***
— Твой отец выглядит молодым, — с приятным цоком говорит учительница, смотря вместе с мальчиком в окно. Там высокий мужчина в сером костюме выходит из новенькой BMW, окидывая недовольным взглядом здание школы. — Да, конечно, — хихикает в кулак Чонгук, скрывая улыбку за серьезным лицом. «Папочка» приехал спустя десять минут после вызова, что очень подкупило женщину. Теперь она не может отойти от окна, смотрит, облизывается, пускает слюни на подтянутую фигуру идущего к крыльцу мужчины, жадно разглядывает острые черты лица и шикарные слегка вьющиеся волосы, что не может не остаться без внимания Чонгука. — Прошу прощения, не мог найти нужный кабинет, — его голос приятным медом разливается под кожей, будоража тело приятными мурашками. Чонгук приветливо улыбается и продолжает стоять возле окна, пока учительница идет за стол и указывает мужчине на место напротив себя. — Все в порядке, спасибо, что приехали. Как я могу к вам обращаться? — Тэхен. Давайте отбросим формальности, мы тут явно не за ними, — устало вздыхает Ким, оглядывая порванную одежду «сына». — Что случилось? — Чонгук подрался, снова, — виновато улыбается женщина, выпрямляя спину. Тэхен в вопросе выгибает бровь, пока сзади стоящий мальчик усиленно сдерживает свои позывы начать громко смеяться от того, как учительница пытается соблазнить Кима: то волосы откинет, то декольте приоткроет, то губу оближет. Жуть. — И какая причина? — вопрос больше к парню, потому что тот вздрагивает от холодного тона и поднимает свои оленьи глазки. — Прости, просто тот мальчик вечно докапывался до меня, обзывался и приставал, я много раз говорил ему прекратить, но он меня не слышал. Такого больше не будет, обещаю! — Чонгук, ты почти довел его до сотрясения, — шипит женщина. — Значит занятия спортом не прошли даром, — довольно кивает Тэхен. — С тобой мы еще дома поговорим, еще такая выходка, Гуки-и, ты сам знаешь, чего можешь лишиться. — Прости, папочка. Я обещаю, так больше не буду, — Чон складывает ручки в замок и опускает глаза в пол, все так же ютясь около окна. — Вы хорошо ладите с сыном, — замечает учительница, пытаясь привлечь внимание. — Да. Думаю, мне нужно было идти на педагога, я хорошо лажу с детьми, — пожимает плечами Ким, заставляя Чонгука почти подавиться звуками вырывающегося наружу смеха. — С вашего позволения мы отправимся домой, не хочу, чтобы мой ребенок ходил в драных вещах, воспитательный процесс, сами понимаете, не за горами. — Конечно! Еще раз спасибо, что приехали, буду рада видеть вас снова уже в более приятной обстановке. Тэхен вежливо улыбается и кивает Чонгуку на выход, куда тот мигом вылетает, подхватив рюкзак с парты. Они молча идут по коридорам, спускаются на улицу и садятся в машину, как старший шумно выдыхает, осматривая вид своего мальчика. — И что это, черт возьми, было? Я сорвался с работы из-за этого. — Просто классуха перепутала контакты и позвонила тебе вместо отца, — гаденько хихикает Гук, пристегиваясь. — Спасибо, папочка. Ты же не будешь меня наказывать за такое? Я заступился за себя и вообще… — Ты, конечно, молодец, но без воспитательного процесса тут никак, — ухмыляется старший, толкая язык за щеку. — И какой же? — Я просто не буду тебя касаться все это время, как насчет трех дней? Да, думаю, сойдет, — сам себе кивает старший, заводя машину. — Ты не посмеешь… — Еще как посмею, детка. А теперь поехали домой, тебе нужно обработать руки и переодеться, что за драный свитер? Чонгук недовольно куксится, надувая пухлые губы, и весь взъерошивается, словно воробей после дождя. Кима это, безусловно, умиляет, но наказание есть наказание.***
