nobody knows

Около года прошло с того момента, как Микаса Аккерман собственноручно отсекла голову главному геноциднику Ерену Йегеру, как двухтысячелетнее проклятие Имир было снято с человечества и как оставшееся двадцать процентов населения обрело свободу после гибели титанов. Прошёл год с момента “Битвы неба и земли”. Люди так и не смогли начать жизнь с нового листа, ведь слишком много боли пережил каждый выживший: потеря близких, десятки неизлечимых травм и остатки разрушенных стен, напоминали о плачевном прошлом. Тяжелее всего приходилось былому РазведКорпусу, а точнее-друзьям Эрена Йегера и командиру Леви Аккерману. *** На дворе стоял солнечный день 30 марта 855 года. Солнечные лучи слегка нагревали землю, но их было недостаточно, чтобы прогреть воздух. Низкорослый человек шел вдоль поляны, которая постепенно покрывалась небольшими белыми цветами, а трава проросла уже достаточно высоко, чтобы не было заметно достаточно промокшей земли после вчерашнего дождя. Мужчина был одет, будто с иголочки: темно-коричневые брюки идеально сидели на сильных ногах, а в них была заправлена белая рубашка с платком у горла, и главным атрибутом было черное, как смола, пальто в пол. В глаза сразу бросались увечья от боёв, где он присутствовал: немалых размеров черная повязка на правом глазу давала понять, что он стал невидящим, а в руке покоился костыль, без которого передвигаться было бы невозможно. Хотя мужчина предпочитал, когда его катали в коляске двое малолетних марлийцев Фалько и Габи, но сегодня им было приказано оставаться дома и учить историю Битвы за Трост, ибо для командира одним из главных аспектов в жизни-было знание истории. Постепенно мужчина поднялся на невысокий холм, где рос многолетний дуб. Дерево было в самом расцвете сил: длиннющие, толстые ветки были покрыты тысячами зеленых листьев и из-за них вокруг дерева образовалась достаточно большая тень, в которой порыв ветра казался еще холоднее. Капитан Аккерман подошел к дереву и начал оглядываться в поисках небольшого надгробья. Он предпочитал избегать данного места. Для Ривая обстановка здесь была невыносимой, ведь сразу в голове прокручивались воспоминания из прошлого, которые он никак не мог забыть. -Ну здравствуй, Йегер, -охрипшим голосом произнес Леви, - Давненько я тут не был,- он провел пальцем по краюшку надгробья и на нем сразу оказалось небольшое количество пыли,- Хоть Микаса и торчит тут целыми днями, но ты все равно не блестишь,- с насмешкой он обратился то ли к надгробью, то ли к человеку, которого физически тут не наблюдалось. Мужчина аккуратно облокотился об дерево, ведь не хотел садиться на влажную землю и пачкать свою одежду. Его взгляд был устремлен на деревню, которую активно реставрировали после всех военных действий, ведь за год было невозможно привести пострадавшие города в порядок, не говоря о более мелких поселениях. -Знаешь, я и не думал, что когда-либо приду сюда вновь, Эрен,- сказал Леви высматривая что-то вдалеке,- После “Битвы неба и земли” я месяц пролежал на больничной койке ничего не делая, а руки так и чесались убраться в той чёртовой палате. Я думаю там не было достойной уборки с момента построения больницы,- командир удобней облокотился на дерево, ведь его ноги уже ныли от оказанного напряжения,- Я даже вспомнил, как вы малолетние новобранцы, убирались во всем разведкорпусе после своего прибытия,- усмехнулся Ривай,- Вы ведь даже полы не могли вымыть... Воспоминания из прошлого мигом пронеслись в голове командира. Она даже немного начала гудеть, потому что почти все воспоминания доставляли неимоверную боль капитану, но он не показывал это своим видом, и сам старался сразу же переводить свои мысли в другое русло, но сейчас этого не хотелось. Рядом с надгробьем, Леви понимал, что может высказать Йегеру все что о нем думает и он очень хотел сделать это ещё год назад, но все события напрочь выбивали данные мысли из головы. -Когда ты с Микасой и Армином