Третий по счету портал дался ей тяжело. Шагнув через сверкающий круг, Йеннефер пошатнулась и опёрлась на так кстати оказавшийся поблизости ствол сосны. Она пыталась отдышаться, опустив голову,позволив тяжёлым кудрям упасть на лицо. Вокруг не было ни души, но чародейка пыталась как можно скорее встряхнуться, силой воли заставляя головокружение пройти.
Йеннефер почувствовала, как потекло из носа. Даже не глядя в зеркало, она знала, что это кровь.
Раздраженно чародейка утёрла влагу рукой в перчатке. Собственная слабость злила и выматывала её. На Месте Силы было легко управлять Хаосом, сковать джинна собственной магией, но, когда она шагнула оттуда через первый портал, вспомнила, что Содден не прошел даром.
… вопли и стоны горящих солдат затопили склон холма. Запах горящей плоти, брони, волос забивал нос и тошнотворной патокой стекал в горло. Страх погибающих отравлял Хаос. Йеннефер горела. Её плоть слезала с костей, волосы вспыхнули и слезли вместе с кожей, глаза вытекали от жара магического пламени.
Она продолжала видеть и слышать.
Она умирала снова и снова, пока не осталось ни одного нильфгаардца. Пока не стих последний мучительный хрип обожженных лёгких …
Йеннефер стошнило. Судорожные спазмы сотрясали её тело, пока не осталось ничего в желудке. Сплюнув, она с отвращением скривилась и отвернулась. В горле стоял вкус желчи напополам с фантомным запахом горящего мяса. Она содрогнулась, и, выбрав самый белый участок снега набила им рот. Сразу же заломило зубы, но ей было плевать. Что угодно было лучше.
До Аэдд Гинваэля было недалеко. Чародейка уже видела стены города. Она ускорила шаг. Несмотря на то, что весна уже склонялась в сторону летней поры, так далеко на Севере было всё ещё холодно. Она была одета в легкий жакет и блузу, но использовать согревающее заклинание ей не хотелось. Ей нужны были магические силы.
На всякий случай.
Аэдд Гинваэль был небольшим, грязноватым городишком. Не смотря на эльфское название, здания здесь были исключительно людской постройки: топорные, грубоватые и, на вкус Йеннефер, просто некрасивые.
Высокий белый дом — единственное строение, что выделялось из общей массы. Там проживал тот, ради которого чародейка сюда явилась. Она надеялась, что он всё ещё жил здесь.
Не задумываясь, Йеннефер требовательно постучала в дверь. Звук разнёсся по всему дому, наверняка магически усиленный. Не было слышно ни шагов, ни другого движения. Она поднесла кулак к двери, чтобы постучать ещё раз, как дверь распахнулась.
Истредд ни капли не изменился. Пытливый взгляд голубых глаз, нейтральная полуулыбка, такая, что непонятно, осыплет чародей собеседника комплиментами или же отборной бранью.
— Йеннефер? — С лёгким недоумением произнёс мужчина. Маска слетела, эмоции, одна за другой, промелькнули на его лице.
Она не успела произнести ни слова, как Истредд заключил её в сокрушительном объятии. Мысли, больше не защищенные щитами, читались легко, без усилия.
Сожаление, горечь от расставания, боль от потери, злость на себя. Чужие эмоции затопили разум, и Йеннефер почувствовала, как защипало глаза от накативших слёз.
Не её слёз.
Она наконец отмерла и обняла Истредда в ответ.
Так они и стояли, пока ледяной порыв ветра не затрепал её волосы и заставил вздрогнуть. Истредд нехотя отстранился и провёл её в дом, взмахом руки закрывая дверь.
— Ты вся продрогла, — заметил он. — Чаю?
— Не откажусь.
Сразу после Соддена, когда у неё едва хватало сил, чтобы вставать с кровати, Тиссая, оставшаяся присмотреть за бывшей воспитанницей, заваривала крепкий травяной настой для восстановления сил. Горечь напитка в какой-то мере возвращала ощущение присутствия, онемевшие руки кололо от горячей кружки, но она терпела. Ей было не привыкать.
И сейчас хотелось, чтобы Истредд заварил такой же терпкий и ароматный чай. Йеннефер нужно было что-то привычное, за что можно было зацепиться. Радость Истредда от её появления сбила чародейку с толку. В крайнем случае она ожидала холодной вежливости, но никак не тёплого объятия.
От кружки пахло ванилью. Она осторожно отпила и тут же зашипела. Чай обжигал.
