну так чего залез-то? — Да просто так, — пожал плечами Джонни. Керри скривился, а потом все-таки приложился к банке, сделав сразу несколько больших глотков. И сразу стал таким довольным. Лезть черт пойми куда и черт пойми зачем? Да пожалуйста. — Купил костюм? — Ага. Валяется на заднем сидении. — Ты только подумай, — подначил его Керри, — Джонни Сильверхенд при пиджаке и аккуратном галстуке. — В отличие от меня, Ви идут костюмы, — заметил Джонни, и Керри почему-то переменился в лице. Или так казалось. — И впервые побываешь в космосе. Там классно, — поделился Керри, задирая голову к небу. — Одно время я прям тащился, целые туры проходили то на станциях, то на лунных базах. — Джонни Сильверхенд на околоземной орбите. Звучит неплохо, — согласился Джонни. Хотя технически он там даже был. «Микоши» все еще висела там, маленькая никому ненужная теперь точка. С земли ее и не видно. — Слушай, — вдруг протянул Керри, — а ведь получается, что Мисти нагадала все правильно, — он повернулся к нему и начал перечислять: — «Колесница» есть, это твоя тачка, «Луна» это космос, — и совсем немного замялся, — ну а с «Влюбленными» все понятно. И оставалась только «Смерть», которая вроде как ни то, чем кажется, но Джонни интересовало другое: — А причем тут я? — А. Ну, — Керри осекся, потом неловко потянулся, потерев шею. — Так я на тебя попросил погадать. И это в то время, когда они были уверены, что это ему мозги промывали, и это он тут в опасности. Но нет, он выбрал Джонни. Машину его вернул, потому что решил, что это для него важно. Керри просто невозможный придурок. — Не надоело столько делать ради меня? Это же бездонное болото. — А тебе не надоело? — в ответ спросил Керри, задумчиво стуча пальцем по банке. — Знаешь, Джонни, я сейчас выскажу непопулярное мнение. Но, может, ты перестанешь делать что-то для других и ради разнообразия что-то сделаешь для себя? Непопулярное — не то слово, Керри мог быть вообще единственным, кто так думал. Джонни сам был как синоним эгоизму, самовлюбленности, и даже Керри не раз ему об этом говорил. Никогда не оправдывал его громкими фразами, что хорошие люди не просто так становятся ублюдками. Именно то, что Джонни был таким, развязывало ему руки. Если сиять так ярко, мишень на спине нарисуется сама собой. Настолько большая, чтобы заслонить ей всех остальных. — Я сделал, — ответил Джонни. — Когда просил тебя на меня посмотреть. Керри улыбнулся, но это была немного грустная улыбка. — Джонни, а почему только сейчас? — Ты мог мне отказать. Не выношу, когда мне отказывают. Это не было правдой до конца, они оба это знали. Сколько раз Джонни посылали, столько же он легко переключался на кого-то еще. Но Керри и не из тех, кто просто очередной кто-то. Керри, Альт… Ви. Правда в том, что для них мишени на Джонни недостаточно. — Керри, я никого не смог спасти, — допитая банка полетела вниз, Джонни потерял ее из вида в траве и прочем мусоре. — Когда я уехал из Найт-Сити, я думал, что у меня получится начать новую жизнь. Но на самом деле я просто вернулся. Как будто я все еще был там, в «Пистис София», смотрел на то, как крутится вентилятор под потолком. И когда это было в первый раз, было по-настоящему, Керри находился рядом. Пытался вытащить его как умел. — Больше всего я не хотел, чтобы ты оказался на моем месте, — продолжил Джонни, и это была та причина, почему он так держал между ними дистанцию. — Но я был. Да. После Арасака-тауэр. Все эти поездки на Филиппины и уроки гуру, это был его собственный номер с вентилятором. — И урок получен, — отозвался Джонни. — Мне казалось, что ты просто… ну знаешь, не можешь принять себя, — выдохнув, сказал Керри. — Новое тело, и оно как чужое. И ты не мог вырваться из тех правил, по которым жил Ви. Представляешь? Я даже радовался, когда ты закурил. — Отчасти, пожалуй, так и было. Но это всего лишь тело, Кер. Нет разницы в том, есть ли у него серебряная рука или нет. Курю я или нет. Это не то, что делало меня Джонни Сильверхендом. Он пересел, полностью повернувшись к Керри. — Слушай, я не могу обещать, что все будет иначе. Но я буду стараться, — он коснулся руки Керри, там, где была башня и две тысячи двадцать третий год. — У меня перед глазами есть напоминание. Хотя это все-таки похоже на обещание. Джонни больше не сбежит. Вдруг это и было то значение, которое скрывалось за картой «Смерти». Одна знаковая перемена. — А прикинь, — помолчав, заговорил Керри, невесело усмехнувшись, — все пойдет по не очень хорошему сценарию? Дел наплодит триггеров, и ты окажешься единственным, кто будет под их влиянием. — Кто знает, — протянул Джонни и поднялся на ноги. — А до тех пор, кто главный? — Керри поднял на него взгляд, но не спешил давать своих вариантов. — Я. Один шаг вперед, и Джонни сорвался вниз. Услышал испуганный голос Керри, прежде чем сработали импланты — Джонни отпружинил от воздуха и приземлился на землю. Пора было начинать пользоваться тем, что у него было. — А, ну конечно, лишь бы выебнуться! — крикнул сверху Керри. Джонни развел руками, как бы говоря, а чего тот еще ожидал. — Спускайся. Поедем домой.***
