鏡花水月

Все началось тогда, когда Уён учился в старшей школе. Он был не самым социо-активным учеником, поэтому друзей как таковых в классе не имел, но он относился ко всем вполне мило и дружелюбно, и, соответственно, к нему относились так же. Каждый год в школе велся набор в разные кружки по интересам. И в тот год Уён заметил, что несколько ребят из параллели образовали музыкальную группу. Ему было любопытно, что они из себя представляют, поэтому когда они объявили, что хотят выступить на школьном концерте, Уён отправился на это мероприятие даже не раздумывая. Он не ожидал чего-то колоссального, но ребята оказались очень талантливыми - они делали инструментальные каверы на разные популярные песни и звучали очень круто. Эти ребята пробудили в нем неожиданную любовь к музыке. И Уён даже не заметил, как стал их фанатом, и стал ходить на многие их выступления, которые они начали давать еще и в разных клубах, выйдя за школьные рамки. И спустя полгода эти ребята сообщили, что теперь будут делать не только каверы, но и будут выступать с музыкой собственного сочинения. Тогда Уён впервые почувствовал вдохновение - чувство обуяло его сознание и душу, и он беспокойно повторял мелодию снова и снова, пока наконец не осознал, что для нее можно сочинить текст. В его голове тут же возникли вереницы ассоциаций, которые можно было обрисовать в слова, и он всерьез занялся этим. Он показал лирику преподавателю музыки в их школе, который также руководил хором, и тот похвалил его, отметив, что Уёну стоит показать текст самим парням из группы. Быть инструментальной группой неплохо, но когда у их музыки появятся слова, а так же хороший вокалист - то они смогут подняться еще выше. Уён не решался навязываться ребятам, поэтому преподаватель принял меры, и сообщил им, что есть человек, написавший текст на их музыку. Тогда-то парни впервые появились в его классе и познакомились с Чоном. — Ого, дружище, да у тебя талант, — Хонджун прочитывает текст, который с неохотой и в смущении показал ему Уён. — Это так...просто моя интерпретация вашей музыки... — Уён краснеет, опуская голову. — Я думаю, что эта лирика должна быть услышанной. Предлагаю наконец найти нам вокалиста, — Минги смотрит на каждого из группы, и ребята согласно кивают. — Уён, не хочешь быть нашим автором песен? Мы будем присылать тебе нашу музыку, а ты, по мере возможностей, будешь набрасывать тексты? — Ёсан склоняется над парнем, пока стоит позади его места, где тот сидел. — Я постараюсь оправдать ваши ожидания, — Уён кивает, пробормотав, и ребята обмениваются контактами, сообщая, что Чон может приходить к ним в репетиционную в любой момент. Спустя неделю безуспешных поисков вокалиста, парни понимают, что они зашли в тупик. Все, кто приходил к ним на любительское прослушивание, не удовлетворял их ожидания. Если с исполнением популярных песен они справлялись, то с авторской песней группы они совладать не могли по самым разным причинам. — Как успехи? — Уён заглядывает к ребятам, так как они уже слёзно умоляли его прийти. — Все плохо. Очень плохо, — Ёсан страдальчески откидывается на диване, стоящем в углу. — Послушай, а у тебя как с голосом? Петь умеешь? — Хонджун с прищуром смотрит на Уёна, — Может напоешь нам свою песню? Уён тут же в панике мотает головой, наотрез отказываясь придавать своему голосу музыкальность. И только после долгих уговоров соглашается пропеть пару строчек, но при условии, что он сделает это отвернувшись от них. Под пристальными взглядами Уён всегда чувствовал себя скованно и взволнованно. Уён смотрит на бледно-желтую стену репетиционного зала, вдыхает полной грудью и закрывает глаза. И слова сами начинают мелодично литься из его уст. Парни тут же выпрямляются, вытягиваются вперед, понимая, что именно это они и хотели услышать. Они заваливают Уёна комплиментами, говорят, что из его неограненного алмазного голоса можно сделать самый настоящий бриллиант. И каким-то невообразимым образом, Уён оказывается частью группы не только на правах композитора, но и в качестве вокалиста. Работать в коллективе, где тебя окружают творческие ребята - это сильный толчок для вдохновения, для какого-то захватывающего энергетического чувства, когда идеи льются со всех сторон и смешиваются в самые разнообразные музыкальные произведения. * — Наше первое выступление было на весеннем школьном концерте. Я до ужаса волновался. Нет, даже