***
Четверо парней, где-то лет по семнадцать, без явного страха встали в условную шеренгу у двери. — И кто же это вы у нас будете? — прищурился Ральф и сделал шаг вперёд. — Ну-ка, представьтесь… Вот ты, — он невежливо ткнул рукой в перчатке в того из них, что стоял левее всех, — с тебя начнём. Кто? — Сфинкс, — ответил он, сверля его своими невозможно зелёными глазами. — Допустим… А твоя подружка? Стоявший рядом длинноволосый парень поднял голову, откидывая назад слипшиеся тёмные пряди. Бледное лицо не выражало ничего, серые глаза были будто затянуты дымкой. Не видит, что ли? Или всё-таки линзы? — Это Слепой, — подтвердил его догадки Сфинкс. — Но не обольщайтесь, видит он побольше нас с вами. Просто предпочитает не обсуждать. — Значит, египетский кот и зрячий слепец, ну-ну. Кто ещё? — он шагнул в сторону оставшихся двоих, что пока молчали. — Я Смерть, очень приятно, — заявил рыжеволосый парень в очках с зелёными стёклами, которые непонятно как не соскальзывали вниз по словно бы отсутствующему носу. Несмотря даже на то, что они и татуировка на щеке закрывали пол-лица, видно было общую его нездоровую бледность. И правда как смерть. — Впрочем, думаю, это ненадолго, — добавил он и ухмыльнулся во все тридцать два зуба. Не удостоив его ответом, Ральф сделал ещё шаг в сторону и пальцем приподнял подбородок последнего из пришедших, который рефлекторным жестом откинул назад длинные светлые волосы и уставился на него немигающими жёлтыми глазами. Не люблю линзы, однозначно. Напрягают. — А ты, получается, подружка Смерти? — Я Стервятник, — прошипел он слегка хриплым голосом и сделал шаг назад. — Как скажешь, птенчик, — Ральф поднял руки и, ухмыляясь, тоже отступил на своё прежнее место. Терпеть не могу каждый раз устраивать балаган, но парни вроде не смеются, значит, тон я взял более-менее верный. — А ты-то сам кто? — сцепив руки на груди, поинтересовался Смерть, которого мужчина про себя окрестил Рыжим (Бывают вообще такие яркие волосы? Он будто парик у клоуна стащил и подстриг). — Ральф. И рекомендую обращаться ко мне на «вы». — Вы, Ральф, теперь в курсе, кто мы, так что объясните лучше, что нас ожидает.***
Толкая привычную уже телегу — мол, у нас тут детдом для особо обиженных жизнью (читай: особо буйных) сирот, а в чёрном мы ходим, чтобы сливаться с обстановкой и не напрягать воспитанников, рады вас приветствовать, прошу жить и не буянить, по ночам из комнат не выходить, — он как можно незаметнее осматривал парней. Обычные вроде ребята — кроме разве что Слепого, который так ни разу и не моргнул. Крепкий, неулыбчивый Сфинкс, видимо, получил кличку за загадочность — от него за милю несло недоговорённостями — и лысый череп. И кошачью почти привязанность к одному человеку и на всю жизнь, — добавил Ральф про себя чуть позже, увидев его стремление подхватить Слепого каждый раз, когда тот спотыкался, которое, впрочем, неизменно подавлялось. Оно и понятно — эта демоническая девочка за такое недоверие к её самостоятельности и убить может. Слепой его, мягко говоря, напрягал. Даже не немигающим взглядом, а полным безразличием к происходящему, и немного — драными джинсами и лёгкой футболкой в помещении, где все его приятели, одетые значительно теплее, ёжились от холода. Ему как будто было наплевать и на температуру тоже. Со Смертью, положим, всё понятно. Тот ещё клоун, но наверняка скелетов у него в шкафу больше, чем у многих. Чего только стоит его стремление полностью скрыть лицо. А кличку получил за явно слабое здоровье и соответствующий вид. А вот почему Стервятник? Ничего особенно птичьего во внешности парня не было — кроме разве что крючковатого носа. Бледная кожа, не слишком красивое, но по-своему привлекательное лицо, подведённые жёлтые глаза со слегка опущенными веками, длинные светлые волосы, безумное количество колец на пальцах, чёрные ногти, чёрные же джинсы и кофта с силуэтом человека и его тенью — у обоих на лице горели красные глаза. Явно гот — впрочем, ему к лицу.***
