鏡花水月

— Погода портится, — пожилая женщина долго смотрит в окно, задумчиво проговорив, сложив руки за спиной. Хотя время едва ли перешло за полуденные часы, на улице было ужасающе мрачно, словно слишком спешные сумерки накрыли побережье. Сильный ветер гнал по темному небу такие же темные тучи, которые собирались вместе, тяжело нависая над почерневшим морем. Ветер волновал и море, которое шумно накатывалось на песчаный берег, оставляя за собой след из морской пены. — Думаю, к нам непременно зайдут прохожие, чтобы укрыться от дождя, и мы о них позаботимся! — парень с широкой улыбкой поправляет свою форму официанта, протирая скатерти на столах и выравнивая стулья. Сан вот уже несколько месяцев жил в тихой провинции и помогал своей бабушке с уютным кафе неподалеку от побережья, которым она владела. Его бабушка прославилась своей вкуснейшей домашней едой, поэтому теперь каждый, кто бывал в их городке, обязательно заглядывал в 風物 詩 (Фу:буцуси), чтобы отведать самые разные блюда, сделанные с теплотой и любовью. Местные жители так же с радостью заглядывали в кафе, будь то в обеденное время для быстрого перекуса, или в выходные дни, когда никуда не нужно было торопиться, и можно было спокойно посидеть на веранде, любуясь прекрасными видами. — Надо отпустить работников, кто знает, на сколько затянется ненастье, — женщина наконец оторвала взгляд от наблюдения за погодой, и пошла в сторону кухни, где трудился небольшой штат сотрудников. — Какая же она у меня добрая, — Сан выглядывает на улицу, и резкий порыв ветра приносит ему в лицо первые капли дождя, — Бабуля! Пусть поторапливаются! Уже дождь начинается! Парень захлопывает дверь и спешит прикрыть окна, занавески на которых уже шуршали и шумели от сквозняков. Они провожают работников, говоря напутствия, чтобы берегли себя и в безопасности добрались до дома, а затем бабушка отправляет Сана в дом, чтобы он без дела не слонялся по кафе. — Если понадобится помощь, я скажу тебе. Лучше пойди и займись чем-то, что тебе по душе. Такая погода только и благоволит на личные дела, — женщина подталкивает внука к дальней двери, через которую можно попасть в их дом - кафе было пристроено буквально стена к стене. Сан размещается в своей комнате, включает легкую музыку и берет в руки скетчбук. Ему нравится рисовать для себя. Все что он увидел за день, все что приходит ему в голову - все это находит свое отражение в его зарисовках. Он задумчиво жует карандаш, покачивая головой в такт ритму, расслабляясь и отдаваясь вдохновению. Когда Сан заканчивает рисовать и отвлекается от своего творчества, за окном сплошной серой стеной идет дождь. Он поеживается, думая о том, что тому, кто волей случая оказался на улице, точно не повезло. И секунды хватит, чтобы промокнуть до нитки. — Сан! Сан! Я тебя прошу, сходи к побережью, там мальчик! — женщина стучит в дверь, звуча слишком встревоженно. — Что случилось? Что с ним? — Сан подрывается на ноги и спешит к окну, пытаясь разглядеть сквозь дождевую пелену скамейку у берега, на которой кто-то сидит, если ему не кажется. — Просто возьми зонт и приведи его сюда! Как будто у тебя есть время спрашивать! — бабушка сердито отчитывает внука, который накидывает на плечи дождевик, берет зонт, и мысленно сетует на то, что есть все же сумасшедшие, которым не сидится дома. Дождь словно град обрушивается на открытый зонт над головой Сана, он вздрагивает то ли от слишком громких стуков капель, то ли от ветра, тут же прокрадывающегося под одежду. Он бежит, не обращая внимания на лужи под ногами, щурясь от брызг, приносимых порывами под зонт. На скамейке действительно сидит молодой человек. — Эй, ты! Ты что тут забыл?? — Сан кричит, пытаясь быть громче шума природы, но парень даже не реагирует на него, — Тебе надо домой, дружище. Сан обходит скамейку, чтобы наконец увидеть лицо парня, смотрящего куда-то далеко перед собой. Он необыкновенно бледен, и его вытянутое лицо не выражает совершенно ничего, он словно живая печальная статуя. Сан испуганно пятится назад, когда незнакомец наконец фокусирует на нем свой взгляд. Его глаза словно стеклянные, красные от слез. — Ты... — "в порядке" - слишком глупый вопрос, который любят задавать людям, по которым и так видно, что они не в порядке, — Позволь помочь тебе. Сан протягивает парню руку, и прячет его под своим большим зонтом. Незнакомец промок настолько, что с его темных волос со светлыми прядями на лицо стекала вода, а из одежды наверняка можно будет выжать если не океан, то целое море. Уён смотрит на чужую вытянутую ладонь, на парня, чуть склонившегося над ним, и у него дрожат губы, и очередные слезы рвутся наружу. Он хочет было протянуть свою руку и вверить ее другому, но быстро опускает ее, поднявшись на ноги. — Так что...