хуже, чем до ужаса или до смерти. Это не описать словами, — у Уёна даже сейчас, когда он рассказывал свою историю Сану, подрагивали руки, —  Я готов был отдать душу небесам в любой момент. Меня пугало все - что у меня сорвется голос, что не попаду в ноты, что забуду текст. Сан и представить не мог, что испытывал в тот момент Уён. Он видел его волнение, когда в кафе было много людей, а тут мало того, что это большой школьный зал, где собрались все ученики, так еще и перед ними надо выступить, а это не сравнится с банальным принятием заказа у посетителя. * Уён тогда выступил как во сне. Он едва ли помнил, что делал сам и что происходило вокруг. В нем смешались все ощущения, эмоции, чувства, и обострились как никогда прежде. Он опомнился ровно в тот момент, когда горячие губы Ёсана накрыли его, а сам парень прижимал его к стене крохотной гримерки. В начале лета, перед выпускным классом, они стали встречаться. * — Оборачиваясь назад, я только сейчас понимаю, насколько был ослеплен. Он ведь был моей первой любовью. И я настолько обожал его, настолько рвался к нему сердцем и душой, что не замечал, как сильно его чувства отличались от моих, — Уён вздыхает, сжимая плед, которым были накрыты ноги его и Сана, — Он любил меня не как свою вторую половинку, а как свою музу. Он находил через меня вдохновение, и когда оно ему было нужно, он был полон любви и нежности. В остальное время он вел себя слишком обычно, даже отстраненно, а я продолжал бегать за ним по пятам, смотреть как на прекрасного ангела и безудержно глупо любить. — А другие разве не замечали, что он ведет себя немного не так, как должно быть? — Сан задумчиво касается пальцами подбородка, — Никто не пытался его упрекнуть? — Никто не знал о наших отношениях. Ёсан почему-то боялся о них распространяться, и отвечая сразу на твой вопрос - он был холоден со мной и после занятий, вдали от посторонних глаз, хотя мы проводили много времени вместе. * Это был холодный ноябрь. Ёсан неожиданно появился в классе Уёна и сначала обвинил его в том, что тот не реагировал на его сообщения. У Уёна был важный тест, и конечно он даже не думал заглядывать в телефон во время занятия. Уён попытался объяснить это Ёсану, но тот разошелся не на шутку. Простая мелочь довела его до того, что он стал обвинять Уёна в недостаточной любви и внимании к нему. И это уже стало последней каплей терпения для самого Уёна. Он не мог вынести, когда человек, не дававший ему ни любви, ни ласки, ни внимания, обвинял его в отсутствии подобных вещей. Уён делал для него все - заботился о нем во время болезни; примечал все, что хотел Ёсан и дарил ему без повода; находил время в любой момент дня и ночи, чтобы сорваться и приехать к нему; жертвовал разными вещами, чтобы подольше побыть с Ёсаном, пускай он даже не ценил это и вел себя с ним как давний знакомый. Тогда то весь класс, а потом и вся школа поняли, что Уён и Ёсан были парой. Уён действительно сильно сорвался, потому что слишком долго копил в себе все эти негодования и возмущения, выход которым он не мог дать в свое время. И Ёсан ушел поверженный всеми обвинениями в свой адрес. * — Через полторы недели его насмерть сбила машина. Мы не смогли помириться за это время и перестали видеться, поэтому я узнал эту новость только в школе. Тогда весь класс смотрел на меня так, словно я был убийцей, словно это я сел за руль машины и намеренно переехал его. Конечно, после той ссоры я был в их глазах вспыльчивым, истеричкой, и возможно они решили, что я как-то мог повлиять на развитие событий? — Уён опустошенно смотрит перед собой влажными глазами, а его руки неосознанно продолжают все сильнее выворачивать и сжимать плед. Сан двигается чуть ближе к Уёну, спешно пытаясь понять, как ему поддержать парня. У него нет ни подходящих слов, ни подходящих жестов. — Я был тогда так потерян. Я внезапно перестал вообще что-либо чувствовать. Я ужасался тому, как был спокоен, но это было похоже на действие шока. Когда оно спало, я ощутил всю ту удушающую боль и тиски, когда от слез захлебываешься и не можешь вздохнуть. Я тогда заболел сильно, и мама не понимала, что со мной. Я заставил ее волноваться, а ведь она на тот момент уже как год проходила лечение, потому что ее болезнь давала о себе знать все чаще, — Уён закрывает лицо руками, прижимая колени к груди, и Сан обнимает легонько парня за плечи, укладывая