Следующим этапом было передать ребят девушке, которая могла бы посоперничать со Стервятником в готичности. Чёрным у неё было всё, кроме светлой рубашки — длинная кожаная юбка, пиджак, туфли, тушь и даже помада. Колдовской образ завершался широкополой чёрной шляпой, из-под которой сверкали такие же чёрные, бездонные глаза — даже темнее, чем у самого Ральфа. Как и он, Ведьма в обычной жизни одевалась примерно также, как и на работе, но, в отличие от него, наслаждалась игрой до самой последней минуты рабочего дня, пока её не забирал парень и сожитель в одном лице. — Моя сестра покажет вам ваши спальни, столовую и туалеты, — уведомил он парней. — Если потеряетесь или захотите что-то спросить — зовите её. — Сестра? — Стервятник приподнял бровь. — Семейная благотворительность, — кивнул Ральф. Парень нехорошо ухмыльнулся — безумной улыбкой, показывающей все острые желтоватые зубы сразу, но больше ничего не сказал. — За мной! — позвала Ведьма, открыв дверь и выходя в коридор. Парни последовали её примеру. Проходя мимо Ральфа, Стервятник вдруг зашипел, ухватившись за колено, потерял равновесие и непременно упал бы, если бы мужчина не успел его вовремя подхватить и поставить обратно на ноги. Кофта у парня была явно на несколько размеров больше нужного — плечи у него были куда уже, чем казались из-за неё. Сам он тоже был очень худым — Ральф вынужденно это обнаружил, пытаясь стабилизировать Стервятника в пространстве. — Прошу прощения, — извинился тот, — я никак не привыкну к фанабериям моего сустава. Во время недавней операции мне повредили нерв где-то здесь, — он постучал длинным чёрным ногтем по боковой стороне ноги чуть выше колена, — так что теперь такое случается. Извините. — Ничего страшного, — пожал плечами Ральф. Боковым зрением он заметил, как Сфинкс, уже переступивший через порог, но не успевший уйти далеко, развернулся и выразительно приподнял светлые брови. Стервятник отразил его жест, окончательно выпрямляясь и идя к двери. Теперь он шёл, едва заметно прихрамывая.***
Ближайшие минут десять Ральф, в принципе, мог использовать для перекура — он с точностью до секунды знал, когда ему вступать — но всё равно отправился в «прихожую» наблюдать за камерами и тем представлением, что будут разыгрывать его коллеги. Лося в «прихожей» уже не было — ушёл ловить нужный момент для выступления в качестве очередного узника этого «чистилища», которым он должен был разоблачить нечеловеческие сущности Ральфа и Ведьмы и направить детей на верный путь к свободе. Включив спрятанный в стене монитор, он привычно переключился на столовую и стал наблюдать за Ведьмой и парнями. Звук включать ему не хотелось — для этого пришлось бы доставать наушники, так что Ральф просто смотрел, как девушка обводит руками пространство, показывая то туда, то сюда. Внезапно краем глаза он заметил, что Сфинкс и Стервятник ведут какой-то достаточно эмоциональный диалог. Первый заложил руки за спину и прохаживался туда-сюда, продолжая говорить, потом внезапно остановился и постучал пальцем себе по колену, а потом покрутил им у виска. В ответ на это Стервятник закатил глаза, отказываясь ненадолго от своего гипнотического прищуренного взгляда, и что-то ответил. Ральфу стал интересен предмет их дискуссии, он мысленно сделал пометку «Спросить про ребят у Ведьмы». Слух у девушки был даже не как у кошки, а как у летучей мыши — несмотря на непрекращающуюся болтовню Смерти, она явно услышала всё, что нужно. Облокотившись на стену, Ральф продолжил наблюдать. Ведьма вывела компанию в коридор и ушла. Появился Лось, который начал говорить про то, что парни окружены демонами, про необходимость выбраться, про так называемую изнанку, про ключ, который нужно украсть и так далее. При желании Ральф мог бы научиться во время этого монолога читать по губам — он знал его наизусть. Но раз Лось уже начал про это говорить, значит, пора идти и напугать их по мере сил.***