Чонгук скулит, с силой сжимая в руках мокрую насквозь от слюны наволочку, и несдержанно ерзает по кровати, толкаясь членом в простынь. Он пыхтит, закусывает губы до крови, а потом облизывается, чтобы жалобно пропищать, что есть сил: — Па-апочка! Тэхен вот уже третий день не уделяет внимания своему мальчику, только подмигивает и говорит, что срок наказания еще не истек. Зато истек Чон, почти каждый вечер балуясь с игрушками, только вот даже дорогая вещица не заменит желанного мужчину и его члена. — Хен! Мне так плохо, помоги мне, — хнычет мальчик, продолжая тереться о постельное белье, захлебываясь вздохами и подступающими на глаза слезами. — Папочка? Молчание вот уже который день стало ему ответом. Чонгук стирает мокрые дорожки с щек, негромко вздыхает, и тянет свои пальчики к лежащему рядом вибратору, что так хорошо входит в его розовую дырочку и растягивает как надо, принося приятные чувства с легким покалыванием на кончиках пальцев ног. Парень ложится на спину, прижимая колени к груди, и вводит игрушку, сразу нащупывая пультик и включая ее на любимой скорости из пяти. Мелодичные и сладкие стоны сразу заполняют спальню, доносясь до ушей старшего, что битый час гипнотизирует экран ноутбука. Не может он сосредоточиться, когда за стенкой его малыш, его Гуки так в нем нуждается. — Ах! Тэ-эхен! А после гулкий грохот и всхлипы. У Кима сердце упало на первый этаж их многоэтажного дома, а руки в миг похолодели. Он вскакивает с места и мчится в спальню, чтобы увидеть своего мальчика, свернувшегося клубочком под одеялом, и тихо скулящего в подушку. Что-то внутри него ломается, разбивается с громким звоном о кафель, когда самый любимый человек заливается слезами по его вине. — Кука-а, зайчик, что случилось? Ты ушибся? — аккуратно спрашивает Тэхен, подходя к кровати. — Хен? Это ты? — Конечно, малыш, кто же еще, — по-доброму смеется мужчина, присаживаясь на край матраса, обращая все свое внимание на глаза и макушку, выглядывающие из кокона одеяла. — Ты в порядке? — Уг, — отрицательно машет головой, натягивая ткань плотнее на себя. — Мне так плохо без тебя, хен. Ты за эти дни даже не обнимал меня, не разговаривал со мной. Мне было очень страшно, а вдруг это была лишь причина, чтобы бросить меня? Вдруг ты охладел ко мне, — вновь всхлипывает мальчик. — Я буду хорошо себя вести, правда! За эти дни у меня нет замечаний, и даже перед тем парнем я извинился. — Иди ко мне. Чонгуку пары секунд достаточно, чтобы забраться на колени старшего и удобно устроиться в его теплых объятьях, спрятав нос в крепкой шее. Ему наконец-то спокойно, и дышится легко, когда длинные пальцы поглаживают растрепавшиеся волосы, а нежные губы оставляют мягкие поцелуи на макушке, что-то шепча. — Прости, Кука-а, — тихо говорит Тэхен, посильнее прижимая к себе хрупкое тело младшего. — Я вел себя как скотина эти дни, мне правда жаль. Мне так стыдно, что я не видел очевидного… — Главное, что сейчас все в порядке, — ласково урчит мальчик, со счастливой улыбкой ластясь к мужчине. — Я люблю тебя, хен. — А я тебя, мой несносный зайчик, — хрипло смеется Ким, зарываясь носом в чужие пушистые волосы. Они сидят так, кажется, вечность, пока старший не кладет свободную руку на покрывало и не чувствует под пальцами слегка влажный пластик, который сразу берет в свои руки. Чонгук заливается краской и прячется в груди Кима, пока тот с интересом рассматривает маленький вибратор, что нескольким временем ранее был в мальчике. — Что это такое, Кука-а? Мой мальчик играл с собой? — Да. Мне было очень одиноко и сильно хотелось своего папочку, но он не разрешал, — шепчет Чон куда-то в футболку старшего. — Покажешь мне как