его голову на свое плечо. — Я ничего ей не рассказывал, Сан. Совершенно ничего, — голос Уёна дрожит, — Я боялся, что она не перенесет того, что ее сын встречается с парнем. Я боялся, что она будет переживать за меня и наши отношения. Я боялся, что она воспримет мое горе и утрату слишком близко к сердцу, и оно просто не выдержит. Поэтому я упорно молчал, притворялся, что все в порядке. Но ведь всего не утаить. И она наверняка догадывалась, что я что-то не договариваю, и все равно волновалась. У Сана сердце не на месте, да что там, все его естество пребывало в таком беспокойстве, когда он слушал Уёна. Ему хотелось спрятать парня от всего плохого, потому что он точно не заслужил тех испытаний, через которые прошел. Он мягко поглаживает Уёна по волосам, поджимая губы. — Потом был период экзаменов и поступления в университет. А это еще одна волна стресса. Маме нельзя было поддаваться ему. Но, к сожалению, ее болезнь стала настолько быстро прогрессировать, что мне пришлось отчислиться из университета и ухаживать за ней. Она умерла на моих руках. Из-за меня, Сан. В ее смерти виноват я. В смерти Ёсана виноват я. Я принес им плохую удачу, моя любовь убила их обоих, Сан, — Уён хватается за кофту парня и начинает рыдать, — Я не хотел, чтоб они умирали... Уён бормочет что-то несвязное, и горькие слезы стекают по его лицу. Сан обвивает парня руками, прижимая к себе так крепко, как только способен. Он хочет забрать всю его боль себе. — Уён, послушай меня, — Сан аккуратно подбирает слова, — Ты ни в коем случае не виноват в том, что случилось. Тебе может казаться, что ты так или иначе повлиял на события, но это не более чем стечение обстоятельств. Ход жизни нельзя изменить. И если кому-то суждено умереть, это случится, и дело не в плохой удаче или в чем-то еще. Просто так заведено. — Но ведь...ведь... — Уён всхлипывает, но Сан не дает его мысли сорваться с губ. — Ты бы ничего не смог изменить, Уён. Ты мог не ругаться с Ёсаном, но это не значит, что его в итоге не сбила бы машина. Ты мог бы все рассказать маме, и это тоже не значит, что болезнь в итоге не погубила бы ее. Я уверен в одном - они бы хотели, чтобы ты перестал корить себя, и начал жить своей жизнью, двигаясь дальше. Какая мать захочет, чтобы ее ребенок утонул в пучине тоски? — И что же мне делать? — Уён вытирает рукавом слезы, присаживаясь ровно, смотря на парня красными глазами. — Не забывать мертвых, и при этом помнить о себе. Ты уже сделал шаг к тому, чтобы влиться снова в бесконечный поток жизни. Начал работать доставщиком. А там можно снова поступить в университет на желаемое направление, можно начать снова писать музыку или вообще попробовать что-то новое, тебя впереди ждет много удивительных вещей, — Сан протягивает Уёну руки и тот берется за них, встречаясь глазами с парнем, — Обещаешь мне, что постараешься смотреть только вперед? Идти только вперед, не останавливаясь? А я буду двигаться чуть позади, неподалеку, для подстраховки. — С тобой это будет не так уж страшно, я думаю, — Уён слабо улыбается, — Я слишком долго со многими вещами справлялся в одиночку. Иногда стоит на кого-то рассчитывать. Ты первый и единственный, кто посвящен в мою историю. Ни одна живая душа ее не знает. — Спасибо, что доверился мне, — Сан остается пораженным, как долго Уён держал в себе все это. Его сковывает ужас, когда он представляет все те одинокие дни, проведенные Уёном наедине с его мыслями. — Ты...не стесняешься, не опасаешься меня после подобной истории? — Уён с опаской спрашивает, — Тебе комфортно со мной? — Мне лишь безгранично жаль, что я не мог раньше разделить с тобой всю твою боль. — Мы приходим в чужие жизни в те моменты, когда особенно нужны другим, — Уён наконец успокаивается полностью, и Сан чувствует, как напряжение спадает, — Ты пришел вовремя. И Уён имеет в виду все. И то появление Сана с зонтом в дождливое ненастье, и сегодняшнее его появление на велосипеде после доставки, и просто его присутствие здесь и сейчас. Время далеко за полночь, когда Уён разбирает и застилает диван для Сана в гостиной, чтобы он мог тут поспать. Сан забирается под мягкое одеяло, устраиваясь на подушке удобнее. Уён желает ему спокойной ночи и выключает свет. Он несколько секунд стоит в дверях, смотря на Сана, свернувшегося клубочком, и потом уходит в свою комнату, падая в постель. Этот день был тяжёлый, но ему наконец стало легче.