идём? — Сан растерянно смотрит, совершенно не понимая, как реагировать на этого странного парня. Но, на удивление, незнакомец робко кивает, соглашаясь на то, чтобы ему помогли. Они идут под одним зонтом, почти соприкасаясь плечами. Уён смотрит под ноги, на которых кроссовки превратились в бассейны, наверняка придется купить новые. Он погружен в себя так, что не замечает, как Сан все больше наклоняет зонт в его сторону, и в итоге его правое плечо сильно промокает. — Заходите, заходите, скорее, — бабушка забирает зонт из рук Сана и сразу с порога протягивает полотенца. Сан накидывает на плечи свое полотенце, поворачивается к незнакомцу и заботливо покрывает другим полотенцем его мокрые волосы, начиная их вытирать. Уён стоит неподвижно, склонив голову. — Проходи в гостиную, чувствуй себя как дома. Сан принесет тебе сухую одежду, а я уже поставила чайник, — женщина показывает Уёну, где он может расположиться, а затем тянет Сана за собой. — Я знаю этого мальчика, это Чон Уён. Он твой ровесник. У него, — бабушка переходит на шепот, приложив ладонь к губам, — месяц назад погибла мать. Они часто заходили ко мне, но последние полгода их не было видно. Говорили, что его мама сильно болела. И вот скончалась. Должно быть, он переживает тяжелое время. Чайник разрывается громким свистом на кухне, и женщина торопится выключить его. Сан с тяжелым сердцем стоит несколько секунд в коридоре, осознавая слова бабушки, а затем торопится в комнату, отыскав в шкафу свободные штаны и футболку для парня. — Возьми, переоденься, — Сан протягивает Уёну одежду, пока тот так и сидит с полотенцем на голове и держит в руках кружку с горячим чаем на травах. Кажется, что он едва ли реагирует на все происходящее, двигаясь как запрограммированная кукла. — Премного благодарен за заботу и помощь, — он впервые говорит, низко поклонившись, и в итоге полотенце падает на пол, — Меня зовут Чон Уён. — Да брось, Уён, что за формальности. Я - Сан, — парень улыбается, удивляясь такому нежному голосу у другого, подхватывает полотенце и становится позади парня, вытирая насухо мокрые пряди. Уён вздрагивает, выпрямляясь, становясь похожим на натянутую струну. Как давно за ним никто не ухаживал - не заваривал ему чай, не приносил одежду, не вытирал волосы. У него нос пощипывает, и в груди ком, и он дрожащими руками ставит кружку на стол, стараясь выровнять дыхание. — Почему ты сидел там на скамейке под дождем? — Сан присаживается рядом с Уёном и ему приятно видеть, что на щеках парня наконец заиграл живой румянец от тепла, окружившего его. Тем более, когда он переоделся в сухую одежду, он перестал выглядеть как брошенный щенок, который вызывал одну лишь жалость. — Из-за мамы... Когда мы приходили в это кафе, то после него обязательно спускались к морю, садились на ту скамейку и просто смотрели на водную гладь. Когда я был маленьким, она рассказывала мне разные волшебные истории, а когда я вырос - мы говорили о более серьёзных вещах. Только находясь там я не чувствую себя одиноким, будто она все еще сидит рядом. Наверное, это глупо, да? — Уён тяжело выдыхает, помешивая чай на дне кружки, пытаясь поймать листики для заваривания. — Каждый из нас заполняет пустоту в сердце так, как может, — Сан сочувствующе смотрит на парня, и ему хотелось бы как-то выразить свою поддержку, да только он не знал, как. Он тянется к парню, желая похлопать его по плечу или по руке, но этот жест кажется ему неприемлемым, поэтому он неловко почесывает затылок. Уён затихает, снова проваливаясь в собственный водоворот мыслей, который безжалостно утягивает его в свою пучину. Но звучный голос парня рядом возвращает его в