— Осторожнее. — Истредд дёрнулся, как будто хотел забрать у неё кружку, но в последний момент остановился. Его рука осталась лежать на середине стола. Невыносимо захотелось содрать перчатку и почувствовать его руку своей. Йеннефер крепче обхватила кружку.
— Зачем ты здесь, Йеннефер? — спросил Истредд. Он взял себя в руки, лицо приобрело обычное выражение, и Йеннефер больше не чувствовала бурление эмоций. “Он всегда был хорош в ментальной магии,” — подумалось ей.
— Я ожидала другой встречи, — вместо ответа сказала она. — Вежливый кивок. Может даже любезное приглашение на ужин, от которого я также вежливо должна была отказаться. А тут... Ты встретил меня как...
— Девять выживших чародеев и чародеек. Из двадцати двух, — перебил он её. — Общие потери более тридцати тысяч человек. Слухи о Соддене дошли и до сюда.
— И ты сразу же причислил меня к почившим? — резко ответила Йеннефер.
Истредд взглянул на неё уставшими глазами.
— Знаешь, она ведь была со мной всё это время, — голос Истредда звучал печально. — Та пустельга. Я не смог избавиться от неё, да и зачем? Но в один день, вечно резвая и весёлая птица рассыпалась пеплом у меня в руках. Скажи, что мне было думать, Йеннефер?
Чародейка отвела взгляд. Поспешно глотнув остывшего чая, она пыталась найти, что ответить. Она жива? Это было очевидно. Извиниться? Она задолжала извинение, но далеко не за это. Она больше не была с Геральтом? Было ли Истредду это всё ещё интересно?
Чародейка краем глаза взглянула на него. Истредд сидел ссутулившись, закрыв лицо одной рукой.
Осторожно поставив чашку, она стянула перчатки. Сжала и разжала пальцы. Тёплый воздух едва чувствовался кожей. Выскользнув из-за стола, она подошла к Истредду.
— Йенна? — спросил он, поднимая голову.
— Валь, — тихо ответила она, ласково касаясь его щеки.
— О, Йенна твои руки... — тот судорожно вздохнул, перехватывая вторую ладонь и прикасаясь к ней губами.
— Ничего, Валь. Это ерунда. — Она продолжала гладить его по лицу, смахивая слёзы, и не замечая, отчего стали влажными её собственные щёки.
***
Йеннефер сама не заметила, как наступил вечер, и Истредд накрыл на стол. Простая, но сытная еда, теплота огня в очаге разморили чародейку. Они почти не разговаривали, но Йеннефер видела, что Истредд не спокоен. Он как будто ожидала подвоха от её визита, но винить друга в этом было сложно.
На этот раз она пришла, чтобы вернуть его дружбу. Исправить ошибку. Если он встретит её на полпути.
Йеннефер позволила своим мыслям течь свободней, открыла себя чародею напротив. Истредд вздрогнул, почувствовав телепатическое касание, но не закрылся.
Осторожно, словно ступая перед диким зверем, Йеннефер протянула руку, ладонью вверх. Истредд помедлил. Она была уже готова прервать контакт, как он сомкнул их ладони вместе.
Тёплый летний ветер трепал её волосы, и стрекот поющихцикад наполнял воздух. Она чувствовала его руку своей, босые ноги утопали в свежей траве, и солнце ласкало кожу.
— Йенна...
Впервые за долгое время она улыбнулась, открывая глаза.
— Я так скучала, Валь. Прости меня.
— Прощаю. Ты останешься?
— Сперва я должна вернуть долг, — Йеннефер позволила воспоминаниям о джинне всплыть на поверхность.
— Ваши судьбы переплетены, — грустно заметил он, но не отнял руку.
— Наши судьбы переплелись, но не слились, — возразила она. — Важно то, кого выбираю я, Валь.
Чародейка почувствовала, как он крепче сжал её руку.
— Да и к тому же я разорвала магическую связь.
— Но почему ты не отправилась с ведьмаком сразу? Взглянуть на этого ребёнка.
Истредд смотрел терпеливо, как будто знал причину, но ждал, когда она сама признается.
— Я истощена, Валь. Мне нужно место, чтобы набраться сил. Я не могу блуждать по Континенту, не способная толком даже колдовать. — Она не стала юлить. В конце концов, Йеннефер здесь, чтобы вернуть прежнюю дружбу. Это был её выбор. Наконец, наступила оттепель, и лёд сошёл с земель. И, взрыхлив благодатную почву, засеяв её, дождавшись, когда ростки, что непременно проклюнутся вновь, окрепнут, она обретёт что-то своё.
Весна была здесь.