Загремел «случайно» уроненный с полки у двери кувшин — это сигнал. Демонстративно грохоча чёрными сапогами, как Железный дровосек, Ральф завернул за угол и смерил самым мрачным и тяжёлым взглядом притихших парней и сдерживающего улыбку Лося. — С тобой я разберусь отдельно! — рявкнул на него Ральф и, с нехорошей усмешкой повернувшись к компании, медленно вытащил из-за ремня заткнутый туда длинный нож. — А вот вы, ребята, как к охоте относитесь? — Смотря на кого охотиться, — впервые за всё время подал голос Слепой. Больше никто, видимо, не решился рисковать, но этому явно было плевать — тон звучал ровно, в нём даже почти не было пассивной агрессии. — На вас, конечно же, — ухмыльнулся Ральф. — Давайте так — я считаю до трёх, кого первым найду и поймаю — не обессудьте, на ваших же кишках повешу. Один… Видно было, что парням не особо страшно, но убегать они всё же начали — видимо, по законам жанра. Девушки в такие моменты ещё визжали на все лады, но эти, к счастью, отступали тихо и условно спокойно, хоть и в темпе. — Два… Нагнетающая музыка постепенно становилась громче — Ведьма успела уйти в «прихожую» и теперь медленно проворачивала соответствующую рукоять. — Три! — заорал Ральф вслед исчезнувшим в полумраке ребятам и повернулся к Лосю, который наконец-то мог улыбнуться. — Замучили они тебя? — Да нет, — пожал тот плечами. — Вполне себе милые дети, тихие, любопытные… Ты бы шёл за ними, Ведьма, скорее всего, уже там.***
(Примечание: помните про «горячо-холодно»!) Продолжая шагать демонстративно тяжело, морщась из-за бьющей по ушам зловещей музыки и мигающих красных огней, Ральф заглянул в первую по пути комнату, где можно было спрятаться — одну из показанных ранее спален. В шкафу никого не было, под кроватью тоже, ещё пара тайных мест были пусты. Он отправился дальше и на пороге следующей спальни услышал какую-то возню. Нарочито медленно обойдя всю мебель по очереди, он склонился над кроватью, втянул в себя воздух, изображая, что принюхивается, и едва не поперхнулся от неожиданности, вправду уловив смутно знакомый запах — хоть убейте, он не назвал бы его, зато точно помнил, где встречался с ним раньше. Кажется, я знаю, кто тут у нас. Ральф резко выпрямился, сел на корточки и засунул обе руки под кровать, цепляя костлявое плечо и такое же колено. Их обладатель зашипел, когда мужчина резко потянул его на себя. Угадал. — Прости, парень, — ухмыльнулся Ральф, перехватывая Стервятника так, чтобы обездвижить его руки и не дать возможность обороняться ногами и зубами. — Совсем забыл про твою больную ногу. — Ну что вы, не извиняйтесь, я переживу, — подчёркнуто вежливым тоном ответил юноша, прикрыл глаза и тихо буркнул: — Холодно… — Что ты там сказал? — мужчина слегка встряхнул его. — Холодно здесь, не находите? — Стервятник запрокинул голову назад, чтобы поймать взгляд чёрных глаз Ральфа своими, жёлто-золотистыми. — Раз холодно, пошли туда, где потеплее. Давай, не стой, я волочь тебя не собираюсь! — А если не пойду? — парень так и не отвёл взгляд. — Пойдёшь как миленький. Не буду я тебя на руках нести. — Какая жалость, — это было сказано почти неслышным шёпотом. Ральф даже не был уверен, что ему не померещилось.***