реальность. — Знаешь, я тут тоже один, без родителей. Они в столице, заняты бизнесом. Хотят, чтобы я перенял управление компанией, а я сбежал сюда, лишь бы не делать этого, — Сан усмехается, покачав головой, — Когда будет одиноко, приходи сюда. Бабушка говорит, что люди в одиночку не могут совладать со всеми тяготами, какими бы сильными они не были. Это как нести две тяжелые сумки. Если отдашь одну другу - станет немного легче. Так что, можешь разделить со мной свой груз. Уён внимательно смотрит на Сана, который чуть улыбается уголками губ. Он гордится мудростью, которой поделился, и Уён невольно восхищается им и его зрелыми рассуждениями. В старшей школе он как-то растерял друзей, а после выпуска и вовсе связь оборвалась. У него не было времени на новые знакомства, когда он заботился о больной матери. Он всегда был один, сам по себе. Так может, наконец настал тот момент, требующий хоть каких-то изменений? — Если ты не хочешь управлять компанией, тогда кем ты хочешь быть? — Уён слишком быстро меняет тему, что Сан не поспевает за его ходом мысли. — Тунеядцем и бездельником, вот кем, — бабушка Сана ворчит из кухни. — Ну бабушка! Я художник! — Сан дует губы, скрещивая руки на груди, как обиженный ребёнок, и Уён считает это милым. — Так значит, ты рисуешь? Покажешь? Сан давно ни с кем не делился своим творчеством, поэтому он тут же подрывается на ноги, хватает Уёна за руку и тащит за собой в комнату. — Вот, смотри, — парень усаживает Уёна на кровать и буквально вываливает на него множество скетчбуков с рисунками, — Это мои первые работы... Уён просматривает абсолютно все, что показывает ему Сан. Каждому рисунку он уделяет время, скользит пальцем по контурам, слушает комментарии парня, связанные с тем или иным наброском. Сан рассказывает ему обыкновенные истории, но для Уёна они звучат как какие-то чудесные приключения. Ну кто еще будет бегать за дворняжкой по улицам, чтобы наконец застать ее неподвижной и изобразить ее. — У тебя потрясающе получается, честное слово. И прогресс очень заметен, — Уён пролистывает последний скетчбук, — Меня всегда восхищали творческие люди. Вы можете из ничего создать небывалую красоту. Разве это не волшебство? Чистый нотный лист превращается в музыку, белый холст - в красочный шедевр, лист бумаги - в текст, бьющий в самое сердце. — А что на счет тебя? Есть что-то, что тебя радует? И чем ты занимаешься с удовольствием? — Сан убирает на полку скетчбуки, поворачиваясь к парню. Уён задумчиво кусает губу. В старшей школе ему нравилась музыка. Все началось с того, что он стал помогать ребятам писать тексты к музыке, которую они сочиняли. Он чувствовал себя таким вдохновленным и окрыленным, он заражался от других огромным энтузиазмом и желанием творить. А затем эти же ребята позвали его в группу, когда узнали, что он хорошо поет, но в один миг все изменилось... — У меня нет ничего такого на самом деле, — Уён пожимает плечами. — Быть не может. Как ты тогда вообще живешь? Не обязательно творить самому, но какие-то увлечения должны быть, — Сан удивленно произносит. — Нет, не должны, — Уён резко обрывает и поднимается, бросая взгляд на окно, за которым утихла буря, — Думаю, мне пора домой. — А? Что? Постой... — Сан большими глазами смотрит на парня, испугавшись, что чем-то обидел его, — Если я что-то сказал не так, то прости пожалуйста! Но Уён уже выбежал из комнаты, позабыв свою одежду, которая все еще сушилась. Сан видел в окно, как спешно парень шел по улице, свернув куда-то на дорогу к своему дому. В его голове было множество спутанных мыслей, и он не мог понять, что нашло на Уёна. Как ты тогда вообще живешь? Уён сорвался на бег, и без остановок бежал, бежал, бежал, пока лёгкие не стали гореть огнем. Он не мог объяснить, от чего или от кого бежал. Он чувствовал себя неловко, что вот так повел себя, когда Сан и его бабушка гостеприимно приняли его. Но он все еще не мог избавиться от груза, лежавшим огромным камнем на его душе. Обрывки прошлого преследовали его, и Сан снова напомнил ему о них. И ему ничего не оставалось, как убежать прочь. Просто у него не хватало смелости столкнуться с ними лицом к лицу и наконец разобраться со всем, что тяготило его душу.