ты обращаешься с ней? Чонгук несмело кивает, выпутываясь из объятий, и укладывается на кровать, поднимая растянутую футболку до груди, чтобы показать больше голой кожи для Тэхена. Тот облизывает тело взглядом, скользит по впалому животику, дальше к мягким бедрам и сочным ягодицам, которым он уделит внимание чуть позже. А пока… — Давай, малыш, покажи мне. Младший берет лежащую рядом бутылочку со смазкой, капая ароматную жидкость на пальцы, а после оглаживает ими свою дырочку, проникая внутрь на одну фалангу. С таким же робеющим выражением лица он смазывает игрушку и медленно вводит, начиная скулить в воздух от приятного давления. — Хороший мальчик, — урчит Ким на ушко, оказываясь над разморенным телом. — П-правда? — Конечно, — целует того за ушком, плавно спускаясь к изгибу шеи и ключиц. Движением стягивает ненужную футболку и вновь припадает губами к коже, дуя на мокрые дорожки от поцелуев. Свободной рукой нащупывает на полу тот самый пультик и нажимает на первую скорость, считывая эмоции с чужого лица. Заломленные брови, сбитое дыхание, и покусанные губы. Хорошо, но недостаточно, чтобы было отлично. Прибавив скорость до трех, Ким продолжает дразниться, цепляясь пальцами за игрушку, слегка вынимает ее и вставляет до упора, слушая громкие всхлипы. Черт, как же ему нравится смотреть за трясущимся от наслаждения мальчиком, держать его тело на месте, зафиксировав руки над головой, и проталкивать игрушку дальше, зная, как точно будет хорошо его мальчику. Когда скорость уже стоит на последней, Чонгук не может сдерживаться и громко стонет, пытаясь слезть с игрушки. Только Тэхен не дает, вводит ее дальше, делает круговые движения, мягкие, плавные, тягучие, будто это продолжение его руки, а не простой пластик. — Ты такой прекрасный и горячий, Кука, — сладко говорит Тэхен, облизывая мочку ушка младшего. — Сожми игрушку в себе, малыш, постарайся для папочки. — Н-не получится, я не… — Все сможешь, — продолжает старший, опускаясь языком на влажную шею, собирая по крупицам мокрые дорожки. — Ты у меня такой хороший, такой послушный малыш. Ким продолжает вылизывать трясущееся тело, цепляясь губами за розовую горошину соска. Он аккуратно целует, а после мягко проводит языком, вызывая новую порцию всхлипов сверху. Оттуда на него смотрит затраханный малыш, глаза которого закатаны от наслаждения, а волосы слишком красиво растрепались по подушкам. Без предупреждения Тэхен возвращается к своему занятию, сначала зализывая, а потом прикусывая чувствительный сосок, ловя ушами самую прекрасную мелодию в жизни. — А-ах! Папочка, б-боже! — Давай, Кука-а, ты почти на грани, малыш. Покажи как тебе хорошо. — Очень хорошо, мне так нравится, а-ах… Тэхен возвращает свое внимание к соскам, пока свободной рукой сжимает небольшой член младшего и начинает водить рукой по стволу, дразня пальцами чувствительную красную головку. Хватает пары секунд чтобы мальчик обильно кончил себе на живот с громким и задушенным: — Тэ-эхен! Старший вынимает игрушку из расслабленного тела, аккуратно убирает сперму влажными салфетками с тумбы, и укладывается рядом, прижимая к себе разомлевшего мальчика. Чонгук довольно сопит тому в грудь, устраивая голову на плече и подает голос. — Папочка, я должен помочь тебе. — Нет, ты должен отдохнуть, малыш. — Ты не уйдешь? — Никогда, зайчик. Папочка рядом. Довольно урча, младший целует Тэхена в щеку, ластится в его руках, а после засыпает, замученный изнурительными днями. Ким еще долго наблюдает за спокойными и мягкими чертами лица, оставляя мелкие поцелуи на пухлых щечках, и засыпает сам, посильнее прижимая к груди самое драгоценное. Папочка рядом.