Идти было недалеко — всего метров десять по коридору. Выкрашенная серым и чёрным дверь была почти незаметна в закрытом виде, особенно в полумраке, но сейчас на пороге стояла Ведьма, распахнув её настежь. Обеими руками она с трудом удерживала Смерть, который отчаянно пытался высвободиться. — Молодец. Ищи остальных, — поудобнее перехватив Стервятника, он поймал рыжего парня за шиворот и затолкал обоих в комнату. Ведьма кивнула и растворилась в полумраке. Дверь закрылась, отрезав их от мира мерцающих красных огней и бьющей по ушам музыки. Демонстративно лязгнул засов. — Приехали, — слегка севшим голосом прокомментировал Смерть, поправляя очки. — Какой у вас тут ключ висит необычный, — заметил Стервятник, указывая на гвоздик в углу. — Дадите посмотреть? Я питаю слабость к разного рода ключам, в особенности бесполезным. — В таком случае этот тебе подходит, — кивнул Ральф. Внимательный парень попался — с первой попытки понял, что это именно нужный им — тут же ещё десяток висит в разных местах. Нечасто такое бывает. — Может, и дам… Если будете делать, что я скажу. — А куда нам деваться, — вздохнул Смерть. — Тогда бери из того шкафа метлу и начинай убираться. Бюджет сиротского приюта не позволяет держать уборщицу, знаешь ли. — Издеваетесь?! — вспылил он. — Не нарывайся, — тихо, почти ласково и одновременно угрожающе посоветовал Ральф. Рыжий, что-то ворча себе под нос, потопал в указанном направлении. — Что тогда делать мне? — поинтересовался Стервятник. — Пыль со шкафов вытирать? — Я не настолько жесток, чтобы заставлять убираться человека с больной ногой… Тебе — туда, — он махнул рукой в другой угол, где стояло странное и явно потрёпанное жизнью приземистое устройство. — Если не ошибаюсь, это гильотина, — не теряя хладнокровия, заметил кандидат на отрубание головы. — Абсолютно верно. Но лезвия там нет уже давно, так что просто постоишь немного, подумаешь над своим поведением, пока твой приятель тут подметает. Быстро! Стервятник послушно похромал в угол, где неловко опустился на корточки и вновь застыл в недоумении. — Это, — Ральф в три шага оказался рядом с ним, — делается, — надавив парню на загривок, он заставил его встать на четвереньки и положить голову в нужное место, — так, — тот тихо зашипел, но послушно опёрся на колени и сам просунул руки в соседние отверстия. — Молодец. Стой и думай. Мужчина отвернулся посмотреть, как Смерть подметает, бормоча непечатные проклятия и поднимая клубы пыли. Странно, но он чувствовал себя…виноватым. С чего вдруг? Скольких людей он сюда уже ставил? Тем более, этот сумасшедший парень сам сказал, что ему «холодно». Но тем не менее факт оставался фактом: даже с учётом этого хотелось немедленно перестать причинять Стервятнику боль. А думая о его травмированной ноге, Ральф и вовсе ощущал непривычно жгучий стыд и желание уволиться, чтобы не пытать больных детей. — Холодно, — тихий шёпот со стороны гильотины. Смерть уже начал насвистывать что-то себе под нос и в принципе не выглядел особенно недовольным своей участью, так что не слышал ничего вокруг, а вот Ральф обернулся и встретился взглядом с жёлто-золотистыми глазами. Стервятник смотрел на него снизу вверх, выгнув шею под каким-то нечеловеческим углом и слегка прикрыв веки. Бить его я не могу совершенно — да и возраст у него уже для следующего уровня недостаточен, а ему всё холодно… — Скоро придёт Ведьма, — приняв решение, он обошёл гильотину и, присев на корточки, потянул Стервятника за волосы, заставляя его ещё больше запрокинуть голову, — ей можешь говорить что хочешь, любые претензии высказывать, запросто. А вот мне — не советую. Стой ровно! — он выпустил светлую шевелюру и, поднимаясь, ударил парня по бедру. Тот ощутимо вздрогнул и слегка потянулся всем телом в его сторону — Ральф задержал ладонь чуть дольше, чем, теоретически, стоило бы, так что успел это почувствовать. Пришедшей спустя несколько минут Ведьме он только что на шею не бросился. — Почему остальные двое не с тобой? — Их нигде нет, хозяин. — Правильнее будет сказать, что ты их не нашла. Тогда ими сейчас займусь я, а ты побудь с этими. Держи, — он снял с гвоздика в дальнем углу ключ и хотел было бросить его Стервятнику, но подумал, что тому будет неудобно ловить со скованными руками, и вместо этого, подойдя к гильотине, грубо впихнул ключ прямо в ладонь юноше. — Стоило оно того? — Определённо, — ответил тот, смотря прямо на Ральфа, не отводя взгляда и не моргая. Мужчина помотал головой, отгоняя наваждение, и, ступая широко и тяжело, вышел из комнаты. Сейчас, как он знал, Ведьма предложит ребятам заговор против него — не без выгоды для них и их приятелей, конечно. Слепого и Сфинкса они найдут все втроём, а он сам может ненадолго уйти в «прихожую» и постараться ни о чём не думать. Вот паршивец.***
