Я выжил, Чжун Ли

Не похоже, что ты когда-то пытался остаться. Всегда уходил, целуя на прощание. И я никогда, ни один чёртов раз не угадал, когда же этот поцелуй станет на самом деле последним. Ты играешь со мной в шахматы, правила которых я знаю безупречно, но всегда проигрываю. Партия за партией ты одерживал победу под абсолютно разными именами: Моракс, Властелин камня, Рекс Ляпис. Чжун ли — то единственное из сотни имён, в котором хоть раз у нас была ничья. Я даже надеялся на победу, улыбался, пока не осознал, что ходов не осталось: либо мы оба падём, либо оба останемся живы. И этот решающий шаг был за мной. Я оставил нас в живых. Ничья оказалась животворящей, хотя запросто могла убить, сходи тогда по-другому. Нашёл все мои болевые точки и давил поочерёдно на каждую. Ноги, руки, спина, шея, голова — везде чувствовал твои прикосновения, приносящие болезненную пульсацию. Даже сумел забраться внутрь, когтями расцарапать органы и улыбнуться, смотря прямо в глаза после — не ощущал ни вины, ни сочувствия. От боли сжимал зубы, дышал глубоко, старался вырвать тебя оттуда. Уставшими глазами ты провожал мой корабль с одной из скал, где мы сыграли недавно нашу очередную партию. Она была заключительной в этом негласном состязании. Между нами не осталось недомолвок, ведь ты победил. Победил, играя в шахматы, манеры, лицемерие, играя в жизнь и смерть. Я остался проигравшим и плыл на родину с подкатывающей тошнотой от страха. Изодрал ладони в кровь, белки в глазах стали красными от недосыпа в последние дни. Казалось, что от тела осталась только кровь, текущая из ран, и мысли, опутывающие разум. А ты улыбался, стоя там, наблюдая — я чувствовал горящую улыбку на своём затылке. На родине стало спокойнее, хоть и совсем ненадолго. Каждый день ждал суда, приговора, решающего всю мою дальнейшую судьбу. Мне могли отсечь голову, как в прямом, так и в переносном смысле, могли помиловать, оставив на обочине жизни. Напоминало ту самую ничью, в которой выхода на самом деле никогда не существовало. Как и в моей стране: меня больше никто не ждал. Царице нельзя приносить плохие вести, иначе твои мозги вышибут прямо на границе. С семьёй после приезда удалось увидиться лишь раз — подвергать их опасности от общения со мной не очень хотелось, знаешь ли. Но я надеялся, что выживу. Почему-то внутри, там, где ещё теплились остатки Аякса, падающего в Бездну, я отчётливо видел, как выхожу победителем в этой борьбе. И я вышел, Чжун Ли. Я правда выиграл в этот раз. До сих пор остаётся загадкой, как за подобного масштаба провал меня не казнили ещё в Ли Юэ, тихо убив и выкинув в горах. Но теперь я здесь, живой, почти не боящийся ничего, как и раньше. Только вот плечи непривычно дёргаются от звука знакомого голоса. А на ладонях останутся шрамы заживающих ран от ногтей. Но я в порядке, всегда был и буду, господин Чжун Ли. Я всегда выживал: играя со смертью, бросаясь с голыми кулаками на монстров Бездны, будучи подростком, играя с самим богом в небесные шахматы и жонглируя собственными страхами, чувствами, жизнью. Жизнь ломает лишь тогда, когда ты не готов к её нападкам. А я был готов, Моракс. Я оставался, несмотря ни на что, дорогой Чжун Ли. Может, проиграл партию, своё положение, душу, но никогда не проиграю тебе жизнь.