Частный рейс для единственного пассажира, Джонни даже не видел какого-нибудь бортпроводника. А могли бы и предложить что-то из прохладительных напитков. Сэкономили на сервисе для того, кто спасал их задницы. Но самое главное они не забыли — пропуск для особых гостей. Золотая пластиковая карточка. На ней ни имен, ни логотипов. Переливался только вшитый чип. Пока они летели, Джонни пялился в иллюминатор и думал, что космос полный отстой. Черная пустота, полный вакуум без звуков. Странно, что Керри это когда-то нравилось. Все разговоры о космосе всегда были просто разговорами. Никто не хотел по-настоящему идти в никуда, отрываясь от кормушки, которая давала им все. Вместо этого у них было киберпространство, собственный цифровой космос. Они даже нашли там новую форму жизни. После всех проверок орбитальная станция «Лучесси» встретила Джонни предсказуемым шиком и лоском. Вылизанные интерьеры как в лучших отелях. Ничего общего с оружейными баронами, на чьи деньги она построена и для чьих целей существовала. Большинство людей здесь были такими же безликими, как пропуск. Джонни провожал их взглядом, тех, кто неторопливо набивался в зал. Почти никто из них не мелькал в новостях, их не узнали бы на улицах, если бы они вдруг решили снизойти до них. Выходило так, что Джонни спасал и их задницы тоже. Он двинулся следом за ними и приложил карточку к терминалу. На дисплее высветилось незнакомое имя, настоящее или нет, зато рядом с ним была слишком знакомая корпорация. «Арасака». А Мосли, оказывается, не из соображений безопасности слился с ответа, кто за ним стоял. Наверняка думал, что для Джонни это как сделка с дьяволом. Позже он увидел его, они прошли мимо, даже не взглянув друг на друга. Ёринобу Арасака. Он был один, без свиты как все. Свою свиту он променял на то, чтобы Джонни был здесь. Но Ёринобу Арасака не дьявол. Он говорил на языке выживания, а его Джонни знал очень хорошо. Это не значило, что они могут быть союзниками. Не значило, будто что-то поменялось. Джонни ненавидел «Арасаку» за все, что она сделала и еще сделает. И в следующий раз кто-то из них услышит шаги у себя за спиной. Но прямо сейчас им по пути, они вместе тряслись в проклятой «Колеснице». Проблема ебаной вагонетки и рядом не стояла. Когда-то Джонни вместе с «Милитехом» закладывал бомбу в Арасака-тауэр, а теперь, объединившись с «Арасакой», он делал все, чтобы разминировать другую. Незнакомый голос с незнакомого номера, он говорил им с Ви, что они знают, кто они, что они и чего хотят. Но этот голос, те, кто за ним стоял, они не предвидели этого. Джонни надеялся, что потом это перемкнет им системы, поджарит микросхемы и мозги. Если они, конечно, смогут признать, что облажались. А это сложно, Джонни знал лучше многих. — Рви сильнее, Дел, — напутствовал он, подключившись к точке доступа. — И если встретишь потом Ви, передай ему привет. Среди тех, кто и пальцем не пошевелит сам, чтобы что-то сделать, затеряться легко. Никто и не обратил на Джонни внимания, все были слишком увлечены дорогим мусором, за который просили десятизначные числа. Он думал, что если Ёринобу вдруг не выкатит выкопанную откуда-то руку Моргана Блэкхенда, объявляя войну уже сейчас, смотреть тут больше будет не на что. Джонни думал так, пока одним из лотов не стала картина. С голой задницей на руинах самурайской истории. Черт возьми, Керри. Джонни сразу же сорвался, чтобы позвонить. — Где ты? Тот ответил быстро, и до чего у него была самодовольная улыбка. — Дома, где же еще, — ответил Керри. — Смотрю в окно, машу тебе рукой. — А ты тот еще мудак, — выдохнул Джонни с каким-то даже облегчением, но не удержался от того, чтобы ткнуть в иллюминатор средний палец. — Фак мне показываешь, да? — Я уверен, ты тоже. Керри показательно перевел его в камеру. — И кто купил картину? — Понятия не имею, — ответил Джонни. — Что, мой комментарий про задницу стал последней каплей? — Я думаю, эта картина мне больше не нужна. Потому что перестал зацикливаться на прошлом. У них обоих теперь было настоящее. Новые воспоминания вместо тысячи историй о том, что было пятьдесят лет назад. — Что будем делать дальше? — спросил Керри. Посмотрите на него, человек, который уже готов ко всему. Но пока вместо того, чтобы думать о борьбе с корпорациями, решать, стоит ли связываться с бандами или искать что-то еще, у Джонни было еще одно дело, которое нужно, наконец, сделать. — Как насчет мексиканской кухни, Кер? Керри выглядел удивленным. — Вернемся к Ламару? — Нет, — сказал Джонни. — Есть одно место. «Эль Койоте Кохо». Он начнет оттуда.