Компания в общем-то оказалась сообразительной и в какой-то степени оригинальной. Большую часть происходящего дальше Ральф, как обычно, наблюдал с помощью камер и был впечатлён — наблюдательностью Смерти, который меньше чем за минуту отыскал все фрагменты кода на спрятанных обрывках пакетов, хладнокровием Сфинкса, сумевшего с тикающим над ухом таймером сообразить, какая из дверей им нужна, осязанием Слепого, молниеносно нашедшего на ощупь контуры двери на огромном полотне, изображающем лес, и точным глазом Стервятника, который с первой попытки понял, куда и как вставляется ключ и в какую сторону и сколько раз его поворачивать — такого вообще не было ещё ни разу. И всё же, когда ребятам после финальной жуткой сцены, потребовавшей совместной игры Лося, Ральфа и Ведьмы, удалось вскрыть замок и выбраться «с изнанки» (на Слепого, правда, что-то нашло, и он едва не потребовал принести его в жертву), Ральф испытал небывалое облегчение. Они уходят. Осталось показаться им ещё раз, уже выйдя из образов, и можно будет немного отдохнуть перед концом дня. Девушки обычно обнимались со всеми, вне зависимости от того, какая концовка им досталась — хорошая или плохая. Парни были более сдержаны, предпочитая пожимать руки, и обнимались максимум с Ведьмой, которая обладала совершенно колдовским обаянием. Лось, впрочем, тоже, пусть и немного иного рода. Так что им всегда доставалось больше всех, а Ральф стоял в тени нависающего козырька и наблюдал за этим. Его всё устраивало — он не слишком любил подростков и терпеть не мог телесные контакты. Слепой и Сфинкс по неведомой причине избегали взглядов Ведьмы и завели негромкий разговор с Лосем, который явно им симпатизировал. Смерть же, напротив, увязался за девушкой, выпрашивая её номер — парни постарше часто так делали. Она только смеялась над этим, но редко кому отказывала — во всех соцсетях и мессенджерах на её фотографии профиля присутствовал её парень со своей неизменной подвеской в виде черепа и максимально серьёзным выражением лица, отпугивая потенциальных ухажёров. Ральф-то знал, что на самом деле он адекватный и приятный в общении молодой человек, но выглядел он весьма внушительно. Стервятник зачем-то ходил следом за Смертью, хотя на его лице было чётко написано неодобрение к этой затее. Когда рыжий парень, победоносно пряча телефон в карман, отбежал к Слепому и Сфинксу, светловолосый гот занял его место и что-то тихо сказал. Ведьма слегка улыбнулась и хлопнула его по плечу, забирая какой-то листок. Ральфу совершенно не хотелось думать о том, почему он смотрел на них так внимательно, что заметил это. В качестве завершающего аккорда Лось сфотографировал всю компанию на фоне того самого полотна с лесом, сказал им несколько ободряющих слов — в этом качестве он был незаменим — и парни наконец-то ушли. Собираясь переступить через порог, Стервятник обернулся и посмотрел прямо на Ральфа, безошибочно определив его местонахождение в полумраке. Тот с трудом поборол желание сделать шаг — назад, в тень, или навстречу (он так и не понял).***