прибыли в разведкорпус- я был уверен, что вас съедят титаны на первой же вылазке,- признался он,- ну, собственно с тобой это и случилось. Но когда я узнал про твое умение становиться титаном, признаться, я был поражен. Мы с Эрвином и Ханджи, - командир запнулся, произнося имена падших товарищей,- мы не могли в это поверить. Четырехглазая строила сотни идиотских теорий на этот счёт, но ни одной хотя бы рациональной не прозвучало. Ближе к утру меня осенило, что мы можем использовать тебя в целях защиты стен и брать с собой на вылазки. Даже во время суда над тобой я знал, что с тобой ничего не случится. Кстати о суде, извиняться за твое избиение-не буду, уже извинился. Пока мужчина вел монолог, к дереву подлетела чайка и уселась на одной из веток, будто бы слушая командира и анализируя его слова. Ривай не обратил никакого внимания на пернатого и продолжал свой диалог с пустотой. -Я все время верил в тебя, доверялся твоим планам и сотни моих товарищей отдали свою жизнь за мечту, которой не суждено было сбыться. Они погибали мучительной смертью... -Леви опустил голову и пытался проглотить подошедший к горлу комок горечи,- Кости солдат ломались в руках у грёбанных титанов, а потом эти твари по кускам разрывали их тела. Я мог лишь со стороны наблюдать за мучениями товарищей, ведь в это время нужно было спасать твой зад, черт подери! И к чему это привело?!- Ривай перешел чуть ли не на крик, но почти сразу опомнился и вернулся к прежнему нейтральному выражению лица,- Все они погибли, посвятив свои сердца, а ты надеялся, что убив большую часть населения и сняв заклятие-отделаешься так просто? Мужчина окинул взглядом небо и вспомнил всех своих союзников в день битвы. Сердце неприятно сжалось от нахлынувших воспоминаний. Он знал, что потеряет многих в битве за свободу, но до последнего надеялся, что выживет настолько много солдат, насколько это было возможно. -Было очень тяжело, когда я встретил отца Петры после боя с Женской Особью, - вновь начал Ривай, - Мистер Рал убеждал меня, что разведкорпус-небезопасное место для молодой девушки и ей стоило больше уделять времени личной жизни, но и не торопиться замуж. А я шел опустив взгляд в пол, ведь пару часов назад я собственными глазами видел как ее тело замертво упало от рук Леонхарт. Командир устало потер переносицу кончиками пальцев-голова раскалывалась от всех вспомнившихся подробностей и недостаток сна также сказывался на его состоянии. -Хистория родила девочку,- максимально тихо сказал Леви,- Она назвала её Имир. Александра-Имир. Хистория дала ей двойное имя в память о погибших из-за тебя подруг. Со смертью Фриц было легче смириться, чем со смертью Браус. Я узнал о ней через пару дней,- мужчина вздохнул,- Вы мне все были, как дети. Я конечно не был стариком, но под моим руководством была шайка подростков, которые намеревались сделать этот мир лучше. Сделали, черт его подери... Где-то затаившаяся в ветвях дерева птица, с человеческим интересом разглядывала командира, но почти сразу улетела, когда он окинул её суровым взглядом серых глаз. -Я всегда верил в тебя, Эрен Йегер. Ты был надеждой всего разведкорпуса. Чего уж там, всего человечества! А ты, мелкий ублюдок, устроил гребаный геноцид и теперь похоронен в своем родном городке. Микаса как-то упоминала, что большую часть детства ты проводил здесь. Ну что ж, очень даже символично. Полагаю, для тебя это был лучший исход, но не знаю как для остальных,- Ривай бросил взгляд на надгробие, где аккуратно покоилась надпись:

“здесь навсегда покоится мой самый любимый мой дорогой 854“

- Ты был моей надеждой, но ты умер вместе с ней. Больше я ни во что не верю, и не думаю, что когда-либо поверю. Капитан Леви вновь вернулся в вертикальное положение, собираясь возвращаться домой, но сначала он аккуратно положил два цветка белоснежной гвоздики возле камня и стал удаляться прочь, кинув напоследок: -С годовщиной, Йегер. Говорят, двадцать-интересный возраст.