Смотря на быстро темнеющее небо, Ральф курил, наконец-то скинув откровенно осточертевшие перчатки. У него за спиной послышались лёгкие шаги. Ведьма уселась на ящик около крыльца и, засунув в рот сигарету, начала обшаривать карманы в поисках зажигалки. Он машинально предложил ей свою, и она, благодарно кивнув, закурила. К небу поднялась вторая струйка дыма, наступила тишина — впрочем, довольно комфортная. Нарушил её, как ни странно, Ральф, затушив бычок о перила и отправив его в пепельницу: — Что ты им сделала? — Кому? — отстранённо спросила Ведьма, глядя куда-то за закрытые ворота. — Слепому и Сфинксу. Почему они вдруг начали тебя избегать? — А, это довольно забавно, — по-прежнему рассеянно ответила она, улыбнувшись уголками губ. — Когда ты отобрал у меня Смерть, я могла ненадолго уйти, но тут обнаружила, что потеряла зажигалку. Решила поискать, пока есть время, в спальнях, и в первой же наткнулась на них. Они целовались. Ральф покачал головой: — Странно. — Нет, — возразила Ведьма, продолжая смотреть вдаль. — Я видела напряжение между ними — и незрячий бы заметил. Просто не ожидала, что всё произойдёт сейчас. Видимо, адреналин сыграл свою роль… Я постаралась уйти как можно тише и быстрее, но, похоже, они меня всё-таки увидели. А зажигалку так и не нашла. Жалко. Мне её подарили. Они снова помолчали. — Ты помнишь, о чём говорили Сфинкс и Стервятник, когда ты показывала им столовую? Я знаю, что ты их услышала. Но помнишь ли? — Помню, но не понимаю. Что-то про операцию, которой не было. Кто-то из них ещё выражал сомнение в наличии в колене нерва. Значит, не болела у него нога, он притворялся. Всё время. И когда падал, и когда хромал, и когда шипел у гильотины… Талантливый актёр, только вот что мне делать с этим талантом? Он вообще понимает, чего хочет, этот безумный парень? Ведьма сочувственно понаблюдала за сменой эмоций на обычно довольно спокойном лице: — Понятно. В чём дело, ты мне не скажешь… Вдруг она сдёрнула свою шляпу практически на затылок, открывая лицо, и пристально посмотрела на Ральфа — снизу вверх, потому что он стоял, а она сидела. — Не умею я хитрить, хотя сейчас стоило бы. Тоже мне, ведьма… У меня его номер. — Чей? — Не притворяйся, что не понимаешь, — девушка уронила на землю догоревший окурок и едва заметно сгорбилась, словно от усталости. — Желтоглазого твоего, чей же ещё. — Так вот что он тебе дал тогда… — Ты заметил, да? Он просил его отдать тебе, только если ты будешь о нём спрашивать, но тут и так всё понятно, — она снова пронзительно посмотрела на Ральфа. Под таким взглядом даже ему становилось неуютно. Не из-за того, что в глазах Ведьмы зрачок сливался с радужкой, а потому что она смотрела как старшая, хоть и была младше его на десять лет. — А теперь выбирай. Я могу сейчас сжечь этот листок и пепел втереть в землю. И тебе за это ничего не будет. Мне тоже. Или я могу отдать его тебе. Что после этого будет — тоже решать только тебе. Думаю, он именно этого и хотел. Тактичный и ненавязчивый, чтоб его… И ведь так противиться этому намного сложнее. Рассчитал всё, паршивец. Ральф протянул руку ладонью вверх: — Не заставляй меня произносить это вслух. Ведьма молча кивнула, будто не ждала другой реакции, и отдала ему бумажный листок. — И не скажешь, что пишет как курица лапой, — пробормотал мужчина, рассматривая аккуратный, почти каллиграфический почерк. — Хотя вроде бы тоже птица… — И последнее, что он просил передать, — девушка раздавила окурок ногой и вскочила с ящика, глядя только на въезжающий в ворота чёрный джип и ни на миллиметр в сторону, — восемнадцать ему исполняется через два месяца. Ральф едва не засмеялся от неожиданности, но смех застрял у него в горле. Всё настолько серьёзно? — Я, как ты знаешь, вовсе не ведьма, — она развернулась, подошла чуть ближе и положила руку ему на плечо. — Просто много знаю и ещё больше вижу. Так вот, что я знаю и вижу сейчас: тебе стоит забыть про число «тридцать семь» в паспорте. Ведьма сделала шаг назад, улыбнулась и, надвинув шляпу обратно на глаза, пружиняще быстро пошла к джипу, из которого уже вылез её парень. Он окриком поприветствовал Ральфа, тот по привычке махнул в ответ рукой.***
Он сомневался, забивая номер в мобильник. Он сомневался, набирая сообщение. Но уже не сомневался, нажимая на «отправить». `21:52. Стервятник? `